Умереть чтобы родиться

Трёх этажный дом, зелёная трава на территории, огороженной большим забором с камерами и будкой охраны. На участки стояли детские качельки, батут, беседка, росли цветы и пели птички и бегали три собаки. Чёрная старушка Кира, немецкая овчарка Бульон и Джек Рассел Терьер Муся, как её назвало подрастающее поколение, в лексиконе которого было не так уж и много слов. Людмила Викторовна, которая продав свою клинику, переехала жить к сыну и невестке, чтобы следить за внуками, увлечённо вела беседу с Ириной Александровной, сидя в беседке и дожидаясь шашлыков. Максим с Владом жарили те самые шашлыки, пока Катя накрывала на стол. Сегодня 12 августа Максиму уже 43 и ради этого события собралась вся семья. Леся с Ником возились с младшей, пока Джо с улыбкой наблюдал за своей девушкой. Малышке Майе год и пять месяцев и в этой семье она долгожданный лучик счастья, который смог до конца объединить Максима и Катю, подружить отца и сына и одной своей улыбкой предотвратить множество конфликтов. Светлые волосики, изумрудные глаза, обворожительная улыбка и смех, который напрочь убивал всех. — Пап, она там опять к цветам пошла, — подбежал к Максиму Никита, который уже спокойно говорил на двух языках. — Майя Максимовна, иди к папе, — крикнул он, малышка закрутив головой и заприметив папу, с помощью направляющей сестры, встала на нужный путь и звонко смеясь побежала к Максиму, вытягивая ручки и улыбаюсь, конечно, по дороге не обошлось без падений, но она вставала и с огромным счастье бежала к нему. — Апа, апа Асим, — говорила она, улыбаясь. — Да, папа Максим, — подхватил дочку Нестерович, — А брат твой где? Покажи Никиту, — отвлёк он девочку, которая, как всегда с улыбкой тянула его за длинный нос. — Бат, — ткнула она на неподалёку стоящего мальчика. — А сестра, Леся? — улыбался Максим. — Ня, — ткнула она назад, — Мама, мама, — показывала она пальцем на вышедшую из дома Катю. — Да, мама, а папа где? — улыбался он малышки. — Папа, — положила она руки ему на лицо. — Да, папа, поиграем в самолёт? — взял он дочку за подмышки, начиная вертеть над головой и улыбаться, смотря, как она заливается смехом, пару раз подкинув, он крепко сжал малышку, целуя в макушку, — Моя принцесса, пойдёшь играть с братом и сестрой? — серьезно он посмотрел он неё. — Дя, — улыбнулась Майя, становясь на ножки и звонко смеясь, — Еся, Та, — так она называла их, всё время чему-то радуясь. — Макс, вы всё? — отказалась в его объятьях Катя, целуя парня в грудь. — Да, сейчас будем кушать, — коснулся он губами её макушки, — Майя такая смешная, ты видела, как она собак за хвосты дергает, да и Лесю с Ником тоже, — зарылся носом в её волосы Максим. — Видела, вся в отца, такая же жизнелюбивая, — коснулась она его щеки губами. — А я думал это в мать, — поглаживал он её поясницу. — Как хорошо, когда у ребёнка два родителя, можно поспорить в кого он такой, — улыбнулась Катя. — Ага, а ещё можно поцеловать его маму и в этом не будет ничего криминального, — коснулся её губ Максим. — Ахахахаах, — раздался звонкий смех Майи, которая смотрела на них и хлопала в ладоши. — Она нас палит, — прошептал на ухо девушки Нестерович. — Умная девочка, что с неё взять, — поцеловала она его в щеку, — Макс, я переодену её в платье, и мы придём, пока садитесь, — обняла его за пояс Решетникова. — Давайте, — поцеловал он ей в висок, убирая свои руки от девушки. — Майя, дочка, иди сюда, — вытянула она руки, девочка, которая увлечено строила с сестрой пирамидку, неуклюже поднялась, начиная бежать ей на встречу, — Пойдём переодеваться? — спросила она у Майи, та кивнула, обхватывая ей за шею. Катя занесла дочь на второй этаж, одевая в фиолетовое воздушное платьице и аккуратные туфельки. — Майя, смотри, подаришь вот это вот папе и скажешь, что любишь его, хорошо? — улыбнулась Катя, натягивая на себя платье тоже. — Дя, — улыбнулась малышка. — Повтори, что нужно сделать, — закрепила волосы и себе и ей Катя. — Саать, папа я тябя юбу и оать эту кообочку, — прыгала малышка по комнате. — Молодец, солнышко, — поцеловала она дочку в макушку, беря её за руку и ведя вниз. Майя за руку с мамой спустилась вниз, улыбаясь своей практически беззубой улыбки, ходячий позитив. — Папа, я тябя юбу, с дом одениа, — подбежала она к Максиму, протягивая подарок и смотря на Катю, в ожидании подтверждения, что она всё правильно сделала, Решетникова кивнула, улыбаясь им. — Моя процесса, — поднял её на руки Нестерович, покрывая лицо малышки поцелуями, чем вызывал её довольный смех, — Спасибо, я тебя тоже люблю, какая ты красивая, — усадил он её на свои колени. — Аибо, — улыбнулась Майя, обнимая его за шею, — А что ам? — указала она на коробочку, которую он поставил он стол. — Давай посмотрим, — взял он коробочку, отдавая её обратно дочки, — Откроешь? — улыбнулся Макс. — Ага, — кивнула Майя, начиная разрывать упаковку, открыв коробочку, она непонимающе смотрела на него. Красиво упаковано лежала маленькая лисичка для машины, на животе которой было вышито «Нажми на меня», нажав, он услышал «Да», для уверенности нажал даже два раза. — Серьезно? — посмотрел он на Катю, которая стояла неподалёку от них, опираясь на брёвна беседки, девушка кивнула.- Это-то о чем я думаю? — улыбнулся Максим, девушка быстро закивала.- Так, принцесса, иди к сестре, — пересадил он Майю на колени Леси, вставая и подходя к Решетниковой, — Ты вправду после такого выйдешь за меня? — под взгляды членов семьи, положил он руки на талию Кати. — Я выйду за тебя, даже после этого, — улыбнулась она, достав из кармана колечко, — Наденешь?

***

Неделей ранее. Дочь растёт и радует родителей, сын занимается тем же, играет в футбол, катается на сноуборде, отлично учиться и везде берет награды. Катя уже полгода, как вышла на работу, периодически беря с собой Майю, так же делал и сам Нестерович, единственно, что было для них трудностью — это то, что Катя все ещё было Rose и гражданкой Великобритании. Даже рождённая на территории России дочь, не давала ей права на получения гражданства, а следственно множество проблем со справками и остальными правами, которые с лёгкостью были предоставлены гражданину РФ, Мигель сразу предупредил, что помочь с этим, увы, не сможет. Максим давно звал Катю замуж, но каждый раз она отказывалась, сначала не хотела беременная, потом говорила, что толстая, а в последнее время она об этом забыла, мотаясь по детским кружкам, магазинам и пропадая на работе. Она забыла, а Максим нет. Его на отрез не устраивало, что Никита и Майя Нестеровичи, а их мама нет. Придумав, как ему казалось «крутой», но в то же время сумасшедший план, он решил, что сегодня самое время его осуществить. Вечером, когда дети и мама спали, он увидел, что Катя, как раз тихо выходит из кухни с яблоком и решил разыграть перед ней комедию. — Ало, — взял он своей телефон, набирая номер Влада, — Зайка, да, через час в ресторане, да, который на Барвихе, ну ты там что-нибудь по сексуальнее надень, давай, целую, — говорил он ровным голосом, пока Катя, с расширившимся глазами стояла за дверью. Ей хотелось в этот момент придушить его или того лучше, отрезать то, что он будет вставлять в другую, но она держалась, вытирая слезы и сжимая это проклятое яблоко. Собравшись с силами, она решила, что узнает на кого он променял их семью и заодно отвесить ему пару хороших пощёчин, сейчас будить детей и собирать их, было проблематично, особенно с Майей. Вытерев слезы, Катя натянула на лицо улыбку и вышла из кухни. — Катен, мне надо по делам отъехать, ложись без меня, — послышался голос Нестеровича. — Хорошо, спокойной ночи, — с трудом произнесла она, прикрывая лицо волосами и быстро шагая в спальню. Как только дверь хлопнула, Решетникова оделась и поехала в тот ресторан, где была назначена встреча у Нестеровича. Выждав в машине пятнадцать минут, она влетела в ресторан, заметив в углу Максима, романтический ужин и женскую сумочку, мозг выключился, она не смотрела по сторонам, со слезами на глазах подлетев к нему, Решетникова влепила мужчине звонкую пощечину. — Кабель ты сраный, променял меня и нашу семью на какую-то шлюху, я ненавижу, ненавижу тебя, — кричала она, ударяя вставшего из-за стола Максима в грудь. — Катя, успокойся, — старательно удерживал её кулачки Нестерович, щека горела, а в глазах появился страх. — Пошёл ты в жопу, сука, — продолжала бить она его. — Катя! — прикрикнул Максим, стараясь привести её в состояние, — Я один, один, не изменяю я тебе, — пытался упокоить её парень. — А это, блять, что??! Не изменяет он, лживая тварь, — хлюпала она носом. — Да для тебя это дура, для тебя, — повысил он голос, сжимая её в своих объятьях, и не давай наносить удары. — И белье получше ты меня просил надеть, да? — шипела девушка. — Ты посмотри вокруг, — отпустил он её, Решетникова по привычке огляделась вокруг и замерла. На стене было написано «Катя, выходи за меня!» На другой стене «Решетникова, я тебя люблю» и подпись с низу «Я не могу тебе изменить» вокруг весели шарики и никого кроме них не было. Обернувшись на Максима, она застыла с открытым ртом и огромными глазами, ведь Нестерович стоял на колени, а в руках было кольцо. — Макс…- хлопая ртом, как рыба, единственно, что смогла она выговорить. — Катена, выйдешь ли ты за меня замуж? Я знаю, что дурак и глупая была идея, но этим я хочу доказать тебе, что кроме тебя и наших детей, мне никто не нужен. Я люблю тебя, а изменить у меня член не встанет, в моей жизни уже больше десяти лет есть только ты, ещё с той сраной Африки, когда ты, как только мне не язвила. — Вздохнул он, Максиму было сложно это произносить, но медленно, но верно, он это говорил.- Я выбрал тупой способ позвать тебя замуж, но в этом все мы, слезы, боль, что только не пережила наша семья, но взамен этому всегда приходило счастье, утрировано, но я показал это тебе, надеюсь ты меня простишь и сумочка, кстати тоже тебе, знаю, ты хотела её, первая в России, — улыбнулся Максим. — Ну, ты и дурак, — замотала она головой, закрывая рот рукой, — Любимый дурак, вставай уже, — потянула его за руку Решетникова. — Ты мне не ответила, — нахмурился Максим, но поднялся. — Сегодня я тебе ничего не отвечу, после такого, я должна подумать, — провела она рукой по его лицу, где был красный след от её ладони. — Понимаю, забери кольцо, как решишь, сообщи, а пока может быть поужинаем? — обнял он её, целуя в щеку, и вкладывая в руку кольцо, крепко сжимая её кулак, — Хорошо, что хоть посуду не била, а я на всякий случай второй такой заказал, — улыбнулся Максим, вытирая её слезы с щёк. — А можно? — вскинула она бровь. — Если осторожно, — подмигнул Максим, девушка взяла тарелку, и она полетела на пол, вместе с бокалами, Нестерович присоединился к ней, и в итоге всё разбилось на мелкие кусочки, а они начали смеяться в голос, улыбаясь друг другу. — Идиоты мы, — заметно поднялось настроение у Кати. — Зато счастливые идиоты, — подметил Максим, переступая через осколки и улыбаясь ей.- Сумочку не забудь и пошли за другой столик, — потянул он за собой Катю. Этот вечер они никогда не забудут, особенно с продолжением в машине, ведь дома спят дети.

***

— Минуту, — повернулся он к ней спиной, — Ирина Александровна, обычно принято просить у отца, ну раз так сложилось, попрошу у вас руку и сердце вашей дочери, — улыбнулся Максим, смотря на женщину. — По-моему своё сердце она давно отдала тебе, а руку, да забирай с ногами, если она согласна, — улыбнулась женщина, вытерев слезу. — Моя, — одел он кольцо на её безымянный палец, подхватывая на руки и кружа, — Я тебя люблю, — поцеловал Катю в подбородок Максим. — А я тебя, — рассмеялась девушка. — И йа- а — а — а, — сорвалась с коленей Леси Майя. — Принцесса, — улыбнулся Максим, подхватывая дочку на руки и начиная вместе с Катей покрывать её лицо и ручки поцелуями. — А вы чего сидите? Ник, Леся, идите к нам, -улыбнулась им Катя. — Мам, мы за вас рады, — подбежал к ним Ник, обнимая родителей и сестренку. — Вы слишком крутые, — рассмеялась Леся, для Кати она, как дочь, которая в определённый период её очень сильно поддержала. — Моя семья, — гордо произнёс Максим, находясь в кругу самых близких и замечая умилительный взгляд Влада и слезы у мам. Может, их отношения не были простыми, они творили множество глупостей, не доверяя, ревнуя. Пускай Нику иногда казалось, что Майю, родители любят сильнее, но Леся быстро его переубеждала. Пускай они врали друг другу, да даже уходили на тот свет, резко прерывая отношения, но потом также спонтанно их начинай. Пускай. Это всё в прошлом. Перешагнув всё, они обрели главное — это друг друга, замечательного сына, вечно позитивную дочку и свою большую, но счастливую семью. «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему» — сказал однажды великий русский писатель Лев Николаевич Толстой. Нестеровичи относились и к первой группе и ко второй, но счастье всё же решило поселиться среди них. Максим смотрел на подрастающее поколение и прекрасно осознавал, какой пиздец ждёт всех. Никита, каким бы бабником в свои 13 не был, как только встретит девушку, которая вместо того, что бы виснуть на шее, покажет ему средний палец и пошлёт куда подальше, начнётся полный трэш, ведь он в отца и своего не упустит. Леся уже, как-то раз показала самодовольному парню средний палец и послала куда подальше, после того, как он передней сверкал своим торсом и пытался лапать, сейчас он сидит с ней в беседке и обнимает, целуя в шею. Но веселее всего будет, когда вырастет Майя, Максим уже сейчас готов поубивать всех, кто растекаетесь в лужицу от одной её улыбки, что же будет, когда она станет взрослой? Откинув все эти мысли, он просто улыбался семье. Вот они, его Нестеровичи.