Дети Небес

- А у этого зверюшки в зубах нарисуй щёлочку, - попросил Гоку, заглядывая Конзену через плечо. От неожиданности Конзен уронил с кисти кляксу. Пришлось доставать белила. - Уйди, мартышка! Мне надо к полудню закончить документ. И это не зверушка, это – иероглиф! - Кто? - Иероглиф. - Кто? - Да никто! - Прости. - Ладно. Прошло несколько минут. - Конзен, у той зверушки в зубах нарисуй щёлку. - Какую ещё щёлку? Конзен дёрнулся, и пришлось снова доставать белила. Прошло ещё несколько минут. - Конзен, у зверушки должно быть два зуба, а не один. - Это не зверушка!!! - Хорошо. Прошло совсем мало времени. - Конзен, у зверушки в зубах нарисуй… - Не нарисую, - звенящим голосом ответил Конзен. После этого он уже не вздрагивал, он сосредоточенно писал. - Конзен, у зверушки в зубах… - Еда? - щерясь, спросил Конзен. - Кушать хочу, - признался Гоку. - Можешь съесть всё, что найдёшь, - обрадовался Конзен. Гоку чавкал не более десяти минут. - Конзен, у зверушки… Конзен встал, и чуткий Гоку сбежал из дома надолго. Конзен, отослав документы, уселся читать книгу. - Конзен… - Ррр, - отозвался Конзен. - Доджи, - продолжил посетитель, - рычать я умею проникновенней. - Что вам, Годжун-сама? – удивлённо моргая ресницами, спросил Конзен. - Даже неловко говорить, - Годжун положил документ на стол, - в этом иероглифе вместо одной вертикали, должно быть две. Я бы сам исправил, но, возможно, у вас была какая-то тайная мысль? Что с вами? Конзен потерял не только равновесие, но и, вообще, всякое ощущение действительности.