О чем плачет дождь?

      — Ты должен быть лучшим! Ты должен был занять первое место в этом долбанном конкурсе! Ты ни черта не можешь! Ты слабак! Да ты вообще мой ли сын, урод? — жестокие слова ранят еще больней. Ведь Адриан не сделал ничего плохого. Натали даже хвалила его за это второе место, друзья сказали, что гордятся им. Но отцу все мало. — Неудачник! — хлесткий удар обжигает худенькую спину.       — Раздолбай! — еще один удар. Юноша уже не может стоять на ногах. Ему ведь не так много и надо. А уж по старым синякам, еще не зажившим с прошлого раза. Да и когда был этот прошлый раз? Позавчера? Или все же вчера?       В какой-то момент ему удается вырвать покрасневшую руку из ледяной хватки и, спотыкаясь выбежать из особняка. В след убегающему мальчишке что-то полетело, разбилось в сотни миллионов маленьких кусочков, а отборные оскорбления перекрыли все шансы на то, что отец сменит гнев на милость.       Страх и боль были везде. Они вплетались в растрепанные пшеничные волосы, пропитали ядом кожу, люди шарахались и злобно глядели вслед убегающему подростку. Но нельзя убежать от себя…

Кипы вселенской боли на облаках лежат. Холод, отвязный холод небо с землей сровнял.

      Неожиданно звуки изменяются; скрип моторов, проезжающих машин и кричащих людей сменяются на тихое шелестение деревьев, легкие наполняет горький запах полыни и перегноя. Но Адриан упорно бежит вперед, пока земля на несколько секунд не уходит из-под без того уставших ног. Когда правая нога касается пыльной земли, что-то предательски резануло острой болью, растекающейся по всему телу.       Земля оказалась усыпана острыми мелкими камнями, которые впились в нежную кожу на коленях, безжалостно порвали в клочья синие брюки. Школьная сумка отлетела на несколько метров и приземлилась немного в стороне.       Когда боль немного отступила, а с глаз упала темная пелена, Адриан смог осмотреться и оценить ситуацию. Это был парк около коллежа, где он учился. Светловолосый печально смотрел перед собой, пытаясь успокоиться. Мысли были сбиты в кучу, голова болела жутко, как после огромного количества алкоголя. Глаза застилал туман. Он вдохнул тяжелый запах. Запах машинного масла и чего-то сладкого. Так пахнет перед дождем, падающим на сухую землю. Голова разболелась еще сильнее. Но через несколько минут стало значительно легче. Вроде бы успокоился…       Адриан бросил тоскливый взгляд на свою безвозвратно испорченную одежду. Да, она ему очень нравилась.       Через пару минут наконец пошел дождь. Унылый и мрачный, как настроение юноши. На всем этом сером фоне он был единственным ярким пятном. Но оно постепенно серело… Пестрые тона сменились серыми пейзажами. Хотелось тепла, хоть какого-то, тепла. Дорога парка за минуту-две стала мокрой, а дождь все усиливался. На дороге наливались большие лужи. Крупные капли барабанили по подоконникам, потоки воды стали заливать оконные стекла. Под Адрианом тем временем натекла небольшая лужица, колени саднили.       Внезапно откуда-то со стороны, то ли из-за деревьев, то ли с другого конца аллеи послышались звуки стремительных шагов. Кто-то явно направлялся сюда, к нему, всеми покинутому. Адриан не собирался искать нарушителя этой унылой картины, лишь прикусил губы, не сводя взгляда со своих коленей, прищурив глаза.       На широкую аллею резко вышла не кто иная, как сама Маринетт. Она резко остановилась, переводя дух и глядя на Адриана. Видимо, она бежала, и причем бежала очень быстро. Девушка тяжело дышала от быстрого бега, не сводя взгляда с юноши.       — Адриан… э-э… ты как?       Адриан молчал. К горлу снова подступила истерика, он попытался вздохнуть глубже. Затем досчитал до десяти. Вроде бы это должно успокоить. Наверное. Маринетт подошла к нему чуть ближе, медленно и осторожно. Его поза, и состояние в целом были очень напряженными и странными, что заставляло Дюпен-Чен сдерживать свои движения.       — Адриан… ты, это. Вставай, мои родители сегодня заварные пирожные готовят. Думаю, тебе понравится…       В какой-то момент дождь перестает хлестать по поникшим плечам, или может время остановилось? Адриан поднимает голову и встречается взглядом с Маринетт. Она робко улыбается и держит красный, с большими черными кругами, зонтик, тем самым защищая их обоих от холодных капель. …А дождь всё также поет свою заунывную песню. Небо плачет сегодня. Почему-то именно в такие моменты, когда капли падают с неба и бьются об толстое оконное стекло, стекая затем вниз, Адриан больше всего хочет оказаться в чьих-нибудь объятьях…