Неразлучные

Настя проснулась от странного шороха. Спала девушка в комнате Кира, а сам парень был отправлен спать на первый этаж. Открыв глаза и резко сев, Белова пыталась в темноте разглядеть неясную тень у двери. Когда тень приблизилась и зажала девушке рот рукой, оказалось что это всего лишь Богров. "Всего лишь Богров, – окончательно избавляясь ото сна, подумала девушка. – Всего лишь один идиот со своими дурацкими шуточками. Укусить его за палец, что ли? Чтоб знал, как людей пугать". - Не вздумай орать, – предупредил ее Кирилл, усаживаясь на край постели. – А то всех своим визгом поднимешь на уши. Парень поднялся с кровати и подал Насте ее одежду. – Одевайся и спускайся. Белова уже открыла рот, чтобы возразить, но слушать ее не стали. Богров вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Сначала девушка хотела плюнуть на его указания и снова лечь спать, но совесть не дала. Поэтому Настя откинула одеяло и начала собираться. *** Богров ждал Настю на крыльце. Парень нервничал. До сих пор не веря, что решился на такую авантюру, Кирилл сначала мерил шагами крыльцо, потом разрывал на кусочки свои сигареты. Богров даже хотел вернуться и сказать Насте, что пошутил, и она может спать. Но когда на пороге появилась одетая девушка, он понял, что назад дороги уже нет, если он, конечно, не хочет выглядеть полным идиотом. И, разумеется, упускать эту девочку. Что-то внутри кричало, что не хочет. И на этот раз это была не его самооценка. - Готова? – спросил Кирилл, пряча руки в карманы кожаной куртки, застегнутой до подбородка. - К чему, можно поинтересоваться? – тихо спросила Белова. – Что опять ты решил вытворить? И почему я должна в этом участвовать? - Ничего особенного, – улыбнулся Кир, глядя на девушку исподлобья. – Всего лишь покажу тебе кое-что. Идем. - Объясни нормально, – потребовала Настя, удивляясь тому, как она разговаривает с парнем. Не было в голосе ни робости, ни трусости. Но и решимости было недостаточно. - Раз уж ты так хочешь скорее вернуться в свою привычную жизнь, полную скуки и обязанностей, то позволь мне показать тебе мою жизнь. Идем, тебя никто не обидит. Что еще оставалось делать Насте? Правильно, следовать за Богровым. Тихонько выбравшись со двора, Кир уже более уверенно прошел к мотоциклу, стоящему неподалеку от ворот. - Садись за меня, – распорядился парень, усаживаясь вперед. -Шлем? Не, не слышал, – заметила девушка. Разумеется, она и сейчас послушалась этого раздолбая. - Ноги на подножки поставь, – давал указания парень. Он словно и не слышал замечания подруги. – Руками меня обхвати. Держись крепко, но желательно так, чтобы ребра у меня остались целы. Кир со второго раза завел мотор, и их транспорт сорвался с места. Скорость они набрали только тогда, когда мотоцикл выехал за пределы поселка. Именно тогда Настя и поняла, что, несмотря на все ухабы и "сюрпризы" сельской дороги в виде ям и колдобин, Кирилл вез девушку предельно аккуратно. Сейчас же, когда небольшие домики с их уютом и добрыми жителями остались позади, Богров старался выжать из мотоцикла как можно большую скорость. Встречный ветер бил прямо в лицо, трепал волосы. Джинсы скользили по поверхности кожаного сиденья, и Насте приходилось крепче обнимать Кира за талию, чтобы не скатиться с транспорта. А Кир даже через куртку чувствовал тепло рук девушки, которые оставались теплыми, несмотря на всю прохладу осенней ночи. *** Примерно часа через полтора пути мотоцикл остановился возле огромного здания, напоминавшего старый амбар. Железные ворота были распахнуты настежь, а некое подобие парковочной площадки было заполнено машинами и мотоциклами. С трудом найдя свободное место, Кирилл припарковал мотоцикл и слез на землю, заодно помогая и Насте. Девушка с трудом стояла на ногах, а желудок подталкивало к горлу – во всем виноват слабый вестибулярный аппарат. Одна поездка на автомобиле для нее была каторгой, стоит ли говорить какие ощущения она испытала, когда встала ногами на твердую почву. Кирилл, подождав пока Белова придет в себя, небрежно схватил девушку за руку и повел внутрь. Насте, чтобы не потеряться в этом огромном скоплении людей, приходилось как можно крепче сцеплять свои тонкие пальцы с пальцами Кира и пытаться не отставать. Внутри амбар был переделан в подобие стадиона. В одной его части была расположена сцена, где играла музыкальная группа, названия которой Белова не помнила, но тексты песен казались смутно знакомыми. Их громкая музыка и чересчур яркий свет сбивали с ног. Да и вообще все это действо ощутимо напоминало сумасшедший дом. Пробираясь через толпы народа куда-то к сцене, Кирилл то и дело останавливался, чтобы поздороваться с кем-то. Периодически из ниоткуда выскакивали девицы разной степени раздетости, которые, что-то счастливо вереща, вешались на Кирилла, целуя того в губы, нашептывая что-то очень секретное на ушко и одаривая Настю взглядом, полным презрения. И хотя Богров ни на секундочку не выпускал теплую ладошку девушки из своей, Белова, возможно, впервые пожалела, что на них больше нет тех наручников, которые она еще совсем недавно проклинала. И тут было что-то гораздо более глобальное, чем нежелание тупо потеряться и быть затоптанной в этой толпе. Маленький червячок внутри неприятно точил девушку. Казалось бы, Кирилл и не ее парень вовсе, но было неприятно видеть, как на нем виснут все эти девицы, похожие друг на друга, как куклы Барби. "Ноги, ноги, ноги, ноги и голова, – думала Настя. – Это ж надо же так". Все это не нравилось девушке. Но вот Кирилл остановился недалеко от сцены и притянул ее к себе. Развернув Настю к сцене лицом, парень, кажется, перестал замечать что-либо. Он просто получал удовольствие от музыки. - Расслабься и получай удовольствие, – наклонившись, произнес он на ухо Беловой, сомневаясь, услышала ли она хоть что-нибудь в этом шуме. Но Настя, как ни странно, услышала. Даже больше. Она словно кожей чувствовала каждое сказанное Богровым слово. То ли от его близости, то ли от непонятного чувства внутри, у нее голова пошла кругом. Собранность и трезвость ума словно куда-то пропали. На их место пришли безбашенность и дикий восторг. Поначалу немного смущаясь толпы, Настя очень скоро отмела все страхи и присоединилась к скачущим и визжащим людям вокруг. Музыка в ушах не давала мыслям собраться в одну мозаику и напомнить девушке, что где-то там ее родители и родители Кира сходят с ума от неизвестности. Впервые за эти три дня чувство вины не глушило настоящие эмоции. Эта свобода опьяняла. Впервые в своей жизни Настя по-настоящему расслабилась. Но даже несмотря на весь восторг, охватывающий сознание, было и то, о чем девушка не могла забыть, как бы ни старалась. Вернее тот, к кому толпа то и дело прижимала Настю. Иногда Белова будто бы спиной чувствовала сердцебиение Кира. И это немного напрягало. Кир видел сейчас настоящую Настю. Не Настю, Настьку. Настьку, с распущенными и растрепанными волосами, горящими восхищением и адреналином глазами. С лихорадочным румянцем на щеках. С безумной улыбкой на идеальных для него губах. Такая Настька ему нравилась до умопомрачения. И ее близость ошеломляла.