О французских ирониях и поцелуях

Этот вечер никак не отличался от других — он был светлым, бледные звезды очень трудно заметить, луну чуть легче. Тёплый ветерок трепал волосы мимо проходящих людей, наполняя их грудь свежестью. Приятный, дурманящий запах набухших почек и закрывающихся цветов буквально кричал о прекрасной весне, медленно перетекающей в лето. Этот вечер никак не отличался от других — музыканты на улицах еще не спят, толпы людей спешат домой, все магазины открыты. Даже в маленьком продуктовом магазинчике до сих пор огромная очередь. Этот вечер никак не отличался от других — на улицах никого нет, почти все магазины закрыты. Только в маленьком продуктовом все еще горит свет. Этот вечер ужасно отличался от других. И он это замечал. В любой другой вечер, обычный вечер, она приходит в этот продуктовый магазин около восьми. Покупает свой любимый виноград и иногда ежевику — лишь в этом месте ее можно было найти. Она всегда подолгу расплачивалась за покупку, всячески подкалывала незадачливого продавца за кассой, мило беседовала с ним под шум негодовавшей толпы и страшно расстраивалась, когда его заменял кто-то другой. Имени девушки продавец не знал (уж очень он был стеснительный, что бы сделать первый шаг), но однажды она зашла в магазин со своей подружкой или сестрой (они очень были похожи). Они о чем-то шушукались, то и дело поглядывая на продавца, чем сильного его смущали. Но вот, когда она вновь начала беседовать с кассиром, ее подруга недовольно вскрикнула: — Элен! Ну сколько можно? Нас завтра ждет важный-преважный день!* Потому, моя прекрасная незнакомка, бросив быстрое "до свидания", удалилась. Она, в любой другой вечер, была по истине прекрасна — русые волосы, темные у корней и светлые на кончиках. Непохоже, что бы она красилась; на вид они мягкие и шелковистые, неиспорченные краской. У ее сестры — продавец все же склоняется к этому варианту — волосы точно такие же. У Элен красивые зеленые глаза с серой крапинкой — еле заметной, но крапинкой. Это не линзы, нет, он знает — они слишком живые для линз. У нее аккуратные розовые губы и красивый, немного вздернутый кверху нос, тонкие брови — и ни капли косметики, лишь в особые праздники ее веки поблескивают голубоватыми тенями. Красивые длинные ресницы хорошо видны и без туши — пусть они светлые, их все равно видно. Она — ангел во плоти, который выделяется среди других, похожих на нее копий. В любой другой вечер, она открыто показывает свой характер — невозмутимая, бойка, веселая, смешная, остроумная да и просто жизнерадостная. Он определенно испытывает к ней больше, чем симпатию, вот только не знает, взаимных ли чувства. Каждый вечер, день, да вообще все время, он думает о ней и с нетерпением ждет восьми вечера — хотя бы услышать ее уверенный, слегка грубоватый голос, четкий и обрывистый. Возможно, эта старшеклассница подрабатывает диктором в своей школе или где-нибудь еще. Каждый вечер она приходит в восемь в продуктовый магазин. Но сегодня не пришла. На часах девять-сорок. Через двадцать минут продуктовый закрывается, а кассир, который сейчас очень грустит, полностью расстроится. «Неужели она забыла?» — думает он, но тут же встряхивает головой. Вздор. Они даже не знакомы толком. Она — покупатель, он — продавец. Элен не обязана каждый день приходить сюда, их ничего не связывает. Но он чувствует себя преданным. И вот, когда молодой кассир почти отчаялся, в пустынный магазин заходит она. Продавец тут же испытывает облегчение — она пришла, опоздала, но пришла. Элен прямо здесь, тут. Собирает ежевику в пакетик и подходит к кассе, хитро улыбнувшись. Кажется, она заметила, как кассир немного покраснел под ее взглядом. — Соскучился по моим подколам, ежевичка? — усмехнулась она, вгоняя парня в еще большую краску. — Ну, ну, не красней, а то и вовсе помидором станешь! — добавила она, с добродушием наблюдая за реакцией молодого человека. У нее чертовски хорошо получается его смущать. — Я.... Ээээ.... — протягивает кассир, не зная, что сказать в оправдание. — О-очень душно здесь, н-не так ли? — замечает продавец, запинаясь. Элен слегка сощурила глаза. — Да-а-а, — растягивает буквы, намекают на его плохую отмазку. — То-очно, здесь ду-ушно. Продавец пытается побыстрее пробить товар, берет деньги, возвращает сдачу и протягивает пакет девушке. Она его берет, но уходить не собирается. — А как тебя зовут? — вдруг спрашивает Элен, так же прищурившись. — Мое-то имя ты знаешь; сестрица на славу постаралась. Черт. Черт, черт, черт. Она знает. Он пытается казаться как можно более беспечно, но у него, понятное дело, получается плохо. — Арсен, — проклинает свой голос за то, что он недостаточно низок для того, что бы казаться уверенным. — Арсен? — она искренне удивлена. Её брови тут же взмыли вверх. — Как иронично, хм. На миг повисло молчание. Арсен пытается набраться смелости и мужественности и, наконец, когда это выходит, говорит заветную фразу, немного запинаясь: — Аэм... Раз, перед Вами ничего не скрылось, может, сходим куда-нибудь? — о-боже-нет-зачем-он-это-сказал. На лице Элен всплывает явная улыбка. — Конечно, но, только, вы должны знать обо мне кое-что, — она подзывает Арсена пальцем, что бы что-то сказать на ушко. Кассир подает вперед и... Чувствует на своих губах чужие. Элен лишь слегка коснулась своими губами губ Арсена, а затем немного углубила поцелуй, обласкав нижнюю губу Арсена. Но этого оказалось достаточно для того, что бы ввести парня в окончательный ступор. Когда старшеклассница, наконец, отстранилась, она прошептала: — Завтра, в восемь часов вечера, у кафе "Антейк"**, — и развернулась, пошла прочь из магазина, как будто ничего не было. А на уме Арсена лишь одно — как хорошо, что завтра суббота. __________________________________________ * Кто заметил отсылки — молодец)0