Часть 1
22 марта 2017 г. в 22:37
— Не реви, — даже не смотря в твою сторону, говорит Цыпа. Спиной что ли видит? Или всхлипываешь ты слишком громко, не давая ему усомниться?
Ты послушно вытираешь слёзы, скатившиеся уже к подбородку, и сразу же ищешь оправдания для самой себя. Ты не привыкла быть послушной, а тут вдруг повиновалась его приказу. В знак признания своей ошибки что ли? Да не дождётся! Тебе просто самой стало противно чувствовать сырость на своих щеках. Или даже рефлекс сработал сам по себе, не дав тебе толком подумать. Или… Да и какая собственно разница?! Главное, что не по его не то просьбе, не то приказу ты поступила. Осталось только самой в это поверить.
Ему-то, кажется, и вовсе наплевать по какой причине это произошло. Он просто терпеть не может женских слёз. Сразу мать вспоминается и бухой отец, вновь приползший под утро и начавший разборки без повода. Ты уже и сама поняла, что он готов порвать любого, кто доведёт девушку до слёз. Особенно, если это ты. Никогда не задумывалась?
— А я буду реветь, — наконец решаешь бросить фразу в ответ. И не понятно зачем. Чтобы пожалел? Или для того, чтобы не считал, что его слова решают всё на свете?
Цыпа усмехается тебе в ответ, так и давая созерцать лишь на свою спину. А спина ничего так, не то что у братца твоего. И ты, наверное, многое бы отдала, чтобы рассмотреть её во всех деталях, а не скрываемую под курткой. Для книги надо, конечно. Больше подробностей и всё такое.
Он наконец решается подойти к тебе. Да нет, не боялся до этого, не подумай, просто поставил себе задачей убедиться, что твои обидчики окончательно исчезли с горизонта. Опускается на корточки возле тебя, так и продолжающей сидеть, прижавшись спиной к какой-то горе деревянных блоков.
— Куда тебя понесло? Приключений не хватает? — он заметно повышает голос. И не орёт, наверное, только потому, что ты девочка и тебе и без того уже досталось. Всего минуту тому назад ты думала, что ничего хорошего тебе и не светит.
— Я книгу пишу. Мне материалы нужны, — недовольно буркаешь в ответ. Да кто он вообще такой, чтобы отчитывать тебя, как нашкодившего ребёнка? Подумаешь, от смерти тебя спас. Или чего-нибудь куда более ужасного, что более вероятно.
— Изнасилование главной героини. Отличное дополнение сюжета! Да ещё и основанное на реальных событиях, — резюмирует Цыпа, так не во время напомнив тебе о том, что едва не произошло. Ты чувствуешь, как очередные — чёрт бы их побрал — слезинки скатываются по щекам. Твой спаситель вновь взвивается на ноги и, сжав руки в кулаки, в ярости едва не пробивает стенку этого треклятого коровника. — Ты вообще головой думала, когда попёрлась сюда на ночь глядя?!
— Не ори на меня! — капризная девчонка не привыкла к такому к ней отношению. Ты ведь всегда желаешь быть в центре событий да ещё и с полномочиями самой главной. И плевать, что никто не выдавал тебе корону, и присягу ты не давала.
— А я буду орать, — Цыплаков смотрит на тебя таким взглядом — убивающим и совсем неживым что ли — что ты начинаешь побаиваться собственного спасителя. Не надо нарываться на неприятности, Лиза. — Вставай давай. Земля холодная.
Он протягивает тебе руку, и ты охотно соглашаешься на помощь — в голове опять что-то переключается, и тебе наплевать на собственный страх.
Его рука такая тёплая, что тебе хочется как можно дольше не отпускать её. Он осторожно сжимает твою ладошку, согревая озябшие пальцы, и тебе вдруг становится не страшно. Ты больше не боишься, что те далеко не двое вернутся с желанием продолжить едва начатое. Ты просто уверена, что Цыпа защитит тебя вновь, если это — упаси Всевышний — будет нужным.
Тебя даже совершенно не беспокоят его сбитые в кровь костяшки — лицо зачинщика нападение сейчас явно больше походит на фарш, осталось только на лоточек упаковать. Костя не причинит тебя вреда. Никогда. Что бы не происходило вокруг. Будь в этом уверена, если вдруг ещё не поняла.
— Я тебе в телохранители не нанимался, — он выпускает твою ладонь из объятий, и тебе вдруг становится не по себе. Словно он пропадёт. Испарится. Скроется. — Ещё раз головой забудешь подумать — сама будешь из всего этого выкарабкиваться.
Ты шмыгаешь носом, не спеша поднять на спасителя взгляд. И не боишься или опасаешься там чего-нибудь, как можно подумать. Ты просто уже прокручиваешь в голове свой дурной, как опишешь в главе произошедшую в твоей жизни ситуацию. Наверное, сошла с ума на почве творчества уже давно, но так хотя бы от страхов и переживаний получается хоть немного укрыться, переложить всё со своих плеч на плечи героини. И плевать, что ты её прототип.
Вы стоите прямо друг напротив друга, чувствуете дыхание друг друга и, как порой тебе начинает казаться, даже слышите биения сердец. Ты никогда не думала, что такое возможно, была уверена, что подобные вещи бывают лишь только в книгах, но никак не в твоей собственной жизни.
Ты сгораешь от желания отбросить куда подальше все свои принципы и предупреждения дорогого братца быть аккуратнее и всё же отблагодарить как раз вовремя подоспевшего спасителя поцелуем. И против этого твоего порыва парень явно не скажет тебе ни единого слова. Разве что больше уже не отстанет от тебя со своими будто бы незаметными знаками любви. А тебе-то самой что нужно? Определись уже.
— Я не понял, ты тут решила ночевать? — не робкий, как тебе когда-то показалось, мальчишка уже в который раз просто не может находиться так долго неумолимо близко к тебе. Его сердце начинает учащённо биться в груди, а воздух в лёгкие будто и вовсе кто-то постоянно перекрывает. Вот и сейчас, не надеясь взглянуть в твои глаза, он отходит дальше, уже собирается проследовать в сторону дома, и только ты одна задерживаешь его, не давая отойти дальше отмеренного кем-то расстояния.
— Костя! Я это… — тебе вдруг вспоминается, чему учила тебя мама, когда ты была совсем малышкой. Ты словно только сейчас понимаешь, что нельзя вот так отвечать на помощь, благодарить нужно, даже если ты этого толком не умеешь. — Спасибо тебе.
— Да ладно, — отмахивается твой спутник, а ты лишь ещё ближе подходишь к нему, едва не сталкиваясь к носу нос. — Пошли уже, нас искать будут.
Ты всё же повисаешь у него на шее, оплетя руками. Потом обязательно опишешь этого момент в своей книжке, а сейчас просто получаешь удовольствие. Внутренне удовольствие, которое, наверняка, если дела так пойдут и дальше, превратится обязательно в удовольствие физическое. Или даже интимное, если такой эпитет, конечно, можно привести в описание.
— Не говори никому, что так получилось.
— Всё равно прочитают в твоей книжке, — он продолжает стоять столбом, может боясь получить от тебя за распускание рук, а может понимая, что держать себя в руках уж точно больше не сможет.
— А мы не скажем, что это было на самом деле. Ну, пожалуйста, — хитро улыбаешься ты — а всё-таки лисица должна почаще ходить с рыжими волосами — и всё же решаешься разрушить ко всем чертям возведённую тобой самой стену.
Прикрываешь глаза, коснувшись его губ поцелуем, и теперь уже окончательно понимаешь, что поездка удалась. Да и эта опрометчивая ночная прогулка по участку оказалась очень даже полезной. Такая сюжетная линия вырисовалась за несколько считанных минут, окрасившись яркими красками, что в будущем совершенно точно заставит читателей ещё глубже — и как это только возможно? — нырнуть в описанную реальность.
И что он только о тебе подумает?! Решит, что ты напрочь лишённая здравого смысла девчонка. Да и отношение твоё к нему меняется от раза в раз. Вот только так думаешь только ты, а он просто решается наконец обвить твою талию забрызганными кровью руками и все решительнее, даже отчаяннее целует твои губы. Словно навёрстывая всё прошедшее время. Будто опасаясь, что на завтра ты обвинишь его во всех смертных грехах и больше уже не подпустишь так близко к себе.
— Никому ничего не скажу, — обещает твой поклонник, оборвав поцелуй. — Вот только в книге будет продолжение этого поцелуя. С пометкой восемнадцать плюс. Основанное на реальных событиях, — вот приходит и его очередь вспомнить фирменную ухмылку, так пугающую тебя и одновременно безумно заводящую.
— А ты сообразительный…