Люси всегда думала, что аромат чернила и шуршание листьев — её любимый запах и звук. Она никогда не могла насладиться ими вдоволь. Исписывала стопы белоснежной бумаги, пачкая руки в чёрном, как уголь, черниле. И всегда, всегда улыбалась, когда из всех бумажек, валявшихся около неё, она могла выбрать хотя бы пару достойных страниц для её нового романа.
Прошло уже так много времени, а девушка до сих пор помнит, как прятала недописанные главы от своих друзей: от весёлого и такого безбашенного Нацу, от упрямого и надоедливого Грея, и даже от такой рассудительной Эльзы. Только события эти такой давности, что Люси невольно забывает мелкие детали. Они стираются из памяти, словно никогда их там и не было. Хартфилия жмурит глаза и силится что-то вспомнить, хотя знает, что воспоминания могут больно ранить.
Прошло десять лет, как закончилась война с Зерефом. И теперь многое изменилось не только в жизни Люси, а и в жизни каждого жителя Фиора. Много было пережито, много было потеряно, но также много было и обретено. Им удалось выиграть, и в тот день все так радовались и смеялись, будто победа не стоила им никаких усилий. Тогда «Хвост Феи» сумел спасти Нацу, и план Мавис не подвёл их.
Но для Люси не эти воспоминания были так важны. Не их она боялась забыть. Ни с ними ложилась спать в холодную постель каждую ночь. Нет, далеко не это. Прошло пять лет с того времени, как Грей признался Люси в своих чувствах. Пять чёртовых лет. А Люси всё помнит, словно только вчера и произошло. Словно ещё вчера он держал за руку, а она улыбалась ему.
— Люси, можно тебя на секунду? — девушка, идущая впереди всех, обернулась на голос парня. К слову, сильнейшая команда «Хвоста Феи» после войны снова воссоединилась и начала выполнять задания вместе. И сегодня они возвращались с очередного из них.
— Да, Грей? — лицо девушки расплылось в тёплой улыбке. Война сблизила их всех. Чуть подождав парня, она поравнялась с ним. Теперь они шли последними. Фуллбастер нарочно замедлил темп, чтобы никто не мог их слышать.
— После всего что случилось, — Грей замолчал, вспоминая тяжёлую борьбу, которая изменила его чуть ли не больше всех. Он, тот, кто обещал дать Джувии ответ — обещал, потому что знал, что умрёт, использовав Утерянный Ледяной Гроб на их враге, а в результате всего всё же отшил девушку-дождь, больно ранив её чувства. — Я хотел кое в чём признаться тебе, Люси.
— И что же ты хотел сказать? Если ты хотел признаться, что разбил мою любимую вазу, то Хеппи рассказал на днях мне об этом. Тебе повезло, потому что я уже не злюсь. — Хартфилия снова солнечно улыбнулась, прикрывая глаза. Погода была хорошей. Люси наслаждалась тем, что скоро сможет хорошенько отдохнуть после очередного сложного задания.
— Нет, я не о том. Я хотел сказать, что ты мне нравишься, Люси, — спрятав руки в карманы, Грей даже не смотрел в её глаза, опасаясь увидеть там отрицательный ответ. То, что ей нравится Нацу, он, конечно, не мог не заметить. Об этом говорила вся гильдия.
— Гре-е-е-ей… — нарочито сильно растянув его имя, Хартфилия тем самым делала только больнее и так уже израненному сердцу. — Ты же знаешь, что…
Фуллбастер не дал договорить, перехватив её запястье в свою ладонь. Они остановились, но другие члены команды даже не обратили никакого внимания. Свободная рука Грея прошлась по красной от смущения щеке Люси.
— Не нужно ничего говорить, — брюнет криво улыбнулся, силясь показать, что его ничуть не задел отказ Люси. — Я знаю.
Отпустив заклинательницу духов, Грей пошёл вперёд, спрятав руки в карманы, немного сгорбившись, словно постарел лет так на десять. Хартфилия знала, что ему больно. Но она любит Нацу, и будет не честно врать, пускай Драгнил никогда и не заметит её чувства.
Фуллбастер нагнал Эльзу, и начал что-то обсуждать с ней. Люси же плелась последней, глядя в пол. На душе было неспокойно, но она чувствовала, что поступает правильно, иначе и быть не может.
А следующего утра Мираджейн сказала Люси, что Грей ушёл на пятилетнее задание, которое одобрила Эльза и мастер. Ушёл, даже ничего не сказав. Но…
— Вот. — Мира что-то протянула Люси, и та, не раздумывая, приняла небольшой конверт. — Грей просил передать тебе письмо.
«Дорогая Люси,
я не смог сказать тебе о своём решение потому, что ты бы смогла меня уговорить остаться. Уверен, что я поддался бы тебе без раздумий. Но разве так не будет лучше для нас обоих? Я всё равно не смог бы жить, видя тебя с другим. Поскольку я уже хорошо научен, что смерть — не выход из любой сложившейся ситуации, то такое решение очень даже правильное. Надеюсь, что ты поймёшь и простишь меня. Я буду писать тебе письма, надеюсь, ты не будешь против. Будь счастлива с Нацу.
Твой...»
В тот день Хартфилия ревела всю ночь. Она винила во всём себя и только себя. Ей было так грустно, что Грей ушёл. Просто сбежал от такой нелепой проблемы. Ну и что, что любит Нацу? Разве не мог он просто радоваться за её счастье. Эльза пыталась успокоить беднягу, но всё оканчивалось очередной истерикой. Только через три месяца, Люси снова улыбнулась. Пришло его письмо.
«Люси,
надеюсь, ты не злишься на меня. Как твои дела? У меня всё хорошо. Я поговорил с заказчиком и принялся выполнять задание. Представляешь, в первую же неделю мне пришлось кантоваться в местной лечебнице. Лекарка тут отвратительная. Наша старуха Полюшка намного лучше. Скучаю.
Грей».
Так мало слов, и так много боли.
— Скучает? — сквозь слёзы кричала Люси, сжимая его письмо. — А мы тут не скучаем? Не переживаем? Как он посмел так поступить? Чёртов Грей, чтобы ты умер на своём чёртовом задание!
— Успокойся! — сильная пощёчина от Эльзы привела девушку в чувство. Реветь она перестала, широко распахнув глаза. — Ты же хотела быть с Нацу, так чего ревёшь по нему? Бери и радуйся жизни.
Титания ушла, оставив подругу одну. Люси осела на пол, прижимая к груди письмо Грея. «Нацу, Нацу, Нацу…» Да он даже не пришёл ни разу к ней, после ухода Фуллбастера. Не обнял, не сказал слов утешения. Он с Лисанной, разве же Эльза не знает этого? Знает. Знает лучше всех и всегда всё знала. Так почему же бьёт так сильно?
Только спустя два года, Люси начала спокойно реагировать на письма Фуллбастера. Спокойно принимала их от Мираджейн, ласково улыбнувшись подруге. Читала и передавала всем привет от Грея. А потом уходила домой, и прятала в небольшую коробочку его письмо, словно что-то очень ценное и дорогое сердцу.
Она бы написала ответ не на одну страницу, не пожалев чернил, да не знала, куда писать. Письма всегда были без обратного адреса. И Эльза никогда не говорила, в какой город уехал Грей. Титания знала о чувствах Фуллбастера лучше, чем кто-либо другой. И теперь ей хотелось проучить Люси, дать ей урок. Хотя винить Хартфилию она тоже не могла, ведь сердцу не прикажешь. Знала ли тогда заклинательница духов, что всё обернётся именно так? Знала ли она, что сделает только хуже… погода ведь тогда была такой хорошей, что Люси просто радовалась жизни.
А теперь поздно. Ей уже не больно смотреть на то, как Нацу и Лисанна обжимаются в гильдии. Уже не противно слышать каждое утро небрежно брошенное:
— Здоров, Люси. Как твоё ничего?
Больно только от того, что место Грея в их команде заняла Лисанна. Сначала невзначай пойдя с ними на задание, а потом и постоянно, ведь Нацу её парень. А Люси только молчала и улыбалась, когда все смеялись. Тихо ждала очередное письмо от Грея, чтобы узнать, что с ним всё хорошо. Что он не умер. Пускай уже не любит, главное, чтобы вернулся живой.
Сегодня пять лет с тех пор, как он признался Люси в своих чувствах. Ровно пять лет, как она отказала ему. Ровно тысяча восемьсот двадцать пять дней с того времени, как он ушёл, отставив её одну, мёрзнуть в его льде.
Люси сидела на полу. Вокруг неё, по всей комнате, лежали конверты и письма. Его письма. Вся квартирка Хартфилия пропиталась запахом бумаги и чернила. Теперь уже ненавистного ей. В дрожащей руке Люси держала небольшой листок — последнее письмо, которое пришло от него. Тут, как и в остальных, ни слова о том, когда же вернётся. Но…
Солёная слеза бесшумно вырвалась с глаз. Скатившись по щеке, она разбилась о бумагу, размазывая аккуратные буквы. Дорогие сердцу слова.
«Я до сих пор тебя люблю».
— И я тебя, — одними губами выдохнула Хартфилия своё признание.
Покрепче зажав письмо в ладонях, Люси начала реветь так неистово, как никогда прежде. Только потеряв, начинаешь ценить. И она бы ни за что больше не поступила так, как тогда. Только бы имела второй шанс. Слёзы лились, не прекращаясь. А она думала, что их больше нет, что выплакала все-все. Но сегодня… Ровно пять лет с тех пор, как её душа сковалась в лёд. Его лёд.
Скрипнула входная дверь, и Люси резко замолчала. Неужели опять Эльза пришла отчитывать? Хартфилия спохватилась на ноги, рваными движениями вытирая глаза и щёки, только сильнее размазывая тушь. Быстро выскочив в коридор, её взгляд столкнулся с тёмными глазами. Родными.
— Я вернулся, Люси.
