Будни армии Небес

Годжун, вернувшись из путешествия на Запад, угнездился на старой службе уютно, как кот в картонной коробке из-под обуви. Он быстро понял, что потрясение пятисотлетней давности затронуло только количественный состав Западной армии, качество же её осталось привычным – некачественным. А значит, поле деятельности по-прежнему было широким и не паханым. Бывшие товарищи по путешествию тоже Годжуна радовали. Кенрен, пьющий исключительно вне службы, по сравнению со своим земным воплощением выглядел праведником. Своевольный Тенпо пугал куда меньше, чем ласковый ёкай, клипсы которого смотрелись крайне ненадёжно. А с Конзеном, сохранившим угрюмость и тяжёлый характер монаха, дракон практически не виделся, поэтому и не думал по его поводу ничего. Короче, всё стало гораздо лучше, чем было до. Сегодня, после сытного обеда Годжун решил прогуляться по территории своей армии с целью оценить порядок и, что гораздо важнее, найти мелкие недостатки. Вдруг придёт какой-нибудь генерал отпуск испрашивать, а тебе и возразить нечего, остаётся послушно бланк подписать. Другое дело - наличие недостатков. Тут можно аргументировано генерала послать, только не в отпуск. Вот и первый косяк! На дверях казармы Годжун заметил неположенный листок белой бумаги. Он заинтересовался и подошёл посмотреть на подробности. Листок был аккуратно приклеен скотчем и являл собой объявление. «Пропала моя лапочка. Наверно, ушла с маршальской падлой гулять. Кто найдёт и вернёт – тому награда! Генерал Кенрен». «Думаю, маршалу его животное не менее дорого, - рассудил Годжун. – А генерал, как всегда, проявляет излишнюю резкость». Дракон покачал головой и решил, что пусть объявление висит. В родном кабинете было тихо, сквознячок парусом надувал белую штору. Годжун сел за стол и только собрался задуматься об армии, как носок его сапога придавило нечто некрупное, но вполне ощутимое. Годжун наклонился: кто это у меня там? Под столом, мерно покачиваясь на коренастых лапках, стоял полуметровый варан. Был он серым в изумрудную полосочку, упитанным и мирным. Годжун моргнул, варан задрал морду и горестно приоткрыл пасть. При этом глаза животного неотрывно смотрели на сапог из хорошо выделанной, аппетитной кожи. Годжун всполошился. - Кис-кис-кис. Тьфу, нет. Как тебя там? Ты голодный? Не думая о плохом, Годжун протянул руку. Варан, прихватив мелкими зубками пару драконьих пальцев, захлопнул пасть. Совершенно опупев от такой наглости, Годжун встал. Варан повис. В принципе, дракону было не очень больно, однако не служить же по этому поводу с вараном на руке? Годжун попытался свободной рукой разжать капкан челюстей, но понял, что может ненароком изувечить рептилию. Пришлось идти к маршалу. Изумлённые взгляды попадавшихся навстречу бойцов и эхо их придушенного хохота не добавляли дракону милосердия. Любовь к животным ослабевала с каждым шагом. Дверь маршальского кабинета Годжун открыл вараном. - Тенпо! Стоявший на четвереньках маршал живо вскочил. Помоечной окраски котище, настоящий гроза округи, не отвлекаясь на мелочи, продолжил лакать из миски. - Заберите! – приказал Годжун и протянул к маршалу руку с висящим на ней упорным вараном. - Пушок вернулся! – радостно улыбаясь, сообщил маршал и замотал головой. – А это не моё. Это - генерала. Гоша, хочешь молочка? Пушок, заслонив миску огромным клочкастым телом, утробно заныл. У Годжуна лицо поменялось на нечто противоположное, и он ответил противным, не драконьим тенором: - Гоша не отзовётся. У него рот занят. Челюсти разжались, и варан, несолидно семеня короткими лапками, ушился в ванную. Годжун, загибая укушенные пальцы, перечислил: - Во-первых – штраф за возмутительное имя варана, во-вторых – штраф за ненадлежащее содержание животного, приведшее к ранению боевого офицера и, наконец, в-третьих - награда мне за найденное это. Тенпо, помогите генералу расплатиться. Годжун, уходя, подумал, что варан не так уж и плох. Надо бы себе такого завести. Тенпо, оставаясь, подумал, что генеральское довольствие не так уж мало. Сам расплатится.