Судьба на нашей стороне.

Не смотря на то, что спать я ложилась с улыбкой, на душе было тоскливо. Я скучаю. Я безумно скучаю по тебе, Пап. Мне кажется, что лучше уж жить одной, чем здесь. Они счастливы, а я - нет. Я чувствую себя не в своей тарелке. Ты всегда говорил, что я сильная. А я старалась быть такой для тебя. Но что же на самом деле? Я не могу. Не знаю, как выжить. Изнутри так сильно разрывает на части от слез, которые тихо катятся по щекам… Так хочется закричать, но не могу. Боюсь разбудить Аньку. Боюсь лишних вопросов. Верчусь в кровати, пытаясь уснуть. Не получается. Господи, как же это ужасно. Глубоко вздохнув, я выскальзываю из-под одеяла и, стараясь не потревожить Анин сон, выхожу из комнаты. И пусть на улице прохладно, все равно иду туда в футболке и коротких шортах. Может это хоть как-то поможет успокоиться. Ветер пробрал до мурашек. Ну и пусть. Я села на лавочку возле дома, поджав под себя ноги. Здесь, за городом, звезд на небе было намного больше. Когда я была маленькой, мы с папой часто ходили в походы, в лес, с ночевкой. И, когда наступала ночь, он всегда рассказывал мне о созвездиях, планетах… И я все так же нахожу их. Большую, малую медведицу, лебедя и других. Так непривычно. Черт, да теперь абсолютно все будет непривычно, не так, по-другому! Закрывая глаза, я постаралась сдержать вновь рвущиеся наружу слезы. Глаза жгло, словно огнем. Я услышала чьи-то тихие шаги. И вздрогнула, когда открыла глаза и увидела перед собой Рому. Мне пришлось тут же отвернуться, чтобы незаметно смахнуть выступившие слезы. Хотя, зачем? Он все равно их видел. – Чего не спишь? – спросил брат. – Ничего. Просто не хочется. Решила подышать свежим воздухом. – Ну, я так сразу и понял, когда тебя в окно увидел. Парень сел рядом. Какое-то время мы просто молчали. Для меня было странным вот так сидеть с человеком и не испытывать никаких негативных чувств. Обычно, при общении с моими ровесниками у меня возникало дикое желание сбежать от них куда подальше. А сейчас - нет. – Вась, – тихо позвал меня Рома, – Я вижу, как тебе трудно. И, не смотря на то, что я тебя не видел практически с рождения, я хочу сказать, что ты в любой ситуации можешь на меня рассчитывать. – Да, я… – комок в горле мешал мне нормально разговаривать, – Спасибо. – Эй, если тебе стыдно разреветься при мне, то ты самая настоящая дурочка, – сказал брат. Я закусила губу. – Я просто… – я просто устала. И уже не выдержав, я заплакала. Разревелась. Рома сгреб меня в охапку и крепко прижал к себе. – На будущее - никогда не стесняйся и не бойся что-то рассказывать нам. Анька взрослая не по годам, она тоже многое поймет. Я выплакала все, что было. До капли. Стало намного легче. Будто двадцатикилограммовую гирю сбросила. – Ну что, в сон ещё не клонит? – спросил Рома. Я отрицательно покачала головой. – Расскажи что-нибудь про вас, – попросила я. – Что именно? – Ну… почему Аня ходит с цветными волосами? Брат рассмеялся. – Она так защищается от окружающих. Это как у животных: «Смотри, у меня красная шкура, значит я ядовитый! Не приближайся ко мне!» Я улыбнулась. Рома посмотрела на меня. – А близнецы, наверное, много чего тебе наболтали? – Да. Я заметила, что они просто обожают, когда их слушают. Такие хорошие. А почему Вероника такая молчаливая? Парень какое-то время молчал. Мене это не понравилось. – Вероничка вообще очень стеснительная и тихая. Ей просто с детства не разрешают расти так, как растут другие дети. У нее порок сердца. Врожденный. Перемены в настроении Ромы были очень заметны. – Я… – да я даже не знала, что сказать. И говорят ли что-то в таких случаях? – Все нормально, – прервал мои жалкие попытки брат, – Мы стараемся по возможности не напоминать малышке об этом. – У меня тоже могла бы быть родная сестра, – тихо сказала я, после небольшой паузы, – Но из-за ошибки врачей нет ни её, ни мамы. – Говорят, Бог не дает нам больше испытаний, чем мы можем выдержать, – ответил Рома. – И ты в это веришь? – я посмотрела ему в глаза. – Да. Верю. Больше-то особо и не во что верить. Я усмехнулась. Но раз ты веришь, значит и я смогу.