Hard to love

Мой выходной день начинался так же, как и всегда. Яркое солнце ласкало своими лучами квартиру, и я, с удовольствием потянувшись, встала с кровати. Быстро переделав все свои домашние дела, я взглянула на часы. Времени уже было прилично — около 15:00. Мда, не получилось быстро, как обычно. Я быстренько накидала себе всяких йогуртов и села есть, но именно в этот момент мой телефон начал настойчиво трезвонить — Добрый день, Полина — Здравствуйте — У меня к тебе предложение - сегодня вечером ты и Лазарев повторите мне то, что было на Голубом огоньке. Согласна? — Вообще-то, у меня выходной. Но хорошо, ради вас сделаю исключение — Вот и отлично. Ждем в 17:00 Я положила трубку и принялась доедать то, что осталось на столе. На кой черт я согласилась вообще? Лазарев же опять будет докапываться, как тогда. То не так, это не так... Здесь стой, тут не мешай... Долбаный перфекционист! Но деваться уже некуда. Нужно собираться. Я полезла в свой шкаф и начала искать платье. Как ни странно, я сразу определилась, какое именно хотела. Но вот найти - это проблема. Это не то, не то... Вот оно! Шикарное, красное. Обожаю его, оно так эффектно подчеркивает мою фигуру, что просто... Так, ладно. Спустя какое-то время я уже ехала в сторону студии. Благо, обошлось без пробок, и уже в 16:45 я была на месте — Полина, ты даже рано! — Так вышло — Лазарев тоже здесь. Он ждет в вашей гримерке — В нашей? — Ну да, у вас одна на двоих, это же не проблема? — Нет, что вы — Тогда жду вас на сцене минут через 10. Начнем репетировать — Хорошо Ого, чувствую, будет горячо! Я направилась в гримерную и, подойдя к двери, решила его подразнить. Постучала несколько раз подряд и стала ждать, пока дверь откроют. Там уже слышалось недовольное бурчание Сережи и он одним резким движением открыл дверь — Ого, какая звезда мне открыла дверь, сам Сергей Лазарев! — Гагарина, ты издеваешься? — Немножко — Проходи, раздевайся, чувствуй себя как дома — Прям сразу раздеваться? — Лазарев наклонился к моему уху и начал соблазнительно шептать — А у тебя есть другие варианты? — Их масса Он схватил меня на руки и впился в мои губы. Я с удовольствием ответила на поцелуй, но вскоре его пришлось прервать — время поджимало — Серёнь, нам надо на сцену — Как всегда, в общем-то Но на сцену мы, конечно же, не пошли. Он посадил меня на стол и раздвинул ноги, устроившись между ними. Он нежно целовал мои губы, гладил между бёдер и прижимался ко мне. Я не могла себя контролировать, в целом я и не хотела себя контролировать. Из моего рта доносились тихие стоны от его сильных рук. — Серень, нужно идти. — Я смогла оторваться от него — Как же тяжело жить от съемки до съемки. Когда же ты скажешь мне да и мы будем вместе? — вместо моего ответа был сладкий и проникновенной поцелуй. — Пошли петь, Лазаречек Лазарев лишь вздохнул и мы вышли из гримерки. До сцены мы дошли довольно быстро и сразу принялись обсуждать рабочие моменты - откуда выходим, где встаем... и так далее. Заиграла уже знакомая нам музыка, и мы с Сережей начали номер. Я решила с ним немного поиграть - то задену его невзначай бедром, то потрусь задом... Он довольно быстро возбудился, и в тот момент, когда музыка затихла, он прошептал мне прямо в губы — Гагарина, прекращай — А если нет? — Тогда пеняй на себя — Вызов принят Я лишь усмехнулась. Что он мне сделает? Мы начали второй прогон, и я только усерднее начала делать все то, что делала — Так вот ты какая, да? — Я же сказала Он решил мне отомстить тем же самым. Во время наших танцев я чувствовала его руку у себя на бедре, иногда он рисковал и опускал её ниже, немного поглаживая мой зад... Я была на пределе. Мы кое-как закончили репетицию и двинулись обратно в нашу гримерку. Я достала из чехла своё платье и сразу же надела его. — Сергунь, застегни, если не сложно — Мне сложно — Хорошо, в коридоре полно мужчин, мечтающих застегнуть платье Гагариной Он развернул меня к стене и медленно застегнул платье, упираясь членом в мой зад. Возбуждён, малыш? Я же чувствую, что да. Лазарев терся об меня, вниз-верх. Я была готова раздвинуть ноги прям сейчас, но эту игру начала не я. — Гагарина, чувствуешь? — Такое тяжело не чувствовать — Как будешь исправлять это? — Это твоя проблема, любимый Убедившись что платье застегнуто, я развернулась на своих высочайших каблучищах и пошла в сторону к кулисам. Вслед за мной вышел горячий и злой Лазарев, адская смесь. Я, наверное, странная: я хочу его, но не хочу сдаваться первая. Сейчас он стоит и молчит, но я все равно не могу сосредоточиться на выступлении. Самое обидное, что я не могу поцеловать его сейчас или взять за руку, ибо «Полин, наши отношения будут без исключения в секрете». Не злись, малыш. Коля Басков объявил наши имена и под аплодисменты мы вышли на сцену. Небольшое волнение присутствовало. Ощущение, что все пойдёт не так как надо. И знаете пошло! Лазарев брал меня за бедро и прижимал к себе, я слегка покачивала бёдрами, он гладил мои обнаженную спину и решающим действием было то, как я прижалась своим попой к нему. После этого Лазарев не подходил ко мне, все на расстоянии. Закончив выступление, мы удалились в гримерку. Я зашла первая, а он эффект следом — Лазарев со всей силой закрыл дверь. — Я тебя сейчас трахну, потому что я так сказал Я молча кивнула, всё еще обескураженная, и выдохнула с облегчением, когда широкие руки Лазарева скользнули по моей голой спине, расстегивая и стягивая платье вниз, одновременно поддерживая, чтобы я могла выйти из него. Я повернулась к нему лицом, стоя в одном крошечном бюстгальтере без бретелек и самых маленьких стрингах, что я когда-либо надевала в этой жизни. Ни говоря ни слова, он потянулся ко мне и молниеносно разорвал на мне стринги, а затем прикоснулся к моей груди, сжал мой лифчик в одной руке, и яростно сорвал его с моего тела. Инстинктивно я скрестила руки перед собой, чувствуя свой колотящийся пульс. — У тебя есть еще другое нижнее белье, в котором ты не такая сексуальная? — На встречу с тобой, надеваю все самое сексуальное Он поцеловал моё плечо, грубо пробегая нетерпеливыми руками по моей груди, бедрам и попе. — Раздень меня Он видел меня голой тысячу раз, и он это не последний раз, когда я предстала перед ним в таком виде. Но сейчас это чувствовалось очень перегруженно. Это не был просто инстинктивный секс, который был у нас на каждых съемках. Это был домашний Сергунечка, который хотел официально овладеть мной. Я провела рукой по его торсу, и, чувствуя каждую впадинку и твердые кости, задрожала, когда он нагнулся и начал посасывать мой подбородок, после чего прорычал в шею. Я прижалась к нему, наслаждаясь ощущением его холодных рук у меня на спине, хватающих за задницу. Я нетерпеливо рванула застежку-молнию на его штанах, а потом стянула брюки вместе с трусами на пол. Придерживая меня за талию, Сереня положил меня на диван. А потом он встал на колени передо мной, держа руки на бедрах, и наклонился вперед, чтобы поцеловать в пупок. Он продвинулся ртом с одного бедра на другое, до ребер, и его язык гулял по моей груди, а зубы мягко оттягивая соски. А затем он встал, поцеловав меня в шею. Он возвышался надо мной со свисающими на лоб волосами и темными, хищными глазами. Он вставил палец мне в рот, я поневоле прикусила суставчик. — Соси его, — заворчал он, а потом вздрогнул, когда я обернула его губами, двигая по кругу языком. Со мной он был таким твердым, всё его тело было напряжено, руки дрожали по бокам моего лица. Я вздрогнула, неспособная отвлечь свое внимание от места, где ровно между нами торчал его член. Я моргнула и подняла на него глаза, а он засунул палец глубже в рот, придавливая мой язык. Он тихо застонал, смотря на меня и тем самым снимая своё напряжение. — Когда-нибудь я возьму твой рот. Становясь на колени у меня между ног, схватив руками за бёдра, он смотрел, проведя рукой по моей влажной коже. Я чувствовала, как пульс грохотал в горле, и приподняла бёдра, внезапно ставшие нетерпеливыми, желающими, чтобы он оказался сверху, и вдруг я услышала его отчаяние у своего уха. Когда он скользнул в меня, я задрожала, резко вскрикивая в облегчении, и почти задыхаясь. Я прижала ладони к его заднице, чувствуя сжимающиеся мышцы, притягивая его глубже в меня, и приподнимаясь, чтобы подготовиться к новому толчку. Губы Лазарева бесцельно двигались по моим щекам к ушам и рту. Вниз от подбородка к шее. Я посасывала его шею, наблюдая за движением его плеч, когда он входил и выходил из меня. Он подтолкнул выше свои колени, схватил меня за бедра и развел их шире в стороны друг от друга. — Сейчас я накажу тебя, малышка Я застонала, чувствуя тяжелое бремя того, как он двигался во мне. Он замедлился, пододвигаясь ко мне еще ближе, а я запаниковала и обернула ноги вокруг его талии. Было ощущение, будто в животе у меня загорелась спичка, и она горела, распространяясь, как пожар, вниз между моих ног и увеличивая мою нетерпеливую потребность. С резким толчком бедер он вошел в меня еще жестче. Он был диким: грубые прикосновения и наказывающие толчки, — он останавливался и брал, вдалбливаясь в мои бёдра. Он нагнул меня раком. Мои глаза были закрыты, я держалась руками за кожаный диван, в то время как он сжимал мои волосы в кулаке, держа голову, пока его рот бродил по шее, и его каждый затрудненный выдох посылал теплую волну воздуха по моей влажной коже. Он целовал мои плечи, его язык танцевал по мне, чтобы испробовать меня на вкус, а зубами щипал и оттягивал мою кожу. Я выгнула спину, приподнимая бедра, чтобы встретить каждый толчок его бедер. Мои руки вытянулись, а тело дрожало в потребности кончить. Но он не давал мне того, что мне было нужно. Вместо этого он дразнил меня, беря меня и беря, а затем, наконец, с решительным взглядом и потребностью в его глазах, что я видела за все эти съемки, он наклонился в завершении, гладя меня и давая – давая, давая – мне такой интенсивный оргазм, что это заставило мое тело дрожать, и я почувствовала свои слезы. То, что долго таилось внизу моего живота, тяжелой болью взорвалось в моем позвоночнике и пролилось жидким жаром в моих конечностях, пока не достигло моих сжатых пальцев. Это было так давно, когда я ощущала такое: моё тело кончало вокруг него, пытаясь привлечь каждый жадный и командующий его дюйм. Я боялась, что тяжелый стук моего сердца вот-вот сломает мне ребра. — Полина Сергеевна, я люблю Вас — И я Вас, Сергей Вячеславович — Будешь теперь жить со мной, я чертовски затрахался трахать тебя в перерывах между съёмками — А как ты хочешь? — Хочу трахать тебя на нашей кровати. Всегда.