Серая мышь.

Солнечные лучи как назло светят прямо в глаза. Но и это мне не мешает рассмотреть его. Почему я не могу пошевелиться? Почему продолжаю лежать как вкопанная и смотреть в эти темные глаза, в которых так и пляшет неприкрытое… бешенство? Соберись же. Резкий рывок, но он только сильнее сжимает запястья. Свободной рукой проводит по талии, задирая футболку. Идиотка, он тебя сейчас тут изнасилует, а ты… - Не надо! – кричать. Хотя, смысл? В школе ведь только мы вдвоем и охранник. А последний в свою очередь уже давно смотрит телевизор и пьет литрами кофе. - Не бойся, – шепот на ухо, а рука скользнула вниз, к пряжке моего ремня. - Прекратите! Пожалуйста! Я… М-м-м! – горячие губы накрывают мои. Кто там что-то говорил о первых поцелуях? Ну, да, я соврала. Мой первый поцелуй на самом деле украл мой же учитель! Замечательно! Еще раз дергаюсь, прикусив его губу. Брюнет шипит, отстраняется и дает мне не слабую пощечину. Слезы сами по себе брызнули из глаз, а я начинаю истерически кричать и звать на помощь. Нервы сдали. - Тс-с-с. Тихо, тихо. Я же говорил, что не обижу тебя, - ремень падает на пол, а рука теперь пытается справиться с моей ширинкой. - Не надо! - Нет! Пожалуйста! Не надо! Хватит! Пожалуйста! - Мелиса! Проснись, Мелиса! – я резко вскочила. Кто-то быстро прижал меня к груди, не давая вырваться. Тело все тряслось, руки ходили ходуном, а лицо сырое. – Успокойся. Слышишь? – я лишь сильнее заревела, прижавшись к парню и сжав в руках его футболку. - Кентин… - всхлипнув, прижимаюсь еще сильнее. Брюнет же принялся успокаивающе гладить меня по голове. Как маленькую. - Это всего лишь сон. Слышишь? Просто сон… - прошептал он, пересаживая меня к себе на колени и раскачиваясь из стороны в сторону. Уже через несколько минут я вновь уснула, продолжая сжимать в руках футболку. - Господи. Мелиса, что-то случилось? – подлетела ко мне Розалия после того, как я зашла в гримерную. Неопределенно махнув рукой, я опустилась на стул перед туалетным столиком и уставилась на свое отражение. Волосы спутались, ведь их с утра так и не расчесали, под глазами синяки, сами глаза красные, а еще я бледна, как сама госпожа смерть. Весело. - Мелиса пришла? – послышался голос за спиной. Крутанувшись на стуле, уставилась на брюнетку, которая тут же выронила из рук пакет с какими-то тюбиками. Следом появился Тома, который, увидев меня, тихо прошептал. - Твою ж дивизию… - Так! Без паники! Роза – тащи лед. Тома – быстро за косметичкой. И расческу не забудь, - этих двоих и след простыл, а Элис, повернув меня обратно к зеркалу, присвистнула. – И что у нас случилось? - Кошмары… - вздохнула я в ответ, уткнувшись лбом в столешницу. – Обычные кошмары… В помещение тут же влетели Роза и Тома. Брюнетка, вынув из пакетика пару кусочков льда и завернув их в тряпки, заставила круговыми движениями протирать мешки под глазами. - А теперь, все - вон. Я собираюсь из нашей Золушки сделать принцессу. - По мне, так очень даже ничего, - улыбалась Эл, рассматривая меня. Я еще раз покрутилась около зеркала, осматривая себя. В принципе, с брюнеткой можно было согласиться. Вот только мне не очень нравилось мое лицо, которое с учетом того, что на него потратили много румян, чтобы хоть как-то скрыть «белизну», оставалось бледным. А так ничего необычного: голубые тени, черная подводка, тушь, бледная помада и все. «Скромно и со вкусом». - Мне нравится, - улыбнулась я, поворачиваясь к подруге и слезая с табуретки в туфли. - Так, до выступления полчаса. Надо бы мне самой одеться, - Элис, что-то напевая, выпорхнула из гримерной, оставив меня наедине со своими мыслями. Я же вновь опустилась на свой стул и уставилась на свое отражение в зеркало. Интересно, что бы сказала сейчас мама, увидев меня? Гордилась бы? Или нет? Перед глазами появился ее образ. Вечно улыбающаяся, никогда не сдающаяся. Она всегда смотрела на мир через «розовые очки». Мир глазами ребенка. Иногда, я ей даже завидовала. Глупо, конечно, зато - правда. Я рано выросла, даже слишком, а потому мне не понять всех детских радостей. Мир без печали и забот. Хотела бы я сейчас быть такой же как она. Поток мыслей прервал незамеченный мной до этого момента листок бумаги, который был вставлен в зеркальную раму. Вытащив его, я прочитала послание. «Приди в музыкальный класс. Л.». Это еще что? А главное от кого? Л… Лисандр? Леон? Зачем гадать, если можно пойти и проверить? Аккуратно вынырнув из гримерной, я, приподнимая подол платья, направилась прямой наводкой к черному выходу из актового зала, а потом, через рекреацию, в музыкальный класс. Не стучась, открыла дверь. Двинулась чуть вправо, принялась искать выключатель. Нашла, несколько раз нажала. Не работает. Странно. Шумно выдохнув, я все-таки оторвалась от стены, двинувшись по направлению к небольшому окошку под самым потолком. В этот то момент я и услышала, как хлопнула дверь и как в ней два раза повернули ключ. Не долго думая, ринулась к двери, принявшись с силой дергать ручку. Закрыли. - Эй! – заорала я, колотя кулаками по двери. – Откройте! – В ответ лишь гадкое хихиканье. Какое-то знакомое хихиканье. – Не смешно! - Кому как, - слышу в ответ. Голос… - Ли! Открой немедленно! - Спешу и падаю, - и снова противное хихиканье. Стук по стеклу. Повернув голову, встретилась с довольно улыбающейся Амбер, которая в следующую секунду принялась закапывать окно снегом. Несколько секунд, и ни малейшего света в помещении. - Ли! Открой, пожалуйста… - еще громче заорала я. Истерически. Так, только не паниковать. Вдох, выдох. А голова уже медленно начинает кружиться. – Пожалуйста! – уже чуть тише, из последних сил. А в ответ лишь хихиканье и удаляющийся с каждым шагом стук каблуков. Всхлипнув, скатилась вниз по двери, поджав колени и уткнувшись в них лбом. Успокоиться. Только успокоиться. А я разве не говорила, что у меня клаустрофобия и боязнь темноты в одном флаконе? *** - Куда Мелиса подевалась? – поинтересовалась Ирис, выходя из гримерной, обращаясь к столпившейся за кулисами группе актеров. - Я ее в гримерной оставила, - ответила Элис, затянув потуже «конский хвост». Девушка была единственной, кто играл роль «не по полу». А именно играла она Меркуцио – родственника князя и друга Ромео. - Ее там нет, - ответила рыжая. Все переглянулись. - Может в туалет? – предположил Тома, пожав плечами. - Лилит там была только что. Мелисы там нет, - прошептала черноволосая из-за спины Лисандра. - Так. Без паники, - прервал предстоящую истерику Аой. – Давайте дружно разделимся и поищем нашу Джульетту. До выступления осталось десять минут. Чем быстрее отправимся – тем лучше, – Окружающие закивали головой, и, разделившись, направились в разные направления. *** Меня всегда интересовал один простой, но на удивление интересный вопрос. Почему всегда я? Почему всегда именно я умудряюсь попадать в какие-нибудь неприятности? Почему не какая-нибудь Амбэр, Капусин или даже Лилит, а именно я? За что? Судорожно выдохнув, я в сердцах ударила кулаком по двери. Бесполезно. Спектакль вот-вот начнется, а кое-кто сидит на полу и пытается перебороть детские страхи. Если подумать, то я, правда, много чего боюсь. Например, стоматологов. Почему? Потому что один раз побывала у одного «специалиста», который, даже не смотря на мои зубы, быстро вырвал зуб со словами «Больше болеть не будет». Пусть скажет «спасибо», что он молочным был. Так, Мелиса. Правильно мыслишь. Давай, отвлекай себя. От мыслей о том, что сейчас в каком-нибудь дальнем углу тебя ждет девочка из «Сайлент Хилл». А-а-а! Ну, зачем я вспомнила?! - Эй… люди… - чуть ли не плача, зашептала я. – Кто-нибудь. Помогите, а. Тут темно. Страшно. А еще мне мерещатся чудовища из фильмов. Люди-и-и. – Бес-по-лез-но. Как об стенку горох. Ладно, план «Б». Еще раз судорожно выдохнув, я тихо запела, свернувшись калачиком около двери. Или стены? Не важно. Главное успокоиться. И расслабиться. И почему я выбрала именно эту песню? Только добавляю драматизма на свою голову. Хотя, помниться, ее мне мама в детстве перед сном напевала. Но после того, как она заканчивала петь, я плакала. Навзрыд. Может потому, что мамин голос совпадал с голосом исполнительницы, которая умела спеть песни так, что на душе останется камень? Я не знаю. Но плакала я всегда. И даже сейчас. От безвыходности. - Солнце, я вижу солнце! И опалённых крыльев взмах не удержать… - более громко. Боже, пожалуйста, пусть меня найдут. Даже иногда неудачникам нужна капелька везения. Ну, пожалуйста. А слезы продолжают литься. Прощайте, старания Эл. Мне будет вас не хватать. В следующий момент в двери что-то быстро несколько раз щелкнуло, а потом дверь быстро открылась, и на пороге показался запыхавшийся Кастиэль. - Мелиса? – спросил он, срывающимся голосом. Я, несколько секунд удивленно посмотрев на парня, прикусила нижнюю губу, чувствуя, как к горлу вновь подступил неприятный комок. В последнее время, я часто стала плакать. - Кас-тиэль… - еле слышно прошептала я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и разрыдаюсь. Не успела моргнуть, как меня с силой прижали к себе, не давая вырваться. - Испугалась? – заботливо спросил парень. Я в ответ лишь судорожно закивала головой, уткнувшись Касу куда-то в районе ключицы. – Мы тоже испугались… - Я послание нашла… Пришла, а тут никого… А потом они дверь закрыли на ключ… и окно снегом закидали… А я темноты… и клаустрофобия… - нечленораздельно забормотала я, захлебываясь в собственных слезах. Когда я только успела стать такой… плаксой? Как только Кас привел меня к остальным за руку, как маленького ребенка, на меня тут же набросилась Эл с воплями «Где ты была?!». Но увидев заплаканное лицо, остановилась. Вместо нее ко мне подлетел Тома с криками «Кто посмел?!». Пришлось одновременно успокаивать и меня, и блондина, который грозно размахивал реквизитом, а точнее мечом. Успокоившись за минуту, подправив всем макияж, занавес подняли, и на сцену вывалился небольшой хор из восьмиклассников. Шоу начинается… - Я ваших рук рукой коснулся грубой. Чтоб смыть кощунство, я даю обет: к угоднице спаломничают губы и зацелуют святотатства след. - Святой отец, пожатье рук законно. Пожатье рук – естественный привет. Паломники святыням бьют поклоны, прикладываться надобности нет, – глупая улыбка на лицо, все как по сценарию. Сейчас по списку должна быть пикантная сцена номер раз. За спиной Каса я заметила Эл с Томой, которые, стоя за кулисами и грозно смотря в нашу сторону, держали над головами плакат с митингом «Поцелуй или смерть Мелисе!». - Однако губы нам даны на что-то? – ох, чуть с текста не сбилась. Небольшое удивление. - Святой отец, молитвы воссылать. - Так вот молитва: дайте им работу. Склоните слух ко мне, святая мать, – я краснею. Я медленно, но верно начинаю заливаться краской. И это не укрылось от взгляда Кастиэля, который, увидев «Синьора Помидора» в моем исполнении, еле заметно усмехнулся. Фирменная ухмылка, как Тома скажет. - Склоненье слуха не склоняет стана. – А парень тем временем слегка наклонился. Что делать? Целовать, не целовать? Вновь кинув взгляд за спину Каса, заметила, как брюнетка и блондин уже подключили к этому делу Шарлот, Аоя и Лилит. Теперь все пятеро делают губы уточкой. Идиоты. - Не надо наклоняться, сам достану, – наклоняется еще ниже. Ох, боюсь, ждет меня за эту выходку выговор от отца. Хотя, если он еще узнает. А-а-а, к черту все! В голове фейерверк. Когда холодные губы коснулись моих, горячих, я почувствовала, как головная крыша покинула меня и возвращаться не собирается. По инерции обвиваю шею парня руками, прижимая ближе. Чувствую, как улыбается. Засранец, по другому не скажешь. Кастиэль же обнимает меня в ответ, притягивая еще ближе. А кислород тем временем кончается, поэтому я сама отстраняюсь, опустив взгляд в пол. - Вот с губ моих весь грех теперь и снят, – вновь улыбается. Затылком чую. - Зато мои впервые им покрылись, – вроде и шепот, но зрители слышат. Хм, сколько у нас там еще таких сцен намечается? - Ну, вы, это, вообще… - Тома, будь хорошим мальчиком и говори, пожалуйста, членораздельно, - попросила я, после того, как блондин весь запыхавшийся влетел в гримерную, махая руками в разные стороны. Спектакль закончился, а до дискотеки оставалось два с половиной часа. А потому, все решили немного отдохнуть. Точнее, Лилит предложила попить чайку и скушать вкусные пирожные. По этому поводу никто возражать не стал. - Сейчас, мысль правильно сформулирую, – вдох, выдох. – Играла опупенно! А какие сцены с поцелуями, просто вах! - Это можно назвать комплиментом? – улыбнулась я, проведя пальцем по нижней губе. Опухли, что б их. Нет, надо отдать Кастиэлю должное. Целоваться он умеет. Мне даже понравилось… О чем я думаю?! - Конечно. Ну-ка, скажи дяде Томе, тебе же понравилось, а-а-а? – блондин, коварно улыбаясь, навис надо мной, опираясь руками на подлокотники и вжав меня тем самым в кресло. - А можно я н-не буду отвечать? – голос дрогнул, а щеки приобрели розоватый оттенок. Как всегда. - Ой, ой, ой. Госпожа помидорка, ваше лицо все сказало за Вас. Да ладно тебе. Я уверен, Касу тоже было приятно, – Тома оттолкнулся от меня, заложив руки за голову. - С чего ты взял? – спросила, поднимаясь на всякий случай. - Ну, всегда же приятно, когда целуешь любимого человека… - парень запнулся, невидящим взором смотря в стену. - Что прости? - Твою ж мать… - заныл блондин, стукнув себя по лбу. – Тома, ты – трепло-о-о!