За стеной лжи

      Уже две недели прошли со дня штурма территории белого легиона. Никаких новостей не было, но это не удивительно, ведь сейчас по брейн бёрсту распространяют запись битвы, которая является доказательством причастности белых к обществу ускорения.       Белые, к слову, никак не отреагировали на ход чёрного легиона. Они не пытаются опровергнуть свою вину, как не пытаются и остановить распространение свидетельств их вины. Они вообще никак себя не показывают.       Хару и Снежка брели к первому домой, где их уже должен был ждать Граф. Что произошло? Почему он решил назначить встречу в реале? Почему попросил прийти только их двоих? Почему все встречи всегда проходят у Хару (!) дома? Все эти вопросы не давали Вороне покоя, но он уже точно знал, что его мать, наверняка, отправили по какому-нибудь ложному поручению в очередную командировку куда-нибудь в другой конец Японии.       — Хару-кун? С тобой что-то не так? — Черноснежка прикоснулась рукой ко лбу Харуюки, из-зачего тот, в свою очередь, поспешил отодвинуться от неё, чтобы люди перестали смотреть на них «странным» взглядом.       Только тот факт, что некто, похожий на Хару, идёт рядом с такой девушкой, как Черноснежка, уже наталкивали людей на мысль, что несчастную держат силой. Но, при каком-либо контакте, Хару прямо-таки чувствовал, как окружающие люди начинают видеть в нём юного маньяка с садистскими наклонностями, что каждый вечер покрывает сотнями ударов это юное тело…       Уши парня покраснели, и он яростно затряс головой, чтобы вымести из неё непристойные картины, где он возвышается над обнажённой Черноснежкой с плетью в руках.       — Нет. Всё хорошо, нет повода для беспокойств, семпай, просто… — парень устало вздохнул и наконец-то задал мучавший его весь этот год вопрос:       — Почему мы всегда собираемся у меня дома?       В ответ девушка сжала губы и сложила руки на груди, преградив дорогу Хару. Она нависла над ним, вперив строгий взгляд в лицо несчастной Вороны.       — Не значит ли это, что тебе противно моё общество, ведь чаще всех именно я бываю у тебя?       — А! — Хару замахал руками, будто пытался прогнать назойливую муху. — Нет! Что вы, семпай! Я… Я очень ценю минуты, проведённые вместе с в-вами!       — Вот и отличненько~ Пойдём скорее, Аномалия уже, наверное, устал ждать нас.       Дальше они шли молча. «Интересно» — думал Хару. — «Поняла ли Снежка, что он хотел выразить своим неожиданным признанием?»       — Хару… Ты сменил ключ? — Снежка стояла перед дверью в квартиру парня и никак не могла её отпереть.       — П-простите. Просто у меня же должна быть хоть какая-то личная жизнь. Я честно хотел передать вам копию ключа! Просто… Есть вещи, которые я бы не хотел показывать остальным, а если у всех будет доступ к моей квартире, они смогут случайно наткнуться, на что не следует натыкаться посторонним.       — Ты, случаем, не про те журналы, которые стояли за коллекцией FPS шутеров прошлого поколения? — С ехидной улыбкой промолвила Снежка и подмигнула парню, который всем своим видом кричал, что хочет провалиться под землю прямо сейчас и ждать он не хочет больше ни минуты.       — Да не волнуйся ты так. Мы с Нико и Тиюри уже давно их нашли. Мне даже приглянулся один. Не могу вспомнить, как он назывался… Ах да! Точно! Это был эксклюзивный выпуск журнала «бесстыдные сестрё-ААааАааА! Хару-кун! Ты что творишь?!       Парень грубо затолкал Черноснежку в квартиру и закрыл за собой дверь.       — Хару, смотри, учителю тоже понравился этот журнал! Не знаю, почему ты так боишься, что кто-то найдёт их. Неужели ты такой жадный и хотел оставить всё себе?       — Графит-сан! П-положите это пожалуйста. — Харуюки трясло. Мало того, что новый ключ не спас жилище от посторонних, так эти «посторонние» ещё и смеют без спроса рыться в его вещах.       Он кое-как унял свой гнев и рассмотрел парня, который известен каждому бёрстлинкеру. Перед ним стоял мечник, который использует два клинка и носит имя Графит Эдж. Но в реальности этот парень выглядел как-то совсем по-детски. Чёрные волосы, которые, похоже, вообще никогда не пробовали причесать. Одет в чёрный спортивный костюм. Он даже кроссовки и те чёрные нацепил. Телосложением парень был абсолютной противоположностью самому Хару. Если он был несчастливым обладателем лишнего веса, то Аномалия был до жути худощав. Черты лица были слишком мягкими для парня, поэтому Хару легко бы спутал его с девушкой, будь на нём платье. На лице было до ужаса глупое выражение лица, щёки покрывал румянец, Харуюки даже было страшно представить, чем этот псих мог заниматься здесь, пока они со Снежкой не пришли (А вот автор знает, что он тут делал, но конечно же не расскажет, потому что тогда придётся ставить рейтинг повыше. И предупреждений, а автор вообще не любит ставить предупреждений. Прям как Кавахара не любит логику).       Но особое внимание стоит уделить глазам нарушителя спокойствия Хару. Если все остальные внешние данные кричали, что Графит — ребёнок. То глаза заставляли поверить, что перед ним сейчас высокоуровневый бёрстлинкер, который обучил его родителя — чёрную королеву Блэк Лотос.       — Ворон-сан! Ты не можешь так поступить! — Гость наконец-то оторвался от журнала, только чтобы поныть о несправедливости хозяина квартиры? Грубости ему не занимать. — Пожалуйста, одолжи мне эти журналы! Я правда-правда всё верну!       — Кхем-кхем. — Снежка кашлянула, чтобы привлечь внимание друзей. — Учитель, почему вы попросили встречи? И почему только мы двое?       Аномалия наконец-то вспомнил цель своего визита и виновато опустился вновь на кресло. Он внимательно осмотрел собеседников и наконец-то торжественно объявил:       — Вас просит к себе один из создателей Брейн Бёрста.       Похоже, лица Хару и Снежки слишком перекосило от такого заявления, потому что Аномалия залился звонким смехом, который заполнил собой каждый уголок маленькой квартиры.       — Я не шучу. Но до места вы будете добираться под действием снотворного. Простите. — Лишь после этих слов Хару почувствовал, как его сознание медленно проваливается в сон. Как это могло произойти? Кто знает (Автор знает! Это никак не могло произойти, но кроссовер двух работ Кавахары! Алё! Тут нужно больше роялей в кустах, чем в любой другой работе автора!), возможно у него есть сообщник, а может это было что-то другое… Хару не знал ответ, он только знал, что очнулся он в каком-то просторном помещении, которое совсем не было похоже на какой-нибудь подвал или где там обычно держат заключённых пленников (?). Он лежал на удобном диване в комнате, которая могла быть только в каком-нибудь роскошном особняке. Он слышал голос Графита и ещё кого-то, по-видимому, находящихся в соседней комнате. Его внимание привлекло большое кресло, которое стояло поодаль его диванчика. На этом кресле лежала совсем бледная Черноснежка.       — Снежка! — Хару вскочил с поразительной для себя скоростью и принялся трясти девушку, в надежде разбудить. Но та не просыпалась. Он не мог даже сказать с полной уверенностью, что она жива! Харуюки не знал, что ему делать. Взгляд носился по комнате в поиске решения, мозг работал на сверхскоростях без всякого брейн бёрста. И тут он наконец-то решился хотя бы выяснить, жив ли его родитель.       Он придвинул лицо к лицу Черноснежки. Стоило ему почувствовать, что Снежка дышит, как вдруг…       *кусь*       (Ой, не могу, ой простите дурака, ой ахаххахпа. Снежка! Хару! За ухо! Ахахахах. Не смешно.)       Ворон даже не успел вскрикнуть, как Снежка начала смеяться не хуже Графита. Её смех привлёк Графита и его собеседника. Теперь они знали, что Хару и Снежка очнулись. Этим двоим теперь вряд ли удаться сбежать… (А вот теперь я предельно серьёзен. Открываем ВК, заходим в аудио, включаем ERIC NORTH x STEREORYZE — I DONT NEED ANYONE ELSE. Вы не пожалеете: D).       В комнату зашел Графит, а с ним мужчина, который был до ужаса на него похож, разве что был старше. Такие же чёрные волосы, такие же глаза, всё то же тупое выражение лица, но вот телосложение он был крепче, но видно, что раньше он был таким же худым, как и Аномалия.       Мужчина подошел в упор к до сих пор смеющейся Снежке, присел на спинку кресла и проговорил, ласково погладив девушку по голове:       — Как же я скучал по тебе, Сатти.       Снежка наконец-то перестала смеяться и зло посмотрела на мужчину. Было очевидно, что эти двое знакомы и знакомы очень давно.       — Ложь самому себе — самая страшная ложь, ты же знаешь это, пап.       Хару эта фраза выбила из колеи. До этого момента он всё ещё думал, как им сбежать, но теперь он тупо уставился на Снежку, его нижняя челюсть бороздила океаны ворсистого ковра.       — Ты прекрасно знаешь, что мы с мамой любим тебя. А то, что ты думаешь иначе, заслуга твоей любимой сестры. Мы слишком поздно заметили, что вырастили волка и пустили его в стадо овец. Хотя, подожди. А в стаде может быть одна овца?       — Ты притащил меня сюда, чтобы оскорблять? — Снежка, или же лучше будет сказать, Сатти, безразлично отвернулась от отца, незаметно подмигнув Хару (Что-то Снежка часто ему подмигивает. Кажется, я нечаянно приписал чужому герою нервный тик).       — Я притащил тебя сюда, чтобы ты помогла мне разобраться со вторым администратором Брейн Бёрста. Твоя сестра стала на его сторону. Ты всё равно с ней воевала, нет? Вот и поможем друг другу. — Он наконец-то обратил внимание на Хару.       — Ой, прости, Хару-кун, я совсем забыл представиться. Киригая Кадзуто, отец Сатти. Прости, конечно, мою грубость, но завтра мы начнём твои тренировки. Избранник моей дочери не должен быть похож на шар для боулинга.       Хару не знал, что ответить. Он просто стоял и тупо смотрел на отца Снежки. Его даже не задело, что его только что назвали шаром для боулинга. И совсем не испугала перспектива сложных тренировок в будущем. Он просто не мог понять, какой ужасной должна быть белая королева, сестра чёрной, чтобы Снежку пустили в Брейн Бёрст. С таким-то отцом…