Темное Братство Кольца

Господа, минутка саморекламы. Если кому не лень, милости прошу в мой паблик с каляками-маляками: http://vk.com/public51013055. Иллюстрации к "Попаданке" и "Последнему Герою" гарантирую :3 - Милосердная матушка, пошли мне свое дитя… - Босс, ты уверен, что это сработает? – Лео оперлась спиной о дерево и захрустела спелым красным яблоком, предварительно потерев его рукавом. - Заткнись, - огрызнулся Люсьен, уже отработанным движением пронзая кинжалом наверняка человеческое сердце. Или, учитывая, что людей, кроме Странника, в Ривенделле не было, эльфийское. Впрочем, откуда Спикер взял все нужные для Темного Таинства детали, Лео думать не хотелось. Вроде бы кто-то с утра поднял панику, что пропал один из поварят… ладно, неважно. Босмерка помотала головой, отбрасывая неприятные мысли, и со вздохом уставилась на ассасина. - …Ибо грехи недостойных должны быть омыты в крови и страхе… - Люсьен стер с щеки капли крови и развернулся к ученице. – Не может такого быть. Мать Ночи должна откликнуться на призыв. И вообще, иди отсюда, твое нытье мне надоело. Иди… поешь, например. - Ты предлагаешь мне жевать эту траву, что здесь подают на обед? – Лео состроила предельно оскорбленное выражение лица и возмущенно поглядела на ассасина. – Я хочу мясо. - Иди убей кого-нибудь и съешь, как велит тебе твоя вера, - пожал плечами тот и снова взялся за кинжал. - Ну и фу на тебя, - обиженно фыркнула босмерка. - Пойду поищу Гэндальфа, он обещал рассказать мне сказку. Вот уже третьи сутки Люсьен сидел в самом дальнем углу обширнейшего ривенделлского сада и меланхолично тыкал кинжалом в уже превратившееся в решето сердце. Сердце было свиным, но ассасин, вспомнив статью из какой-то старой книжки по анатомии, счел данный орган достойным заменителем человеческого. В самом деле, кто там разбираться будет… Изредка заглядывала Лео, приносила какую-то траву в тарелке, взахлеб рассказывала о встреченных ею карликовых двемерах, постоянно забывая, что говорила об этом еще в прошлый раз, и снова исчезала. Пока звона мечей, отблесков зажженных факелов и воплей «Жги ведьму!» не раздавалось, и ассасин решил, что эльфийка пока справляется и без него. Еще несколько дней назад казавшаяся такой гениальной идея вызвать кого-нибудь из местного Братства теперь выглядела не очень привлекательной. В то, что местное дитя Ситиса все же появится, Люсьен перестал верить еще вчера утром, но врожденная гордость не позволяла просто так признать, что он облажался, и уйти. К вечеру четвертого дня, когда урчание пустого желудка начало заглушать молитву, и ассасин начал всерьез задумываться, что сырое сердце выглядит довольно аппетитно, он решил, что пора завязывать. Прикопав кости и прочие компрометирующие его атрибуты, ассасин выбрался из густых зарослей на тонкую тропинку. Царящая вокруг тишина лишь изредка нарушалась едва слышным шорохом листвы, потревоженной легкими порывами прохладного осеннего ветерка. Ночь накинула на Ривенделл свое бархатное покрывало, и на иссиня-черном небе подмигивали яркие звезды, озаряя сады мягким рассеянным светом. Серебристая луна подмигивала Спикеру, то скрываясь, то снова выглядывая из-за пепельного косматого облака. Неожиданно ассасин поймал себя на том, что скучает. По изувеченным развалинам форта Фаррагут, за долгое время проживания там ставшего совсем родным, по переменчивой погоде Сиродиила, по Массеру и Секунде, неспешно совершающих свой путь по ночному небосводу. Да что там, он был бы сейчас рад увидеть даже кислую рожу Аркуэн. Погруженный в свои невеселые мысли, Люсьен не заметил, как вышел к изящной беседке из белого, чуть мерцающего в темноте резного дерева. Внутри, с начисто отсутствующим и одухотворенным видом восседала Арвен. Возблагодарив Ситиса за то, что его хваленая лашансовская удача все еще с ним, Спикер приободрился и решительно направился к эльфийке. - Доброй ночи, госпожа. Что привело вас в этот сад в такой поздний час? Все наверняка уже спят. - Моему народу достаточно нескольких часов, проведенных в грезах, чтобы отдохнуть и набраться сил для нового дня, - с легкой улыбкой ответила девушка, разглаживая на коленях подол легкого платья из серебристого шелка. – А я всего лишь хочу подышать свежим воздухом. - Полезное умение, должно быть, - хмыкнул Спикер, присаживаясь рядом. – Особенно для моего рода занятий. - А чем вы занимаетесь? – поинтересовалась Арвен. Люсьен задумчиво почесал нос и покосился на эльфийку. - Хм. Вы слышали о Ситисе, госпожа? - Нет, ни разу, - Арвен покачала головой и заинтересованно спросила: - А кто это? - О, это герой моей родины, - не моргнув глазом, ответил Лашанс. – Он был великим бессмертным воином, но полюбил, - на это месте ассасин кашлянул, маскируя истеричный смешок, который, впрочем, Арвен не заметила, - обычную девушку. Когда враги захватили ее в плен и подвергли пыткам, он спас ее и подарил ей свое бессмертие, - Лашанс опять кашлянул. Импровизировал он нечасто, убедительности ему не хватало. Однако Арвен слушала его с упоением, и поэтому Спикер продолжал: - С тех пор они вместе в любви и радости… кхе-кхе… несут свет… эмм… всему миру. Откуда-то из кустов раздался странный звук, напоминающий хихиканье, но Люсьен предпочел думать, что это всего лишь какая-то ночная птица, а не шпионящая за ним желтоглазая зараза. - Какая прекрасная история, - восторженно вздохнула Арвен, прижимая руки к груди. Люсьен приободрился и придвинулся ближе к ней. - Я знаю еще множество легенд, таких же прекрасных, как и эта, - прошептал он, медленно приобнимая эльфийку за плечи. На ощупь ее кожа была довольно приятной и бархатистой, и пахла лилией. – Не желаете ли Вы, чтобы я проводил Вас до Ваших покоев? - Имладрис – безопасное место, - улыбнулась Арвен, явно откровенно не понимая, к чему клонит Спикер. – Вам нет нужды утруждать себя… - Никаких проблем, - отмахнулся ассасин. - Мне просто хотелось бы попросить Вас показать мне вид из Вашего окна. Мне так нравится смотреть на эту красоту, что здесь вокруг. Эльфийка задумчиво поглядела на собеседника, размышляя, затем кивнула. - Что ж… идемте. *** Люсьен еще ни разу в жизни, наверное, не просыпался с таким хорошим настроением, которое не смог испортить даже солнечный свет, настойчиво бьющий в глаза. Ассасин зевнул и с наслаждением потянулся, наткнувшись рукой на тело сбоку. Телом оказалась Арвен, с которой они всю ночь увлеченно «смотрели виды из окна». Однако было в эльфийке что-то противоестественное. Наверное, то, что она лежала с открытыми глазами и, кажется, не дышала. В практике Люсьена как-то был случай, когда ему пришлось убить женщину прямо в ее постели, рядом со спящим мужем, который ничего не услышал. Наутро было очень забавно наблюдать за его реакцией, но Спикер никогда бы не поверил, что и сам когда-либо окажется в подобной ситуации. Инстинкты ассасина сработали мгновенно, и Люсьен, наспех похватав свои вещи, поспешил удалиться через окно, одеваясь на ходу. Не хватало еще, чтобы его увидели рядом с трупом, да еще и без штанов. - Ты куда? – неожиданно раздалось за спиной. Люсьен, уже наполовину вылезший наружу, обернулся и едва не выронил сапог и рубашку. Еще несколько минут назад не дышавшая Арвен сидела на кровати, зябко кутаясь в покрывало и непонимающе глядя на ассасина. Люсьен издал нервный смешок и упал вниз, не забыв помахать эльфийке рукой. Слава Ситису, что ее покои находились всего лишь на втором этаже, а под ее окнами раскинулись объемные и мягкие кусты. Солнце только-только начало подниматься, но на многочисленных верандах Последнего Приюта уже суетились местные. Люсьен шагал по тропинке, пытаясь привести в порядок смешанные мысли и сообразить, что же теперь делать, ведь за лишение дочки Элронда невинности ему спасибо не скажут. Не зря Спикер недолюбливал эльфов. Альтмеры, конечно, были вне конкуренции, но и босмеры с некоторых пор были у ассасина в списке персон нон грата. Однако одну босмерку, которая, собственно, и компрометировала всю свою расу, найти было необходимо. В то, что она сможет предложить действенное решение возникнувшей проблемы, Люсьен слабо верил, но и позволить Лео просто так прохлаждаться он тоже не мог. Эльфийка обнаружилась на одном из балконов, в компании уже знакомых хоббитов, бессовестно обыгрывая их в кости. Завидев Люсьена, она поспешно ссыпала в карман кучу разноцветных камушков, мягкий кожаный кисет и ничем не примечательное колечко и попыталась нацепить на себя виноватый вид. - Ну и чем мы тут занимаемся, ушастая? – поинтересовался Спикер, за ухо вытаскивая эльфийку из-за стола. - Экспроприацией чужого имущества, - бодро отрапортовала босмерка, выворачиваясь из цепких рук ассасина. Отскочив на безопасное расстояние, она прищурилась и ухмыльнулась. – А почему у тебя засос на шее, шеф? - Не твое дело, - огрызнулся Люсьен. – Кажется, нам пора. Хвала Ситису, Лео хватило ума не задавать кучу лишних вопросов, как она обычно делала. Эльфийка оглянулась на Фродо и компанию и виновато развела руками. - Извините, ребята. Потом как-нибудь отыграетесь. Терпения ей хватило ненадолго, и, стоило им отойти на пару десятков шагов, как на Люсьена посыпались вопросы. - А куда мы идем? Зачем? Тебе удалось связаться с кем-нибудь из наших? А правда, что ты с Арвен… - Тихо ты, - прошипел Люсьен, резко оборачиваясь и зажимая рот бестолковой ученице. От недавнего утреннего настроения не осталось и следа, в виски медленно вкручивалась, пульсируя, проклятая мигрень, и каждое слово отдавало эхом в ушах. – Лучше, чтобы об этом не узнал никто из местных. Хотя бы до тех пор, пока мы не уберемся отсюда подальше. Эй! Лео отпихнула от лица руку Спикера с алеющими следами зубов на коже и огорченно вздохнула. - Я пошла собираться? - Умная девочка, - хмыкнул Люсьен. День медленно догорал, и солнце клонилось к горизонту.. Багровый диск висел прямо над долиной, окрашивая ее в насыщеные алые цвета. На Имладрис медленно и плавно, легким, почти невесомым облаком опустились сумерки, окутывая деревья и крыши изящных домиков в свои призрачные сети. Перламутровый туман мягкой поступью крался по опустевшим тропинкам, и воздух наполнялся необычайной свежестью. Легкая дымка ложилась повсюду, закрадываясь даже в самые потаенные уголки. Мягкую тишину Последнего Приюта нарушил едва слышный цокот конских копыт. Жеребец, темный, словно сама ночь, неся на себе двоих, закутанных в черные плащи, которые, казалось, вбирали в себя окружающие тени, пересек тонкий мост, ведущий к выезду из долины, и растворился во мраке.