А на прощанье, чернобровочка, хоть подержись за ремешок… (гр. «Любэ» песня «Самоволочка»)
Комиссар вернулся с перекура через десять минут и, еще раз обеспокоенно окинув Джи Джона взглядом, спросил: — Ты точно уверен? Подумай еще раз. Обратной дороги уже не будет. — Да. Еще ни в одном своем решении не был так уверен, как сейчас. — А с отцом как? Уладил? — Ким скрестил руки на груди, чтобы не выдать излишнее волнение. — Уладил, — уверенно кивнул Бэк. Но вот тут как посмотреть. В принципе, уладил. Единственное, в чем он не сомневался, что его отец, как человек разумный, не будет пытаться найти на стороне виноватых за его решение. И если что, возобновит переговоры непосредственно с сыном. Джи Джон еще раз прокрутил в голове разговор с родителем. Тот, конечно, вышел из себя, хотя и не настолько, чтобы всуе поминать мать Джи Джона. Но припомнил, что сына они в детстве мало пороли и, вообще, слишком долго закрывали глаза на то, что их младший отпрыск дурачок. И даже, наверное, лучше бы уж сын с отрочества мечтал попой на сцене крутить и стрелки на глазах подрисовывать, возбуждая разнообразные сексуальные фантазии у местного населения обоих полов… Отчего же только у местного-то? Старик его явно недооценивает… Отец еще много чего поучительного наговорил. В сухом остатке: если Джи Джон не уволится, то лишится содержания и будет вычеркнут из числа наследников. Само собой, такие крутые меры любого вменяемого человека навели бы на мысль отказаться от задуманного. А вот Джи Джон даже обрадовался — ему только на руку. Еще бы от дома отказал и из семейного древа вычеркнул — вообще идеально. Отец попытался запретить напрямую. Джи Джон самым почтительным тоном пообещал, что тогда продолжит расследование самостоятельно, оставшись вовсе без всякого прикрытия. Впоследствии отцу ничего не оставалось, кроме как последовательно выполнить обе свои угрозы. Зато в результате взаимного поэтапного шантажа старший Бэк все-таки заверил младшего, что нигде, никому и ни при каких обстоятельствах словом не обмолвится об истинной причине ссоры. В конце не удержался и добавил от всей души еще несколько синонимов, частью непечатных, к эпитету «дурачок». «О-о! О-о!» — с уважением намотал на ус Джи Джон новые для себя выражения. Когда-нибудь ведь и у него, возможно, сын подрастет, которого тоже нужно будет как-то воспитывать. Но ведь уладил же. Разве нет?.. Удивительное дело, всю жизнь Джи Джон боялся разочаровать родителей, а тут все летит ко всем чертям, а он ни единым мускулом не дрогнул. Это его жизнь, его решение и, как хочется надеяться, его ответственность. Даже если родители его никогда не поймут. И не простят. — Ладно, — подытожил Ким, — будем считать, что наши клиенты вполне адекватные рецидивисты и следующего хода ждать недолго. Готов выпасть из жизни? Месяца два-три, это как минимум. И это мы еще не трогаем голову осьминога — только щупальца подтягиваем. Бэк снова кивнул. — Хорошо. Тебя завтра еще раз вызовет начальник Пэ — некоторые детали проговорить. Потом сам. Нервы, сопли и совесть — все в кулак и не распускать. Если совсем плохо — линию я тебе выделил. Но не злоупотребляй. Общение со мной — лучше, чтобы необходимый минимум. Слово «дружба» пока лучше вообще забудь — у тебя только «контакты», — комиссар заметил сосредоточенно нахмуренные брови Бэка, сжалился над ним, закончил шуткой: — И не строй из себя умника — тебе не идет, — и уже серьезней добавил: — Не форсировать, не торопи события. Дополнительные риски нам ни к чему. Как и трупы твоего статуса — та еще забота. Если сделаешь все без суеты — все будет хорошо. Расслабься! И наслаждайся чистой красотой свободного падения. Беседа с начальником Пэ на следующий день очень напоминала разговор с комиссаром Кимом. — Итак, что бы там ни было, но те документы с вас все-таки постараются стрясти. Хотя бы из принципа. Там уже все готово, и как только клиент появляется, вы знаете, что делать. Уверены, что готовы к этому? Может, все-таки лучше взять настоящего оперативника, а вы останетесь координатором? Бэк отрицательно покачал головой. Отвечать еще за чей-нибудь труп — спасибо, не надо. Как-нибудь сам. — С родственниками как? — Замечательно. В ссоре. Но к Министерству претензий не будет. — Отдаете себе отчет в том, что в числе прочих под подозрением близкий вам человек, друг семьи, а значит, автоматически и вы можете попасть под подозрение? — Не могу сказать, что я очень хорошо знаю господина Сона, но мы общаемся с ним, и отец с ним дружит много лет. Я не могу поверить, что господин Сон способен на преступление — это какая-то ошибка… — Меня больше беспокоит другое, — нахмурился Пэ. — Если выяснится, что не ошибка, будете прикрывать его или пойдете до конца? — До конца. До конца буду считать, что это ошибка. Не успокоюсь, пока доказательства не оставят никаких сомнений. — Молодо-зелено… Хорошо. Постараюсь сделать так, чтобы вы попали потом в его отдел. Думаю, это будет несложно, — Пэ ухмыльнулся: — Он вас сам с удовольствием подберет. Первое время будете, скорее всего, без напарника — на подхвате, так сказать. Потом вам в пару скину более опытного оперативника. Хотя ничего не обещаю. Тут пока сложно определиться с кандидатурой. К тому же, это не только от меня зависит. Но в любом случае, напарника посвящать в вашу основную миссию запрещено. Это объяснять не надо, надеюсь? — Так точно, господин Пэ. — По возможности задания вам будем подбирать, связанные с вашим делом, — Пэ выложил перед Бэком карту, на которой Джи Джон заметил подробный план кладбища. — Ну, и откуда меня лучше всего было «снять»? — Чт-то? — Джи Джон аж заикаться начал. — Дурочку выключайте — вы меня поняли. Бэк ткнул пальцем в пару точек и пояснил. — Ладно. По крайней мере, в теории знаете. Еще кое-что, — господин Пэ немного помялся и продолжил, — в общем, это даже к лучшему, что у вас репутация хм… бабника. Было бы лучше добавить еще пару штрихов: черствого, недалекого, самовлюбленного бабника. Я не настаиваю, но это нужно скорее лично вам, чем нам. Если не научитесь «невзначай» выставлять напоказ личную жизнь, а вернее закоренелую привычку «поматросить и бросить», то всегда есть шанс, что только подстегнете чье-либо любопытство. И поверьте моему опыту, информацию о ваших истинных привязанностях тут же используют против вас… Буду с вами откровенным, в ваших же интересах прослыть… хм… слегка ублюдком, который никем не дорожит, прошу прощения за этот оборот. Джи Джон почтительно поклонился: — Я буду стараться. — Вот вы спелись с Чхве Ён Джуном, — поморщился Пэ. — Может вам в таком случае присвоить кодовое имя «Восемнадцать»*? Не слишком прозрачно, как считаете?.. — «Семнадцать», — вдруг мрачно подсказал Джи Джон, у которого настроение, самооценка и мироощущение в этот период жизни были далеки от оптимистичных. — Недоублюдок. — А мне нравится ход ваших мыслей, в отличие от вашей наглой физиономии. Вполне подойдет. Пересекаться мы с вами почти не будем. Связь — через комиссара Кима. Можете быть свободны… Штирлиц. — Кто, простите?.. — Не обращайте внимания, молодой человек. Так, одна палеонтологическая шутка…***
Хоть Джи Джон морально готовился к дальнейшему развитию событий, но к такому все равно трудно отнестись спокойно. Он открыл конверт, из которого на стол высыпались фотографии: Си — возле дома, на работе, в супермаркете, на прогулке — практически весь ее день; фотографии племянников — в школе, на детской площадке, в торговом центре… Требования те же и в придачу его пароль для доступа к служебным файлам. Сдерживая дрожь в руках, Джи Джон сложил фотографии обратно в конверт и, не раздумывая больше ни секунды, отправился в архив, а оттуда прямиком на встречу с вымогателями… Надо ли говорить, что с должности его выперли со скандалом? Официальная версия разжалования — халатность и еще что-то в духе редкого разгильдяйства. Неофициально же передавались слухи о превышении служебных полномочий. Джи Джон буквально ползал за господином Соном и униженно умолял того принять его в свой отдел самым последним рядовым агентом. Ни в одном другом отделе Бэка даже на порог не пускали. Начальник Сон обещал подумать, а заодно узнать, как к этому отнесутся вышестоящие инстанции. Бэк долго его благодарил, обещая стать образцовым сотрудником. В ожидании решения господина Сона облюбовал бар, где коротал время, прощаясь со своей карьерой, репутацией и, что самое прискорбное, с привычкой расслабляться посредством алкогольных напитков разной крепости. Пока еще можно. Пока он никто и никому ни на что не сдался. Совсем скоро он не сможет себе позволить подобной роскоши — стать легкой мишенью для кого бы то ни было. Джи Джон сидел над последним на ближайшие пару месяцев стаканчиком соджу и лениво гадал, пить или не пить, когда к нему подсел Пак. — Как ты? — Нормально, — кивнул Бэк, изобразив солидную степень опьянения, потому что ему сейчас не улыбалось пытаться поддерживать связную беседу. — Забей, — сочувственно посоветовал Пак. — Для меня ты все равно самый крутой. Все-таки хороший парень этот Пак, хоть трепло редкостное и глуп, как пробка. И в Министерстве безопасности ему явно не место. — Чем и занимаюсь, — Джи Джон приподнял стакан с соджу. — Присоединишься? — А давай. Мне уже, кажется, терять нечего. Не сегодня-завтра уволят. — Не уволят, — «успокоил» его Бэк. — Переведут только подальше и все на этом. — Она меня все равно бросит, — горестно пожаловался Пак, наливая и себе. — Ну и хрен с ней. Получше найдешь, — великодушно отозвался Джи Джон, даже из вежливости не уточняя, о ком идет речь. Какая, к черту, разница? Пак завтра даже не вспомнит про этот разговор. Джи Джон тем более. Через пару бутылок Бэк сообразил, что разговор обещает стать серьезным и продолжительным, и начал присматриваться к бармену. Вроде не выглядит человеком, склонным распускать язык. Бэк улучил минутку, сунул парню денег и договорился, чтобы в его стакан попадали жидкости исключительно без градусов и «чтоб ни одной живой душе, тс-с…» На редкость толковый бармен исполнил пожелания клиента с неподражаемой невозмутимостью. Как и ожидалось, Пак просто так от Бэка не отстал. Пришлось с ним тащиться на другой конец города. Где оказалось, что приехали они к девушке Пака, а не к нему домой. Эта мисс Икс показалась Бэку довольно неприятной, вечно всем недовольной особой. Знает он таких — им хоть наизнанку вывернись, все равно не угодишь. Обычно он старательно и до сих пор счастливо избегал близкого общения со столь чудесными дамами. Она выдала Джи Джону адрес Пака и попыталась заставить отвезти его обратно, где взял. — Тебе надо — ты и вези, — отрезал Бэк, поражаясь собственной невоспитанности. Вот никогда так себя с девушками не вел и не собирался начинать, несмотря на слова господина Пэ. Уходя, Джи Джон весьма неосторожно оставил девушке Пака номер своего телефона (так получилось), и эта Икс полвечера звонила ему, выясняя обстоятельства пьянки. Манипуляторша с опытом, отметил про себя Джи Джон. Паку и на работе неприятностей хватало, и уже утром следующего дня Бэк, как настоящий супергерой, примчался спасать приятеля от семейного скандала. Всего-то и понадобилось — цветы, безделушка, пара очаровательных ужимок и море самой бессовестной лести сомнительного пошиба. И Пак был прощен. Правда, через неделю обнаружился неожиданный побочный эффект от способностей Джи Джона улаживать конфликты. Икс бросила Пака и открыла сезон охоты на Бэка, разглядев в нем сильного и уверенного в себе мужчину. Оказывается, быть ублюдком не так уж и сложно. Что затем наглядно доказал красочный фингал под глазом Бэк Джи Джона от оскорбленного в лучших чувствах Пака. Тяжела жизнь Казановы — надо будет освоить ВВ-крем. Эту неделю Джи Джон, еще не подозревающий о том, что скоро окажется под прицельным перекрестным огнем мисс Икс, времени даром не терял, уничтожая все свои аккаунты в соцсетях, вместе с «Белым львом». Вычистил из компьютера все плейлисты и фотографии родственников, друзей, знакомых. Накидал в папки фотки полуобнаженных див. Подумывал загрузить порнушку для завершения образа, так сказать. Но после визита невестки с детьми решил, что это все же перебор. Вместо этого пополнил свою небольшую коллекцию дисков с порно, оставшуюся еще со времен Эй и Би. Единственный диск с гей-порно к сожалению пришлось выбросить от греха подальше (эти девчонки любопытные, как дети. Хм, да и сам Бэк, по всей видимости, не лишен известной доли любознательности). Диска было жаль — смешной. К тому же навевал воспоминания о его любимых девочках самые приятные. Би, с которой он помирился, помогала избавиться от мусора. У нее новое увлечение. Би завела парня, которому для разнообразия и ради эксперимента хранит верность. Бог в помощь, как говорится. — Значит, Си тебя бросила? — Мы расстались, — подтвердил Джи Джон. — Она собирается на стажировку в Штаты. — Может и к лучшему. Она тебе не подходила. «Тебе-то откуда знать, подходила или нет», — раздраженно подумал он. Пусть только все это закончится, а там как-нибудь сам разберется. — Видимо, ты подходила… — Может и подходила. Вот только ты мне не подходишь. Скучный ты, зажатый. И дрессировке не поддаешься. — Не скучный, а концептуальный. С устойчивыми моральными принципами, — глубокомысленно выдал Джи Джон, пытаясь сделать серьезное лицо. Би прижалась к нему и шаловливо облизнула его палец: — И как там теперь поживают твердые моральные принципы?.. — Боюсь, воспряли духом, — хмыкнул Бэк. Би рассмеялась и чмокнула его в нос: — Я буду скучать по тебе, Бэк Джи Джон. — Я тоже буду скучать по тебе, — откликнулся Бэк. Он хотел поцеловать Би в макушку, но вместо этого вдруг страстно приложился губами к ее губам. Кто знает, как долго еще ему не доведется целовать таких нежных, теплых, страстных, восхитительных, таких настоящих любимых женщин. Он всех потерял. Впереди неизвестность, в которой нет места душевным привязанностям. — Ты удивительная девушка, Би. Жестокая в своей щедрости и постоянная в своей переменчивости… — Не-ет, только не начинай. Я люблю поэзию, но твоя способность быстро переходить от слов к делу сегодня не в кассу. Береги себя. Не пропадай. Би послала ему от порога воздушный поцелуй и закрыла за собой дверь. Бэк еще раз осмотрел опустевшую квартиру, и без того оформленную в стиле «минимализм»: холодный, серый, безликий дом. Только подробная модель старинного корабля, которую он в детстве с братом собирал, хоть что-то напоминает о нем настоящем. Он стер свою личность, уничтожил все, что делает жизнь человека осмысленной — карьера, маленькие увлечения, дружеские встречи, семейные узы, дорогие сердцу женщины. Вкус к жизни пропал сам, без его сознательного участия. Не может он радоваться жизни, пока Чхве Ён Джун не будет отомщен, а его близкие не окажутся хотя бы в относительной безопасности. Кажется, у него начинается паранойя — уже в каждом углу квартиры ему мерещатся «жучки». Бэк Джи Джон достиг самого дна. Ниже падать уже некуда. Или есть?..ЭПИТАФИЯ
В такой ситуации пессимисты могли бы сказать: «Все. Хуже уже быть не может». А оптимисты радостно им возразить: «Может!» «Может!» — с энтузиазмом, достойным лучшего применения, повторяет вслед за ними автор и вновь отсылает к работе «Эпоха квест или Беги, оппа, беги!» P. S. Все будет хорошо. И мы поженимся. Правда. Но вы и сами уже все знаете. P. P. S. Прошу прощения за Чхве Ён Джуна, но без его героической гибели продолжение не имело бы смысла. Сама за него очень переживала, а ведь у него даже прототипа не было (сначала) P. P. P. S. Очень надеюсь и желаю всем заинтересованным, чтобы у Ким Хен Джуна тоже все наладилось. Во имя спокойствия последнего я, со своей стороны, хочу попрощаться с беспокойным персонажем по имени Бэк Джи Джон, дабы тот больше не компрометировал Хена и ни во что его не втравливал)))) Надеюсь, вся эта история получила логическое завершение.