6 days with you

Очередное серое утро в моей никчемной жизни. Горький холодный кофе на столе. Мама с опухшими глазами напротив и я с сигаретой в руках. Она лишь тяжело вздыхает, глядя на меня. Замечаю, как её глаза начинают слезиться. Ей больно. Очень. Знаю, курить плохо, но отложить их уже не могу. Уж больно зависим. – Юнги, сходи на обследование, – тихим голосом говорит она , отвлекая от раздумий. – Я не вижу в этом смысла, – отвечаю уже заученной фразой за последние четыре года. Бессмысленно проводить время в палате химиотерапии, среди таких же неудачников, как и ты. Я чувствую, что скоро наступит конец. Отсчёт уже пошёл. Осталась неделя, может чуть больше. Я вообще уже перестал видеть смысл во всем. Вся моя жизнь – череда несчастий. Я сам ходячее несчастье. А ведь я многое хотел успеть, все спешил жить. Строил грандиозные планы на будущее, а потом все разрушил в один миг. Все мечты разбились на тысячу мелких осколков. «Друзья» от меня отвернулись, а впрочем оно и к лучшему. Мне не нужна их жалость.

***

Горе пополам, решаюсь прогуляться. Направляюсь в парк. В парке тихо, и по осеннему красиво. Сажусь на ближайшую скамейку, оглядываюсь по сторонам, людей практически нет. Так хорошо, так спокойно. Вдыхаю полной грудью воздух, как начинаю лихорадочно кашлять. Пытаюсь откашляться, но как только замечаю кровь на пальцах, понимаю, что все тщетно. Боль в области горла увеличивается. Становится невыносимо. Трясущимися руками достаю из кармана ингалятор. Если бы не лекарство, подох бы на месте. Четвёртый год подряд я принимаю его. Когда же это все закончится? Быстрее бы конец. Наконец то отдышавшись, я встаю. Собираюсь идти домой, как моё внимание привлекает кафе. Помнится мне, что там было старое пианино. Я часто приходил сюда, чтобы просто поиграть. Так хочется вернуть то подростковое время. Те беззаботные дни, без болезней, без проблем. Кафе совсем не изменилось за столько лет. Владелец кафе, мужчина в возрасте, так же доброжелательно улыбается любому посетителю. Я слегка приподнимаю уголки губ, в ответ. Прохожусь взглядом по кафе, и наконец замечаю то, ради чего пришёл. Нет, дело не в том, что у меня не было пианино. Оно было. Но то, что тут, оно, особенное. Не знаю как описать это непередаваемое чувство. Коричневое старое пианино так же стоит одиноко в углу. Неловко открываю крышку, сдувая пыль. Пальцами провожу по белым нефритовым клавишам, что покрылись слоем пыли. Похоже, на нем давно не играли. Робко нажимаю на педали, осторожными движениями начинаю изливать первые аккорды. Руки уже сами находят клавиши, словно я никогда не прекращал играть. Я полностью растворяюсь в музыке, позабыв обо всем. Мне так не хватало этого. – Позволите? – раздаётся мягкий голос за спиной, и я монотонно поворачиваюсь. Передо мной стоит девушка, на вид ей не больше двадцати. На лице блестящие глаза, и не сползающая улыбка. – Да, конечно, – хриплым голосом отвечаю я, нехотя поднимаясь. Обычно тут редко кто садится за пианино, и её появление меня весьма удивило. – Спасибо, – слегка краснеет от моего взгляда. Поплотнее закутываюсь в куртку, и собираюсь уходить, как за спиной раздаётся приятная мелодия. Лунная сонета Бетховена. Одна из любимых. Все время пока она играла, я пристально вслушивался в каждую ноту. – Любите Бетховена? – спрашиваю я, заставая девушку врасплох. – Его невозможно не любить, – восхищённо произносит незнакомка, улыбаясь той непринужденной улыбкой. – Кто ты? – напрямую спрашиваю я, совершенно наплевав на тактичность. – Дайя. Ким Дайя, – отвечает девушка, с улыбкой на лице. – Дайя, – шепчу я. – Ким Дайя, значит, – снова повторяю, уже чуть громче, словно пробуя на вкус. – Что-то не так? – она начинает забавно ломить брови домиком. – Такое имя необычное, – протягиваю я. – Мин Юнги, приятно познакомиться. – И мне, – отвечает та. – Не хочешь прогуляться? – спрашиваю я. Не знаю, зачем я это сделал, просто захотелось узнать о ней побольше. Признаюсь, она меня с самой первой секунды заинтересовала. – Не откажусь, – снова улыбка. Такая искренняя, такая живая. Не знаю сколько конкретно прошло времени, но достаточно. Мы просто гуляли по знакомым окрестностям, не забывая обмениваться диалогами. Знакомы всего-то часа два от силы, а ощущение будто были неразлучны всю жизнь. С ней было так легко общаться. Всё-таки, мне не хватало этого общения. Я притормаживаю, замечая как моя собеседница остановилась напротив плаката. Лондонский оркестр приезжает, такое не каждый день увидишь. – Завтра концерт, а билеты все распроданы, – тихо произносит Дайя, кусая и без того искусанные губы. Ещё раз бросает расстроенный взгляд на плакат, а потом идёт вперёд. – Слушай, Дайя, я попытаюсь достать билеты, – быстрым шагом приравниваюсь с девушкой. – Я просто обязан достать билеты. – Юнги, все билеты были куплены ещё за месяц до концерта. Как ты собираешься это сделать? – слегка бурчит рыжеволосая, хмуря бровки. – Не хмурься. Тебе так не идет, – подмечаю, заметив морщинки на лбу. – У меня есть хорошие связи. – Теперь я улыбаюсь. На самом деле, нам часто дают бесплатные билеты на всякие концерты, как ракобольным. И этот был не исключением. – Ты ведь не шутишь, да? – с надеждой спрашивает Дайя. – Если ты достанешь билеты, то сделаешь меня самой счастливой девушкой на всей планете! – почти что визжит от радости Дайя. – Я издаю смешок, наблюдая за её столь бурной реакцией. Я впервые засмеялся спустя столько времени.