Ты не умеешь готовить рамён

«Когда он читает рэп, его переполняет энергия. А реальность такова, что Зико лопает рамён в одних трусах» © актёр Чхве Тэчжун, близкий друг Зико

      Чёртовы будни. Никакого спокойствия и отдыха: напряжёнка, стрессы, учёба, учёба, учёба… И в серости этих дней, когда всё катилось по наклонной куда-то в Тартарары, лишь его рука была моей поддержкой, единственной веточкой, за которую зацепился край моего воротника, отчего я оказалась висящей над огромной тёмной пропастью. И эта веточка держала крепко, не давала упасть, пыталась даже тянуть вверх, но осторожно и нерешительно, чтобы не уронить и не покалечить. И всегда разжигала в моей душе тёплые чувства, заставляя улыбку появляться даже на помятом лице. Всегда. За исключением только пары моментов, когда…       — Поднимай свой толстый зад и тащи его к плите: я голоден! — распластавшись рядом со мной на кровати, пробурчал в подушку Чихо. Я слегка толкнула его в бок, хотя ничуть не оскорбилась.       — Эй, за словами следи.       — Как будто тебя это задело, — я не видела его лица, но точно знала, что парень криво улыбался.       Вот это в нём мне совсем не нравилось: то ли он свято верил, что я не из обидчивых, то ли действительно не считал свои слова оскорбительными даже в малой степени. Для него было вполне нормально сказать то, о чём обычные люди вежливо промолчат. «Ну и зад у тебя! Шире меня и вон той полной дамы вместе взятых!» — хохоча, прошептал он мне как-то в автобусе, когда я, проталкиваясь к освободившемуся месту, чуть не задавила мальчика (случайно, прошу заметить!). А сравнить мои духи, с которыми я, признаюсь, часто перебарщиваю, с запахом помоек? Это нормально вообще? Для него — да… «М-м-м! Пахнешь, как мусоропровод». Да. Он романтик.       — Ах, вот значит как? Ну тогда поздравляю, я обиделась, — вздёрнула нос кверху я, вновь утыкаясь в экран телефона, где протекала моя переписка с подругой. Быстро настрочив пару забавных строк про нашего общего знакомого, над которым мы нещадно стебались с самого утра, я фыркнула, глянув в сторону недвижимого парня.       — Смешно. Я посмеялся. Ха-ха. Видишь, мне смешно. А теперь вали на кухню, — продолжил бубнить в подушку Чихо, и у меня появилось неудержимое желание придавить его сверху ещё чем-нибудь. Однако это желание быстро пропало, когда на помощь парню пришёл его желудок. Исполнив прекрасную по своей глубине и продолжительности песню китов, как это обычно делают все уважающие себя желудки, особенно в присутствии важных для пользователя сия органа людей, он заставил меня сжалиться над несчастным. Теперь его поза казалась печальной, едва ли не умирающей: бедняга не имел сил даже поднять головы от подушки.       «А вот сам виноват, — думала я, цокая языком и всё-таки слезая с кровати. — Сначала сожрёт за час весь запас еды на выходные, а потом мучается»       Порывшись по полкам пустого холодильника, заглянув в шкафы, я поняла, что любимый может обойтись и рамёном. Даже рамёном с яйцом, раз он любимый. Быстро справившись с половиной рецепта, я подумала, а не сходить ли переложить Чихо на спину, чтобы он не задохнулся случаем, не имея возможности перевернуться, но в этот миг почувствовала тёплые руки на своей талии. Прислонившись грудью к моей спине, а щекой к моему виску, некто голодный пилил взглядом готовящуюся пищу и шумно дышал мне на ухо, отчего хотелось огреть его поварёшкой.       — Ты у меня такая… — неожиданно прошептал Чихо, а я прислушалась: неужели в кой-то веки комплимент? — …неумеха!       В разочаровании я поджала губы и как можно спокойней, скинув руки парня со своей талии, поинтересовалась у него, в чём причина столь обидного заявления. И тут, как это обычно бывает, в нём проснулся ас. Недооценённый гений. Шеф повар с большой буквы. Одним словом, просто гуру рамёна.       — Ты посмотри на цвет бульона! Он же на два тона отличается от приемлемого! Я такое есть не буду! — заявил Чихо, хотя его пальцы нервно потирали палочки, а сам он в видимом ожидании сел за стол.       — Ну хорошо, я сама всё съем, мне не сложно, — пожала плечами я, зная, что это заставит парня переменить свои взгляды насчёт бульона чуть другого цвета.       Выложив еду в тарелку и поставив её перед Чихо, я села напротив заметно возрадовавшегося парня и принялась любоваться тем, как он уплетает за обе щёки. Конечно, не обошлось без замечаний по поводу выдуманной недосолённости и обилия лука. Какой же он всё-таки…       — Ладно, я наелся, — наконец вытер рот Чихо, встав из-за стола. — И, да, готовишь ты по-прежнему стрёмно.       …зараза.       — Да-да, конечно, — спокойно покачала головой я. — Ты точно третью порцию не будешь?       — Нет, мне не понравилось, я больше не хочу, — Чихо огромной пузатой бочкой доковылял обратно до кровати и вновь увалился в прежнее положение, однако поняв, что на животе лежать не так уж и легко после сытного обеда, лениво перекатился на спину, издав рык-хрюк довольной свиноты.       Раскинув руки в стороны, парень неожиданно стукнул пальцами по чему-то твёрдому, что явно не было похоже на мягкое одеяло. Повернув голову в сторону с мыслями, что сейчас его стошнит от переедания, Чихо узрел рядом с собой мой телефон и, не видя в этом ничего правонарушающего, потянулся за ним. В эту минуту, пока глаза любопытного бегали по строчкам моей переписки с подругой, я, ничего не подозревая, мыла посуду, улыбаясь странностям своего парня: даже комплимент нормально сделать не может!       — Котя-я! — внезапно раздался голос Чихо.       «Надо же, я думала, он завалится спать. Или ему опять потребовалось подушечку взбить/одеялко поправить/водички принести/сказку рассказать да всё-таки огреть добротой и поварёшкой на сон грядущий?»       — Чего тебе? — войдя в комнату, я встала в проёме и на первые две секунды замерла в замешательстве, думая, насторожиться мне или же улыбнуться: парень сидел на кровати, держа в руках мой телефон, а глаза его были шире блюдец (хех, а говорят, что у азиатов они маленькие и узкие, пф). Весь вид моего ненаглядного в тот момент выражал крайнее недоумение и лёгкую степень злости.       — Объяснись-ка, — наконец выдал он, указав на экран мобильника.       — Что там? — чувствуя, как леденеют внутренности, я подошла ближе. Это же подруга, ей я могла что угодно сказать, особенно в гневе или обиде на кого-то. «Неужели сейчас начнётся ссора из-за опрометчиво сказанных слов? Что он такого нашёл?» В общем, за эти два шага до Чихо в моём мозгу успели всплыть все мои косяки.       — «О, да-а, я уже его хочу! — издевательским тоном начал читать парень. — Этот его взгляд задрота из-под очков… М-м-м!» «А как же твой Чихо?» «К чертям Чихо, он мне всё равно не даёт. Я уезжаю с этим секси-мачо! Билеты уже куплены, во вторник вылетаем, пожелай нам двоим счастья!»… И как это понимать?       Его неподдельно ошарашенный взгляд, нахмуренные брови, сжатые губы — всё заставило меня умилиться и, естественно, оглушительно заржать.       — Не, ну а что? Парень он хороший, — не сумела воздержаться от шутки я. Однако Чихо, несмотря на мою широкую улыбку, понял эти слова буквально и, вскочив на ноги, подошёл ближе. Теперь в его глазах алым огнём полыхала злость. — Чихо, Чихо, спокойно, это шутка! — замахала руками я, отходя назад.       — Какая к чёрту шутка? — стиснув зубы, угрожающе проговорил ревнивец, подходя вплотную. Отходить мне было больше некуда: спиной я упёрлась в шкаф. — Ты думаешь, это смешно? Кто этот парень?       — Этот? — в изумлении выдохнула я. Мне становилось не по себе от его реакции. — Да успокойся, просто знакомый…       — Что это за знакомый такой, с которым ты собралась улетать куда-то?       — Чихо, что за бред? Ты сам-то себя слышишь? — уперевшись руками парню в грудь, чуть дрожащим голосом хохотнула я. — Мы с подругой просто издевались над одним парнишкой, я говорила не всерьёз.       Чихо, не меняясь в лице, некоторое время неотрывно и недоверчиво глядел мне в глаза, после чего качнулся вперёд и прислонился ко мне губами, терзая их так грубо, как того ему хотелось. Одна его рука тут же обвила мою талию, с хрустом позвонков притягивая меня к телу собственника, а другая по-хозяйски опустилась на бедро, с силой его сжимая. Признаться честно, я опешила и попыталась ответить на столь неласковые прикосновения, решая, что на этом ссора и закончится, но любое моё нежное действие лишь ещё больше злило Чихо. Наконец, задыхаясь, я похлопала его по плечу, чуть отталкивая, и, когда парень отстранился, полной грудью вдохнула.       — Ты некрасивая, — в лицо мне пробурчал Чихо, нахмурившись и слегка надув свои полные губы. — У тебя писклявый голос, не смешные шутки, маленькая грудь и толстая задница. Целуешься ты плохо, а готовишь ещё хуже. Но я не позволю, чтобы какой-то там «мачо» (на этом слове он особо скривился) смел есть твой ужасный рамён или зажимать тебя где-нибудь в углу, усекла?       Несмотря на то, что речь парня была далека от романтичного «Я тебя никому не отдам» и что сперва во мне поднялись злость и обида на столь нетактичные замечания, глаза закатились, а губы против воли растянулись в лёгкой улыбке.       — Ты не исправим.       Весьма довольный собой Чихо, вероятно посчитавший, что его речь хотя бы отдалённо напомнила пылкое признание, слегка вызывающе поднял уголок рта, а я, подавшись было вперёд, в последний момент передумала и просто крепко обняла парня за шею. Тот, фыркнув, шепнул мне «Иди сюда, дурочка» и сам коснулся моих губ, втягивая в мягкий, полный нежности поцелуй.       Отстранившись, Чихо некоторое время смотрел мне в глаза, улыбаясь, а позже, поморщившись, отошёл спиной вперёд к кровати, увалился на неё и продолжил исследовать мой телефон. Неисправимый человек.