Like a movie

Актёрский бизнес — трудная штука, один неверный шаг, одно слово — и можно попрощаться с ним. Начиная с этого момента мне приходилось обдумывать каждое действие трижды. Я знала, что после того, как я появлюсь на пресс-конференции и объявят, что я играю главную роль, моя жизнь не будет прежней. За моими передвижениями, появлениями и высказываниями будут пристально следить, и я до последней минуты сомневалась, выдержу ли я. — Мисс Ботэдвиль, вам пора, — моя ассистентка взяла мою сумку и встала в ожидании около двери. Мне выделили целую персональную комнату. У меня не было особых предпочтений в цветах или расположении мебели — меня предупредили, что много времени я тут проводить не буду, так как съемки будут проходить не только в в студии, но и за её пределами. Стилист поработала на славу: к моему голубому платью она подобрала красивые босоножки с цветами на каблуках, красный платок, который повязала мне вокруг шеи, и круглые солнечные очки, потому что после конференции, когда мы покинем студию, нас могут поджидать папарацци. Красно-малиновая помада и спокойный макияж глаз, сделанный визажистом, придавали мне уверенности, я могла скрыть волнение. От страха я могла вполне упасть на лестнице, ведущей на сцену. Зал был забит журналистами и фотографами. Все актёры ожидали начала за кулисами. Я была одной из первых, кто пришёл. Еле удерживая себя от приступа паники, я напевала себе Be alright Джастина Бибера. — Вижу, у нас тут Белиберы, — усмехнувшись, громко сказал подкравшийся Данте. — Да, эта песня помогала всегда успокоиться, — я была смущена, словно меня поймали на чём-то постыдном. — Ты что-то имеешь против него?  Услышав мой весёлый тон, он рассмеялся и поднял руки, будто сдаваясь. — Не волнуйся, ничего страшного не будет, если провалишься, они просто тебя вырежут! Я засмеялась в ответ, но это замечание меня насторожило, вдруг я и вправду облажаюсь и меня снимут с роли, потому что не понравлюсь журналистам, или они раскритикуют меня даже до премьеры фильма. — Данте, не пугай её! — вошел уверенной походкой Люк и в шутку ударил парня в плечо. — Не бойся, всё будет отлично! — он подмигнул мне и улыбнулся своей ослепительной улыбкой. От моего волнения не осталось и следа. Помню, однажды смотрела с ним интервью, и меня смешило, как нелепо выглядела журналистка, потому что таяла от каждого его слова, а теперь я понимаю её, так как сама нахожусь на её месте. — Это ваш первый настолько большой проект, вы волнуетесь? — взоры были направлены на меня, журналист Daily Mail всячески подчёркивал, что это моя первая серьёзная роль, он никак не отставал от меня с вопросами, на которые у меня был лишь один ответ: — Конечно, я волнуюсь, как вы успели заметить, это мой первый фильм такого масштаба, но я будут работать с прекрасной съёмочной группой и не менее прекрасными актёрами, поэтому, думаю, мои опытные коллеги помогут и подскажут мне. — Тебе нужно лишь попросить! — выкрикнул Логан Лерман. Тем самым он увёл всё внимание на себя, и теперь посыпались вопросы в его адрес. Я с таким нетерпением ждала, когда наконец начнётся вся эта суматоха, но столкнувшись с ней, я испугалась такого количества внимания. — Мисс Ботэдвиль, что вы скажете о том, что до последнего не знали, кто будет вашими партнёрами по фильму? — спросила огненно-рыжая журналистка The Telegraph. — Да, я не знала, с кем буду сниматься, и была приятно удивлена. Я не успела совсем близко познакомиться, но я уверена, мы подружимся! — А ваш главный напарник, мистер Эванс, как он вам? — журналисты хищно смотрели на меня, ожидая, что я буду, как прошлые напарницы, буквально восхваливать его, как бога. — На самом деле мы познакомились только вчера днём… — Но у нас для этого будет еще куча времени! — сидящий рядом со мной Люк перебил меня. Он посмотрел на меня и подмигнул. — Я уверен, мы сработаемся! Интересно, он был таким милым на камеру или и вправду думал, что мы будем хорошей командой? Одно я знала точно — мне, как и ему, нужно получить расположение прессы. — Я полностью согласна! — я улыбнулась Эвансу и после перевела эту ослепительную улыбку на публику. — Вчера мы все вместе ужинали и чудесно провели время! — Вопрос касательно вашей героини. Вы считаете, что похожи на неё? — А вы считаете, что знаете её? — мой быстрый ответ заставил замолчать весь зал. — Я, например, нет. Я смогу судить о нашей схожести только тогда, когда сыграю её, когда прочувствую всю любовь, боль, счастье и страдание, что она пережила. — Какой чудесный ответ! — воскликнул кто-то из журналистов, и я выдохнула с облегчением. На секунду после такого резкого ответа я побоялась, что меня раскритикуют, но, видимо, показав задиристый характер, ещё больше подогрела их интерес к своей персоне. — Молодец, хорошо держалась! — Кэтрин подбежала и заключила меня в свои объятья. — Кто сказал, что британцы чопорные? — рассмеялась я. — Да я и не британка! — в ответ пошутила она и, схватив сумку, пошла в общий зал. Я последовала её примеру, потому что именно там сейчас проводилось собрание. Все потихоньку рассаживались по своим местам, я заняла стул между Кэтрин и Каей. — Молодцы! Всё прошло отлично! — мистер Дженовьен похлопал актёрам, после чего мы тоже подхватили аплодисменты. — С завтрашнего утра мы начинаем репетиции, ваши ассистенты раздадут вам сценарий третьей сцены, — моя ассистентка помахала мне стопкой бумаг. — Также они скажут, во сколько за вами подъедет машина, и вы сможете задать любые вопросы. — Мистер Дженовьен, — подняла я руку, как привыкла это делать в университете. — Зови меня просто Льюис, — отмахнулся режиссёр. — Окей, Льюис, мы начнём с третьей сцены? — Да, потому что для первой сцены нам нужно будет уехать во Францию, ведь именно там знакомятся Пьер и Рейчел. Так что мы для начала снимем всё в Англии, а потом будет снимать за пределами, — в ответ я лишь удивлённо вздохнула, я даже и не знала, что надо будет покидать пределы страны. Что же я буду делать с учёбой?! — Я буду следовать за своей мечтой! — я стояла перед зеркалом и махала руками. — Я знаю, что смогу написать книгу! Смогу добиться всего, чего хочу… С твоей поддержкой или же без неё. Уже второй час я репетировала одну и ту же сцену, пытаясь усовершенствовать её. Репетиция была назначена на семь утра, значит, в студии надо было быть хотя бы за полчаса. Не представляю, как я буду вставать так рано каждый день. — Нет, Корри, я справлюсь со всем сама! Ты живёшь в коконе, построенном родителями, и просто не видишь окружающий тебя мир, ты не знаешь, чего хочешь! — я пыталась наполнить глаза слезами, но возможно впервые у меня не получалось это сделать. — Чёрт! — запустив пальцы в волосы, я снова перелистнула назад страницу, начиная читать текст заново, пытаясь проронить хоть одну слезу. Снова и снова повторяя эту сцену, я никак не могла заплакать, хотя и слова, и события затрагивали за живое. Прорепетировав до часу ночи, я забросила старания, всё равно на крайний случай у гримёров в запасе всегда есть искусственные слёзы. Класс! Отличное начало! Искусственная актриса. На часах было пять тридцать утра, когда прозвенел будильник. Я бодро встала и с нетерпением ждала репетиции. Я прекрасно понимала, что это только поначалу я так бегу на «работу». Меня предупредили, что надо одеться в удобную одежду, потому что репетиции обещали быть долгими, но в то же время я не могла прийти в спортивном костюме на первую мою прогонку в жизни. Хотя снова вспомнив наставление моей ассистентки, что режиссёр может заставить меня просто так делать сальто, я задумалась о комфортной одежде. На улице было прохладно, что очень даже нормально для мая. Я надела белую футболку и простые джинсы. На случай исполнения сальто — Конверсы, и опять-таки по совету ассистентки взяла очки, если вдруг придётся скрывать от папарацци, на что я очень сильно надеюсь. Как же я хочу наконец ощутить себя на месте тех знаменитостей, которые закрывают лицо руками и просят не фотографировать! Спустившись вниз, я не обнаружила ни одного фотографа, только чёрный служебный автомобиль, которая должна была отвезти меня в студию. Расстроенная, я села в машину, в которой были любезно предоставлены подушка и тёплый плед. — Мы прибудем через полчаса, вы можете пока вздремнуть. Я, кстати, Джош, — представился шофёр, заводя мотор. — Благодарю, Джош, — сняв очки, я положила голову на подушку и укуталась в плед. Думаю, за время съёмок я стану чемпионом по сну в машине. По приезду на студию было шесть тридцать, и работа уже кипела. Лея встретила меня у самого входа и протянула чашку горячего кофе. — Доброе утро, мисс Ботэдвиль, ваш капучино, — не успела я даже её поблагодарить, как она развернулась и зашла в лифт. Пытаясь догнать её, я прибавила ходу. Почему она не могла лучше спросить, как я спала, и дать совет, как выспаться? — Лея, какое у меня сегодня расписание? — раз она хочет общаться только по работе, то пусть так и будет. Перед тем, как открыть дверь в гримёрку, я гордо прочла табличку на ней: Камелия Ботэдвиль Разве можно мечтать о большем? Комната была заставлена вещами в серо-розовых тонах, на столике стоял букет роз, а над зеркалом висели эскизы платьев и причёсок. Всё было так уютно расставлено, по моему вкусу, хотя пару минут назад я даже и не знала об этой комнате. — Это ты всё так расставила? — я положила сумку на стол и продолжила разглядывать персональную гримёрку. — Да, я прочла ваше личное досье и просмотрела ваши соцсети, — Лея достала из сумочки бумаги и протянула их мне. — Но если вам не нравится, можете расставить вещи, как сами того пожелаете. Бумаги оказались расписанием на неделю, включая примерки, репетиции и встречи с продюсерами. И ни одной съемки. — А как же моя учёба? — я перечитывала планинг снова и снова, но на университет не оставили ни часу. Лея озадаченно посмотрела на меня, после открыла свой ежедневник и быстро начала его листать. — Мистер Дженовьен сказал, что он и мистер Джонсон должны созвониться с директором вашего колледжа и обговорить это. Если вы видите, в вашем расписании указано, что оно ещё будет изменено, — довольная своим ответом, ассистентка натянуто улыбнулась и убрала свой ежедневник. — Через двадцать минут у вас первая репетиция, а пока вы можете подготовиться. — Спасибо, — я всё ещё любовалась обстановкой. — Мне нравится, как ты обставила мою гримёрку! — Я рада. Просто в этой комнате вы проведёте большую часть свободного от съемок и репетиций времени. Позже надо будет обговорить ваши требования насчёт трейлера. — Трейлера? — Да, а где вы хотите сидеть, когда будем снимать на улице? Не найдя подходящий ответ, я кивнула, и ассистентка покинула гримёрку, оставляя меня наедине с собой. Сняв куртку и повесив её на белый крючок на стене, я достала телефон и легла на небольшой серый диван. Пусть фотографов перед домом и не было, но в соцсетях у меня появилась куча запросов на подписку. — Пришло время открыть профиль миру! — от радости запищала я. Конечно, пришлось его открыть, тяжеловато было бы фильтровать больше ста человек. К сожалению, среди этих людей не было профилей под названием «Мы любим Камелию Ботэдвиль» или «Первый фан-клуб Камелии Ботэдвиль», в том числе не было и никаких знаменитостей. Решив подчеркнуть тот факт, что теперь я одна из съемочной группы, я сняла свою раздевалку и опубликовала фотографию. — Камелия, просыпайся! — Кэтрин трясла меня. Она склонилась надо мной и вертела в руках какой-то предмет. — Я заснула? — Да! И должна уже быть на репетиции, хорошо, что я зашла к тебе! — она уже забыла обо мне и начала рассматривать мою комнату. — Лея неплохо постаралась! Это тебе, — она протянула мне картонную коробочку, из которой я вытащила сэндвич. — Спасибо, я умираю от голода, — схватив бутерброд и даже не успев закрыть дверь в гримёрную, я побежала со всех ног на съемочную площадку. По дороге я столкнулась с несколькими ассистентами, которые несли заказы своих работодателей. Во всей огромной студии было больше пары десятков съемочных площадок. Конечно же, я была бы не я, если бы не забыла своё расписание, в котором было указано, куда именно я должна была идти. Обойдя весь павильон, я решила зайти в ту, из которой доносились разговоры. Перед тем, как открыть дверь, я пыталась уловить знакомые голоса, каких-нибудь членов актерской труппы. Не добившись в этом определенных успехов, я просто решила зайти. Открыв дверь, я увидела знакомые декорации. Обстановка напомнила дом моей героини, но никого не было, хотя я всё ещё слышала чьи-то голоса. Обойдя корпус мнимой комнаты, я наткнулась на Кэтрин, Льюиса и Каю. Они сидели за столом, а вокруг них были разбросаны бумаги. — Я опоздала? — неуверенно подошла я к команде. Все обернулись и посмотрели на меня. — Нет, ты что! — Льюис вскочил и освободил мне место. — Мы просто читали сценарий, присаживайся. Где-то я читала, что самое сложное — это репетиции, прогонять одну и ту же фразу по миллиону раз, слушать, как тебя критикуют, иногда даже убегать в слезах. Я надеялась, что мне удастся избежать этой участи. — Камелия, боже! — вскрикнул мистер Дженовьен. — Ты должна выразить боль, а не безразличие! Он бросил сценарий на стол и потёр глаза. В этот момент я чувствовала себя бездарностью, как я вообще сюда попала? Слёзы наворачивались, но я всеми способами постаралась сморгнуть их. — Ещё раз, Кая, — сказал режиссёр. Мы с Кэтрин смотрели на Каю, ожидая, когда она прочитает свою реплику, но она так же, как и мы, боялась, что сделает что-то не так и Льюис накричит на неё. Оставаясь профессионалами, мы продолжили репетицию, пытаясь следовать указаниям в сценарии. Когда после десятого прогона мистеру Дженовьену наконец понравилось то, как мы преподносим смысл, мы перешли к декорациям. — Так, сегодня мы будем репетировать целый день и, если повезёт, завтра заснимем, — заключил режиссёр. Если повезёт — завтра?! Да в этой сцене от силы десять реплик и совсем немного движений, интересно, сколько же мы будем снимать сцены побольше? Попытавшись быть более убедительной, я напрягла каждый дюйм тела. Ощущая, как лицо понемногу краснеет, попыталась задержать дыхание, чтобы кровь прилила к коже быстрее. Бросив взгляд в зеркало, я убедилась, что достаточно покраснела, чтобы играть такую эмоциональную сцену. Каждая из актрис тоже по-своему готовилась к репетиции: Кая щипала себя, чтобы слёзы поступили к глазам. — По местам! — прокричал только зашедший мужчина. Он был низкого роста и с длинными чёрными волосами. За ним студия понемногу начала заполняться гримёрами, операторами и редакторами. — Зачем они все тут? — прошептала я Кэтрин, она тоже была слегка растеряна таким количеством людей. — На репетиции всегда должны быть операторы, чтобы решать, как снимать, устанавливать свет и всё такое, — но затем зашли и некоторые актёры, которые в репетирующихся сценах не появляются. — А вот они тут зачем, я не знаю. Может, чтобы знать, какие мы во время работы. Вполне вероятно, что Кэтрин была права, но то, что все эти люди будут следить за репетицией, меня напрягало и пугало, никогда ещё я не была в центре внимания на репетициях. В театре обычно находились только те, кто участвовал в той или иной сцене. — Стейси, зачем ты так? — прошептала я Кэтрин, она как злая сестра приподняла бровь. — Я ведь просила оставить лишь этот кулон! — теперь всеми силами я пыталась выдавить из себя слёзы, и к счастью, они не заставили ждать, но вызваны они были скорее моим страхом опозорится перед таким количеством людей. — Он мой, его мама оставила мне, — зашипела Кэтрин. Она схватила муляж подвески и крепко сжала его в ладони. После чего в «комнату» вошла Кая, ака другая сестра. Бросив обеспокоенный взгляд на меня, а после уже на Кэтрин, она закричала: — Что тут опять происходит? — она подбежала и выхватила из рук Кэтрин кулон. — Так не пойдёт! — закричал режиссёр. — Кая, этот кулон — всё, что осталось ценного от вашей матери, покажи больше трепета! Согласно кивнув, Скоделарио снова повторила действие, и вновь Льюис остановил её. И так продолжалось ещё несколько раз, пока Кая, по мнению мистера Дженовьена, не сделала это настолько чувственно, будто это и вправду был кулон её погибшей матери. После прогона всей сцены, нам дали небольшой перерыв. Втроем с девочками мы присели за стол позади декораций, и ассистентка Каи принесла нам кофе. Мы не хотели идти к другим актёрам, потому что и так тяжело вживались в роли, а общение с посторонними сбило бы нас. Когда нас снова позвали, мы были готовы ко всему. — Я буду следовать за мечтой! Я знаю, что могу написать книгу! Смогу добиться всего, чего хочу, — слёзы в прямом смысле лились из моих глаз, я вспоминала, как говорила такие же слова своей матери, когда та запрещала поступать в R.A.D.A. Я махала руками перед Каей. — С твоей поддержкой или без неё. Как было в сценарии, я развернулась и только сделала шаг, чтобы уйти, как рука Каи поймала мою: — Не отворачивайся от меня, я верю в тебя. Просто боюсь, как бы ты не разочаровалась. — В себе? Я верю в себя и не сомневаюсь… — Скоделарио подняла руку и жестом заставила меня замолчать. Она отлично играла роль заботливой сестры. — В остальных, — после этих слов я её обняла, настолько крепко, насколько обнимают сестру, дающую хорошие советы. После чего я взяла свои чемоданы. — Отлично! — закричал режиссёр. Из зала послышались аплодисменты и одобрительные взгласы. — Вот и закончился первый день репетиций! — он подошёл и обнял каждую из нас. — Завтра мы отснимем эту часть. С огромным облегчением я выдохнула. Нам надо было отснять всего десять сцен, после чего начнутся долгие репетиции и съёмки в Париже и Риме.

***

После окончания репетиции мне дали часовой перерыв перед встречей с продюсерами. По словам Леи, главные актёры отправятся в ресторан, где эти продюсеры познакомятся с нами и обсудят все детали с режиссёром. Я не знала, насколько эта встреча будет приватной, но учитывая, какие наряды нам подобрали стилисты, надеялась, что хоть один фотограф заснимет моё появление. Да, мне определённо не хватало внимания, но что же за звезда, если за ней не бегает толпа папарацци? Я лежала на небольшом фиолетовом диванчике и читала о фрустрации и к чему она привела Грецию, было тяжело одновременно выполнять доклады, заданные в колледже, и выучивать роль, но я сама себя на это подписала. Стук в дверь отвлёк меня от занятий. — Да? — ответила я, и после того, как дверь открылась, на пороге появился Льюис. Он держал в руках какую-то огромную стопку бумаг. — Здравствуй. Я тут по делу, ненадолго, — сказал он, увидев разбросанные по всей комнате учебники. Я подвинулась, и он сел рядом, протянув мне бумаги. — В общем, у тебя пока нет агента, поэтому я сделал эту работу за него, просмотрел твой контракт по пиару. — Контракт по пиару? — переспросила я. Мы вроде заключали контракт перед началом работы, а вот зачем этот, я понятия не имела. — Да, как только ты подпишешь его, продюсеры начнут тебя пиарить, но тебе всё ещё нужен агент, чтобы он полностью занялся твоим раскручиваем. Так вот почему за мной не бегают папарацци, я недостаточно популярна? — Спасибо, — ответила я и продолжила читать контракт. — Если что-то непонятно, спрашивай, — он взял из вазочки одну печеньку Орео. — Вечером продюсеры посоветуют тебе агентов, выберешь сама. Когда Льюис ушёл, я отбросила свой доклад и погрузилась в новенький контракт. Я осмотрела все пункты, задержавшись на абзаце о сотрудничестве. Я должна участвовать в рекламе брендов одежды и других вещей, которую мой агент посчитает достаточно хорошо оплачиваемой. — О боже мой, — прошептала я, посмотрев на минимальную прибыль за рекламу. Пройдясь по другим пунктам, я поняла, что кроме того, чтобы соблюдать базовые меры приличия, меня этот договор ни к чему не обязывал. С приподнятым настроением я снова переключилась на уроки, но перед этим поставила свою подпись во все графы, где это от меня требовалось. В пять в мою комнату влетели Кира и Шерон, визажистка и стилист. Они обе рассказывали, как чудесно я буду выглядеть в красном, хотя изначально я видела красивое розовое платье. Когда я спросила их о нём, они сказали, что поменяли наряд, потому что решили показать больше сексуальности, а нежность я ещё успею раскрыть. Я была в восторге от помощниц, они были дружелюбные и знали толк в своей работе. К семи я была готова. — Смотрись! — воскликнула Кира и направила меня к большому зеркалу в пол. Увидев себя, я обрадовалась, я выглядела потрясающе. На мне был красный топ с открытыми плечами и длинными широкими рукавами, чёрная шёлковая юбка с красивыми чёрными кружевами на подоле. И выглядела выше за счёт бархатных красных босоножек. Я была в восторге от работы своих стилистов, но меня печалило лишь то, что эти вещи после вечера придётся отдать, ведь всё это мне не принадлежало. — Кто создал эти вещи? — на грани слёз спросила я. — Топ от Балмейн, а юбка Живанши, — с гордостью ответила Шерон. Я хныкнула, а Кира рассмеялась. — Ничего, мы всё равно должны отправить тебе вещи для выхода перед фотографами, подберём что-нибудь не хуже этого. Я была рада, что со мной работали такие милые люди. В восемь мы подъехали к ресторану «Le Gavroche». Кэтрин и я делили одну машину на двоих. Изначально я должна была ехать с Люком Эвансом, но он поехал на своей машине из дома. Это меня задело, почему он решил быть наособицу, сам по себе? Ведь он тоже часть команды! Но промолчав, я просто позвала подругу в свою машину. — Волнуешься? — спросила Кэтрин. Она была в прекрасном персиковом платье в пол. — Немного, боюсь плохо получиться на снимках, — пошутила я. — А ты? — Не-а. Я нервно вытерла ладони о кожаные сидения и это нисколько не помогло справиться с безумным волнением. Видимо, это был такой пиар-ход: рассказать, что здесь будет встреча и пригласить журналистов. По команде мистера Дженовьена мы вышли из машины: сначала я, а потом и Кэтрин. Вспышки камер ослепляли, и я с трудом видела, куда иду, но была счастлива. Я была центром внимания, это было то, чего я так желала на тот момент. Не смея даже предположить, что это может в скором времени мне надоесть. Покинув машину, я вышла на небольшую улицу, забитую фотографами и журналистами. За мной появилась Кэтрин, мы вместе встали перед камерами и позировали. — Камелия, встаньте одна, — попросил журналист, остальные же его поддержали. Я посмотрела на подругу, которая слегка улыбнулась и зашла в ресторан. Мне было очень неудобно перед ней за такую резкость со стороны фотографов, но я знала, что они не отличались чрезмерным уважением и не были особо тактичными. Я натянула улыбку и повернулась к толпе. Мне не оставалось ничего, кроме как выполнять их просьбы. Могу, конечно, признать, что мне нравилось то количество внимания, что я получала, даже за счёт других. Пока я получала свою долю славы, за моей спиной подъехал матово-чёрный порше, из которого с водительского сидения вышел мистер Эванс. Он был в одет в синий костюм и выглядел безупречно. Он как обычно уверенно прошел перед камерами, иногда улыбаясь. Изредка останавливаясь, чтобы его успели сфотографировать, он подошёл ко мне. Видимо заранее знал, что журналисты потребуют общую фотографию. — Прекрасно выглядишь, — Люк нагнулся и прошептал мне на ухо. Он растягивал слова и его дыхание слегка щекотало мне лицо. Я посмотрела на него, удивлённая комплиментом. Странно так вести себя перед камерами, но ни разу толком не поговорить в жизни. Он смотрел на меня в ответ с самой невинной и милой улыбкой, которую я когда-либо видела. Я не стала подчёркивать своё удивление вопросом, а просто повернулась к камерам и прижалась ещё ближе к партнёру. Люк положил руку на мою талию, и мы сделали пару фотографий. Я полностью игнорировала тот факт, что один из самых желанных парней мира вот так просто прижимает меня к себе, а что будет, когда мы будем записывать сцены поцелуя? Я заставила себя успокоиться тем, что напомнила себе, за какую команду он играет. Скорее его заинтересует Логан, чем я.

***

Ужин проходил в отдельном зале подальше от других посетителей. Когда нам представили продюсеров, я не знала, как реагировать. Наш фильм продюсировали три очень известных человека. Пол Уэбстер, Венди Финерман и Гарри Гилберт сидели прямо напротив меня. Я так боялась им не понравиться, что не притронувшись к еде просто сидела и кивала. Каждый из этих продюсеров был легендой в своем деле, а я лишь начинающая актриса, которой безусловно повезло сидеть с ними за одним столом. Во время разговора все иногда посматривали на меня, ожидая, что я что-нибудь скажу, но я так боялась опозориться, что просто молчала. К подаче главного блюда я выпила три бокала вина и перестала сильно нервничать. Я решила, что должна показать себя с лучшей стороны, должна доказать, что они не зря выбрали именно меня. Темой обсуждения были города, в которых пройдут съемки. Все обсуждали Италию, но вот тут я могла и влезть в разговор: — Знаете, когда мы будем в Париже, я смогу вам показать очень красивые места, о которых мало кто знает, — сказала я и посмотрела на каждого из присутствующих, будто обращалась к каждому персонально. — Будет здорово! — ответила Кая. — Точно, ты же из Парижа! — Это правда? — спросил Логан. Я кивнула в ответ, а он охнул. — Даже не подумал бы, что ты не англичанка. Приняв такой комплимент, я ему улыбнулась и продолжила рассказ. — Надеюсь, у нас будет перерыв между съемками, чтобы погулять. Там и вправду много что скрыто от глаз туристов. — Я люблю Париж, — сказал Люк, сидящий рядом с Уэбстером. — Это магический город, в нём сразу хочется читать стихи и влюбляться. Я посмотрела на Эванса и увидела такого открытого и даже чуточку наивного Люка, который был и вправду искренне влюблён в Город. Мы ещё долго говорили о городах, съемках и репетициях. В двенадцатом часу мы решили наконец отправиться по домам. Мне повезло, что ресторан находился совсем недалеко от моего дома, и я решила прогуляться по ночному городу. У выхода уже не было ни одного фотографа, видимо они устали нас ждать. Я обняла на прощание девочек. — Было приятно с вами познакомиться! — обратилась я к трём продюсерам. — Нам тоже, Камелия! — ответили они и пожали мне руку. Я знала, что и вправду понравилась им, и гордилась собой. Теперь со спокойной душой я могла отправляться к себе в квартиру наконец поспать, но только собралась уйти, как меня окликнул Льюис: — Куда же ты, Камелия? — Я недалеко живу, пешком пройдусь, — ответила я, помахав всем рукой и снова собралась уходить, как на этот раз позвал меня Люк. — Я тебя провожу, — он подбежал ко мне и продолжил: — Опасно ходить одной в такое время, — добавил он достаточно громко, чтобы услышали все, вплоть до оставшихся посетителей в ресторане. Он сказал это так, будто хотел оправдать своё внезапное беспокойство, и меня это задело. — Спасибо, но я сама, — ответила я и пошла прочь. Я уже была далеко от ресторана, и прохожие смотрели на меня дольше, чем обычно, видимо пытаясь вспомнить, где же они меня уже видели. Но чувство, будто кто-то смотрит на меня дольше остальных, не покидало меня, я обернулась и была права. Позади, в десяти шагах шёл Люк. Я остановилась. — Что, что ты делаешь? — спросила я, озадаченная таким преследованием. — Я хотел убедится, что ты добралась до дома, — ответил он, подбегая ко мне. Он стоял совсем вплотную, запустив руки в карманы брюк и переваливаясь с носок на пятки. — При этом строя из себя агента ЦРУ? — покачала головой я. Меня смешила эта ситуация, но не хотелось этого показывать. Я решила пойти дальше, давая понять, что не против его компании. Люк последовал за мной, он шёл, смотря под ноги и иногда поглядывая на меня. — Я — Люк, — вдруг притормозив, сказал он. Протянул мне руку и улыбнулся. Я была озадачена, но потом поняла, что он был прав, мы с ним даже не познакомились как полагается. — Я — Камелия, — ответила я улыбнувшись и протянула руку, которую он нежно сжал в своей и поднёс к губам. — Аншантэ, мадмуазель, — поцеловав мою руку, прошептал он. Его поведение рассмешило меня, и это полностью разрядило обстановку. Мы шли, рассказывая друг другу что-нибудь о себе, он поведал про свой первый визит в Лондон, а я делилась своим. По дороге я остановилась посмотреть на Лондонский Глаз, он был украшен огоньками и его величественный вид завораживал. — Ты поднималась? — спросил Люк, проследив за моим взглядом. Я отрицательно покачала головой и продолжила идти. — Боюсь высоты, — смущённо сказала я. — Не знаю, как смогу провести там целый час! Он о чём-то задумался, и мы молча прошли около пяти минут, пока он не задал очередной вопрос: — А что ты больше всего любишь? — Стихи, — не задумываясь, ответила я. Я любила читать, слушать, писать любые стихи. Первое время когда я приехала в Лондон, я никого не знала и просто выходила в парк и брала сборник стихов, садилась на скамейку и читала, книжку за книжкой. — Прочитай что-нибудь, — попросил Эванс. — Прочитать? — Да, думаю обстановка подходящая, — он улыбнулся и пожал плечами. — Я тоже люблю стихи. Ни один стих не приходил мне в голову, когда я смотрела на него. Меня бесило то, как улыбнувшись, он умудрялся уговаривать меня на то, на что я бы в обычной ситуации не согласилась. Я хотела отказаться, хотела попросить оставить меня в покое, но всё, что у меня получилось сказать, было «Дай мне секунду». Мысленно я злилась на свою слабость, но также в голове у меня проносились строки первого в жизни стихотворения, которое я запомнила, и мне захотелось прочитать его сейчас и здесь, Люку. — О леди, ангел красоты, Мне сладостны её черты; Случайно повстречавшись с ней, Влюбился до скончания дней. Улыбка, взгляда волшебство, — Всё плен для сердца моего, И понимаю всё ясней: Влюблен я до скончания дней. Её свободе не перечь — Законник бросил кодекс в печь; А я, увы! не став смелей, Влюбляюсь до скончания дней. Когда я обнял её страстно, Судили вы: сие опасно, Опасно? Только для ханжей, А я с ней — до скончания дней. Остаться в сих пределах мне бы, Доколе Феб царит на небе, Призыв страстней — отказ сильней, Так будет до скончания дней. Амур крылатый вдруг настиг, И жизнь переменилась вмиг: Пусть рай, пусть ад, но только с ней, И вместе — до скончания дней. Я разглядывала небо и пыталась не смотреть на Эванса. Я никогда не понимала, о ком этот стих, я была просто влюблена в ту преданную любовь, что описывал автор. — Прекрасно, — протянул Люк. — Кто это написал? — Томас Форд, — ответила я. — Я думаю, это красиво, — он повернулся ко мне лицом и снова улыбнулся. В этот раз его зелёные глаза смотрели в мои. — То, как ты светишься, когда говоришь о чём-то, что любишь. Я снова восхищалась его обаянием, была покорена не только его улыбкой, но ещё и умением сказать то, что человеку нужно. Не зная, как себя повести, я оглянулась и увидела, что мы пришли к моему дому, и это был выход из неловкой для меня ситуации. — Мы пришли, — прошептала я, так как во всех домах на улице кто-то уже спал, а не потому, что Люк заставлял меня задыхаться, стоило ему вот так посмотреть. — Спокойной ночи, — добавила я. Он ответил мне тем же, и я убежала к себе, пытаясь не потерять сознание. Я совсем не знала, чем была вызвана такая реакция. Но Люк определенно очень хорошо вжился в роль парня, пытающегося покорить мою героиню. Я легла спать, не давая своим мыслям обеспечить мне бессонницу.

***

С семи утра я была на съёмочной площадке, костюмеры заканчивали последние штрихи костюма прямо на мне. Наши репетиции отняли больше времени, чем мы того предполагали, вот уже вторую неделю мы прогоняли мои сцены с сёстрами. Все эти последние две недели я не вылезала со студии, Люка я тоже не видела, он пока отдыхал. Мне не терпелось начать сниматься, но на каждой репетиции Льюис находил какой-то изъян, и нам приходилось репетировать по новой изо дня в день. Наконец, сегодня мы начинали съемки. За всё это время я так и не успела найти себе агента, хотя продюсеры подкинули мне пару кандидатур, но у меня просто не хватало на это времени. С утра до ночи мы репетировали, а дома я готовилась к учёбе. Я с нетерпением ждала следующей недели из-за предоставленного мне отдыха, точнее, времени на учёбу. Отсняв последнюю сцену с декорациями дома, меня отпустили. Был второй час ночи, шофёр ждал снаружи. Я была благодарна, что все так заботились о комфорте. У нас всегда было то, что нам было нужно, холодное полотенце, дождевик и даже розовая вода, когда Кае очень захотелось её попить. Всю дорогу домой я не могла сомкнуть глаз, я беспокоилась о завтрашнем появлении в колледже, всё-таки меня там не было около месяца, плюс стало известно о моём участии в одном из самых ожидаемых фильмах. Будут ли студенты завидовать и набиваться в друзья? Или будут делать вид, что ничего не изменилось? Такие вопросы не давали мне покоя. Придя домой, я выпила полтаблетки снотворного, чтобы наконец избавиться от страха и сомнения. В восемь утра меня разбудил будильник, я вылезла из кровати и сразу поплелась на кухню за завтраком. Через пятнадцать минут после пробуждения я поняла, что совсем не скучала по этому расписанию и лучше бы отправилась на съемки. Проглотив тост с нутеллой, я отправилась в ванную почистить зубы. Быстро закончив с водными процедурами, я снова заметила, что никогда не принимаю душ с утра. Не понимаю, зачем мыться после сна? Во сне ведь не бегаешь стометровку. Открыв гардероб, я поняла, что до сих пор не отобрала вещи, которые мне отправили мои стилисты. У меня настолько не было сил, что даже не разобрала вещи! Я достала серый свитер с короной посередине и надела его вместе с рваными джинсами-бойфрендами. Дополнив этот комплект чёрными ботинками и рюкзаком, я была довольна результатом, всё выглядело серьёзно и в том стиле, в котором ходят в колледже. Стоило мне ступить на территорию Кингса, как я почувствовала на себе сотню взглядов, остальные же просто шептались и делали вид, что не знают меня. Виктория подбежала ко мне и заключила в объятья. — Я думала, что ты уже слишком крута для меня, — наигранным обидчивым тоном сказала подруга и потащила меня к столикам. — Рассказывай всё, у нас двадцать одна минута до начала уроков. Так я и поступила, опуская тот нюанс, произошедший с Люком после встречи с продюсерами, мы все тогда много выпили и устали, ведь так?

***

Лекции проходили абсолютно спокойно, ни один студент или учитель не бросались на меня и не просили ни автографов, ни фотографий. Это слегка выбило меня из колеи, я однозначно ожидала совсем другого. Проходя по длинным коридорам экономического корпуса, я замечала шёпот и взгляды, но все так быстро шли, что я могла не обращать на это внимания. Во время обеденного перерыва всё и началось. Я вышла во двор и присела в небольшом парке на скамейку в ожидании Виктории, как вокруг меня начали толпиться люди. Они потихоньку подступали и с милой улыбкой смотрели на меня, пока одна девушка не осмелилась начать разговор: — Привет, — тихо поздоровалась она. — Я Бетти, можно с тобой сфоткаться? — Привет, конечно! — радостно ответила я, эта девушка была официально первым человеком, проявившим открытый интерес к моей персоне. Она достала свой телефон в розовом чехле и подсела ко мне. Мы с ней сделали селфи, и она, поблагодарив, убежала. Её примеру последовало ещё человек десять. Иногда обмениваясь парочкой слов мы фотографировались, и некоторым даже понадобился мой автограф. Всё это продолжалось, пока не надоело Виктории и она не разогнала всех ребят, объяснив что мы хотим с ней пообедать. — Вики, так нельзя, — недовольно начала я. — Это теперь моя обязанность! — Да ты просто счастлива это делать, но я хочу, чтобы ты провела время со мной, — расстроенно сказала подруга и села рядом со мной на скамейку. — Куда пойдём обедать? — Как обычно! — радостно сказала я, и, вскочив, мы пошли в наше любимое кафе. Я скучала по таким дням, которые начинались и заканчивались прогулками с подругой. Хотя бы один раз в день мы ходили с ней в Someday. Это было маленькое двухэтажное кафе в двух кварталах от Кингса. Там мы собирались нашей компанией, с друзьями из других университетов. Когда мы наконец пришли, я приятно удивилась, встретив остальных трёх друзей. Лили, Джереми и Калум сидели за небольшим столиком у окна. — Камелия! — позвал меня Калум, и все трое встали со своих мест, чтобы меня обнять. — Звезда ты наша. — Как ваша учёба в Реджентсе? — спросила, я когда нам наконец подали еду и когда закончились вопросы о моей работе. — Чудесно, скоро бал… Ну и экзамены, — с сожалением сказала Лили. — Не представляешь, как тяжело простым людям, у которых нет готовой профессии. Все засмеялись от этого замечания, но я же лишь улыбнулась, расстроившись от мысли, которая пришла в голову. Ведь они не правы, сколько я видела актрис и актёров-однодневок. У них была минутная слава благодаря фильму, а потом они пропадали. Они как суперзвёзды в космосе — существуют совсем недолго, но при взрыве создают большую вспышку. Ими восхищаются, а потом они гаснут, и о них забывают. Я точно не хотела оказаться такой актрисой. — …И в общем, вы обязаны прийти, будет классно, — рассказывал Джереми о чём-то.— я вопросительно подняла бровь, и он понял намёк. — Я говорил о вечеринке, в пятницу, вы должны прийти. — Да, конечно… — только хотела я согласиться, но вспомнила, что эта неделя дана мне для учёбы, а не вечеринок. — Прости, я должна усердно заниматься, — друг немного расстроился и закусил губу. — Но как только я буду свободна, устрою вечеринку для всех вас! Этим я смогла подкупить своих друзей, и мы прекрасно провели остаток обеда перед возвращением в колледж.

***

— Дорогая, я надеюсь, что ты занимаешься, — мама уже полчаса рассказывала мне, как важно преуспевать в колледже. Я согласно кивала, пытаясь вставить хоть слово. — Вот стоило ли звонить тебе по фейстайму, если ты просто читаешь мне нотации, — скучающим голосом сказала я. — Я не читаю тебе нотаций, просто не хочу, чтобы ты совершала ошибки… — Когда вы приедете? — спросила я. — Передавай, кстати, папе привет. — Передам, я не знаю, дорогая. Тут в Париже столько работы, и у папы, и у меня, так что не знаю. Но я очень постараюсь приехать в следующем месяце. Я в ответ кивнула и улыбнулась. Попрощавшись с мамой, отложила всю связь с внешним миром и приступила к учёбе. Мысль, посетившая меня, и напутствие мамы убедили в одном — если я не преуспею в роли актрисы, я должна иметь диплом, чтобы жить.