Вернитесь, мои счастливые дни...

      Максим ещё долго стоял и смотрел вслед удаляющемуся автомобилю. Даже когда машина уже окончательно скрылась из виду, он не сдвинулся с места, а продолжал смотреть вдаль, не отводя глаз. Он корил себя, проклинал. Проклинал тот день, когда познакомился с Вероникой, да и её саму тоже. Он бы всё сделал, лишь бы Алла вернулась, лишь бы его маленькая девочка снова оказалась в его объятиях. Если бы тогда она пришла, сказала бы ему всё сама, а не отправляла это чёртово письмо, если бы она пришла…никогда, никогда бы он её не отпустил. Если бы…сколько много этих «если бы»…Если бы было можно всё вернуть. Нет…он вернёт. Он вернёт её, он вернёт свою жену. И пусть она сказала, что счастлива, пусть…он знает, что она лжёт. Его девочка очень хорошая актриса. Он вернёт её и больше никуда и никогда не отпустит. Его мысли прервала Вероника, вновь подошедшая к нему. — Макс! Ну, сколько можно тебя ждать? — Иду я, иду, — буркнул он, не глядя на неё, и развернувшись, направился в ресторан. Как ему всё надоело: она, её друзья, да сама жизнь ему уже осточертела. Единственный глоток свежего воздуха для него, единственное, для чего он живёт — это дети. Дети, которым ему стыдно смотреть в глаза вот уже три года… Он знает, они помнят маму, хоть Алла и сильно надеялась, что они её забудут. Лиза как-то стащила из стола Макса её фотографию. Она часто смотрит на неё, пока Вероника не видит, и спит с маминым фото в обнимку. Макс не ругал дочь за это, да и даже ничего ей не сказал, хотя прекрасно знал, куда делась фотография. Сначала он подумал, что это Ника её забрала, но через пару дней увидел, как Лиза лежит в кроватке, гладя ручкой мамино фото. Печально улыбнувшись, он поспешил уйти, пока дочка его не заметила.       Отгуляв в ресторане день рождения Вероники, поздно ночью они поехали домой. Макс хоть и веселил весь вечер собравшихся, но на душе у него было паршиво, и совсем не до веселья. Эту ночь, не смотря на все доводы Вероники, он так же предпочёл провести в своём кабинете. За всю ночь он так и не сомкнул глаз.       Ближе к утру Макс поднялся к детям. Аккуратно приоткрыв дверь, он вошёл в детскую и улыбнулся, Гарик с Лизой лежали обнявшись в одной кроватке. Он тихонько прошёл вглубь комнаты и присел рядом, чуть касаясь, погладив детей. — Папа? — приоткрыв глазки, прошептала Лиза. — Ч-ч-ч, спи, моя сладкая, — прошептал Макс, погладив дочку по голове. Краем глаза он заметил вылезший из-под её подушки уголок фотографии. Лиза тут же пододвинула подушку, крепко прижав её к кровати. — Солнышко, я знаю, что там. Я не заберу, — успокоил он дочь. — Откуда? — опустив глазки, спросила она. — Ну, ты же у меня её взяла, — легонько улыбнулся Макс. — Ты не злишься? — Нет, доченька. За что мне на тебя злиться? — он достал Лизу из кроватки. — Иди ко мне, — Макс усадил её к себе на колени. — Я думала, ты разозлишься… — Нет, солнышко. Почему я должен злиться? — Я к маме хочу, — ещё не договорив эту фразу, Лиза заплакала, крепко прижавшись к нему. У Макса и у самого подкатил ком к горлу, но он сдержался, лишь горько выдохнув. — Тихо-тихо, тихо, моя сладкая. Хочешь, я с вами останусь? — Да, — продолжая плакать, со всхлипами ответила она. — Я не хочу Нику, она мне не нравится. «Мне тоже», — подумал Макс, но промолчал. — Лизонька, а хочешь маму увидеть? Мы к ней поедем, если хочешь, — немного подумав, он всё-таки решился это сказать. — Правда? — она даже перестала плакать, резко подняв к нему глаза. — Правда, моя хорошая. — Я хочу, — снова зашмыгав носиком, ответила Лиза. — Я тоже к маме хочу, — тихонько сказал пробудившийся Гарик. — Иди сюда, — он достал сына из кроватки и посадил на второе колено. — Мы все поедем, завтра я позвоню тёте Алине и мы поедем к маме. «Если тётя Алина меня не пошлёт», — добавил он про себя.       Дождавшись хотя бы девяти утра, он набрал номер Редель. Трубку долго не брали, но, наконец, на том конце провода раздался голос. — Алло. — Алло, Алин, привет. — Что тебе нужно? — Где Алла? — Я, кажется, уже слила тебе её новый адрес, за что хорошенько получила. — Алин, я прекрасно знаю, что она в Москве. Скажи мне, где она. Я тебя очень прошу. — Нет, Макс, я обещала. — Я умоляю тебя. Ты меня убить готова, но ради детей. — Ты что, хочешь детей к ней привезти? — Они очень по ней скучают. Алин, они спят с её фото под подушкой. И пусть она говорит всё, что угодно, но я прекрасно знаю, как она хочет увидеть их. — Ты даже себе не представляешь, как…, — прошептала Алина. — Чёрт с тобой... Она на даче. Никита с Алёной пока в её квартиру перебрались. Она там одна. Ни прислуги, ни охраны. Сегодня она весь день дома. — Спасибо. Спасибо тебе огромное.       После обеда он собрал детей и, сев за руль одной из своих машин, рванул по знакомому маршруту. В три часа Макс припарковался у нужных ворот. Крепко сжав в руках руль и выдохнув, он вышел из машины. Достав из кресел детей и взяв их за руки, Макс направился к дому, открыв калитку своим ключом. Дверь в дом сам открывать он не стал, а просто нажал на звонок.       Алла прорыдала в подушку всю ночь, словно мантру повторяя себе, что Макс счастлив. Она убеждала себя в этом как могла, но получалось слабо. Она любила его, всё ещё любила…как она боялась себе в этом признаться, но всё же пришлось. — Ни черта не лечит ваше время, — со вздохом сказала она, глядя в зеркало, умывая следующим днём покрасневшие от слёз глаза. Она только успела одеться, как в дверь позвонили. Подумав, что это подруга, Алла без задней мысли открыла дверь и обомлела, отшатнувшись назад. — Привет, — прошептал Макс. — Привет… — Мама! — дети тут же кинулись к ней. Алла присела на корточки, крепко обняв их. — Ну, зачем? Я же просила…, — сквозь льющиеся слёзы прошептала она, прижимая малышей к себе ближе. — Я не смог. — Мамочка, не уезжай больше, — обнимая маму за шею, жалобно попросила Лиза. Алла ничего ей не ответила, она не могла ей ничего ответить. Макс всё так же стоял на пороге. — Заходи, — подняв к нему заплаканные глаза, сказала она. Он прошёл в дом, закрыв за собой дверь. Она села с детьми на диван, Макс присел рядом. — Алина, да? — со вздохом спросила у него Алла. Максим кивнул. Она всё ещё сидела в обнимку с детьми, ей так не хотелось их отпускать. Да и они, крепко вцепившись в маму, не собирались разжимать объятий. Как она будет теперь уезжать? Этого она и боялась. Боялась, что не хватит духу уехать, если хоть краешком глаз увидит своих малышей. Какие они уже большие…       За час они с Максом не проронили не слова, пока Алла не заметила, что дети уснули. — Они ночь что ли не спали? — У Ники вчера день рождения был… — Понятно, — не дав ему договорить, прервала его Алла, не в силах слышать этого имени. — Ты не голодный? — не зная, что ещё сказать, спросила она. — Нет, спасибо. Мы пообедали. — Может, тогда чай? — Если тебе не трудно. — Подержи их, сейчас принесу, — Алла осторожно передала ему детей и ушла на кухню. Через несколько минут она вернулась с двумя чашками чая. Пока её не было, Макс уложил детей на одной половине дивана, а сам пересел в рядом стоящее кресло, освобождая место Алле. — Осторожно, горячий, — передавая ему кружку, предупредила Алла. — Я надеюсь, вкусы у тебя не изменились, я молока немного добавила. — Спасибо, Аллусь, — легонько улыбнулся он. — Как у тебя вообще дела? — Неплохо. А у тебя? — Хорошо. — Что-то не клеится у нас с тобой беседа, — краешком губ улыбнулся Макс — Да, — улыбнулась в ответ Алла. — Ты меня вчера спросил, счастлива ли я… А ты счастлив? — безотрывно смотря на него, спросила она. — Счастлив ли я…, — задумчиво произнёс Макс. — Знаешь, Алл, я не могу врать, глядя в твои глаза... Никогда не мог. — Мог… — Нет, — он помотал головой. — Ты говорил, что любишь меня, даже когда спал с ней, даже когда узнал, что она беременна, на следующий день ты клялся мне в любви, — её губы дрогнули, но она не заплакала. — Это правда. Каждое слово, ты слышишь?.. Каждое моё слово. Я никогда в жизни не врал тебе о своих чувствах. Хочешь знать, счастлив ли я? Нет, — помотав головой, ответил Макс, не сводя с неё глаз. — Но я сам в этом виноват, Я, и только я. — Макс… — Послушай меня. Пожалуйста. Алла замолчала. — Ты знаешь, сначала я злился на тебя, очень злился, за развод этот, за побег, за письмо. Наверное, мне так было легче. Я ведь женился только на зло тебе. Хотела-получай. Мне уже было всё равно, где я, что со мной. Два года я обивал Алинины пороги, выпрашивая твой адрес и номер телефона, но даже не осмелился позвонить. Все эти три года я думал только о тебе. Я жил только благодаря нашим детям и мыслью о тебе. Знаешь, не только Лиза спит с твоими фотографиями, — краешком губ усмехнулся Макс. — Первый год я ещё старался как-то привыкнуть к ней. Не полюбить, хотя бы привыкнуть, но не вышло. Я смотрю на неё, а перед глазами у меня ты. Я видеть её не могу, спать с ней в одной постели не могу. Мне рядом с ней находиться тошно. Алла слушала его, не осмеливаясь перебить. — Я дурак, Алл, я знаю. Я потерял тебя по своей глупости. Сегодня я скажу Нике, что мы разводимся. Хватит ломать комедию. — Не надо, Макс. — Надо. Я так хочу. — Она любит тебя. — А ты? — неожиданно спросил Макс. Алла оцепенела. — Просто ответь мне, от твоего ответа не зависит мой развод. Я уже всё решил. Алла внимательно смотрела ему в глаза и вдруг улыбнулась, — знаешь, не только ты не можешь врать, глядя мне в глаза. Хочешь правду? Люблю, — кивнула она. — Но это ничего не меняет. — Мне просто нужно было это знать. — Ответь мне и ты на вопрос. — Какой? — Зачем ты меня мучаешь? Я уже почти смирилась с мыслью, что их больше не увижу, а теперь…как мне улетать теперь? — из глаз снова брызнули слёзы. — А ты не улетай, — он пересел на подлокотник дивана и прижал к себе Аллу, утирая ей слёзы. — Ты просто никуда не улетай. Алл, ты можешь брать детей тогда, когда только захочешь. Хочешь, они будут жить с тобой? Только дай мне с ними видеться. Хочешь? Оставайся, моя хорошая, — он поглаживал её по волосам, а из её глаз по прежнему струились слёзы. — Всё будет так, как ты захочешь, только останься. Ты нужна им, ты очень им нужна, — он крепко сжал её ладонь. — «И мне ты безумно нужна», — мысленно договорил Макс, но вслух произнести не осмелился. — Мне здесь жить негде, — не найдя другого аргумента, ответила Алла, пытаясь утереть слёзы. — Как негде? А наш дом? — Макс… — Алл, ты просто будешь жить с нами. Если хочешь, я даже на глаза тебе попадаться не буду. — А твоя жена? — спросила она, и сама поморщилась от произнесённого. Макса тоже передёрнуло. Он вообще старался не произносить это слово в отношении Ники. У него была, есть и будет только одна жена. — Через два дня её там не будет. — А как же ваш ребёнок? — Я сделаю тест ДНК, а там посмотрим. — Макс, я видела тест на отцовство своими глазами. — Я хочу убедиться. — Ты думаешь, она его подделала? — Не знаю, Алл. Я тогда ей поверил, а сейчас… Знаешь, когда поживёшь с человеком, только тогда понимаешь его истинную суть. Да и я как-то случайно услышал один разговор... Она ругалась там с кем-то, ну, да неважно. Там промелькнула фраза, что она специально забеременела, чтобы я её не бросил. Тогда я и подумал, а от меня ли… Да и, может, это звучит ужасно, но я никогда не испытывал к Саше каких-то отцовских чувств. Я люблю его, конечно, но как любого ребёнка. Никогда у меня не было каких-то особых чувств к нему. Не знаю почему... — И что ты будешь делать, если… — Если он не мой? — закончил за неё Макс. — Да. — Не знаю, не хочу пока об этом думать. У Макса зазвонил телефон. — Алло. — Алло, привет! Вы где?! — Дома поговорим. — Но… — Мы скоро приедем. Пока, — он положил трубку. — Поедешь? — Да, пора. Алл, ты так и не ответила на моё предложение. — Какое? — Остаться. — Я не знаю, Макс. Я правда не знаю. — Алла, я ведь больше ничего не прошу, просто останься. — Если я останусь, со дня на день это откроется. Нужно будет что-то кому-то объяснять. — Ты ни перед кем не обязана оправдываться. — Но от этого всё равно не скроешься или ты предлагаешь мне спрятаться в твоём доме? — В нашем, — поправил её он. — В твоём, Макс. — В нашем, — снова повторил он. — Я не хочу сидеть взаперти, — не став дальше спорить, вернулась к исходной теме Алла. — Я об этом и не говорил. Ты просто не будешь ходить одна, вот и всё. — Понимаешь, за эти три года я привыкла к свободе, к покою, к отсутствию журналистов, к тому, что на меня не смотрят вытаращенными глазами. Я привыкла спокойно гулять. Одна, без охраны. Все эти годы я жила обычной жизнью. А ты мне предлагаешь вернуться в мир, где за мной попятам носятся ошалевшие журналюги и каждый встречный прохожий смотрит как на памятник. — А хочешь мы с тобой поедем? Будем все вместе жить в Испании, — он крепче обнял её за плечи. — Макс, ты что? — А что, Алл? Будем жить обычной спокойной жизнью. Я сниму домик рядом с тобой. — А как же съёмки? — Да чёрт с ними. — Нет..., так я тоже не могу..., - прошептала она, уложив голову ему на колени. — Тогда оставайся. Если ты уедешь, мы поедем за тобой. — А Ника? — По-моему, о ней мы уже поговорили. — А если она к журналистам побежит? — А что она им скажет? От сына, если он мой, я отказываться не собираюсь. — Она девушка продуманная, да и комедию ломать умеет, будь здоров. Придумает что-нибудь. А тебе это надо? — Алл, это не твои заботы. Я сам со всем разберусь. Просто останься. Мы не должны никому ничего объяснять. Она приподняла голову, взглянув на двух мирно спящих ангелов, и ненароком улыбнулась. Вздохнув полной грудью, Алла снова улеглась на его колено. Господи, как её дурманил его аромат, ещё несколько дней назад она бы отдала всё, чтобы снова почувствовать этот родной запах. Она вдыхала его, забыв уже обо всём. — Я не тороплю, Аллусь. Ты подумай, если нужно. — Я подумаю, — легонько кивнув, согласилась Алла. Макс улыбнулся, ласково проведя ладонью по её волосам. Алла тут же отпрянула от него. — Прости…, — прошептал Макс. — Да ничего… — Хочешь, я тебе детей завтра привезу? — Хочу, — не медля ни секунды ответила Алла. Макс улыбнулся, — тогда в это же время? — Как тебе будет удобно. Я свободна. — Тогда в двенадцать, — улыбнулся он. — Договорились. — Нам ехать пора, — с грустью сказал Макс. — Поможешь до машины донести? — он кивнул на сладко спящих детей. — А то просыпаться они, по-моему, не намерены. — Конечно. — Тогда бери Лизу, она полегче, и пойдём.       Алла помогла усадить детей в автомобильные кресла, поцеловав их на прощание. Попрощавшись с Максимом, она зашла в дом, ещё долго наблюдая в окно за отдаляющимся от её ворот авто. Да, она сказала ему, что подумает…, но она уже всё решила. Как только он обнял её, коснулся ладонью её щеки, она поняла, что никуда не уедет. Просто не сможет.       Приехав домой, Макс с порога сказал Веронике, что им надо поговорить. Они поднялись в его кабинет и, сев за стол, он беспристрастно сообщил ей, что подаёт на развод. Глаза её полезли на лоб. Она не верила своим ушам и переспросила, — что? — Я завтра подаю на развод, — спокойно повторил Макс. — Я не могу так больше жить. Ты сама прекрасно знаешь, что я тебя не люблю. И никогда не полюблю. — А я не дам тебе развод. — Твоё согласие меня не интересует. Я сам всё сделаю, а ты подпишешь. — Ничего я подписывать не буду. — Будешь, — сохраняя спокойствие, ответил Макс, — если хочешь хоть что-то получить после развода. Она не могла больше ничего сказать, она молча сидела, метая взгляд то влево, то вправо, и тут её взгляд упал на ненавистное ей лицо на фотографии. — Это всё из-за неё, да? Ты всё ещё любишь свою старуху?! Макс начал закипать. Кулаки его сжались и он угрожающе посмотрел на Веронику. Ту передёрнуло от его взгляда, но она продолжила говорить. — Чем она лучше меня?! Что в ней есть такого, чего нет у меня?! Она всё равно к тебе не вернётся, слишком гордая! — Я люблю её. Пусть она меня даже и не простит. Но с тобой жить я больше не могу, прости, — стараясь удерживать спокойный тон, ответил Макс. Её аж трясло от злости, Макс же продолжил говорить, — завтра я подам документы, попрошу, что бы развели в ближайшие дни. Ты же мечтала жить в Америке? Я куплю тебе там квартиру, устрою на хорошую работу. Ты уедешь и больше не вернёшься, и ты не будешь общаться на эти темы ни с какими журналистами, иначе всё, что я тебе дам, также легко вернётся ко мне. — Ты не можешь… — Могу. — А ребёнок? — Ребёнок… Ник, ответь мне честно, это мой сын? Вероника растерялась. — Завтра я сделаю тест на отцовство, лучше сама скажи. — Я не знаю… — робко прошептала она. Макс усмехнулся, — ты же делала тест? — Я не хотела знать, кто отец... Попросила в любом случае вписать твоё имя… — Ясно всё. Можешь собирать свои вещи. В ближайшие дни я куплю тебе квартиру. Как только нас разведут, ты исчезнешь. Она покорно кивнула.