Ты помнишь клен у забора? Ты помнишь лапту и прятки?.. Все это минуло так скоро… Так скоро, и безвозвратно.
Луна медленно плыла по небосводу, купаясь в океане звездного неба. Её невесомый свет проникал между неплотно задернутыми темными шторами, наполняя небольшую комнату мужского общежития первобытной красотой, сравнимой только с сиянием недавно выпавшего снега. Но только один из жильцов спальни наслаждался упоительным чувством ночной свободу. Рин устроился на столе перед открытым окном и вглядывался в редкие огни спящего города. Тишина академии опьяняла его, но в то же время заставляла грустить. Раньше беззвучие никогда не проникало в его сердце. — «Рин, — Черныш тихо подкрался к юному эсквайру и потерся спиной об его ногу: — Почему ты не спишь? Уже поздно». — Да, но я не могу, — близнец легонько почесал кота за ухом и снова перевел взгляд за окно: — Сегодня такая ночь… Знаешь, — неожиданная горечь в голосе заставила фамильяра прижаться к хозяину ещё ближе, — эта луна не дает мне покоя всю жизнь. С самого детства в такие светлые ночи я ворочался в своей кровати, а потом вставал и выбегал на двор нашего храма. Там, у забора, росло большое дерево, как же его? А… - полудемон сжал кулак и легонько, как бы в наказание, стукнул себя по плечу. — Никогда не мог запомнить его название. Я садился на крыльцо и смотрел, как ветер играет с поникшей листвой. А потом приходил Юкио, садился рядом и защищал мой сон. — «Тише, — хотя Черныш точно знал, что младший близнец его не услышит, он постарался послать эту мысль как можно бесшумней. — Ты разбудишь его». Рин не ответил. Он осторожно, чтобы не задеть огромную стопку непрочитанных книг, слез со стола и на цыпочках, стараясь не скрипеть полом, приблизился к кровати брата. Юкио только несколько часов назад вернулся со сложного задания и целый вечер делал вид, что все хорошо, пряча легкую, но болезненную рану. Сейчас экзорцист так устал, что не мог помочь родственнику погрузиться в мир снов. — Спи, брат, — Рин улыбнулся кончиками губ и поправил одеяло, как не делал с детства — когда-то самого ненавистного промежутка его жизни, а теперь такого родного и далекого. И вновь брюнет вернулся на свой пост у окна, безуспешно отгоняя от себя воспоминания прошлого, которые никак не хотело покидать двух маленьких мальчиков. «Тогда мы были единым целым… Все шло своим чередом, и не было в моей жизни ни демонов, ни мечей, ни опасностей». В полете памяти добровольный страж снов уносился всё дальше, туда, где жили сдержанный, серьезный Юкио Окумура и его бестолковый брат Рин. Воспоминания путались, переплетались в клубок, наполненный радостями и переживаниями, и кружились в неземном танце детства. — Пусть и тебе присниться то дерево у забора, — в полудреме прошептал Рин, мечтая, чтобы эта волшебная лунная ночь никогда не заканчивалась, и два мальчика из воспоминаний так и не узнали тяжести потери. Черныш свернулся клубком у ног хозяина и недовольно прижал уши. Он-то хотел услышать ещё несколько рассказов из жизни своих друзей. Божество-кот так и не сомкнул глаз, взяв на себя обязанности хранителя принцев Геенны, и с сожалением ждал рассвета, времени, когда братья проснуться и вспомнят, что они больше не дети.Когда небеса рассветит, Когда затянутся раны, Мы вспомним, что мы больше не дети. И это будет так странно…