В поисках потерянного

Том ждал меня в студии, но я не хотел туда ехать. Совершенно не имел желания предаваться музыке. Что-то выдавливать из себя не хотелось, потому что я считал, что музыка должна литься из души, а не из-под пера. Заставлять себя — это выше моих сил. Но и оставаться в этом доме я не мог. Проще побиться головой о стену, чтобы лишиться способности думать. Здесь все напоминало о том, чего мы лишились. Там, за второй дверью по правой стороне скрываются болезненные воспоминания. Бывали моменты, когда мне хотелось зайти туда и предаться тоске, но это бывало не очень часто. Я сознавал, что все равно ничего не вернуть и надо двигаться дальше. И только она оставалась до сих пор в том мире, которого нет. Пусть ни разу я не видел, чтобы она покидала своей спальни, был уверен, что ежедневно она посещает это место скорби, эту комнату за второй дверью. Я скинул Тому сообщение, чтобы сегодня обошлись без меня, а сам поехал… Я не знаю куда, просто сел за руль, нажал на газ и уехал. Унесло меня за город. Далеко за город. Можно даже сказать, что я совсем скоро должен был въехать в соседний городок. И не могли повернуть меня назад ни звонки брата, ничто другое. Сейчас мне хотелось оказаться, как можно дальше от своего дома, что стал чужим. И возвращаться туда, где меня все равно не ждали, не хотелось совершенно. Вот бы раствориться в этой скорости, что несёт меня прочь от моих проблем. Жаль только от них все ж не убежать. Тормознула меня элементарная нехватка горючего. Выругнувшись, я вышел из машины, посматривая по сторонам. Дорога была пустынна. Но может оно и к лучшему? Здесь меня никто не достанет, а сам я далеко не уйду. По многим причинам не смогу. Одной из них является простое нежелание быть где-то ещё. Я отключил телефон, швырнув с досады его на заднее сиденье. Теперь то точно никому не найти меня. Да только от этого гнетущего одиночества стало нестерпимо больно. Захотелось завыть. В непонятной истерии я принялся расхаживать возле машины, то и дело вскидывая руки к голове. Что я пытался этим сделать не ясно, но это действие доказывало, что я пока ещё тут. Я закрывал глаза, видя перед взором, как наяву её. Она стояла в светлом платье, волосы её развивались на ветру, делая похожей на ангела. Голубые глаза её смотрели на меня с такой нежностью, что хотелось пасть пред ней на колени и целовать стопы, что носят столь прекрасное создание. Она улыбается мне самой счастливой улыбкой и я понимаю, что просто умру, если не увижу не снова. Открывая глаза понимаю, что такого лица я не видел давно, с тех самых пор, как беда свалилась на нас тяжким грузом. И я отпускаю веки вновь, в надежде увидеть любимую такой, какой я её помню. Она стоит против солнца, от чего её светлые волосы наполняются ещё большим сиянием, устраивая над головой нечто похожее на нимб. Да, она мой личный ангел. Ангел, который теперь лежит на земле, убитый горем. Это так больно сознавать, что ты бесполезное существо, не способное дать дорогому человеку чувство свободы от ноши. Я долго держался, но и моим силам есть предел. Я вовсе не стойкий, я просто слабак. Как я могу помочь ей, когда сам не могу смириться с потерей. Я ничтожество. Ничтожный человек, который не может дать волю своим чувствам и разрешить, наконец, это тягостное существование. И вот, я совершенно обессилел, моя рука тянется к запрятанной в бардачке бутылке виски. Пусть хоть на миг, но станет легче.