I promise

Когда Сьюзен говорит, что волшебникам и ведьмам в Нарнии лучше не доверять, Питер соглашается с ней, потому что в его памяти все еще свежи воспоминания о битве за трон Нарнии и за собственную жизнь, несмотря на то, что прошло уже почти десять лет. Верховный король не хочет новой войны, потому что понимает, что страна не выдержит этого снова. — Но это коренные нарнийцы, — настаивает Люси с присущим ей упрямством. Сьюзен щурится и поджимает губы. Иногда Питеру кажется, что она терпеть не может считаться с мнением младшей сестры как с равным. — Мы отправим их в изгнание из-за Джадис? Из-за одной безумной и жестокой колдуньи? Если мы так поступим, то точно будем недостойны править Нарнией. — Если рассуждать таким образом, — подхватывает Эдмунд, — то нас тоже стоило бы изгнать, потому что я, если вы не забыли, некоторое время был на стороне Джадис, но мы все еще здесь. И знаешь что? Нарния не слишком страдает от этого. Она наоборот процветает. — Это другое, — возмущается Сьюзен, — ты не знал, что делаешь! К тому же, ты был ребенком, а это существенно меняет ситуацию. — Нет, Сюзен, — вмешивается, наконец, Питер. — Они оба правы. Твое мнение тоже верно. Мы рискуем, доверяясь волшебникам и позволяя им оставаться в Нарнии, но и нарнийцы рискуют, позволяя нам править. Нам был подан пример. Нужно показать, что мы усвоили урок. Волшебники не просто останутся в Нарнии, но и получат места при дворе. *** На балу в честь перемирия с волшебниками Сьюзен все еще дуется, а Питер рад тому, что поддержал Люси и Эдмунда, потому что среди прибывших волшебников он замечает несколько своих ровесников, которые выглядят совсем как обычные люди. Верховный король, конечно, не должен жаловаться, но общение исключительно с говорящими животными и собственными сестрами и братом порой изматывает. Груз ответственности иногда критически невыносим, если ты стал королем в тринадцать лет. — Ваше величество! — Питер запинается о, кажется, говорящего бобра, и почти роняет бокал, когда все вокруг на секунду вспыхивает ярким светом. Певенси несколько раз моргает, понимая, что с ним все в порядке. Говорящий бобр цел, бокал в руке Питера, ничего не произошло. Кто-то берет Верховного короля под руку и тянет к выходу. — Вам стоит быть осторожней, — смеется девушка, отпуская Питера, когда они выходят на балкон. — Ваше высочество, — немного подумав, добавляет она. — Полагаю, вы одна из прибывших в замок ведьм? — улыбается Певенси. — Вильгельмина Моренно, Ваше величество, — представляется ведьма, делая реверанс. Питеру кажется, что она все еще смеется, но ему это нравится намного больше уже привычной серьезности королевского двора. — Для друзей и близких просто Уиллоу. — Меня вы можете называть просто Питер. Ваша магия, кажется, только что спасла меня от падения. Думаю, этого достаточно, чтобы перестать повторять «Ваше величество», — Певенси слышит, как волны плещутся о камни, а где-то вдалеке поет русалка. Уиллоу перевешивается через перила балкона, пытаясь что-то рассмотреть. Питер на мгновение чувствует себя обычным земным парнем. — Это не подобает вашему статусу, — Уиллоу оборачивается к Певенси, склоняя голову набок. — Там, откуда я родом, со стороны ведьмы было бы огромным одолжением говорить со мной и называть по имени, — парирует Питер. *** Сьюзен после бала странно смотрит на Питера, хитро улыбаясь. Певенси пожимает плечами, решая, что у сестры просто хорошее настроение. Если Сьюзен смирилась с пребыванием волшебников в замке, то он не станет пытаться это оспорить. — Мой дорогой брат, — нараспев произносит Сьюзен, заходя в покои Питера, — сегодня наши гости покинут замок, но трое из них, согласно договору, останутся, чтобы мы могли иметь связь с обретенными союзниками. — Я участвовал в подписании этого договора, я помню его условия, — отвечает Питер, отвлекаясь от книги. Культура в Нарнии была тесно связана с магией, поэтому каждая история представляла собой захватывающее приключение, которое можно было целиком прочувствовать на себе самом. — А ты уже знаешь, кто остается? — Сьюзен подмигивает брату и протягивает пергамент, на котором горящими огнем буквами («Какие же волшебники позеры», — отмечает Эдмунд) светятся три имени. — Вильгельмина Моренно, сможете продолжить свое балконное свидание, — хихикает Певенси. — Иногда мне кажется, что чем старше ты становишься, тем более детские у тебя подколы, — закатывает глаза Питер, но все же улыбается. Он действительно рад, что Уиллоу останется. *** — Какая прекрасная встреча, — Питер с восхищением наблюдает за тем, как его стрела падает к ногам Уиллоу, едва она легко взмахивает рукой. — Но вам может быть опасно гулять по лесу в одиночестве. — Ваше величество, — подчеркнуто формально произносит ведьма, — я урожденная нарнийка, владеющая магией. Я только что остановила вашу стрелу, просто взмахнув рукой. Если кто здесь и в опасности, так это вы. — Мне расценивать это как угрозу? — серьезно осведомляется Питер, но, видя недоумевающее и чуть испуганное лицо Уиллоу, смеется. — Это всего лишь шутка, Уиллоу, вы можете не волноваться, как, полагаю, могу не волноваться и я, верно? — Конечно, я никогда не хотела причинить вам вред, Ваше величество, — кивает девушка, облегченно вздыхая. — Но почему вы охотитесь один, когда могли бы взять с собой свиту? Или хотя бы позвать второго короля и королев? Говорят, королева Сьюзен прекрасно стреляет из лука. — Иногда все правители нуждаются в отдыхе от короны, — пожимает плечами Питер. — Мне нравится иногда охотиться на мелкую дичь в одиночестве. В это время года это как раз безопасно. А почему вы здесь? — Магия не ограничивается невербальными заклинаниями, — поясняет Уиллоу. — Иногда ведьмам приходится использовать волшебные амулеты, зелья или даже палочки. Все это не появляется из воздуха. Кое-что можно купить, кое-что приходится искать. — И что же вы ищите, Уиллоу? — Золотого кролика. *** — А где Верховный король? — спрашивает Люси как-то за ужином. — Питер? — отзывается Эдмунд, отвлекаясь от своей тарелки. — Кажется, он уехал охотиться еще с утра. — Они с Уиллоу в последние два месяца часто вместе охотятся, — поясняет Сьюзен. — Питер говорил, что охота с ведьмой очень отличается от обычной. — Охота с девушкой, которая тебе не сестра, очень отличается от обычной, — смеется Люси. — Я тоже так подумала, — улыбается Сьюзен. *** — Ваши братья и сестры, вероятно, волнуются из-за того, что вы столько времени проводите в обществе ведьмы, — задумчиво тянет Уиллоу, а после тихо смеется. — По замку даже ходит слух, что я вас приворожила, Ваше величество. — А ведьмы на это способны? — спрашивает Питер. Он слышит, как вдалеке кричит сова, а деревья рядом будто тихо перешептываются, опасаясь треска костра. Уиллоу держит на коленях очередного золотого кролика, который испуганно озирается по сторонам, и осторожно гладит его. — Ведьмы способны на многое, Ваше величество. В том числе и на приворот, но чувства никогда не будут настоящими, если они созданы магией, — девушка мрачнеет, а кролик тычется носом ей в ладонь. Питер не спрашивает Уиллоу об этом, но точно знает, что животные любят ведьм. — К тому же у вас очень внимательные и умные сестры и брат, а Аслан точно хранит вашу жизнь. Любая магия, причиняющая вред вам или любому другому правителю Нарнии, была бы обнаружена и уничтожена вместе со своим носителем. — Значит, если я чувствую что-то к вам, это точно не магия? — Значит, не магия. Уиллоу отпускает кролика, давая ему скрыться в лесу. Деревья продолжают нашептывать что-то, а костер все так же трещит. Ничего не меняется, но Питеру кажется, что сейчас все совсем иначе. — Скажите, Уиллоу, вы никогда не думали о том, чтобы стать королевой? — спрашивает Певенси после недолгого молчания. — О, думала, конечно же, — усмехается ведьма. — Множество раз, но, увы, Ваше величество, черная магия запрещена, а законные пути, вроде брака с королем, не одобряют мои родители. Я не хочу становиться причиной конфликта из-за собственных амбиций. — Исключительно амбиций? — в голосе Питера слишком много ненужной надежды. — И, возможно, из-за собственных чувств, — Уиллоу поднимается, стряхивая с коленей невидимую пыль. — Нам следует вернуться в замок. Сегодня полнолуние. В лесу лучше не оставаться. *** Ведьмы используют гримуары. Питер привыкает к тому, что до обычных книг им нет особого дела. Он проводит в библиотеке замка много времени и совсем не ожидает того, что может столкнуться с Уиллоу. — Ваше величество, — ведьма делает реверанс, не выпуская из рук книг. Питер узнает их сразу — Сьюзен с Люси приказали создать по их рассказам книги о Земле, когда они только стали править. Эдмунд назвал это полной глупостью, но Сьюзен ответила, что хотела бы донести до своих предков истории о своем родном мире, пока помнит его достаточно хорошо. — Ты читаешь о Земле? — удивленно спрашивает Питер, минуя все формальности. Уиллоу краснеет, отводя взгляд и закрывая названия книг рукой. — Да, с недавних пор, — нехотя отвечает девушка и с осторожностью смотрит на Питера. — Мне интересны обычаи и традиции вашего родного мира. — Что ж, — усмехается Певенси, — я могу рассказать тебе о них все, что ты захочешь, но ответь мне на один вопрос. — Какой? — Уиллоу точно ожидает подвоха, но Питер знает, что она слишком любопытна, чтобы пренебречь возможностью послушать о том, что ей интересно. — Зачем тебе изучать все это? — Знаете, — улыбается ведьма, — в вашем мире нет моих родителей и их запретов. *** Когда Питеру исполняется двадцать шесть, он отказывает очередной потенциальной невесте и почему-то слишком часто вспоминает о профессоре Керке. Люси и Сьюзен с Эдмундом тоже выглядят чем-то озабоченными, но никто из них не произносит этого вслух. Все четверо понимают, что их правление заканчивается. — Уиллоу, сколько живут ведьмы в Нарнии? — Питер стоит на балконе, пытаясь высмотреть русалку, поющую на берегу. Различив в темноте лишь отблеск серебряной чешуи, Певенси переводит взгляд на ведьму. — Много веков, ваше величество, но зачем вам знать это? — тихо отзывается Уиллоу. — Если мне однажды придется покинуть Нарнию, то у меня не будет причин возвращаться снова, если тебя уже не будет, — Питер осторожно проводит рукой по щеке девушки и, склонившись, касается ее губ. — Я хотел бы верить, что не потеряю тебя. — Вы не потеряете, Ваше величество. Обещаю. *** Утром правители Нарнии отправляются охотиться на белого оленя.