Ложь сделала свое дело

— Т/И? — эхом отдается в рассудке грубый баритон. Ты стоишь, словно вкопанная в землю, часто моргая. Явно не готовая к такой быстрой встречи, твое сердце пропускает удар. — Никлаус, рад видеть меня? — собравшись, выпаливаешь ты. — Но как? — ожидаемых радушных приветствий не было, только непонимание. — Ты серьезно думал, что избавился от меня навсегда? Я ведь училась быть занозой в заднице у лучшего, — ты обошла парня, рассмотрев его со всех сторон. — Я не хотел избавляться от тебя, это была вынужденная мера, — вампир произносит это ледяным голосом, просверливая тебя взглядом. — Серьезно? Ну конечно, будучи человеком, я нравилась тебе больше. Маленькая, брошенная девочка, которая была безгранична, благодарна за приют. Девочка, что безгранично любила вашу семью, несмотря на то, кем вы являетесь, — выпалила ты, полу крича. — Я не виноват, что жажда крови превратила тебя в монстра, — сухо бросил первородный. — Это ты виноват, что я являюсь этим, ты сделал меня такой, а как только я встала тебе посреди горла, ты просто избавился от меня, как от сломанной игрушки, — тебе было ужасно обидно. Эта была та обида, что копилась в тебе столько долгое время и наконец-то нашла выход. — Я не убивал тебя! Я давал тебе шансы, но жажда крови каждый раз брала вверх. Я не мог так рисковать! — Клаус подошел к тебе почти вплотную, пронизывающе заглянув в глаза. — Ты так не хотел, чтобы со мной что-то случилось, ты не хотел отпускать меня, что сам и превратил в это. Я знаю, что каждый день я пила твою кровь, чтобы я смогла вылезти из любой передряги живой. Но ты и подумать не мог, что твоя больная подружка может так сильно начать ревновать, что снесет мне голову, — ты замолчала, потупив взгляд. Твоя человечность начала предательски пробираться наружу, раздирая тупой болью внутри. — Ты действительно дорога мне, Т/И. И это все было ради твоего же блага, — рука гибрида легла на твое лицо, аккуратно поглаживая кожу. — Нет, Клаус, ты просто не хотел принимать того факта, что та девочка с улицы умерла, и на смену свету пришла тьма, — ты отдернула лицо. — Как трогательно-то, — вмешался Кай, что все время наблюдал за вашей сценой. — А это еще кто такой? — раздраженно прикрикнул Никлаус. — Я — Кай, и я с этой чокнутой особой, — пролепетал ведьмак без нотки страха. Секунда, и Ник уже сжимает хрупкую шею ведьмака, приподняв его. К тебе приходит осознание, что сейчас ему придет конец, но это значит, что все время, что вы провели вместе, окажется впустую. Ты вмешиваешься, выхватывая Паркера из стольной хватки. — Неприлично так с гостями обращаться, — выпаливаешь ты. — Ты притаскиваешь непонятно кого в мой дом, и еще будешь говорить мне, что прилично? — ты видишь, как Клаус начинает закипать от злости. — Знаешь, что?! Я пришла вместе с ним, а значит, и уйдем мы тоже вместе. Спасибо за гостеприимство, — с этими словами ты направляешься к двери. — Вот и пожалуйста, только не прибегай потом, когда он тебя предаст! — доносится тебе в след. — Вот еще, — с этими словами ты покидаешь дом Майклсонов. Ты покидаешь дом, показательно хлопнув дверью. Внутри буквально все разрывается от переполняющей тебя злобы вперемешку с обидой. Конечно, ты понимала, что все это глупо. Но человечность предательски рвалась наружу. — Как это мило с твой стороны, — послышался голос сзади. Ты обернулась, удостоив ведьмака, что плелся сзади, непонимающим взглядом. — Ну, это твое, я пришла и уйду с ним, я не ожидал, — Кай ответил на твой немой вопрос. — Ты, действительно, думаешь, что я ушла из-за тебя? — ты вскинула бровь, удивляясь. — Да ладно тебе, я тоже сыграл в этом решении не малую роль, — Паркер театрально надул губы. Сегодня ведьмак раздражал тебя больше обычного. Поэтому ты на вампирской скорости печатала его в стену, сдавливая хрупкую шею. — Да что за привычка-то у вас такая, чуть что — сразу душить, — прохрипел парень. — Слушай, я сейчас не в самом лучшем настроении, так что если хочешь, чтобы твоя милая головка оставалась на месте, лучше молчи, — гневно шипишь ты, в подтверждения своих действий сжимая горло еще сильнее. Кай лишь моргает, в знак того, что понял твои намерения. И когда твои пальцы разжимаются, парень хватается за шею, жадно глотая кислород. Он уже собирался вставить очередную реплику, но твой далеко не радушный взгляд заставил его передумать. Ты чувствуешь на себе пристальный взгляд, от которого по коже пробегают мурашки. Подняв голову, ты замечаешь Клауса на балконе, внимательно наблюдающего за вами. Его коронная ухмылка, подчеркивающая его правоту, полностью выводит тебя из себя. Услышав шаги, ты срываешься с места к источнику звука. Еще секунда и твои клыки впиваются в плоть. Кровь, наполняющая организм, действует словно успокоительное, утопая чувства в себе. Откинув опустошенное тело, ты приводишь свои эмоции в порядок и возвращаешь свое хладнокровие. Что ж, раз Никлаус захотел по-плохому, ты готова принять правила его игры. Только туз на этот раз в твоем рукаве. Ты возвращаешься к Каю, что все так же ждет тебя у дома, только уже в компании Стефана. Заметив тебя, парни прекратили беседовать, уделив все внимание твоей персоне. — Мало того, что ты практически похитила меня, так еще и шею свернула, — возмутился Сальваторе. — Ах да, еще же ты, — буркнула ты, — все пошло немного не так, ты мне больше не нужен, — выпалила ты, пожав плечами. Кай наблюдал за резкой сменой твоих эмоций и усмехался. Его поражал твой характер и жестокость. Ты была, наверное, единственной кого большую часть времени он не хотел убить. То же самое ты могла сказать и про него, даже несмотря на всю его ироничность, парень был превосходным манипулятором, что не могло тебя не восхищать. — Что? Ты заставляешь меня отключить человечность, пробудить Потрошителя, увозишь из города, потом просто сообщаешь, что я тебе больше не нужен? — кажется, в голосе Стефана читаются нотки обиды. — Так бывает, — и с этими словами шея вампира снова сворачивается на бок. Кай вопросительно смотрит на тебя, все еще не произнося не звука, видимо, боясь за свою более хрупкую шею. — Что? Еще обиженного Потрошителя мне не хватало, — оправдываешься ты, перешагивая через тело. Ты чувствуешь на себе прожигающий взгляд и, подняв голову, замечаешь Клауса, внимательно наблюдавшего за вами с балкона. Его язвительная ухмылка дает говорит сама за себя «я же был прав». Ты глубоко вдыхаешь, пытаясь унять в себе эмоции. Вдруг, твой слух улавливает звук шагов. Секунда, и ты стоишь напротив своей очередной жертвы, что смотрит на тебя недоумевающим взглядом. Стандартная процедура: заставить молчать, не двигаться, и теплая кровь уже наполняет твои вены, заглушая человечность. Восстановив свое эмоциональное состояние, ты задумалась над тем, что вам нужно жилье. И домик напротив Майклсонов пришёлся бы очень даже кстати. Убедив хозяев пригласить вас с Паркером и встретить гостеприимно, ты, оставшись довольна собой, подходишь к окну, наблюдая за открывшимся видом. Небольшая пешеходная улиц, по которой прогуливаются туристы, небольшие дома, заключающие тротуары в свои объятия и конечно же самый главный дом, стоящий напротив. Ты всматривалась внутрь, и твой слух уловил разговор. — Ник, ты был слишком груб с ней, — до жути знакомый, холодный баритон Элайджи. — Слушай, брат, не жди от нее ничего хорошего. Она еще тогда была неуправляема, не зря же она так хорошо сдружилась с Колом, а теперь? Что можно ожидать от нее теперь? Она столько просидела взаперти, месть — вот, что правит ей сейчас. Я бы хотел отомстить, — голос Никлауса дернулся на последних словах, что не могло не вызвать у тебя улыбку. Майклсон опасается той, которую так долго пытался оберегать. Тебе это, безусловно, нравится, быть в центре внимания, после стольких лет в тени — верх блаженства. — У меня есть для тебя очень интересные новости, — раздался голос сзади. Ты недовольно развернулась к источнику звука, отрываясь от разговора братьев. Конечно, это был никто иной как Паркер, с фирменной улыбкой на лице. Взглянув на него, ты задалась вопросом, чего ты хочешь больше: его тело или смерти. Ты быстро встряхиваешь головой, откидывая лишние мысли. Вскидываешь бровь, давая понять, что бы парень, не томил. — У твоего ужасающего Клауса есть слабое место, — Кай проводит языком по губам, явно наслаждаясь находкой, — у большого и страшного монстра есть маленькая и беззащитная дочка. Твое лицо скривилось в непонимающей гримасе. Ты точно знала, что вампиры не плодотворны, но вспомнила, что Ник был особенным. — Если ты врешь мне, то очень сильно пожалеешь об этом, — ледяным голосом произнесла ты. — Я думаю, поэтому он и напрягся так сильно, при нашем появлении, — предположил ведьмак. Ты решаешь выяснить все сама, ведь доверять, кому-то было не в твоих правилах. Поскольку Элайджа был более благосклонен к твоему появлению, было решено начать с него. Секунда и ты уже стояла за спиной первородного, что находился в своей комнате. — Т/И, не думал, что ты вернешься так быстро, — произнес Элайджа, не оборачиваясь. — Мы так и не успели пообщаться, Клаус ведь как всегда был в своей манере, — ты уволилась в кресло, рассматривая спину вампира. Ты не была зла на него, даже напротив, всегда восхищалась его благородством. Ты поражалась такой внешней непоколебимости и хладнокровию, даже не смотря на проделки его брата. — Я смотрю, ты обзавелась новым другом? — мужчина повернулся к тебе лицом, и теперь ты могла всмотреться в строгие черты лица. Ты всегда находила забавным столь сильную внешнюю схожесть Элайджи и Кола и столь сильное различие в их сущности. — Так приятель, чтобы не скучно было, — ты растянула милую ухмылку. — Я бы не стал доверять ему, ведьмаки вообще не надежные партнеры, — вампир налил из графина бурбон и протянул тебе стакан. — Вампиры тоже не особо надежны, не считая, конечно, тебя, — ты приняла выпивку, — и скажу тебе по секрету, самый ненадежный вампир снова в игре, — ты отпила горкой жидкости. Секунда раздумий, и до первородного доходит, кого ты имеешь в виду. На его лице рисуется непонимание, и он явно ждет ответов, усаживаясь в кресло напротив. Ты делаешь еще глоток и ставишь емкость на столик, вставая с насиженного места. — Вы так похожи с Колом, если честно я не замечала этого раньше, — подойдя к вампиру, ты проводишь рукой по его лицу, — кстати, ты случайно не знаешь, где он? — Я давно его не видел, — Майклсон не сводит с тебя взгляда, все еще ожидая продолжения прошлой реплики. — Обидно, — ты походишь к окну, пряча лицо от собеседника, — она тоже скучала по тебе. Тебе даже не надо оборачиваться, что бы узнать, что у вампира на лице появилась еле заметная улыбка. Сколько бы времени не прошло, какой бы долгой не была вечность, но любовь к мисс Пирс будет жить вечно. — Я слышала, Клаус обзавёлся потомством? — выпаливаешь ты, закусывая губу. Медленно разворачиваешь к Элайдже, наблюдая как выражение его лица меняется. Вампир явно напрягся, хотя всем видом пытался не выдавать себя. « А ведьмак не обманул» — пронеслось в твоей голове, зажигая огоньки в глазах. — Кто тебе такое сказал? — его голос ледяной. — Городок маленький, слухами полнится, — ты мило улыбаешься. — Т/И, я надеюсь, ты понимаешь, что ребенок здесь не причем! Если ты и хочешь разобраться с моим братом, то малышка в это впутана не должна быть, — теперь его голос пронизан скрытой злостью вперемешку с раздражением. Сразу понятно, что к ребенку не подберется никто. Эта семья будет оберегать ее во что бы то не стало. Может они считают, что это еще один их шанс на искупление. — Элайжда, я и не собиралась ее трогать, я не настолько низко пала, чтобы трогать детей, да и это ведь прямой путь к самоубийству, — выпалила ты, задумчиво потупив взгляд. — Я надеюсь на твое благоразумие, — вампир явно дает понять, что любое действие с малышкой равняется самоубийству, — и я рад, что ты вернулась.