Часть 1
30 марта 2017 г. в 20:15
Жила-была на Северном полюсе Золушка. Тут следует заметить, что жила-была она там только зимой, когда туго-натуго стягивались полярные льды, а в другое время жила Золушка в Готхобе, что в Гренландии.
Жила Золушка на дрейфующей льдине, и не просто на льдине, а на полярной станции вместе со своей семьей: папой, мамой, сестрой и двумя братьями. Папа Золушки был известным гидробиологом, а мама — геофизиком. Золушка была в семье младшей. С утра до вечера крутилась она в заботах: то собрать метеорологические данные и передать на материк, то измерить плотность льда, объехав всю льдину на снегоходе, то прикормить пятнистых тюленей, то запустить в полынью эхолот, то набрать воды для исследований. И хоть звали ее Золушкой, никто ее не обижал, просто на полярной станции всегда работы было много и хватало ее с лихвой на всех. Занятия Золушке нравились, и все-то она успевала: и помочь родителям, и полюбоваться звездами и северным сиянием, и почитать интересные книжки, и даже зарисовать в альбом все, что ей приглянется. Все было интересно и все у Золушки ладилось, кроме одного. Родилась Золушка зимой, поэтому день рождения ее всегда приходился на семейную полярную экспедицию. Случилось так и в этом году. Семья радостно поздравила Золушку, поздравили и друзья с большой земли по радио. В честь Золушки вскрыли банку с ананасами и еще одну — с персиковым компотом. Но все это было не слишком весело. В первые три года Золушка будто и не замечала такой обыденности, но теперь вдруг огорчилась. И так сильно захотелось ей хоть раз иначе отметить свой день рождения, таким громким было ее желание, что услышала ее мысли фея-крестная.
— Золушка-а-а... — донеслось откуда-то издали. — Золушка-а-а...
Золушка вскочила с кровати, натянула фуфайку и шапку и выбежала на зов дивного голоса. Пришлось ей запрыгнуть на снегоход, чтобы поскорее найти фею-крестную. Весело помчал снегоход, брызгая снегом из-под полозьев. Летел мимо торосов и жестких сугробов, пока не добрался до края льдины. Там, у самой полыньи, сидела фея-крестная и смолила тонкую трубку.
— Дорогая крестная! — воскликнула Золушка и удивленно осмотрела искрящийся будто снег вечерний наряд. — Дорогая крестная, что же ты не по сезону одета?
— Дресс-код, — вздохнула фея-крестная и поднялась, чтобы тепло расцеловать Золушку. — Ну что, дорогая моя, знаю все о твоих печалях и помочь тебе я смогу.
Фея-крестная достала записную книжку и стала листать страницу за страницей. На страницах оживали яркие картинки с людьми из разных стран.
— В Австралии король племени нунгаров празднует удачную охоту. Ну да я тебя туда не пошлю, слишком сильный температурный перепад, будет долгая акклиматизация. В Китае празднуют солнцестояние. Но меню у них... уж слишком экзотическое. В Венеции всегда сыро, в Исландии так же мрачно, как у вас здесь... А вот это может быть тебе интересно. Бал при дворе короля Датского Фредерика. Или Кристиана. Ах, дорогая моя, все они либо Фредерики, либо Кристианы, и все были без памяти в меня влюблены.
— Бал? Должно быть, это так весело! — обрадовалась Золушка и крепко обняла крестную.
— Бал в честь дня рождения принца, — заметила фея-крестная. — Туда ты и отправишься незамедлительно, вот только...
Фея-крестная сделала элегантный пасс рукой и достала из воздуха порядком заледеневшую волшебную палочку.
— Ты поплывешь на волшебной льдине!
— А волшебный вертолет никак не достать? — осторожно спросила Золушка.
— Кого сейчас удивишь вертолетом?! – возмутилась фея-крестная. — Только льдина.
От прибрежного льда откололся большой толстый кусок и торжественно заискрился под светом холодных звезд. Еще фея-крестная призвала двух прекрасных круглобоких косаток и впрягла их в льдину.
— Вот тебе мешок рыбы, чтобы косатки не уставали. Куда плыть они знают, — фея-крестная небрежно махнула рукой и вдруг громко чихнула.
От этого на льдине возникла теплая палатка с подвешенным внутри фонарем.
— Спасибо, дорогая крестная! — воскликнула Золушка. — Ну, я поехала!
— Постой, а платье? Не можешь же ты танцевать с принцем в унтах и фуфайке.
Золушка пригорюнилась.
— Плыть на льдине в платье я тоже не могу.
— Ничего. Вот тебе волшебный поясок. Подпояшешься им, как ступишь во дворец, и вмиг окажешься в прекрасном наряде. Возьми мое кольцо, оно везде откроет тебе путь. А теперь — вперед, моя девочка!
— Постой, дорогая крестная, всегда ведь есть какое-то условие. Вернуться в полночь, например?
Фея задумалась, а потом пожала плечами.
— К марту возвращайся. Ночь-то у нас полярная.
Побежала Золушка к льдине, но вдруг опомнилась:
— А кто же будет трудиться за меня все это время? Нет... Я не могу уехать, — и чуть не расплакалась от горя.
— Я тебя подменю, — подмигнула ей крестная и предалась воспоминаниям, довольно прищурившись: — Эх, были времена, когда я еще на прабабке вашей станции слушала атомные подлодки.
На том и порешили, и отправилась Золушка на бал. Северное сияние освещало ей дорогу, а фонарик и палатка не давали замерзнуть. Не забывала она кормить косаток, да поздно вспомнила, что про себя-то не подумала, никакой еды не взяла. Льдина была волшебная и мчала по волнам бойко, но все ж день и ночь, и еще целый день прошел, прежде чем показался впереди темный берег с возвышавшимся на нем замком.
Гости съезжались к воротам кто на санях, кто в оленьих упряжках, а кто и просто на лыжах. Потому охрана удивилась не слишком, когда к черному берегу причалила льдина. Золушка скормила косаткам остатки рыбы, отпустила их на волю, а сама побежала к воротам: так ей не терпелось оказаться на празднике. Увидев волшебное кольцо, охранники тут же вытянулись по струнке, пропуская важную гостью.
Золушка оказалась перед широкой лестницей, которая показалась ей бесконечной, а с самого ее верха лился яркий радостный свет. Кругом были огромные зеркала в золоченых тяжелых рамах, и все они отражали разрумянившуюся с мороза девочку в ушанке, фуфайке и валенках. Золушка стянула шапку, пригладила растрепавшиеся кудри и тут вспомнила о пояске, подарке феи-крестной.
— Ну-ка, волшебный поясок, преврати мою фуфайку в платье!
Так и случилось. Вместо тяжелой зимней одежды на Золушке оказалось воздушное голубое платье с пышной шуршащей юбкой и рукавами фонариками, и даже пара хорошеньких белых перчаток.
— Совсем другое дело! — обрадовалась Золушка и прицокнула каблуками. Как же ей хотелось танцевать и веселиться!
В огромном зале играла чудесная музыка. Гости танцевали, смеялись, шептались, но отчего-то никто не подходил к длинным столам с восхитительными кушаньями. А у Золушки как назло громко и совсем невоспитанно забурчал живот, и только теперь она вспомнила, что не ела уже очень давно. Сперва она стеснялась, а потом все же подошла к подносу со всевозможными закусками и взяла одну из ароматных маленьких корзиночек. Даже голова на миг закружилась, до того еда дивно пахла! Золушка откусила кусочек и восторженно вздохнула, прикрыв глаза.
— Вам нравится? — раздался удивленный и чуть робкий голос откуда-то сзади.
— Очень! — воскликнула Золушка и обернулась. Перед ней стоял синеглазый мальчик в черном сюртуке, отглаженной белой рубашке и чопорной бабочке. — Попробуйте!
— О, — смущенно рассмеялся мальчик, — я напробовался, пока готовил все это.
— Вы повар? — удивилась Золушка и тут же добавила: — Вы прекрасный повар! Прямо кудесник!
— Я только учусь, — еще сильнее засмущался мальчик и принялся раскачиваться с пятки на мысок, заложив руки за спину. — Честно говоря, — он потер кончик носа, но тут же опомнился и снова спрятал руки, — до вас мало кто пробовал мою стряпню.
— Отчего же?
— Видите ли, одни гости боятся отравиться, другие — того, что им не понравится, и лицо их выдаст.
— Они так боятся вас? — рассмеялась Золушка.
— Скорее, моего отца, — сказал мальчик и покосился в сторону тронного пьедестала.
— О-о! — глубокомысленно изрекла Золушка, поняв наконец, кто этот мальчик. — Хотите, я угадаю ваше имя? — предложила она.
— Давайте, — обрадовался мальчик.
— Фредерик.
— Нет, — хмыкнул мальчик.
— Кристиан.
— Как вы угадали? — изумился он. — Со второй попытки!
— Я немного умею читать мысли, — улыбнулась ему Золушка. — А меня зовут Золушка.
— Удивительное имя.
— Мои родители очень любят сказки, — с этими словами Золушка попробовала еще одну корзиночку. — Ммм! Ш трешкой!
Кристиан посмотрел на нее с легкой укоризной, потом снова хмыкнул и тоже взял такую корзиночку.
— Здесь подкопченая треска, вяленые помидоры, совсем чуть-чуть каперсов и майонезно-лимонной заправки...
— Звучит как волшебное заклинание. А на вкус еще лучше.
Кристиан широко улыбнулся.
— Я очень люблю готовить рыбу. И вообще все морское.
— Это непросто, — со знанием дела сказала Золушка, вспоминая собственный опыт.
— Больше всего на свете я хотел бы стать моряком, рыбачить, странствовать и готовить блюда из свежей рыбы. Но в мореходное училище меня не пускают...
Золушка внимательно слушала и даже перестала жевать.
— Иногда я думаю, лучшим выходом было бы сбежать и жить так, как мне хочется. Но ответственность... Кто поможет отцу и маме, если я так поступлю... Вы не знаете, почему я вам все это рассказываю? — вдруг спросил он и с улыбкой и теплотой посмотрел на Золушку.
— О! Конечно! — тут же ответила Золушка. — Это называется "синдром попутчика". Моя старшая сестра немного психолог и рассказывала мне, что незнакомым людям проще и приятнее довериться, чем родным.
— Это так, — согласился, задумавшись, Кристиан. А потом протянул Золушке руку: — Может быть, вы согласитесь потанцевать со мной?
Золушка радостно кивнула, и они закружились в танце. А потом отправились гулять, Кристиан показывал Золушке дворец. То и дело они брались за руки и мчались по коридором с радостным топотом, смеясь и уворачиваясь от слуг и гостей.
Они оказались в зимнем саду, где цвели гортензии и розы, наполняя воздух тонким медвяным ароматом. За толстыми стеклами царила ночь, было видно побережье и тысячи утопающих в черном бархате огоньков, отмечавших дома или рыбацкие сейнеры.
— Как же красиво! — восхитилась Золушка. — Это лучший день рождения, что я помню.
— У вас тоже? — удивился и обрадовался Кристиан.
— Да, — теперь и Золушка смутилась, а Кристиан подошел к кусту чайных роз и сорвал одну, очистил стебелек от иголок и протянул цветок Золушке.
— С днем рождения, — сказал он.
Золушка растерялась. Ведь у Кристиана тоже был день рождения, а она о подарке совсем не позаботилась. Перочинный ножик, разноцветный калейдоскоп, кусочек пемзы — все ее сокровища остались в теплых штанах. Тогда Золушка приподнялась на мысочки, хоть Кристиан и не был сильно выше ее, и тепло поцеловала его в щеку.
— С днем рождения, — шепнула она.
Кристиан смотрел на нее растерянно, а потом крепко взял за руку.
Раздался бой часов, и от этого Кристиан вздрогнул и тут же отпустил руку Золушки.
— Вам пора? — спросил он печально.
— Почему? — удивилась Золушка и посмотрела на огромные часы: полночь.
— Ну... — замялся Кристиан. — Просто я как-то привык, что в двенадцать каждый раз все куда-то спешат.
— Я никуда не спешу, — призналась Золушка. — Могу гулять хоть до марта.
— И вы никуда не исчезнете? — обрадовался Кристиан.
— Честное слово, нет.
— Как хорошо, — выдохнул Кристиан. — Полночь — это какое-то проклятие. Каждый раз начинается ужасная суета, только с кем-то подружусь, а он уже убегает. Я бегу следом, нахожу утерянные вещи... Уже целый склад забытых вещей собрал, хотите посмотреть?
— Конечно!
Кристиан показал Золушке свою кладовую, и чего там только не было! Была там разнообразная обувь — и маленькие башмачки, и лакированные туфли, даже кеды и один резиновый сапог. Были шляпы и шляпки, булавки и пуговицы, платки носовые и шейные, пенсне, пудреница, маленький томик стихов и даже мельхиоровая вилка. Вилка, как оказалось, была собственностью королевской кухни, но раз уж она выпала из кармана бегущего гостя, Кристиан решил, что теперь ей самое место в его вынужденной коллекции.
— И что, никого не удавалось найти, чтобы вернуть вещь, и никто не возвращался за ней сам?
— Почему-то нет, — вздохнул Кристиан. — Может, они считали, раз я — сын короля, со мной нельзя дружить.
— Я уверена, что можно, — сказала Золушка и ласково погладила Кристиана по плечу.
Тот заметно повеселел.
— У нас здесь есть еще кое-что интересное. Я никому не успевал это показать, но раз вы можете гостить до марта...
Они пришли в одну из высоких башен. Здесь была самая настоящая обсерватория с огромным-преогромным телескопом.
Золушка присвистнула и тут же извинилась: все же свистеть дома неприлично, а допустимо только на улице — своему псу, или у дороги — чтобы вызвать такси.
Они с Кристианом уселись на маленькую скамеечку, обитую мягкой кожей, и стали по очереди смотреть в телескоп.
— Там, где я сейчас живу, — сказала Золушка, — звезды никогда не меняются.
— Удивительно, — выдохнул Кристиан. — Это какое-то сказочное место?
— О, — хмыкнула Золушка. — Сказочнее некуда.
— Хотел бы я там побывать.
Золушка удивленно на него посмотрела: все же мало кто вот так запросто хотел бы оказаться неизвестно где.
— Там холодно.
— У меня полно теплой одежды! — воодушевленно воскликнул Кристиан.
— И совсем темно.
— Мы возьмем фонарик!
— И льдина, на которой я приплыла, должно быть, уже далеко.
Лицо Кристиана слегка вытянулось, но он нашелся и здесь:
— А вертолет? Вертолет подойдет?
Золушка рассмеялась.
— Думаю, да.
— Тогда едем?!
— Только сперва спроси разрешения у родителей. И вот что, Кристиан, раз никто не ест твои дивные тарталетки...
Спустя несколько часов радостных сборов они спустились по ступеням дворца. Ветер трепал их шапки-ушанки и полы теплых фуфаек. Вдвоем они несли коробки с угощениями.
— Постой! — Золушке пришлось крикнуть, чтобы Кристиан услышал ее через стрекот лопастей вертолета. Она бросила через плечо свой любимый перочинный ножик, который к счастью нашелся в штанах после их волшебного возвращения. — На удачу!
Кристиан улыбнулся ей и потянул за руку к вертолету. Отправляясь в путь, оба точно знали — они еще вернутся сюда. Вместе.