Перед тем, как потерять себя

Все это было неправильным. Ужасно неправильным. Все не должно быть так! Не в этом месте, ни в этот раз, не в этой обстановке! Но она была там, стояла передо мной… И я поддался своим эгоистичным желаниям. Я боялся, я так боялся. Что я проснусь, а она исчезнет. Что Линали — плод моего воображения. Что она — просто сон, в который я стремился погрузиться, спасаясь от реальности. Но тепло её рук на моей груди было реальным. Я действительно чувствовал запах ее шампуня. Я правда не должен был этого делать. У меня и в планах такого не было — так почему же это происходит? Ведь я должен продолжать двигаться вперед, продолжать идти… Так почему же я не могу отпустить ее? Почему она не может отпустить меня? Руки Линали не должны лежать на моей груди, да и я не должен прижимать ее спиной к стене переулка. Сначала я был уверен, что это всё лишь иллюзия. Просто кто-то, безумно на нее похожий. Но потом она произнесла мое имя, в манере Линали, которую я так хорошо знал. Она на самом деле была здесь. Я хотел на нее кричать, спросить, почему она последовала за мной столь наивно. Но когда увидел ее истинную улыбку, бурю эмоций в ее фиалковых глазах, то не мог выдавить ни слова. Вместо этого я совершил самую глупую и импульсивную вещь, о которой только можно подумать… Всё, о чем я только мог думать — это то, как сильно я по ней скучал, насколько сильно нуждался в ней. Как мне было необходимо, чтобы она была реальной, и стояла передо мной прямо здесь и сейчас. Вероятно, я не думал вообще. Не знаю, почему я толкнул ее к стене. Не знаю, почему я крепко прижал ее. И почему она нисколько не сопротивлялась — мне тоже непонятно! Её аметистовые глаза ярко сверкали во мгле ночного города, блики от фонарей отражались в черных, с изумрудным отливом волосах. Боже, она правда была прекрасна! Почему она искала меня? Почему рисковала столь многим? Я знаю: то, что произошло дальше было неправильным. Таким неправильным! И, в то же время, я никогда не чувствовал себя так хорошо! Не помню точно, как именно это случилось, но её руки плотно лежали у меня на груди, и она не пыталась меня оттолкнуть. Я зарылся пальцами в её душистые волосы. И каким-то образом расстояние между нами сократилось… Её губы встретились с моими, и я ничего не мог поделать. Я не хотел ничего предпринимать. Если я когда-нибудь вернулся бы в Орден, то Комуи однозначно убил бы меня. Но, неожиданно для самого себя, я поцеловал Линали вновь. Я чувствовал, что хожу по самому краю. Слышал, как Неа смеется над моими бесплодными попытками противостоять ему. Я ощущал, как растворяюсь в моем подсознании. Но Линали была здесь. Она была последним оплотом, который держал меня в реальности. Последней остановкой перед тем, как я впаду в безумие… Именно поэтому я так нуждался в ней! Я уверен: она все знала. Может быть, поэтому наш поцелуй принял соленый привкус. Были это её или же мои слезы? А, может быть, эти слезы были общими? Мы оба понимали, что, вероятнее всего, видимся сегодня в последний раз. Наши языки переплелись воедино. Я чувствовал, что кислорода начинает не хватать, но не был готов её отпустить. Её руки блуждали по моей груди, она касалась моих волос, пропуская сквозь пальцы седые пряди. Она была реальна. Она была действительно тем, в чём я нуждался больше всего. Но я не должен был… Я знал, что хочу большего. Намного больше, чем один поцелуй. После того, как вкусишь запретный плод всегда хочется большего — не так ли? Независимо от того, насколько бы сильно я не желал — я не мог вернуться. Я — Ной. Четырнадцатый. Предатель. А у нее все еще было светлое будущее там, в Ордене. Мы разорвали поцелуй и отстранились, тяжело переводя дыхание. — Прости, — прошептал я. Я не знал, за что именно я извинялся — поводов для извинений было больше, чем предостаточно. Я просто чувствовал, что кто-то должен услышать мои извинения, даже если Линали будет последней, — Мне очень жаль! Ее мягкая ладонь дотронулась до моего лица, Линали коснулась шрама, оставленного Акумой, уродовавшего мою щёку: — Нет, ты не виноват! Я неосознанно прижался щекой к её теплой ладони. — Ты не права! Это полностью моя вина! — Аллен! — она сурово посмотрела на меня. Твёрдо глядя на меня, она сказала, что верила в меня. Что она всегда будет рядом со мной. С тем, кто сумел сделать все неправильно. Я не заслуживаю такой девушки, как Линали. — Мне очень жаль, Линали! Я хотел сказать ей кое-что еще, но тогда это был бы самый эгоистичный мой поступок, за всё время. Как я мог сказать ей, что люблю её и собираюсь уйти навсегда? Это было бы ошибкой, огромной ошибкой. — Нет, Аллен! Не сдавайся! Я здесь ради тебя! — Я не могу, Линали. Я больше не могу! — теперь я точно знал, что эти слезы были моими, — Это разрушает меня изнутри! Это безумие вне досягаемости моей руки! Я посмотрел на обе мои руки, чтобы подтвердить сказанное мной ранее. Всё это казалось шуткой: защита одновременно и людей, и акум. — Я знаю, что ты можешь! Я верю в тебя! Я люблю тебя! — эти слова были и печальными, и обнадеживающими одновременно. Я нуждался в них. Мне жаль, что я мог бы сказать ей эти три слова без последствий. Но сейчас я оставлю все сожаления. Я уже совершил ошибку: одной ошибкой меньше, одной — больше. Какая теперь разница? Она заслужила знать, даже если её сердечко бы разбилось. — Я тоже…я так сильно люблю тебя! — я тихо прошептал ей, заключая её в крепкие объятия. Последнее прикосновение, которым мы можем поделиться. — Я знаю… — грустно улыбнулась она, прежде чем вовлечь в еще один поцелуй. Он был коротким, чистым и…прощальным. Мы оба понимали, что, скорее всего, больше не увидимся. Не в этой жизни. — Я знаю! — повторила она, не сдерживая слёз, — я знаю, но никогда не перестану любить тебя!!! — Линали… — Пожалуйста, не забывай меня. Что бы ни случилось — не забывай! — она тихо умоляла. Мы стояли, переплетя пальцы. Мы еще так многого не сказали друг другу, но наши глаза говорили за нас. — Обещаю! Не забуду! — прошептал я, прислонившись лбом к её губам. В последний раз вдохнув аромат Линали. Я должен позволить ей идти. Я должен отпустить её, ведь я не хочу затащить её за собой в эту бездонную пропасть. — А сейчас тебе нужно уйти, — я пытался сделать так, чтобы мой голос не колебался, но я не смог скрыть нотки боли, промелькнувшие в этой недлинной фразе. Линали аккуратно вытерла мои слезы. — Я понимаю, — она наградила меня наполненной болью улыбкой, — До свидания, Аллен Уолкер — Прощай, Линали — Она повернулась ко мне спиной и направилась к выходу из переулка. Я сделал всё правильно. Я отпустил её. Она найдет счастье без меня. Я поморщился, чувствуя, как разбивается моё сердце. Ей будет лучше. Им всем будет лучше. Я шел по пустынной аллее, остановившись перед витриной заброшенного магазина. Тень Неа стояла позади меня, широко улыбаясь. Время пришло! Я собирался потерять контроль и выполнить свой долг в качестве сосуда. Я собирался быть поглощенным тёмной стороной, таящейся в моей душе, безумием от безумия. В конце концов, несколько минут назад я сам отпустил последний якорь, державший меня в этой реальности. Я смотрел в ночное небо, которое, казалось, звало к себе, маня своей безграничной свободой. — Мне очень жаль, Линали. Не знаю, смогу ли я сдержать обещание — шепнул я в ночной тиши, а Неа без промедлений поглотил меня, — Мне очень жаль…