Необитаемый остров

Весь следующий день Джеймс не вставал с кровати. Он укрылся одеялом с головой, обнял вторую подушку, поджал ноги и просто лежал. Всю ночь он плакал. Да, да, именно плакал. А что остается делать, когда твой дух сломлен? Когда в этой жизни тебя больше ничего не держит, кроме любящих, преданных друзей и родителей? Эта девушка стала смыслом его жизни, стала для него всем: небом, землей, воздухом. Казалось, что теперь он задохнется, что больше в мире нет ничего, чем бы он мог заняться. Музыка потеряла всякие краски, также как и жизнь. Самому себе было противно это осознавать. Все, ради чего он трудился столько лет: сериал, карьера, музыка, фанаты, все это теперь совсем не имеет значения. Никакие падения в карьере не сравнимы с этим. Не хочется есть, не хочется спасть, не хочется никого видеть, не хочется ни с кем разговаривать. Это состояние, в котором тебе ничего не хочется. Состояние, когда понимаешь, что уже больше никогда не будет как раньше. Как теперь жить в этом ужасе? Как жить с мыслью, что единственная любовь всей жизни ушла навсегда? Что теперь не обратишься к детективу и никакими путями ты ее не разыщешь. Его глаза были красными и опухшими. Глаза слипались от слез, но как только он их закрывал, он видел ее. Сон не шел к нему, только болезненные воспоминания. Остров. Там все и началось. Если бы он не побежал с ней дальше по кораблю, то ничего бы этого не было. «И был бы я той свиньей и дальше. Нет. Ни за что». Он был благодарен ей за то, что изменила его к лучшему. Вспоминается та их прогулка под луной, когда она рассказала о своей прежней жизни, как ей приходится тяжело, что он ей нравится, что она хочет попробовать быть с ним. Вспоминается все их поцелуи, объятия, вспоминается все то, что они пережили вместе. Вспоминается, как они плыли обратно на корабль в обнимку, как она исчезла, как он читал ее статью, как он читал ее твиты, как он искал ее. Вспоминается, как видел ее в магазине с Остином, как встретил на том балу в черном платье, как сказал там, что любит ее, а она не ответила; как потом злился на нее за это, как уговорил парней записать акустический альбом, и это было не для фанатов, а для нее; как он говорил с Элиотом, как дарил ей подарки инкогнито, как встретился с ней в ресторане, как он был счастлив, как она была застенчива, как провожал домой, как любил ее, как гулял с ней в парке аттракционов и как же теперь это все ранит душу. Парни были в похожем состоянии. Они не знали, что теперь делать. Им также тяжело. Она стала их другом, они только начали нормально общаться, а тут случилось это. Ведь теперь им уже не с кем так общаться. Да и Джеймс врятли теперь вообще будет смотреть на девушек. Она покорила его, покорила его друзей своей искренностью, отзывчивостью, добротой. Еще никогда прежде им не приходилось общаться со столь прекрасным человеком. Они видели, какой она была до острова: тихой, застенчивой, неразговорчивой, закрытой ото всех; и какой она потом стала. Адель стала жизнерадостной, общительной, уверенной в себе, счастливой. От части, Джеймс винил себя. Ведь если бы он на острове сдержался бы и ничего не говорил, то она была бы жива. - И что? Кем бы она сейчас была? Той же самой официанткой. Она заслуживала большего за все ее страдания в этой жизни. Я рад, что помог ей стать другой. Я рад, что она изменилась благодаря мне, но я не рад, что из-за этого она погибла. – бубнил Джеймс себе под нос. И снова: «Она погибла», звучит в его голове эхом и больно отдается резонансом по всему телу. Каждая клеточка скорбит, ведь как это ни банально, но он любил ее всем телом, сердцем и душой. Такую любовь не забывают, шрамы навсегда остаются в душе. Какой-то позитивный человек сидит внутри него и тихо бубнит, что все образуется и будет хорошо, но его тут же затыкает злой и расстроенный Джеймс, который твердит себе, что уже ничего не будет хорошо и тем более как раньше. Счастье ушло из его жизни навсегда. Westlife – Soledat. Вот какая песня приходит на ум, когда он думает о ней. Та девушка тоже умерла, а песня стала хитом. Но дело в том, что Джеймс не хочет выносить свои чувства на обозрение общественности. Сейчас ему паршиво как никогда. Парни понимали, что сейчас его не стоит трогать. Это может сделать только хуже. Все втроем они сидели в гостиной номера Джеймса. У всех троих лица не было. Само тяжело, пожалуй было Карлосу. Ведь именно он уговаривал Джеймса обратить на нее внимание, именно он разглядел в ней доброго человека и только потом все остальные. Для Логана она была милой девушкой, которая как ему казалось, всегда готова была прийти на помощь. Кендалл просто не мог найти себе места. Хоть внешне он и был спокоен, но внутри был просто ураган. Что-то не давало ему покоя. Что-то было не так, но он не мог понять что. Они упустили из виду что-то важное. Что-то они забыли сделать. - Я понимаю, что сейчас это не уместно, но может пока не поздно, мы сдадим путевки и вернем деньги? – спросил Логан. - Пожалуй ты прав. – согласился Карлос. – Кендалл, побудь с ним. Может у тебя получится поговорить с ним? Ты лучше из всех нас умеешь слушать. - Хорошо. Ребят, только давайте по-быстрому. - Постараемся. – ответил Карлос и они вышли из номера. - Ну что? Пойдем говорить. – сказал он сам себе. Кендалл встал с дивана и пошел в комнату Джеймса. Все что он увидел, когда зашел, это гору, состоящую из подушек, одеяла, и самого Джеймса. Слышались тихие всхлипы. Кендалл присел на край кровати. - Джеймс, поговори со мной. Прошу. В ответ тишина. - Скажи хоть что-нибудь? Мы твои друзья, и мы волнуемся за тебя. - Что ты хочешь от меня услышать? – послышался тихий, хриплый голос из-под одеяла. - Поговори со мной. Выскажи мне все. - Что именно? Что я могу тебе рассказать? – все подушки, которыми он так старательно обкладывался, полетели в сторону, - Что мне чертовски плохо? Твоя любимая девушка умирала? Нет. А моя умерла. Ее больше нет! Больше нет. – он вцепился руками в свои волосы и стал слегка раскачиваться на кровати в очередном приступе истерики. - Джеймс… - ЕЕ БОЛЬШЕ НЕТ! ОНА УМЕРЛА! – он прокричал это. Вся та боль, что была в его душе, была вложена в этот крик. Это был крик ужаса, отчаянья и ужасной боли. - Джеймс, это несчастный случай. Такое бывает, и никто от этого не застрахован. Даже мы. Пусть хоть сколько у нас будет охраны, но если этому суждено случиться, то это случится. - Почему она? Почему не я? Пусть лучше бы я погиб, а не она. - И что? Она бы чувствовала тоже самое, и говорила бы тоже самое. Она девушка, она бы пережила это в два раза больнее, чем ты. - Я не хочу жить без нее. - Ты должен жить. Ради нее, ради памяти о ней. Она сейчас на небе, и смотрит на тебя оттуда. Думаешь, ей нравится то, что она сейчас видит? Она хотела бы, чтобы ты прожил долгую и полноценную жизнь. Она хотела бы, чтобы ты работал, имел семью, радовался жизни. Я понимаю, тебе сейчас тяжело, но со всеми это случается рано или поздно. Ты должен пройти через это, ради нее, ради себя, ради нас. Джеймс, посмотри на меня, - Джеймс поднял свои красные глаза с пустым взглядом на Кендалла. – Ты не один. Мы с тобой. Твои родители тебя поддержат. У тебя есть миллионы рашеров, которые готовы горы свернуть, только ради того, чтобы увидеть тебя. Представь, что они могут сделать, чтобы хоть как-то тебя развеселить. Я знаю, что сегодня еще рано приходить в себя после такого, но все же. Всегда есть выход. В любой ситуации есть выход. - Знаешь в чем проблема? – Кендалл помотал головой, - Я не знаю где он. Я не хочу заниматься музыкой, не хочу играть в этом тупом сериале для слабоумных. Мне надоело притворяться, я везде должен играть кого-то. Мне так это надоело. Только с ней я был самим собой. Она изменила меня на корню, заставила почувствовать то, чего я никогда не чувствовал и думал, что никогда не почувствую. Я хочу просто быть собой. Сейчас понимаю, что устал от всего этого: съемки, фотосессии, записи. Может, я сейчас говорю все это, потому что мне плохо? - Конечно. Тебе сейчас просто не до работы. Тебе больно, как никогда. Даже тогда, когда она пропала, ты выглядел более живым. - О чем ты? Кендалл, тогда она просто потерялась в большом городе, я знал, что она жива, а сейчас ее нет. Она мертва. - Джеймс, в посольстве сказали, что она безвести пропавшая. И все. Никто не сказал, что она умерла. - Как там можно выжить? Автобус накрыло лавиной и он покатился по горе вниз. Как там можно выжить? Там несколько человек только выжили! - Я не буду с тобой спорить, так будет только хуже. - Что мне теперь делать? – почти стоном спросил Джеймс. - Дружище, для начала поспать. У тебя красные глаза, и это не только потому что ты плакал. – Джеймс немного покраснел. – Здесь нет ничего такого. Это нормально. Лучше плачь, полегчает. - Не могу больше плакать. Я не хочу больше. Как я по-твоему усну? - Ответ прост: музыка. Только она тебе всегда помогала. Знаешь, у меня есть одна классная песня. – Кендалл достал из кармана телефон с наушниками, - Вот, Nickelback – Lullaby. - Колыбельная? Ты серьезно? - Да. «Так что просто включи радио и послушай колыбельную еще раз». Это слова из песни. Поверь, поможет. Джеймс ничего не ответил, а просто вставил в уши наушники и включил песню. Он не думал, что это поможет. Когда он слушал первый раз, несколько слезинок скатились по его щекам, но потом он стал успокаиваться и в конечном итоге уснул с этой песней на повторе. Когда Кендалл зашел в комнату через пятнадцать минут, то Джеймс уже крепко спал. Он потихоньку забрал телефон с наушниками и вышел, прикрыв дверь. Вскоре вернулись Логан с Карлосом. Им удалось вернуть деньги. - Ну что? Вы поговорили? – поинтересовался Карлос, усаживаясь на диван напротив Кендалла. - Да. Сейчас он спит. Он ни скоро оправится. Это я гарантирую. Он ничем не хочет заниматься. - Всего день прошел. Конечно, он не хочет ни чем заниматься. - Логан! – шикнул на него Карлос. – Ему тяжело. То, что мы чувствуем по этому поводу не идет ни в какое сравнение с его чувствами! Наши ощущения нужно умножить на сто и прибавить бесконечность, вот тогда будут его чувства. Хотя где-то ты прав. Все случилось только вчера и он сейчас так думает, просто потому что ему ужасно больно. Вы ведь знаете, эта девушка стала для него всем. - Он сказал, что не хочет жить. Мне кажется, он подумывал о самоубийстве. – на одном дыхании выпалил Кендалл. - Что? – воскликнули Логан и Карлос одновременно. - Этого никак нельзя допустить. - Логан, он говорил со мной. Это уже хорошо. Это уже что-то. Нельзя с этим затягивать. Нужно спасать его из этой трясины. Если сейчас еще пресса будет давить, он сломается окончательно и тогда никто не знает, что произойдет. Мы не может этого допустить. Я ему дал послушать песню, я наблюдал за ним, она помогла ему. Когда он говорил со мной, мне казалось, ему становится легче. Он прокричался. Думаю, хоть немного, но все же стало легче. - Может быть. – сказал Карлос. – Я звонил в посольство. Там о ней по-прежнему никаких вестей. - Знаете, - начал Кендалл, - Мы что-то упустили из виду, что-то важное. Что-то, что могло бы нам помочь. - Значит нам это тоже не кажется. – сказал Логан и откинулся на спинку дивана, - Мы с Карлосом тоже говорили по этому поводу. У нас точно такое же чувство. У тебя внутри сидит какой-нибудь придурок и говорит, что все будет нормально? - Сидит. – не задумываясь ответил Кендалл. - Вот и у нас этот мудак сидит! – воскликнул Карлос. – Я не могу понять, что мы упустили? Просто не могу додуматься. Знаю, что это элементарно, но не могу понять, что именно. - Так, давайте пойдем спать. Все устали морально, всем надо отдохнуть. – Кендалл поднялся с дивана и выпроводил друзей. Он помылся, поел, немного выпил и пошел спать. Ночью он проснулся от душераздирающих криков друга. Соскочив с кровати, он задел тумбочку и с нее упало все, что там стояло. Ему был важнее друг. - Джеймс, проснись. – Кендалл тряс его за плечи изо всех сил стараясь разбудить. - Кендалл? О, Боже! За что мне все это? – сонный, и сел и снова вцепился в волосы. – Она мне снилась. Я стоял на горе, а она падала вниз. Я видел, как она упала на холодные и острые как бритва камни. Я видел ее кровь. Я все это видел. Слезы сами полились из его глаз и он не желал их останавливать, пусть и на него смотрел друг. На то он и друг, чтобы поддержать в любую минуту. - Ты справишься со всем этим! – твердо заявил Кендалл. - Не знаю. Не верю. Я хочу есть. - Пойдем. Я принес немного еды. Они вышли в гостиную, на столике лежало немного фруктов, печенье. Хоть была глубокая ночь, но Кендалл не постеснялся заказать горячего чаю с лимоном. Когда Джеймс немного поел, ему стало гораздо лучше и он снова лег спать, предварительно приняв снотворного. Кендалл строго смотрел за ним, чтобы он выпил ровно столько, сколько положено. Сам он потом долго не мог уснуть. Мысли не выходили из его головы. С остальными они решили, что не будут дальше записывать альбом. Утром, Джеймс одобрил эту мысль. Еще через день, готовые песни были в iTunes, а они летели домой. В Город Ангелов. Дома их не ждало ничего хорошего. Все как обычно: там нужно дать интервью, там устроить фотосессию, там нужно снять клип, там еще что-то. - Я не буду нигде участвовать! Делайте что хотите, но только без меня. – заявил Маслоу, как только им позвонил Марк и сообщил о встрече. - Ну хоть пойди, встреться с ним, объясни все. – твердили парни, но Джеймс был непреклонен. - Ничего не хочу. Ребят, я домой. Если приедете, купите мне чего-нибудь покрепче. - Джеймс, вот это явно лишнее. Не стоит этого делать. – предупредил его Кендалл. Джеймс злобно взглянул на друзей, но промолчал. Одна его часть хотела напиться до поросячьего визга, а другая, более благоразумная, воздержаться. Победила вторая сторона, и как только он пришел домой, Джеймс лег спать, отключив все телефоны и прочие пищащие устройства. На удивление он быстро уснул, ему ничего не снилось, сон был ровным и спокойным. Утром пришли парни в очень скверном настроении. - Марк в бешенстве. Говорит, что ты срываешь ему все планы. - Мне плевать на его планы. – не задумываясь ответил Джеймс Карлосу. - Мы так и передали, - начал Кендалл, - в общем, месяц перерыва, выговор, и боюсь, что мы получим по голове от канала. - Наплевать. – ответил Джеймс. – Включите телевизор, пожалуйста. Пусть что-нибудь играет. Логан включил телевизор, как и просил его друг. Шел какой-то фильм и парни решили его посмотреть. В первые за несколько дней, Джеймс нормально поел, и все потому что Кендалл настоял на том, чтобы заказать его любимую пиццу. Может сытый желудок так действует на человека, но ненадолго его настроение улучшилось. Совсем ненадолго. Потому что потом перед глазами вскоре встала Адель с улыбкой на лице, и все началось снова. Все смотрят кино, а Джеймс сидит на полу, опустив голову на колени и тихонько роняя слезы на ковер. Все снова. В груди пустота, в горле стоит неприятный комок, сердце учащенно бьется. В комнате зазвонил сотовый Джеймса, но он со всей злостью швырнул его о стену. Там был незнакомый номер. Он не хотел ни с кем говорить. После этой выходки, остальные обратили на него внимание и стали начинать беспокоиться. - Джеймс, кто звонил? – Карлос постарался сделать так, чтобы его слова прозвучали мягко и ласково. - Понятия не имею. Даже знать не хочу. Номер не знакомый. Я уже говорил, не хочу я никого слышать. Особенно кого-то незнакомого. Парни пожали плечами. - Может пойдешь поспишь? Вдруг станет легче? – спросил Логан. - Пожалуй. Джеймс поднялся на ноги и пошел к себе спать. Комната была выполнена в светлых тонах, некоторые предметы создавали контраст, добавляя темных цветов. Сейчас не до того. Он завалился на кровать и попытался уснуть, но он не мог уснуть. Как всегда она приходила к нему и улыбалась, в ушах звенел ее смех, на губах будто чувствовался поцелуй, волосы будто вздымались от легких прикосновений. И снова слезы. Он сломался. Больше нет того веселого и счастливого Джеймса, каким его привыкли видеть все. Ему не стыдно, что он мужчина и его друзья видят его слезы. Может потому что ему сейчас глубоко наплевать на чье-то мнение, а может потому что они его друзья. Ведь они испытывают тоже самое, только в меньшей степени. Каждый всплакнул, хоть немного, но всплакнул. До этого Джеймс пытался дозвониться до Элиота, но тот упорно не брал трубку. - Тоже в таком же состоянии, наверное. – Говорил Джеймс сам себе. День за днем он лежал на кровати и ничего не делал. Он практически ничего не ел, сильно похудел, оброс щетиной, да и пахло от него не очень-то приятно. Ребята приходили каждый день и пытались его разговорить, но это было невозможно. Джеймс лежал неподвижно и смотрел в одну точку. Когда они уходили, он немного ел то, что ему оставляли друзья. Хотя кто-нибудь из них оставался у него на ночь и караулил его. иногда ночью он вставал и смотрел фильмы ужасов, на самых страшных и кровавых моментах он заливался истерическим смехом и тем самым пугал кого-нибудь из друзей. В зависимости от того, кто был с ним в эту ночь. Если Кендалл, то они смотрели их вместе, Кендалл смеялся от души, а Джеймс под влиянием очередного приступа истерики. Бывали моменты, когда его смех был действительно искренним, но это было лишь мгновение. Каждый раз, когда на экране появлялась кровь, его больное воображение рисовало Адель в крови, на камнях или под толщей снега. Смех переходил в вопли. Он отказывался от врачей, отказывался от всего. Он умирал на глазах. Если не физически, то морально. Его горе поглотило его полностью. Друзья не знали что делать. Им самим не становилось легче от его состояния. Он психологически давил на них и они стали впадать в похожее состояние. Теперь каждому из них что-то давило. Кендалла, Карлоса и Логана все еще не покидало чувство, что они что-то пропустили. Особенно оно тревожило Логана. Из головы не выходила мысль, что он может здесь что-то сделать, но он никак не мог понять что именно. Они сидели и часами гадали, что же это может быть. БТР перестали появляться в светской хронике, разве только, что поползли слухи о распаде группы. В соц.сетях они старались опровергнуть эти слухи. Там их мучили вопросами, что происходит и почему БТР больше нигде не появляются. Парни хранили молчание, также как и руководство группы. В один прекрасный день Джеймс встал с кровати и пошел к друзьям в гостиную. - Давайте выпьем. - С чего это вдруг? – поинтересовался Логан. - Сегодня она бы вернулась домой. Прошел тот месяц, который мы должны были прожить друг без друга. Но теперь мне придется всю жизнь жить без нее. Джеймс включил плейлист, в котором были самые лирические композиции всех времен. Друзья немного с недоумением посмотрели на него, но не стали ничего говорить. Все было понятно без слов. Они принесли небольшие рюмки и налили туда немного виски. Без всяких слов, они выпили содержимое рюмок и немного поморщились от крепости напитка. Джеймс завалился спать, а остальные остались там где были. Все были очень сильно подавлены и мир стал терять краски. Они были будто в каком-то забытье. Звонок в дверь, но никто и не собирался открывать. Через несколько минут послышался тихий скрип двери. Никто и не думал вставать, так как думали, что это родители Джеймса приехали навестить сына, но они горько ошиблись.