Холод

      «Во дворце всегда было так холодно?»       Изредка принцесса задавалась этим вопросом. Разумеется, он был одним из тех риторических вопросов, которые задаются от нечего делать. Ведь ответ был столь очевиден, по крайней мере для неё. Сколько она себя помнила, никогда не покидаемые ею покои всегда были наполнены мёрзлым воздухом, от коего не спасали никакие одеяла. А этот лёд, которым обросли эти осточертевшие стены с торчащими из потолка сосульками и белым снежным ковром, устлавшим пол?..       Но ещё реже девушка находила это весьма странным. Разве воспоминания из детства были наполнены всем этим холодом? Разве коридоры королевских чертог были покрыты ледяной порошей, ослепляющей своей белизной? Разве с высокого потолка тронной залы угрожающе свисали заледеневшие слёзы зимы? Разве морозец обжигал щёки безликих слуг, чьи силуэты едва сохранились в памяти?       Сквозняк всегда следовал по пятам за юной принцессой, но он был столь незаметен, столь привычен. Снег тоже был, но появлялся только по желанию юницы и был предметом развлечений. А что же покои? Они были больше и наполнены теплом и светом. Делимые с маленькой рыжеволосой девочкой… Пока одна прядь из этой огненной копны не побелела. Тогда-то балом и заправила пурга, поселившаяся в сердце напуганной белокурой девчушки, превратив полный радости хрупкий внутренний мирок в ледяную пустыню. Тогда-то и исчезло всё тепло, согревающее душу. Тогда-то и стало так холодно.       Так череда событий далёких лет, всплывающих одно за другим в светловолосой головке, завершалась самым ярким и самым страшным воспоминанием, что объясняло всё происходящее, но вместе с тем причиняло боль. В этот момент воздух вокруг сгущался, затрудняя дыхание, а лёд на стенах незаметно становится толще.       Эта пытка невыносима, поэтому она не роется постоянно в задворках сознания в поисках ответов, предпочитая думать, что так просто должно быть: она всегда была девочкой изо льда; холод всечасно царил во дворце в любое время года; перчатки постоянно красовались на изящных девичьих руках; голос за дверью вечно звал слепить снеговика; слёзы никогда не замерзали. И с каждым годом эти убеждения казались всё подлиннее, прошлое всё больше забывалось, а буря внутри становилась всё сильнее.       Но, кажется, судьба решила преподнести ей новый удар. Родители — единственные люди, которых девушка могла лицезреть воочию и ежедневно слушать утешения, что зажигали где-то внутри маленький огонёк, своим светом прогоняющий густую тьму отчаяния, и вот их нет. Единственный оплот искалеченной потерянной души. У зеркала надежды больше нет опоры, теперь покрытое многочисленными трещинами стекло может окончательно разбиться на множество острейших осколков, что оставят многочисленные порезы на замёрзшем сердце. Струйки стылой крови будут стекать по ледяной корке, выплёскиваясь из глаз в виде кристально-чистых горячих слёз.       И когда боль потихоньку станет утихать, за дверью послышится голос. Такой близкий и в то же время совершенно далёкий. Он просит впустить. Нельзя. Недаром дверь всегда была заперта, сколько бы обладательница того голоса не просила отпереть её. Хоть иногда желание повиноваться было так сильно, но родители не разрешали. Почему же? Потому что будет больно. Но их нет, а боль есть, так почему бы не открыть? Девушка за дверью права, они теперь одни, может она сумеет согреть старшую сестру? Или сама замёрзнуть вновь. Нет, риск слишком велик и остаётся только разразиться горькими рыданиями.       Дни пролетали в мгновенье ока, а страх продолжал метаться в душе, как зверь, загнанный в клетку, бросаясь на ледяные решётки в попытках вырваться наружу. Девушка старалась его утихомирить, но безуспешно. Каждый раз, когда волею рока она получала от жизни пощёчину, из маленького пуганого зверёныша он всё больше превращался в отвратительное чудовище, становясь всё крупнее и уродливее. Она сама его питала тем, что боялась выхода в свет из своей ледяной темницы, ужасалась от мысли предстать пред своим народом, который наследницу престола в глаза не видел. Каждый удар часов приближал к тому дню, когда ей стукнет двадцать первый год и светлую головку отяжелит неподъёмная корона, а на хрупкие плечи ляжет ответственность за королевство. И его принцесса ждала, как судный день.       И он настал. Страх пришлось попытаться усыпить, хотя бы на время. Многочисленные взгляды застыли на её лице, вызывая сильнейший душевный дискомфорт, а так же напряжение меж двух сестёр, что долгие, мучительные для обеих годы не видели друг друга. С трудом королеве удалось отыскать в памяти образ маленькой задорной девчушки, но он никак не вязался с образом этой очаровательной молодой красавицы, разве что этот голос, что продолжал преследовать бывшую принцессу наяву и даже во снах, да красующаяся средь рыжих локонов седая прядь.       Кто знал, что наивная принцесса выпустит монстра из клетки? И что разъярённый зверь промчится по всему королевству, облачив все воды в лёд, и своим яростным рыком заставит небеса заплакать, а его холодное дыхание заморозит дождевые капли, придавая каждой причудливую форму, и, мягко приземляясь на землю, они все вместе покроют её бело-серебристым одеялом. И что королева не увидит торжества собственного страха, потому что убежит без оглядки, едва различая силуэты впереди, за водной пеленой.       Удивительно, как просто дался ей побег. Ни боли, ни страданий - ровным счётом ничего. Словно все переживания и боль покинули её душу через образовавшуюся брешь, оставленную страхом, как единственное напоминание о былом. Она никогда раньше не испытывала такой лёгкости, не смотря ни на какие тяжёлые наряды с давящими коронами. Пускания в воздух снежных хлопьев сроду не приводили девушку в восторг, спонтанно слепленные снеговики не вызывали на лице улыбку и доселе не было мысли о том, что изо льда можно сотворить что-то воистину прекрасное и волшебное. Был ли то скрытый талант бывшей принцессы иль её чудесное преображение так повлияло на её дар, считавшийся проклятием, но сотворённый из доныне ненавистного льда замок просто завораживал своими величием и живописностью.       Теперь здесь её дом, её снежный удел, где никакой голос не будет будоражить сознание, никакие тревоги и страхи не буду следовать за девушкой тенью. Пора сбросить оковы прошлого. Видят небеса, она старалась бороться с собой, скрывать от мира сего себя истинную, да только счастья ей это не принесло.       Но отныне королеве больше не о чем беспокоиться, всё позади, можно снять сияющую до рези в глазах корону, что за несколько часов впитала в себя все скопившиеся в голове переживания, мечущиеся странными бликами в блеске золота. На миг в голубых глазах отразится печаль, вот-вот готовая выплеснуться в виде горячих слёз. Но нет, не в этот раз. Последняя дань минувшему и воплощение всех пережитых несчастий в виде выплавленного из драгоценного металла головного убора будет поглощено чернотой бездонной пропасти.       Окрылённая ударившей в сердце свободой, девушка никогда не будет больше страдать, а холод, который будет вечно бродить по просторным залам, впредь не станет беспокоить королеву. Что до вопроса, изредка задаваемого в далёком прошлом - он не посетит больше светловолосую голову, ибо она знает, что в её ледяном дворце никогда не будет так холодно.