Всего лишь очередная модель

Увесистая дубовая дверь захлопнулась. В комнате наступил полный мрак, в котором отчётливо слышалось прерывистое дыхание и шарканье ногами, сочитающееся с шуршанием тканей. Видимо, присутствовали в помещении две особы, а то и больше, только остальные в таком случае сохраняли тишину, кажется, даже не дышали. Спустя пару минут всё прекратилось. Теперь последовали только глубокие вдохи и выдохи, и то, даже в них местами слышались вздрагивания. Ещё одно шуршание где-то рядом с "гостем". Лёгкий щелчок, после которого прекратились даже вздохи. Несколько миганий, а затем комнату озарил в меру яркий свет нескольких ламп на потолке, закрытых плафонами белого оттенка. Серые глаза только шире распахнулись, с ужасом рассматривая место, в котором их обладатель оказался. Так и не сказать, что комната принадлежит какому-то чудовищу. Или, если поточнее выразиться, мастерская. Белые стены, на которых не было найдено ни единой трещины, а пол от угла до угла устилал ковёр шоколадного цвета, который на ощупь был очень даже мягеньким. Парень растерялся. Он ничерта не помнил из того, как вообще оказался в данном помещении. Прогуливался с друзьями по торговому центру, заглянул в магазин с одеждой, а дальше... Ничего. Провал. Темнота. Как по голове какой-то тяжёлой дубиной ударили, ей Богу. Только затылок даже и не намекал на пульсирующую боль, которая после удара стопроцентно появилась бы. Пока юноша ощупывал собственные светло-русые волосы, доходящие до середины шеи, на одно его плечо легла тяжёлая (Даже слишком) огромная когтистая ладонь, по строению напоминающая людскую. Ледяная, на ощупь подобна мёртвой кожа абсолютно белого цвета. Под таким напором сероглазый перекосился, чудом не рухнув на пол. По всему телу изнутри пробежали сотни мурашек, и оно дёрнулось. Голова резко повернулась в сторону кисти руки пока что неизвестного происхождения. К горлу подступил комок крика, который парень тут же, не думая, выпустил наружу. Но из уст вылетел лишь писк, подобный писку маленькой девочки, которой укололи палец (Не будем учитывать предсмертные крики и просьбы о пощаде до того, как иголка хотя бы коснулась пальца), дабы взять немного крови на анализ. Русоволосый задёргался, пытаясь вырвать плечо. ... И ему это позволили. Пусть и не сразу. Вновь прерывистое дыхание. Парень совершил резкий разворот на сто восемьдесят градусов, а из-за паники и неуклюжести в процессе врезался в габаритных размеров деревянный стол, на котором что только не валялось — от ножниц и карандашей до целых небольших мотков тканей. Хотя, возможно, это действие было лишним, ведь увиденное любого человека могло повергнуть в ужас. Перед ним стояло нечто... Подобное манекену. Но в сотню раз больше и страшнее. Пришлось задрать голову, дабы полностью разглядеть чудовище. Сил на крик уже совершенно не было. Рост достигал около трёх метров, если не больше, а соответственно, и потолок был даже выше ЭТОГО. ОНО было подобно человеку, увеличенному в разы. Если, конечно, не учитывать... Полное отсутствие лица. Только общие черты, будто голову обыкновенного человека обтянули плотной белой тканью. Ни намёка на волосы, совершенно. На том месте, где у человека должна быть переносица расположились очки в коричневой оправе. Оставалось загадкой, как они держались, ведь ушей так же не было. Парень нервно сглотнув, наконец понимая, что ему даже отступать некуда, ведь упёрся спиной в какой-то предмет. Поворачивать голову не имелось желания. Вдруг ЭТО нападёт в этот момент? Хотя монстр стоял совершенно спокойно, лишь иногда наклоняя голову. Двадцатилетний чувствовал этот взгляд на себе, и это приводило лишь в больший ужас. Хотя одежда на чудище была вполне человеческая, только, опять же, увеличенная в размерах. Белая рубашка с воротником, поверху — кофта коричневого цвета с длинными рукавами. Тёмно-серые джинсы и светло-коричневые туфли, только не из официального стиля. Юноша сглотнул. Сколько бы мыслей не крутилось в голове до этого момента, а их было много, теперь всю голову заполнила только одна — сероглазому нравится наряд Безликого. — ... Мерзость, — парень вздрогнул. Голос возник со стороны монстра, значит, разговаривал никто иной, как ОНО. Правда, "оно" имел имя — Трендермен, поэтому так называть его было весьма неприлично. Мало того, что речь возникала непонятно как в связи с отсутствием хоть какого-то намёка на рот. Да и Трендеру скорее подошла бы пасть. Но уж точно не человеческий рот. В голосе Модника чувствовалось столько неуважения, столько презрения к данной особе, что русый и сам почувствовал себя полным ничтожеством, чего не было ещё никогда из-за нормальной самооценки (А порой — и вовсе завышенной). Одним словом сумел передать всё своё отношение. И не сколько словом, сколько интонацией. Даже если бы тот воскликнул: "Красота!", это бы прозвучало также. Но врать Трендер не любил. И не из-за укоров совести. Просто не видел смысла. А голос был громким, и пусть и без хрипоты, но "гейским голоском" там и близко не пахло, а ведь именно с таким голосом любят описывать Безликого фанаты. Он наоборот звучал как-то устрашающе, был внушительным, а простых смертных доводил до дрожи, а некоторых, совмещаясь с внешностью — и до обморока. К сожалению, парень всё ещё стоял на ногах, и в глазах не темнело, а голова не кружилась. Даже рвотного рефлекса нет! Один шаг вперёд, выполненный Трендерменом. И тут же он склонился, быстро вытянув руку вперёд. Сероглазый ничего не успел осознать, как... Резкий рывок, от которого двадцатилетний уже с криком повалился на этот самый, описанный в начале ковёр. Треск, будто ткань пошла по швам, причём так и есть. Теперь бывшую зелёную футболку (Ибо она превратилась в порванную тряпку) двумя когтями (Даже когтями, а не пальцами) с нескрываемой брезгливостью держал Безликий, не волнуясь на данный момент, что студент мог получить ссадины или синяки, ведь всё внимание сконцентрировалось на то, чтобы уничтожить наряд юноши. А вот когда придёт время наряжать русоволосого — пожалеет, ведь модель должна быть идеальна, без единого изъяна. Но долго горевать не будет. Пойдёт за новой моделью. — Какие же люди не разумные существа... Вообще не имеют вкуса... Такая натура, но такой ужасный носитель этого тела!.. — бормотал Безликий, глядя на тряпку у себя в руке. — Даже мерзко то осознание, что ЭТО находится в моей мастерской! — вещь полетела прямиком в мусорный бак на другом конце комнаты, а сам Трендер направился к вешалкам с вещами, раздражённо сжав кулак. У парня было время, которое тот, правда, потратил не в свою пользу. Двадцатилетний поднял голову, и был повергнут в ужас только больше. Перед ним на небольшой и невысокой круглой металлической подставке, как манекен красовалась его ровесница. Как он её не заметил раньше? Огненно-рыжие прямые волосы со стрижкой под каре, а длинная чёлка закрывала один глаз, что юноша прекрасно разглядел, ведь стояла та к нему лицом. Немного загоревшая кожа, светло-карие глаза, в которых теперь навеки запечатлён ужас и пухлые губы, на которые нанесён розовый блеск. Их уголки были опущены. Голова слегка склонена набок, правая рука — согнута в локте и немного вытянута вперёд, левая же просто была опущена. Правая нога немного согнута в колене таким образом, что упирается в подставку только пальцами. Облачена девица в мешковатую свободную кофту красного цвета, доходящую до середины бёдер, белые джинсы и такого же цвета сапоги, доходящие до трети колена. Вокруг шеи — шарф белого цвета. Сероглазый хотел попробовать хоть как-то обратить на себя внимание красавицы, которое смотрела вперёд, даже не моргая. В итоге решил присвистнуть. ... Но она и не шевельнулась. — Красиво, — студент вновь дёрнулся и поднял голову. Рядом с ним стоял этот монстр, видимо, тоже смотрящий на неподвижную девушку. Неизвестно, к кому тот обращался — к себе, русому или вообще "манекену", но в интонации теперь выражалось нескрываемое удовлетворение собой, гордость. Паренёк решил отвести взгляд от рыжей, и тут же в поле зрения появились ещё несколько "живых манекенов". Женщина лет тридцати, примерно такого же возраста мужчина, девочка лет десяти... И ещё многие. Всего их было штук двадцать. И все красивые, наряжены, но... Пусты. Безликому пришлось самому поднять оцепеневшего от ужаса сероглазого, который только после этого очнулся, ведь поднятия за плечо — весьма болезненная вещь. — Надевай пристойные наряды, чтобы хоть было не стыдно перед нормальными существами, — вновь тот же презрительный и неуважительный тон. Теперь монстр уже бережно держал в руках аккуратно сложенную одежду. Жаль, что русоволосый не послушался и ринулся к двери, стуча в неё кулаками и умоляя хоть кого-то спасти его от монстра. Трендера переклинило уже тогда, но так не хотелось терять такую натуру. Подошёл к новой модели, грубо, но в то же время не оставляя царапин или синяков развернул спиной к двери и сам стал натягивать верхнюю одежду на двадцатилетнего, как на маленького ребёнка, ведь тот тоже истерил и вырывался. Только вот монстр был сильнее... Что не скажешь о ткани. Вновь треск, от которого затих даже русый, посмотрев на шов на одежде, которую хотели на него одеть. Он разошёлся. Глянув туда же, Модник тоже застыл. Рука, лежащая на плече юноши, автоматически сильно сжала его, вонзив когти в лопатки. Раздался пронзительный крик.

Как жаль, что пареньку не суждено стоять на подставке рядом с той рыжей милой девицей. Порчу одежды этот монстр не прощает...