Something personal

Август 1981 года пах солнцем, пылью и кровью. Пожирателей Смерти зажимали в кольцо, а они огрызались бессмысленными убийствами. Это был Тот Самый Третий Раз. Тот Самый Раз, когда нам приказали больше не видеться с Джеймсом и Лили, обвинив в том, что мама привела за собою "хвост". Тот Самый Раз, когда... - Хватай ребенка и беги. Беги, я сказала!!! - Нет! - Лили бросилась отнимать, но Ма уже сунула мне малыша и толкнула в портшлюс. Наверное, она рассчитала верно - я просто подчинилась инстинкту, крепко вцепясь в заходившегося криком мальчугана, и не выпустила даже тогда, когда со всего маху приземлилась на колени посреди грязного переулка. Гарри перестал орать и теперь тихонько икал от шока. Мне тоже было больно и страшно, и тяжело держать на руках годовалого бутуза, но сейчас я была старшей и... - глаза предательски обожгло - может быть, к этой минуте мы уже потеряли родных. Прихрамывая и шмыгая носом от горя, я поплелась вниз по пустой улочке, пропитанной запахом мусора. Мимо прошел нищий в шляпе с оторванной тульей, мы спрятались от него за мусорным баком. Оборванец мотал головой, тыча во все стороны суковатой палкой, на пальце другой руки у него болталась оловянная кружка. На секунду он заглянул через бак, и я обмерла, съежившись на куче отбросов, закрывая от него Гарри каким-то тряпьем. Белые, совершенно седые волосы обрамляют еще молодое лицо, которое от жизни на улице уже стало рыхлым, землисто-коричневым. Бессмысленные, белесые глаза, отвисшая челюсть, ниточка слюны стекает с подбородка... Поцелуй дементора. Пятнадцать лет спустя я перевидала много таких бедняг, но этот и до сих пор иногда является в кошмарах. А тогда нищий равнодушно повернулся в другую сторону и заковылял прочь. Звякнула, запрыгала по брусчатке оброненная безумцем кружка, но он так и не заметил. Когда я, наконец, выползла из своего укрытия, то подобрала ее. Ма строго-настрого приказывала никому не рассказывать о себе правду, может быть, удастся притвориться..? Гарри был привязан у меня на животе чьей-то рваной кофтой и теперь - грязные, вонючие, оборванные - мы могли вполне сойти за бездомных, которые во множестве бродили по улицам тем летом. ...Они шли навстречу. Длинные тени вползли в душную улицу, словно щупальца смертельно опасной твари. Больше никого - только перепуганные дети и трое в черных плащах. Безликие, одинаково правильные серебряные маски - ни пылинки на них - одновременно развернулись в нашу сторону, и я поняла: все. Первый шагнул вперед, навис надо мною, темные глаза в прорезях маски смотрели словно на таракана: раздавить или не мараться? - Мы три дня не ели, я и маленький Билли, наш дом сгорел... - я протянула кружку, дергано покачивая ребенка, сама чуть не плача от страха и обиды, ведь так хотелось жить. - Подайте, сэээр... Пожиратель двинулся навстречу: черный плащ закрыл собою весь окружающий мир, адская смола его глаз выплеснулась и потекла сквозь мои глаза прямо в голову, в мозг. - Киса! - сильные руки подбрасывают меня к потолку - Киса, я стал отцом!!! - Джимс никак не может перестать радостно смеяться. Бледная, на третий день еще усталая Лили, сморщеное личико в белом чепце: " Его зовут Гарри..." - Это мы, Миранда, подали мальчишке дурной пример... Но не будь я аврор, если мы не отгуляем лучшую свадьбу в Британии! - отец обнимает за плечи смущенную пару. Новый член Ордена Феникса рассказывает нам о судьбе своих школьных друзей и врагов: "А еще говорят, что он ушел к Пожирателям Смерти. Да и чего ждать, всю жизнь был уродом..!" - Кончай их. Свидетели нам не сдались... - Боишься детей, Эван? - в голосе Пожирателя слышна насмешка и еще что-то, заглушенное маской, а потом он поднимает руку и снимает ее. Молодой, лет двадцати, не больше. Некрасивое бледное лицо с резкими чертами, губы кривит гримаса, еще больше заостряя длинный ястребиный нос, а черные глаза смотрят в упор, холодные и острые. Обсидиановые ножи, которыми индейские жрецы вырезают у людей сердца... Он смотрел мне в голову. Он все знает про меня. И про Гарри. - Пошли прочь! ...Не помню, сколько я бежала, задыхаясь, переваливаясь с боку на бок из-за ребенка, шарахаясь от каждой встречной тени, пока, наконец, не выбралась на Диагон-Аллею и не выдохлась окончательно. Отцовский патруль подобрал нас через полчаса, на ступеньках заколоченного кафе Фортескью. В моей ведьминской жизни нечасто случаются настоящие чудеса - те, которые не про сплетение заклятий. Еще реже случаются чудесные спасения и почти никогда - чтобы тот, кому предписано было тебя уничтожить, протянул руку помощи. Но когда пришло время явиться Патронусу, он явился именно таким. Не милым пушистым любимцем и не благородным защитником, а мрачной клювастой птицей, от которой никогда не ждут добра. Таким и остается.