***
Ты появился в нашем городе и сразу же прославил настоящим психом. Господи, как же тебя все ненавидели. Ты был тем, кто затащил Дэймона на самое дно. – Я заставляю людей делать то, чего они не хотят. Это первое, что ты мне сказал. А потом вцепился пальцами в горло Джереми. Знал бы ты, сколько ярости ты разжёг этим во мне! Сказал бы кто-нибудь мне в тот момент, кем ты станешь для меня однажды, я бы... Я бы рассмеялась в лицо тому человеку! Ты же помнишь себя тогда? Ты был ужасным, это правда. Ты лгал и убивал, плел интриги, настраивал Дэймона на месть и мстил сам. Ты враждовал со всеми: Мэтт, Джереми, Стефан, да даже Дэймон. Ты ворвался в нашу жизнь каким-то сумасшедшим ураганом, и я, как ни старалась, не могла понять тебя. Дальше всё завертелось ещё быстрее: Августин, борьба со странниками, Другая сторона – мы с Дэймоном тогда попали в тюремный мир 1994 года, те ещё деньки! – возвращение к жизни, Кай и ковен Близнецов, ужасная свадьба Аларика, появление еретиков и Лили, матери братьев Сальваторе. Знаешь, хоть это время и было тёмным и смутным, а над нашими жизнями каждый день нависала угроза, я рада, что Лили пришла в наш город. Глядя на тебя, на то, как предан ты ей даже спустя больше века, я прониклась к тебе симпатией. Настоящей и искренней. Я перестала видеть в тебе того сумасшедшего соседа Дэймона по камере в Августине. Ты показал мне свою слабую сторону, хоть и пытался тут же скрыть её под маской безразличия. Но вот твои карие глаза всегда тебя выдавали, милый. Ты помнишь ту вечеринку в поместье Сальваторе? – Раз уж ты пришла, если кто-нибудь спросит – ты моя девушка. Ты всегда вёл себя нахально. Лили была с Джулианом, и ты пытался вызвать в ней ревность, используя меня. Я поправила твой галстук, когда Лили посмотрела в нашу сторону, но ты, казалось, тогда не обратил на это внимание. По крайней мере, сейчас мне хочется думать так. Думать, что уже тогда что-то было между нами. Что твои чувства к Лили угасли, потому что я появилась в твоей жизни. Это так эгоистично, а я никогда не была эгоисткой, бросаясь в самую гущу событий, чтобы защитить друзей, порою даже не думая о себе, а с тобой... Мне так хотелось хоть раз подумать в первую очередь о себе. Появление Рэйны Круз, открытие Арсенала и всё, что было дальше, было ещё более тёмным периодом жизни. Но я бы ничего не стала менять, если всё это привело меня к тебе. К тому моменту, когда ты затащил меня в хижину в лесу, скрывая от охотников, идущих по моему следу. – Алекс приказала привести тебя. Я им не позволю. И ты, правда, спас меня. Я была напугана, очнувшись в твоём убежище, и сразу же принялась размахивать кочергой, обороняясь, потому что не привыкла, что кто-то хочет защитить меня. Но ты хотел. Первые полтора года, что я провела в той хижине в поисках хоть какой-то информации об Арсенале и том, чего они хотят от меня, были запутанными. Мы с тобой шли к одной цели, но что-то третье, неуловимое, летающее в воздухе, повисшее между нами липким напряжением, сопровождало каждую нашу встречу. Я знаю, что ты тоже ощущал это. Иначе было невозможно. – Такая как ты – человек яркий, страстный, верный – заслуживает намного лучшего. Ты заставил меня поверить в это. Первым ощутимым шагом друг к другу стал тот ужин в канун Нового года. Гирлянды и зажженный камин, ужин и вино – ты превзошёл мои ожидания, любимый. Весь такой в костюме и бабочке, белоснежная рубашка и эта неизменная полуулыбка, что останавливала биение моего сердца в груди. Я и сейчас это вижу, стоит лишь прикрыть глаза. Мы медленно покачиваемся из стороны в сторону, твоя ладонь на моей спине воспламеняет кожу. Ты заставляешь меня прогнуться в спине, откинувшись назад. Я громко смеюсь. А потом тянешь обратно, и наши лица так близко, что я ощущаю твоё дыхание на своих губах. Твой быстрый взгляд по моим плечам, и ты поворачиваешься так, что я едва касаюсь кончиком носа твоей щеки. Ты так пахнешь... Божественно. Твои почти чёрные глаза смотрят проникновенно, и, скользнув указательным пальцем по моей ладони, ты отстраняешься. Я всем сердцем ненавижу это расстояние между нами и ускользающее ощущение касания наших тел. Ты говоришь, я отвечаю на автомате. Лишь бы ты не понял, насколько сильно меня волнуешь. Но ты это видишь. Как я ненавидела то, что ты читал меня, словно открытую книгу. Ты притягиваешь меня за шею, и я вся дрожу от осознания того, что сейчас будет наш первый поцелуй. Но ты, подобно змею-искусителю, мазнув губами по щеке, шепчешь мне на ухо "С Новым годом" и уходишь. А я боюсь посмотреть тебе вслед, боюсь, что, обернувшись, ты увидишь в моих глазах, как сильно мне нужен. Те три года... Господи, ты сделал меня такой счастливой. Моя ужасная игра на гитаре, твои терпеливые попытки обучить меня этому навыку, наши словесные перепалки, моё недоверие и ты. Ты, защищающий меня каждый чёртов день, ты, ограждающий меня от любой угрозы, ты, всегда остающийся рядом. Никого не было. Аларик и Кэролайн полностью поглощены подрастающими дочерьми, Дэймон лежит в гробу с Еленой, Стефан скрывается от Рэйны. Я всегда помогала по их первому зову, а когда помощь понадобилась мне, остался лишь ты. Тот вечер, когда я нашла зацепку по Арсеналу, положил начало нам. Я бренчала на гитаре, а ты принёс кофе. Ты накрыл мою ладонь, лежащую на грифе, и я встрепенулась, потому что даже твоё простое нахождение рядом уже сотрясает мой мир, а твои прикосновения... Ты поглаживал пальцем мою ладонь, глядел нежным взглядом, на лице с ума сводящая полуулыбка, и я не смогла это спокойно вынести. Как только я потянулась к твоим губам, ты двинулся навстречу. И это было подобно искре, которая разожгла пламя. И, поддавшись ему, я утонула в тебе, уже не боясь, что ты узнаешь, как сильно я нуждаюсь в тебе. – Я бы бросил вызов океану или поплыл мимо сирен, чтобы снова вернуться к тебе. – Я не оставлю тебя. – Если кто-то и сможет вытащить меня из пропасти, это ты. – Ты никогда не теряла меня, Бонни Беннет. – Я провёл целую вечность, ожидая, когда ты войдешь в мою жизнь. Постоянно сваливающиеся на наши головы проблемы не способны подавить нашу любовь. Ты любил меня так, как я всегда хотела, чтобы меня любили. Я так долго была сильной, а потом пришёл ты и стал моей опорой и стеной, заслоняющей от проблем. С тобой не было просто, но ты был рядом – пожалуй, это было главной составляющей моей бесконечной любви. Ты как-то сказал, что представлял нашу свадьбу в одной французской деревне, рядом с небольшой церковью, а вокруг — лавандовое поле. Мы бы танцевали, и ты бы признался мне в любви и в том, что чувствуешь себя самым счастливым мужчиной на свете. Так вот, мне не нужна деревня во Франции, церковь, свадьба и лавандовое поле. Я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете каждый день, что ты был со мной. Я прикрыла глаза, стараясь не захлебнуться эмоциями. Твоя ладонь аккуратно опустилась на мою щеку. Я люблю тебя.***
Сквозь серую кожу лица проступали чёрные вены, и его глаза закрылись навечно. Мои попытки вернуть его не увенчались успехом, но, даже покинув этот мир, он не оставил меня. Я слышу его голос и чувствую его присутствие. Он есть в каждом дуновении ветра, шелесте листьев на деревьях и луче восходящего солнца. Он прокрадывается через окно в спальню, невесомо ласкает мою кожу и гладит мои волосы. Он жив и уже ждёт меня там – в том мире, что я создала для нас. Я знаю, что однажды обрету покой, и мой покой рядом с ним. Прошло несколько лет, и я снова в Париже. Я хожу по тем местам, где мы были с ним, и боль не затихает в моём сердце, но чувствуется всё менее остро. Я обещала. Я проживу жизнь, яркую, наполненную событиями и людьми, такую, за которую не будет стыдно перед ним. Я останавливаюсь около витрины и смотрю в своё отражение. Оно рисует мне моё будущее. Уютный дом с белыми колоннами, хохочущие детишки во дворе, я и мой супруг. Он будет добрым и понимающим. У нас будут внуки и правнуки, и на каждый праздник они будут съезжаться в наш тёплый дом. Я буду всё так же отвратительно играть на гитаре. Я буду счастлива. И, оглядывая собравшуюся в гостиной свою семью, я буду вспоминать его. Того, кто спас меня и дал всему этому случиться. Лорензо Сент-Джон. Вампир, который заставляет меня чувствовать себя живой, даже покинув этот мир.