Доверься мне

       Вечером того же дня Окумура Юкио продолжал наслаждаться недолгой тишиной и спокойствием пустого общежития — молодой экзорцист проводил ревизию своих боеприпасов и лечебных настоек в арсенале Лекаря, когда лежащий на подоконнике Куро резко навострил уши. Послышались голоса Рина и Кимико. Они о чем-то спорили, но понять смысл оказалось сложно, потому что едва девушка увидела, что младший брат тоже дома, она издала ликующий возглас и вихрем оказалась рядом.        — О, Юкио! Ты мне нужен, как знающий экзорцист — вопрос жизни и смерти! Скажи-скажи, Девятихвостые лисы существуют?!        Юкио удивленно обернулся на странный вопрос. Кимико чуть ли не подпрыгивала на месте. Вошедший за ней Рин выглядел, конечно, чуть лучше, чем утром, но его взгляд в сторону девушки стал еще более убийственным. Хотя, вроде как, должно было быть наоборот.        — Так, существуют? — замаячила перед глазами девушка. — Да? Нет?        — Да, такие демоны существуют, — с опозданием ответил Окумура-младший.        Кимико издала счастливый писк.        — Серьезно?! Так и знала! Нэ-нэ, а они красивые?!        — Нет, ее вообще ниче не смущает, — буркнул Рин, стягивая куртку.        — Эм, насчет «красивые»…        Юкио покосился на закатившего глаза брата. Затем, помедлив, нашел в планшете справочник по духам и повернул тот к Кимико. Девушка нетерпеливо подскочила скорее увидеть рисунок обличия демонов-лисиц в реальной жизни.        Кажется, в эту же секунду братья Окумура буквально наяву услышали с каким звуком бьются розовые очки — Кимико уставилась на планшет с непередаваемым выражением. Ее улыбка застыла, затем дернулась набекрень в перекошенную мину, а потом и вовсе из горла вырвался звук разочарованного изумления:        — Это Девятихвостые лисы?..        — Кицуне могут принимать иллюзии человеческого облика, но в основном их фенотип один. Меняется только окрас шерсти.        Рин, переживший получасом назад головомойку за порчу священного силуэта айдола и заработавший себе ностальгический нервный тик по тому времени, когда девчонка, которая ему нравилась тайно, в упор никого, кроме своих ненастоящих парней не видела, ради интереса тоже заглянул в планшет. И аж хрюкнул от смеха в кулак. Кимико мстительно наступила ему на ногу. А потом жалобно уточнила у экзорциста:        — Что, прямо все одинаковые? — голос ее упал. — И Кумихо тоже?        — Азиатская мифология практически едина, разница лишь в названиях, — Юкио впервые на своей памяти пусть и с опытом преподавания было искренне неловко за то, что сущность популиризованных демонов в кинематографе и книгах разительно отличается от реальности.        Кимико удрученно шмыгнула носом. Вселенская досада ошарашила ее романтическую натуру. Она еще раз поглядела на оскаленное чудовище с девятью хвостами и уныло отдала планшет Юкио.        — Ужас какой. Демоны — сплошное разочарование…        — Эй! — возмутился Рин.        — Нет, но почему так?! Это нечестно!        — На кой хер тебе лисы эти?        — Нет, ну а вдруг… — Кимико начала мечтательно лыбиться, но наткнулась на выразительный взгляд как-бы-своего-парня и спохватилась. — Я просто ценитель прекрасного! Не осуждай!        — А я тебе сразу сказал, что они так себе.        — Ну, вдруг! Я надеялась на лучшее.        — Просто смирись уже с тем, что все демоны стремные.        — Но вы-то с Юкио красивые!        Братья Окумура синхронно дернулись. Две пары похожих глаз уставились на девушку. Та невинно хлопнула ресницами.        — Что?        Юкио профессионально сделал вид, что не расслышал, и вернулся к снадобьям. А вот изучивший «ценительницу прекрасного» до последнего маниакального взгляда Рин сразу оценил ее повышено-долбанутое настроение после ивента и скорее отправился переодеваться да к холодильнику, потому что по одному только виду Кимото было заметно, что она именно в том расположении духа, когда ее прет нести всякую непотребную ересь. А заткнуть такое можно было только одним способом: едой.        Он успел буквально за пару секунд, ибо зависшая за столом девушка, жующая собственные губы с маниакальным лицом, кажется, еле держалась.        — Оу, спасибо, — внимание Кимико мгновенно переключилось.        Минут на десять в общежитии и правда стало тихо — Кимико во всю орудовала палочками, пока Рин отошел к плите с чайником. Он по привычке использовал синее пламя вместо обычного, на что словил недовольный взгляд брата.        Кимико же всё никак не могла отойти от премьеры первой серии сериала и даже разочарование в настоящих Девятихвостых лисицах не утомило ее пыл — еще бы! Два любимых актера сыграли в одной дораме, еще и в главных ролях — братьев, являющихся кумихо. Ли Дон Ук, несомненно, оставался фаворитом, но образ Ким Бома, чей постер ей наконец-то тоже удалось урвать, впечатлил не меньше.        — Эх, а младший брат так-то тоже ничего…        Юкио что-то выронил на кухонном столе, Рин ударился коленом о стул, закашлявшись попавшему не в то горло чаем.        — Ч-чего?! — сипло выдавил сын Сатаны, надеясь, что ему послышалось. Внутри нехорошо скрутило, а зрачки машинально стрельнули в сторону Юкио. На секунду — на жалкую долю секунды, Рин похолодел. Забытая неуверенность, привычка быть в тени успешного, умного и харизматичного брата, ужалила горячим чаем язык.        Но не успели еще какие-либо мысли пронестись в голове, как девичьи пальцы быстро изъяли кружку из рук, а по спине захлопали.        — Ты как так-то? Осторожнее.        Рин кое-как откашлялся и поглядел на Кимико. Лицо у той было абсолютно спокойное, будто и не она сказала только что…        Кимико поняла, что что-то не так, словив два напряженных взгляда — один напротив, другой чуть в стороне.        — Вы чего? — она посмотрела на близнецов, начав хмуриться от странной атмосферы и пытаясь понять, что стало не так. И тут до Кимико дошло: — Ой, нет, я не это имела в виду!.. Я же про сериал сказала.        Сказать, кого из близнецов Окумура в этот момент попустило больше — сложно. Кимико расхохоталась. Рин недовольно засопел, вытирая остатки чая с подбородка.        «Идиотка», — подумал он. Ну, он тоже идиот, ладно. Но эта манера Кимико выдавать неочевидные вещи в неподходящий момент его точно доведет до приступа.        — Ты о чем вообще подумал?! — никак не угоманивалась Кимико, чуть ли не катаясь по столешнице. Рин захотел ей пристукнуть чашкой. Юкио только выдохнул.        — Н-ни о чем! Заткнись уже!        А вот теперь Юкио невольно задумался почему такая девчонка, как Кимото Кимико, без обид реагировала на хамоватые выпады брата, странно опуская его демоническую натуру. Рин совершенно точно не из тех, кто мог очаровать сверстницу просто так. Эта мысль даже звучала дико в голове. Очаровательным Рин был примерно никогда.        — …слушай, при всем уважении, конечно, но у меня и в мыслях не было бы желания встречаться с Юкио, — меж тем выдавила аж покрасневшая от смеха Кимико, несмотря на попытки Рина ее заткнуть и прекратить уже свои хиханьки. — Юкио, прости, ничего личного! Ты не в моем вкусе, — быстро добавила Кимико, кажется, вообще не смущаясь подобных тем.        Красный до кончиков ушей Рин даже затрескал синими огоньками. Юкио кашлянув в кулак, невозмутимо поправив очки.        Ну и девчонку же близнец нашел на свою голову.        «Не в ее вкусе». Надо же. Не то, чтобы это вообще было важно. Юкио всё равно абсолютно. Просто… немного странно слышать такое в свой адрес. Непривычно. Не сказать, что оскорбительно или обидно, но…        За Юкио всегда бегали сокурсницы — практически со средней школы. Вежливый, аккуратный и умный юноша, занимающий пост старшего старосты, а потом и самого молодого учителя по экзорцизму притягивал к себе внимание девушек. В абсолютный противовес тому, как от Рина шарахались, к Юкио, наоборот, тянулись — Рина всегда это немного задевало. Присутствовала даже легкая зависть, но зависть добродушная — Рин одновременно и завидовал и восхищался, какой у него крутой брат. Юкио только отмахивался — ему было неловко от этого внимания, он его не желал. Молодой экзорцист был занят собой, своей работой, оттачиванием навыков и учебой, он хотел стать сильным, и от этого было иронично смешно. Вроде близнецы, а получили от жизни прямо противоположное того, чего желали.        — Чисто из интереса, можно спросить — почему? — невозмутимо поправил очки Окумура-младший, словно столкнулся на экзамене с крайне сложным вопросом.        Кимико задумчиво оглядела его с ног до головы. Таким открытым, но в то же время пробирающим взглядом, что экзорцист почувствовал себя неуютно.        — Ты слишком терпеливый, тихий и спокойный.        — Это плохо?        Юкио вопросительно изогнул бровь, не понимая. Кимико поступала ноготками по столешнице.        — Не, не в этом дело… Просто, как сказать? Ну, например, вот по Рину сразу видно, что он думает и что чувствует. И даже, если он взбесится, он поорет и потом успокоится. А ты будешь молчать и скрывать свои чувства. Бьюсь об заклад — до последнего. Такие люди меня меня немного пугают, — пауза. — Ты их случайно выведешь из себя и не заметишь. А они потом также терпеливо, тихо и спокойно закопают тебя в лесу.        Несчастный чай снова расплескался по столу. На этот раз заржал Рин.        Вытянутое лицо Юкио моргнуло с замедлением. В этот момент экзорцист осознал, что Кимото Кимико далеко не так проста и наивна, как кажется на первый взгляд. Впрочем, размышления об этом были прерваны булькающими звуками со стороны старшего брата. Поэтому отточенным движением Юкио поправил очки на переносице и ровно произнес:        — Неразумно планировать убийства громко.        Рин подавился во второй раз, почувствовав на себе выразительный взгляд брата. Юкио чуть улыбнулся, забрал готовые снадобья и вышел из кухни, пожелав ребятам приятного аппетита.        Кимико снесло пополам секунды через три, как младший Окумура эффектно удалился.        — Какой он оказывается тролль! — с восхищением прошептала она.        — Стремный далматинец…        Тролль не тролль, но у Рина от взгляда в свою сторону на словах об убийстве пробежал морозец — близнец реально иногда бывал жутким.        — Прикольно жить с братом или сестрой. Завидую тебе, — вздохнула Кимико, подперев голову ладонью.        — Поживи-ка с Юкио хоть месяц, — фыркнул Рин.        — Оу, нет. У него есть удостоверение на оружие — меня потому точно придется искать в лесу под землей.        — А, ну это да.        Кимико мгновенно перестала вздыхать и возмущенно повернулась к парню.        — В смысле «да»?! Охренел?!                     

***

                            Новая учебная неделя началась с проливного дождя. Кимико, до самого утра залипающая в купленную на ивенте мангу, притащилась в Академию еле переставляя ноги, потому что вместо завтрака старательно замазывала синяки под глазами. Вообще она пообещала себе взяться на ум, но попытка провалилась — силы воли перед интересными сюжетами и крепкой мужской дружбы в них у нее никогда не было. Но апогеем так себе утра стало неожиданное известие от Такеши, что он выучил хореографию и готов приступить к тренировкам. Кимико надеялась, что ее лицо и взгляд в этот момент успели сделаться не таким кровожадным, как это чувствовалось изнутри.        — Ты чего, Ким? — озадаченно поинтересовалась Чиса, заметив убийственное состояние подруги.        — Ничего. День наступил. На меня, — буркнула она.        Вместо обеда Кимико пришлось тащиться к кураторам фестиваля и договариваться о времени репетиций в выделенных для этого классах.        А вот благодаря этому она случайно узнала, что все прошедшие в финал уже отдали на рассмотрение заявки со своими номерами, костюмами и музыкой. И что план их предварительного выступления с новым партнером тоже ждут в течении двух недель.        От этой новости внутри стало беспокойно. Что-то Кимото не подумала о том, что проверка номеров, входящих в программу, будет такой серьезной. Афера, которую она собралась тайно провернуть, обзавелась препятствиями. Похоже, стоило поторопиться с подготовкой с эстетической точки зрения — ведь ей придется сделать сразу два номера, но тот, к которому она не собиралась готовиться, теперь нужно будет показать в первую очередь, а еще сделать его нужно так, чтобы никто ничего не заподозрил. Ни организаторы, ни мама, ни Такеши.        Однако, тут были сложности.        Кимико отвлеклась на тяжелые мысли, и катана в десятый раз выпала из ладони девушки. Она кисло уставилась на это, ощущая подкатывающий к горлу противный ком. Очень знакомое чувство — знаете, когда взваливаешь на себя слишком много, а потом вдруг понимаешь, что не вывозишь. Давненько ее не захлестывало подобным так внезапно.        — Слушай, я… мне кажется, это невозможно, — сорвалось с губ удрученно.        Шикарная идея в голове обзавелась проблемой, о которой она не думала, когда так вдохновленно воображала в своей голове. Рин почесал лоб, подходя.        — Думаешь, не привыкнешь?        — За несколько месяцев может быть. Но за один — я не знаю, — Кимико виновато обхватила себя за предплечья.        Ей было стыдно, но совладать с катаной у нее не выходило. Никак. Даже самое легкое по весу лезвие сопротивлялось и не поддавалось руками — вместо красивых вращений выходило черти что, а ведь она рассчитывала, что именно эта фишка станет эффектной изюминкой выступления. Тело вредничало, отказываясь на скорую руку укреплять мышцы, которые раньше никогда не были задействованы с такой интенсивностью — любое, чуть резкое невыверенное движение заканчивалось тем, что вылетала в сторону или в Рина. Последний, к счастью, стал достаточно быстрее реагировать, чтобы напарница больше не проехалась по нему лезвием, хоть они и затупили оружие. На эту затею нужно было больше времени, но со всеми этими экзаменами, двойными репетициями и учебой — его просто не было. Кимико не могла нигде тренироваться с мечом кроме как в общежитии и, получается, что она опять перевернула всё с ног на голову по итогу за зря, и что…        — Кимико! Эй!        Девушка растеряно вскинула голову, насильно вытянутая из болота мыслей голосом сына Сатаны.        Рин присел напротив на корточки.        — Что с тобой такое?        — Мне кажется, я себя переоцениваю, — честно созналась она.        Заметив, что Окумура знакомо нахохлился, собираясь возразить, Кимико его остановила.        — Нет, серьезно, Рин. Я правда очень хочу сделать всё круто, но эта идея… мне казалось, что всё должно быть вау и такое, но ты же видишь, что у меня ни черта не выходит. И я думаю, может, мы зря тратим время, переделывая? Осталось так мало, а я только торможу.        — Почему ты опять в себя не веришь?        Кимико вздохнула. Вот почему Рин всегда такой, а?        — Тут не в вере дело. Ты же видишь, что я не могу справиться…        — Ну, значит, будем пытаться еще.        — Рин, время. Времени не хватает, чтобы пытаться бесконечно!        Окумура поглядел на ее сжавшийся силуэт, а потом вдруг поднялся, отворачиваясь. Кимико, привыкшая, что сын Сатаны всегда ее поддерживает, непоколебимо убеждая в обратном, на мгновение съежилась. Неужели ее жалкие попытки настолько очевидно бесполезны, что даже парень это видит? Не успела девушка закусить губу, поникнув, как услышала, что Рин достал телефон, набирая чей-то номер.        — Йоу, это Рин. Занята?.. Слушай, можешь прийти в общагу? Нет, я ничего не спалил! — Кимико растеряно вскинула голову. С кем он разговаривает?        Когда Рин скинул звонок и повернулся, на его лице была широкая улыбка.        — Ща Шура придет.        — А? З-зачем?..        — Я не умею нормально объяснять, так что попросил ее.        — Что?! — девушка соскочила. — Рин, ты не можешь вот так дергать Киригакуре-сан!        — Почему? Она все равно не занята.        — Да не в этом дело! Она же не тренер по танцам!        — Она научила меня обращаться с оружием и она согласилась, успокойся, всё норм. Она точно тебе подскажет чего.        — Рин, ты слушаешь, что я говорю?! Я не!..        — Кимико…        — И зачем отнимать у нее время на всякую чепуху? — красная от стыда, Кимико стиснула кулаки, но парень по-доброму ухмыльнулся, закинув катану на плечо.        — Я тебя спрашивал то же самое, — вдруг сказал он.        — А?..        — Когда ты стала помогать мне с уроками, я тоже спросил тебя, зачем ты это делаешь. Я тоже отнимал твое время, но ты все равно помогла мне, — он пожал плечами. — Поэтому я помогу тебе. И поверь, если Шура чего-то не хочет — она ни за что не согласится.        Кимико беспомощно замолчала, глядя на него. А внутри — внутри опять расцвела надежда. Рин широко улыбнулся — кажется, еще немного, и даже если вокруг мир будет рушится, а этот парень говорить ей, что всё в порядке, она просто будет соглашаться.                     

***

                            — Так возьмите вакидзаши, — с порога ответила Киригакуре Шура, когда Рин отодвинул убитую своими мыслями Кимико и объяснил, в чем проблема. — Оно легче в три раз и удобнее для маневров.        И… всё.        И вот так просто разрешился этот кошмар.        Вакидзаши — короткий японский меч, лег в ладонь идеально после тяжелой катаны, а никак не способные приноровиться к амплитуде метрового лезвия пальцы вполне даже быстро перестроились, вращая точно такую же рукоятку, но с абсолютно меньшей сопротивляемостью в кисти. Сложнее стало Рину — ведь ему теперь приходилось быть внимательнее, чтобы работать с дистанцией и не задеть Кимико катаной, но, в целом, у него выходило отлично.        У аж Кимико камень с сердца свалился.        Но еще больше она удивилась, когда Шура вдруг подсказала парочку зрелищных фокусов, которые могли пригодиться в выступлении. Причем, сделать такое можно было только в паре с ненормально сильным сыном Сатаны.        — Ой, мамочки…        — Держи-держи! Равновесие!        — Она гнется!        — Конечно гнется, это сталь.        — Не сломается?        — Эта катана пережила десять вервольфов и сотню мелких демонов, — хмыкнула Шура, придерживая за руку.        Глаза Кимико округлились, и она едва не свалилась, но экзорцистка держала крепко.        «Безумие. Это безумие. Они все спятили», — подумала девушка, однако робко закусила губу и кивнула. Ее босые ноги, носочками балансирующие на широкой стороне лезвия, которое под углом держал Рин, выглядело жутко неустойчиво и страшно, но, черт подери, с такими фокусами — даже просто выйти и выступить на публике, уже не жалко!        — Готова?        — Н-нет, но давайте.        Ладонь Шуры сжала пальцы, а Кимико взбежала по катане с молящими визгами. Рин дернул рукой, отнимая лезвие, под углом воткнутое в пол, вместе с девушкой.        Весеннее солнце лениво колыхало оборванные старые шторы из-за заколоченных окон. Пошарканный паркетный пол периодически заставлял спотыкаться, а на потрескавшихся стенах не было ни одного зеркала, но еще никогда в жизни Кимико не чувствовала себя на столько готовой работать именно в этом месте. И именно с этими людьми. А еще вернуть в себе уверенность, что всё у них получится.        И вот так апрель плавно перетек в май, сшибая в сумасшедший ритм. И Рину и Кимико казалось, что они едва касались головами подушек, а уже звенел будильник, но… наверное, это был тот случай, когда каждый следующий день был лучше предыдущего.        Благодаря подсказкам Кимико, странным образом въедающимся в мозг (и иногда маркером в кожу), Рин проскочил промежуточные тесты и был допущен к итоговым экзаменам на звание экзорциста вместе со всеми эксвайерами, который состоится летом. Сама Кимико успешно разделалась с накопившимися долгами и во всю зарылась в эстетическую точку зрения будущего выступления — в визуальную составляющую. Она записывала отдельные части репетиции на телефон, а потом придирчиво рассматривала, исправляя мелкие ошибки или ненужные движения, перебирала идеи костюмов, исчиркав кучу бумаги и блокнотов, а также решила воспользоваться возможностями большой сцены на полную — конкурсантам было разрешено заранее обговорить световой сценарий. Проблема была в том, что Кимико нужно было хитро совместить один и тот же световой сценарий под разную музыку, ибо порепетировать на этой самой сцене у нее выйдет только с Такеши.        Ханамия, кажется, был удивлен сговорчивостью и покорностью принудительной замены партнера, но Кимико и словом не давала себе спалиться. Каждый раз, когда после пар у нее в расписании была репетиция с бывшим другом детства, она шла в школьную раздевалку, надевала спортивные штаны, облегающие водолазки до самого горла и босоножки. С непроницаемым лицом спускалась на этаж, в котором были классы для подготовки к Фестивалю, скупо здоровалась с Такеши, завязывая волосы в тугой узел на макушке, и прикрывала за собой дверь. И пока тело выполняло свою работу, мысли Кимико были совсем в другом месте, а глаза пусты.        Неприятное открытие ждало ее в первую же тренировку с Ханамией. Оказывается, страх упасть, от которого она надеялась избавиться навсегда, и от которого она думала, что избавилась, благодаря Рину — никуда не делся.        Стоило Такеши закружить ее, опрокидывая назад на подставленную ладонь — внутри морозом взорвалась паника. Кимико с ногтями вцепилась в парня, резко подставляя ногу, и в ужасе уставилась перед собой.        Неужели?..        Это повторялось снова и снова, как бы Такеши не старался, но Кимико не смогла ему довериться. Совсем. Это не входило в ее планы — она рассчитывала просто отработать парную работу до автоматизма, так чтобы все от нее отвязались, а по итогу с такой проблемой пришлось возиться лишнего. Ведь в поставленном танце от госпожи Кимото было несколько поддержек, которые подразумевали полную отдачу партнеру в вопросе равновесия. Но паническая истерика, вспыхивающая в мышцах, не давала расслабиться в таких знакомых, но теперь чужих руках. Такеши хмурился, предлагал варианты, но бестолку. Кимико не могла себя пересилить.        После морально выматывающей тренировки с ним девушка, поглощенная грозовыми мыслями, отправилась с общежитие. В тот день она не должна была туда идти, а потому застала удивленного Рина в горе расплавленных свечей и пергаментов.        — Можно тебя на минуту?        Окумура растерянно стряхнул с себя воск и кивнул. Кимико попросила его сделать ту самую дурацкую поддержку, не задавая вопросов.        Ничего не понимающий экзорцист пожал плечами и закружил ее, опрокидывая спиной назад.        Когда волосы Кимико коснулись пола, а тело даже не напряглось, она была осторожна возвращена в вертикальное положение и под вопросительный взгляд синих глаз заторможено пробормотала «спасибо» и просто ушла. Рин ничего не понял.        А вот Кимико поняла.        Поняла, что плакали все ее запасные планы на будущее. Не быть ей наследницей семейного дела. Не вырваться никогда из оков прошлых неудач и не светят ей больше никакие парные танцы.        «Вот же…», — ухватив себя за волосы на челке, думала она. Девушка сидела на краю своей кровати, глядя под ноги. Человек, что развеял ее страхи и подарил веру в себя, сам того не ведая, избавил ее от фобии перед сценой. А вот от страха упасть, оказывается — нет. И вот теперь, осознавать то, что тело отныне не доверяет никому, кроме Окумуры Рина — было ошарашивающе. И что теперь делать с этом пониманием — Кимико не знала.        Зато она знала, что, скорее всего, это выступление с ним в паре — будет последним. Танцы — лишь временное увлечение, которое их связало. Рин не будет этим заниматься, у него другая жизнь. Другие цели. В его мире после заката солнца демоны, экзорцисты, холодное оружие, древние знания и сражения. А вот ей, похоже, придется потом непросто.        Это не вина Рина, конечно нет. Это вина совсем другого человека.        Кимико откинулась спиной на кровать, глядя в потолок. Кулончик с клевером скатился рядом, коснувшись уха.        Что ж, видимо, придется преодолеть это в одиночку. Нет проблемы, которую нельзя решить, верно? Уж что-что, а Окумура Рин научил этому отлично. А пока стоит жить настоящим.        Поэтому Кимико решительно задвигает эти тревожные мысли, выдыхает, рывком встает с кровати и опять склоняется над исчирканными в эскизах листах. Для «выступления» с Такеши она заказала обычное бальное платье, которое уже валялось в чехле в углу шкафа. Кимико выбрала первое попавшееся, даже не глядя особо. Зато для их с Рином выхода она придумала кое-что интересное.        Разложенные по полу рисунки и распечатки подверглись придирчивому разгадыванию. Кимико несколько раз прошлась по каждому, однако, она уже знала, чего хочет. Осталось-то всего ничего — снять мерки и сделать это.                     

***

                            Когда Кимико позвонила и сказала, что заскочит с сантиметром, чтобы записать нужные ей параметры для будущих костюмов — Рин уже ждал ее.        Кимико всегда появлялась шумно, вызывая на лице улыбку и приятное чувство в груди. Вот и сегодня она влетела в комнату, махая сантиметром с горящими глазами, с порога выпалив:        — Это будет отвал башки! Я тебе отвечаю!        Она вкратце описала свою идею и даже далекий от всей этой эстетики парень оказался впечатлен. Намечалась что-то крутое и очень интересное — а он всегда такое обожал. Кимико разложила на их с Юкио общем столе блокнот с набросками выкроек, заткнула за ухо карандаш и, высунув кончик языка от усердия, быстро записала в столбик нужные мерки.        — Так, мне надо обхват груди, длину рукава, талию и…        Конечно, эксвайеры не упустили шанса заглянуть в общежитие и распахнуть двери ни секундой раньше ни секундой позже того, как Кимико взяла сантиметр, опоясав им талию Рина, и опустилась перед ним на колени.        Кончено, немая сцена, открывшаяся с обоих ракурсов, на первый взгляд показалась чертовски двусмысленной.        Конечно, Рин и слова вставить не успел, когда понял.        — Ой…        — Просим прощения! — раздался вопль Шимы.        Дверь резко захлопнулась до того, как Кимико вообще это услышала и удивленно обернулась. Бровь Рина задергалась. Девушка посмотрела на сантиметр, на него, на то, как сидит, и до нее доходит тоже.        — Я этих придурков!.. — прорычал Окумура, под истерический смех девушки, что согнулась по полам, бодая его колени.        Он выскочил в коридор, ловя за шкирки покрасневших ребят.        — Стучать не учили?!        — Д-да мы уже все поняли, Окумура-кун!        — Нихрена вы не поняли!        Рин принялся объяснять, что происходит под их подозрительные взгляды, от всей души желая пнуть Кимико, которая вообще не запаривалась над тем, что о них подумали. Всё это время, что парень пытался обелить свою (и ее заодно) порядочность, та просто каталась по полу, чуть ли не рыдая от смеха. В конце-концов она с трудом поднялась, утирая слезы в уголках ресниц, и выдохнула. Высунувшись в приоткрытую дверь, девушка помахала несчастным сантиметром.        — Не переживайте, мальчики, если бы мы занимались чем-то поинтереснее обмерок — я бы точно проверила замок на двери, — подмигнула она бессовестно.        Парни уставились на нее. Затем перевели взгляд на Рина и резко покраснели втрое сильнее.        Рин подумал, что когда-нибудь он Кимото точно убьет.                     

***

                            Когда все успокоились и переместились на кухню, лампочки над головой сына Сатаны практически перестали мигать.        Оказывается, после промежуточных тестов на экзорциста эксвайерам дали немного свободного времени на обычные экзамены, а также на подготовку к получению официального звания, поэтому ребята решили собраться и подтянуть друг друга по теории и практике сражения — из них всех только Рин мог дать серьезный отпор в тренировочных боях сразу троим, а еще реагировал на изгоняющие сутры, потому они хотели попросить его попрактиковаться и отработать реакцию по наводке Шуры.        Пока они говорили об этом, Рин соображал чем бы всех накормить, потому что в него привычно вселилась главная кормящая мамочка, и Кимико невольно оказалась в центре внимания.        — Так ты теперь видишь демонов, Кимико-чан? — спросил Шима.        Девушка удрученно вздохнула.        — Да. Внеплановый навык. Но я уже попривыкла. Хотя иногда бывает жутко…        — Не то слово, — понимающе закивал Рензо. Кимико вспомнила его вопли на кладбище и улыбнулась. Интересный вопрос загорелся у нее в голове. Она обвела взглядом парней.        — Кстати, а что насчет вас? Вы давно видите демонов?        Киотские ребята переглянулись.        — С рождения, — неожиданно первым ответил Сугуро.        — Как так? — поразилась девушка.        — Всем детям храма сразу делают метку машо, — пояснил Конекомару. — Чтобы мы с детства привыкали видеть такие вещи и не реагировали на них.        — Звучит ужасно, — поразилась Кимико. — Хотя… наверное, так действительно проще, чем стать героиней фильма «Говорящая с призраками» в осознанном возрасте.        Увидев, как посерело лицо девушки, ребята спохватились. Они знали про инцидент с марой и о проклятии, лишившую Кимико зрения почти на два месяца — тоже, а потому Рензо решил быстро сменить тему:        — Слышал, вы с Окумурой-куном готовитесь к Фестивалю. Как успехи?        — Ну… в целом неплохо. Надеюсь, получится хорошо.        — Во-о-от как? Надо точно прийти посмотреть.        Шима незаметно пнул друзей под столом и те закивали. Кимико улыбнулась.        А потом в ее голове вдруг щелкнуло. Выступление, точно же. Она же совсем забыла!        — О, точно, Рин! — девушка вдруг соскочила с места и метнулась к парню. Она вытащила из кармана джинс телефон и что-то судорожно там запечатала. — Вот! Пока я не забыла… Ты сможешь так же?        Рину, чьи руки были заняты ножом и овощами, пришлось склониться над плечом Кимико, заглядывая в экран.        Ни парень, ни девушка не обратили внимания на то, как вытянулись лица эксвайеров от такого тесного жеста.        — Ну-у-у, думаю, да, — поглядев на отрывок из какого-то незнакомого аниме, вынес вердикт Рин.        Он почуял неладное и вскинул голову.        «Чего они так пялятся?»        Рин не понял. Кимико вообще внимания не обратила, потому что это просто Кимико, и только немногим погодя до него дошло, что он по привычке оперся на нее позади, чем довел до культурного шока однокурсников. Причем, только тогда, когда Кимико вышла, с бормотанием «мне надо это записать», а Шима вдруг медленно сполз с места. Ария бочком подкатил к Рину, а потом ни с того ни с сего вцепился ему в шею. Сын Сатаны захрипел, согнувшись.        — Ты че?!        — Ну-ка, колись, скотина! Как это у тебя получается?! — завопил шепотом Рензо.        — Ч-что… получается? — сдавлено засипел Рин, выворачиваясь из захвата.        — Это же мечта: милашка, которая на самом деле имеет хорни-вайб! Двусмысленные шуточки, прикосновения, тактильный контакт! Она еще и к тебе приходит! Каким образом ты это делаешь?!        — Ты сдурел совсем?! И ничего я не делаю!        — Нихрена не верю! — запротестовал Рензо, сжав кулаки с видом глубоко оскорбленного и обиженного. — Я столько времени трачу, прокачивая свое мужское очарование, знаю всё о флирте и свиданиях, но ни разу не обломился даже одним! А ты хочешь сказать, что просто существуешь, и поэтому у тебя есть девчонка, которая готова притащиться с тобой даже на гребанное кладбище?! Которая вообще ухом не ведет, когда ты ее касаешься?! В чем подвох?!        Сугуро прикрыл глаза рукой, бормоча что-то придурках, думающих не тем местом. Конекомару просто покраснел, уткнувшись очками в стол.        Рин вспыхнул ушами. Черт, да что тут объяснять?! Какой подвох, блин?! Просто Кимико с ее тупой тактильностью к месту и нет была уже привычна, что он сам не замечал! Но это касалось только Кимико — у Рина в мыслях не было так лезть к кому бы то ни было. Да, если честно, он и с Кимико делал это не специально. Они просто настолько много времени проводили друг с другом, что одних только танцевальных репетиций хватало, чтобы забыть о личном пространстве.        Рин от души наступил Шиме на ногу, чтобы тот заткнулся, судорожно соображая, как это объяснить, но тут вернулась Кимико, и тишина образовалась сама собой.        И… о, Господи, только не говорите ему, что она это слышала.        К сожалению, молитвы остались не услышаны.        Выражение лица Кимото стало омерзительно ехидным. Рин с ужасом вспомнил, что у этой девчонки также напрочь отбито чувство смущения.        — Мне надо идти, — вдруг абсолютно спокойно выдала она.        Напрягшийся было Окумура даже удивился.        — Уже?        — Да, мама позвонила. Потом напишу по поводу репетиций.        — Ну, э… ладно… — забывшись, Рин почувствовал легкое расстройство от того, что Кимико всё еще приходилось разрываться между ним и семьей. Он вытер руки о полотенце, пока Кимико прощалась с ребятами, и подошел.        И тут его обманутое предчувствие попалось.        — Кстати, Рин. Мы кое-что не закончили.        — А?..        То, с каким лютым лицом и отвратительно поставленным голосом Кимико вытянула из-за спины сантиметр — заставило его поперхнуться. Рин поглядел на сантиметр, на Кимико, и ощутил, насколько взгляды эксвайеров в его сторону стали совсем подозрительными. Особенно мерзонько зашевелился Шима. Сын Сатаны еще успел кровожадно подумать, что кому-то давненько не выкручивал уши.        — Продолжим? — поинтересовалась Кимико издевательски, растянув сантиметровую ленту. Ее губы даже не пытались держаться серьезно. — А то нам помешали немного…        Клыки клацнули друг о друга. Рин одним широким шагом оказался возле Кимико, выдернул у нее из рук сантиметр, схватил под локоть и чуть ли ни пинком выволок с кухни.        Дверь громко хлопнула.        Оставшиеся в кухне парни молча моргали.        — Я так и не понял — они встречаются или нет? — вдруг выдал Сугуро.                     

***

                            — Ты, блин, специально это делаешь?!        — Конечно, — захохотала Кимико, стоило оказаться в комнате. Она абсолютно не сопротивлялась, пока он тащил ее по коридору, потому что сжимал локоть Рин все-таки аккуратно. — Чего ты так нервничаешь?        — Да они теперь черти что будут думать! Особенно гребанный Шима!        — Да ладно, это же весело.        — Нихрена подобного!        Кимико кое-как успокоилась. Хотя, нет. Ее до сих пор распирало.        — Нет, ну начало было компрометирующим, соглашусь.        — Просто меряй уже и проваливай! — вспыхнул парень, пытающийся забыть этот позор уже битый час. Нет, да почему только ему стыдно, а ей до лампочки?!        — Ладно-ладно, успокойся, — утерев слезы в уголках губ, выдохнула девушка.        Она забрала сантиметр обратно и глянула в блокнот, вспоминая, на каких мерках их прервали. Рин, набычившись, замер рядом, засунув руки в карманах. Кимико искоса поглядела на него. Он поглядел в ответ с немым предупреждением.        «Вот же, и чего так беситься? Посмеялись же».        Выдохнув, девушка расправила страницы, подбирая карандаш, а затем развернулась к нему, набросив на себя самый сосредоточенный вид. Рин заметно попсихивал, судя по дергающемуся возле ног хвосту. Шагнув к парню вплотную, Кимико нашла край измерительной ленты.        — Встань ровно.        Рин сделал, что было сказано.        Во второй раз парень вел себя странно. Видимо, неправильные ассоциации вызвали в нем двоякие мысли и он не мог их контролировать. И если по началу Рин стоял абсолютно спокойно, то стоило Кимико проехаться ладонями по шее, накидывая прохладную ленту на обнаженную кожу, лицо покраснело.        Сначала шея, потом плечи, рука, а потом ниже. Это походило на пытку. Окумура понимал, что это не его мысли, а чужие, но, черт подери, как он не отпихивал это — в голову лезло что попало, особенно, когда Кимико также молча опять опустилась на колени, прижав начало измерительной ленты с боку на талии, а потом заскользила по бедру к щиколотке, выравнивая сантиметр. Не дай Бог сейчас кто-то из придурков сунется сюда — он сожжет их на месте…        Кимико подозрительно затихла, хотя она явно чувствовала, как он нервничает и сопит громче обычного, но почему-то не подкалывала за это. Рин не знал, что хуже. Он просто порадовался, что для хакама и косоде нужны самые поверхностные мерки, и скоро этот кошмар закончится.        Достаточно быстро до измеряв всё, что ей было нужно, Кимико записала мерки в блокнот. Но в последний момент, стоило расслабиться, девушка внезапно резко подалась вперед — одним ловким движением она протянула сантиметр вокруг талии и дернула к себе.        — О чем это ты думаешь, Окумура-кун?        Не ожидавший подобного парень невольно влетел в нее вплотную. Нос Кимико оказался напротив его собственного. И не только нос.        — Не уж-то мыслишки грешные пошли?        Если даже бы и нет, то в этот момент они появились сами собой.        За мгновение до того, как Рин взорвался синим пламенем, девушка схватила блокнот и выскочила из комнаты, заливаясь смехом.        Потрескивая искрами на красном лице, сын Сатаны решил, что Кимото Кимико умрет не своей смертью.                             Кое-как успокоившись, Рин вспомнил о ребятах, глубоко вдохнул и выдохнул и заставил вернуться себя на кухню. Черт знает, как он выглядел, но стоило эксвайерам повернуться, а Шиме раскрыть рот, он низко зарычал, предупреждая:        — Одно слово — и зубы унесешь в руках.