Всегда Ваш Друг

— Отрабатываем защитные заклинания, господа семикурсники!       Снейп, мелькая тут и там злорадным черным пятном, прохаживался между пар студентов, расставленных по всему классу Защиты от Темных Искусств, делал замечания или же просто сверлил взглядом и превращал обычный, ничем не примечательный учебный день в темную пучину страха и ужаса. Сегодня, правда, он был в неплохом расположении духа: просто надсмехался над всеми. — Как я заметил по тенденции прошлого года, — продолжал вещать Снейп. — Невербальные заклинания — это большая проблема для вас. Вы все прекрасно знаете, что на ЖАБА допустимо применение только невербальных заклинаний — за вербальное колдовство вполне могут снизить баллы. Рука, Уизли! — Снейп остановился рядом с Роном, буравя того взглядом, и резким движением дернул того за локоть, на несколько дюймов опуская длинную руку гриффиндорца. — Вы же не хотите запустить палочку в лоб Томасу, верно? — профессор растянул губы в ухмылке. — А то как же Томас будет летать на метле и забивать квоффлы, если у него из головы будет торчать ваша палочка. — Тогда можно было и не мешать, сэр, — ухмыльнулся Малфой, бросив равнодушный взгляд на покрасневшего от досады Уизли.       Гарри пихнул Рона, напоминая, что ни один Малфой на свете не стоит того, чтобы весь вечер драить котлы в кабинете Зельеварения. — Итак, продолжаем! — объявил Снейп и двинулся дальше. — Сначала отрабатываете классические щитовые чары. А на следующее занятие будьте добры полтора свитка о всех способах отразить заклинание. И еще полтора про боевые заклинания — мы как раз ими займемся. А то кажется мне, тяжело у вас пойдет отработка заклинаний, если вы их даже не вспомните!       Гарри повернулся лицом к Гермионе — сегодня она была его напарником. Девушка кивнула, показывая, что она готова, и Гарри взмахнул палочкой, беззвучно посылая в подругу волшебные лучи. — Ну же, Забини, не будь курицей-наседкой, я вполне в состоянии отразить твое заклинание, — в очередной раз послышался голос Малфоя.       Гарри мельком взглянул на белобрысого слизеринца. По-прежнему надменный и себялюбивый (эти черты были заложены в Малфоя еще до рождения), по-прежнему мрачный и угрюмый (а эти черты волшебным — или таинственным, хоть и вполне обоснованным — образом приобрелись им на шестом курсе), только, кажется, стал немного поживее в сравнении с прошлым годом, когда он больше напоминал свою призрачную тень. Впрочем, как с немалым удивлением заметил Гарри, ему уже давно до Малфоя нет никакого дела. Даже кулаки не чешутся съездить разок-другой по этой высокомерной физиономии за все хорошее (хотя, возможно, это поспешные выводы).       Гарри было плевать с Астрономической башни на Малфоя — и это факт. Но был один представитель изумрудно-серебристого змеиного факультета, который до сих пор без всяких усилий приковывал его взгляд к себе.       Дафна Гринграсс держалась отстраненно — отстраненно от всех. Она была молчалива, смотрела на происходящее словно свысока, как будто наблюдала из-за стекла, старалась держаться в стороне. Гарри было непривычно ее такой видеть — с ним она была иной: теплой, близкой, родной, но никак не отстраненной. С момента возвращения в Хогвартс она снова стала слишком далека — для всех, в том числе и для Гарри.       Дафна Гринграсс стояла в паре с Ноттом, кивала головой, делала небольшой выпад — Гарри еще в прошлом году отметил, что она всегда делает небольшой шажок вперед правой ногой и слегка наклоняет корпус, — и затем делала взмах палочкой, отправляя в своего напарника то или иное заклинание. Нотт почти не шевелился, только делал легкие, едва уловимые движения кистью, отражая заклинания или отправляя их в Дафну. И так по кругу.       Дафна неплохо справлялась. У нее была точность, плавность движений, теорию она знала от корки до корки. Не хватало только скорости — Дафна думала, а не делала, в отличие от Нотта или, например, него, Гарри. Одно заклинание ее напарника едва не проскочило, но Дафна в самый последний момент поставила щит, и луч улетел в сторону, растворяясь в воздухе.       Неожиданно для самого себя Гарри вдруг почувствовал, как ноги его сами по себе, абсолютно беспричинно стали ватными, словно его скелет вдруг превратился в ягодное желе, и осел на пол, а над ним тут же возникла виноватая Гермиона. — Ой, прости, Гарри! — девушка взмахнула волшебной палочкой и сняла действие заклинания, а затем протянула руку, помогая другу подняться. — Я не заметила, что ты отвернулся, извини, пожалуйста! — Да ничего, — пробормотал Гарри, неловко приглаживая торчащие темные волосы ладонью. — Я отвлекся, сам виноват. — Вот именно, мистер Поттер, — прогремел как гром среди ясного неба вкрадчивый голос профессора Снейпа. — Вы отвлеклись. Минус пять баллов Гриффиндору!       Профессор привлек внимание других студентов, и теперь на него пялилась добрая половина седьмого курса — просто замечательно! Среди них была и Дафна. Она слегка нахмурилась и приоткрыла губы, удивленная или озадаченная, — Гарри случайно перехватил ее взгляд.       Гарри стиснул зубы — препираться со Снейпом ему не хотелось. Гермиона отправила ему сочувствующий взгляд и сделала едва уловимый жест рукой, предлагая продолжить.       Остаток урока ребята провели в молчании, тихо перебрасываясь заклинаниями. Лишь Снейп шуршал складками своей черной мантии и время от времени делал замечания тому или иному гриффиндорцу, когда становилось совсем скучно. — И что это было? — поинтересовался Рон, когда друзья вышли за двери кабинета Защиты от Темных Искусств и оторвались от толпы однокурсников. — Ты о чем? — спросил Гарри, бросив быстрый взгляд на шагающего рядом друга. — Ну… — Рон неловко потер шею. — Это твое падение. В смысле, на что ты так пялился, что умудрился пропустить заклинание Гермионы? — Не на что, а на кого, — вставила Гермиона, скрестив руки на груди. — Верно, Гарри? — Не понимаю, о чем вы, — Поттер пожал плечами и намеренно прибавил скорости в шаг. — Я просто задумался. — Ну да, — фыркнула Гермиона, закатив глаза. — Ладно, не хочешь об этом, давай о другом. Что тебе сказал Дамблдор? — Да ничего такого, — парень пожал плечами.       Прошлым вечером, после ужина старый директор пригласил Гарри к себе в кабинет. Встреча был недолгой — они обсудили произошедшее в доме Мраксов, Дамблдор показал ему поддельный медальон и высказал свои предположения на его счет. — В медальоне была записка, — сказал Гарри друзьям. — От некоего волшебника с инициалами Р. А. Б. Дамблдор предположил, что, вероятно, это кто-то из приближенных Волан-де-Морта: послание было довольно конкретным, личным, что ли, и Волан-де-Морт точно догадался бы, от кого оно. — Вот только мы не Волан-де-Морт, — задумчиво выдал Рон. — А что насчет кольца? — спросила Гермиона. — Дамблдор его уничтожил? — Он не упоминал про него, — ответил Гарри. — Ни слова не сказал. — А знаете, — Рон обвел друзей взглядом, приподняв рыжие брови. — Дневник Тома Реддла — он же был крестражем, верно? — Ага, — подтвердил Гарри. — И он, вроде как, управлял Джинни, — продолжил Рон. — Ты хочешь сказать, — заговорила Гермиона, сосредоточенно глядя на друга. — Что Дамблдор находится под воздействием кольца? — Такое же вполне может быть, — Рон развел руки в стороны. — Поэтому Дамблдор еще не уничтожил его. — Да нет, не думаю, — задумчиво ответил Гарри. — Если бы Дамблдор находился под воздействием крестража, он бы вел себя по меньшей мере странно. — Ну да, он не пытается открыть Тайную комнату, поубивать петухов и пустить на учеников древнее чудище, — согласился Рон. — Но все-таки… — Нет, — Гермиона покачала головой. — Дамблдор слишком умен, чтобы допустить подобное. Уверена, если все крестражи обладают способностью влиять на сознание людей, а не только дневник, то Дамблдор это предусмотрел.       Следующим по расписанию предметом шло сдвоенное Зельеварение, и ребята поспешили в Подземелья. Перемена была небольшой, и времени на привычную болтовню, с которой они обычно дожидались профессора Зельеварения перед дверьми, ведущими в кабинет, не оставалось.       Поздоровавшись со Слизнортом, восседающим в любимом кресле за преподавательским столом, друзья поспешили занять излюбленные места. Рон отодвинул стул, помогая Гермионе сесть, а затем занял место рядом с ней. Гарри сел напротив, а сумку с учебниками кинул на пол под стол — все, как и всегда.       В кабинет зашли остальные ученики. Несколько когтевранцев, что-то обсуждая, заняли соседние столы. Слизеринцы — Дафна и Нотт — заняли стол напротив, за ними вошел Малфой и сел позади девушки. Дафна не обернулась — ни жестом, ни словом она не обозначала присутствия Малфоя, лишь склонилась к Нотту и что-то с улыбкой прошептала, а потом показала на книгу, которую держала в руках. — О, привет, — на свободное место рядом с Гарри уселся Эрни Макмиллан. Парень жизнерадостно улыбался.       Гарри перевел взгляд на однокурсника и кивнул. — Привет.       Эрни положил сумку на колени и открыл, чтобы достать учебник, пергамент, перо, чернильницу — словом, все, что понадобится для занятия. — Как настроение? — спросил Эрни, укладывая все свои пожитки в ровную стопочку на краю стола.       Гарри откинулся на жесткую деревянную спинку школьного стула. — Да ничего.       В кабинет, широко распахнув дверь, влетел Забини, с шумом пронесся по центральному проходу между партами, как небольшой смерч, и плюхнулся на свободный стул за столом Малфоя. Дафна повернулась к нему и что-то спросила с прохладным выражением лица, приподняв бровь в своей манере. Забини ответил ей с самодовольной ухмылкой и шутливо похлопал девушку по руке, для чего перегнулся через стол, а Дафна, закатив глаза, отвернулась, возвращаясь к своим делам. — Слушай, Эрни, — Гарри бросил беглый взгляд на соседа. — Ты же чистокровный? — Ну да, — ответил Макмиллан, с любопытством посмотрев на Гарри. — В десятом колене. А что? — Да так… — Гарри поерзал на стуле, и затем положил локти на стол, а щеку подпер кулаком. — У вас в семье не соблюдают брачные традиции? — Какие именно? — озадаченно спросил Эрни, а потом его лицо просветлело. — А-а-а! Ты про брачные контракты, которые обычно заключают после шестого курса? — Ну да, — кивнул Гарри, опустив взгляд на стол. — Да мы не придерживаемся всего этого, — Эрни добродушно махнул рукой. — Мама, правда, пыталась этим летом, вроде как, сосватать меня. Даже общалась со всякими важными дамочками из высшего общества, консультировалась, там, все такое. Но в итоге бросила эту затею: из относительно нормальных семеек девчонок уже разобрали. А оставшиеся — либо некрасивые, либо связаны Сам-Знаешь-С-Кем, либо принципиально не нравятся моей матери. В общем, я не особо разбирался с тем, что она там делала и думала. Знаю только, что мама посылала письма в некоторые семьи.       Гарри вдруг заметил, что Рон и Гермиона с интересом прислушиваются и даже подались вперед, к ним. — И кому же? — спросила Гермиона, с интересом глядя на Макмиллана. — Ну-у-у, — протянул Эрни, задумчивым взглядом изучая потолок. — Так, она точно писала семье Мэнди Броклхерст — они ничего не ответили. Еще Браунам, но мама не сошлась характерами с… Что? — Эрни вопросительно посмотрел на удивленных гриффиндорцев. — Лаванда симпатичная и чистокровная. Правда, ее семья тоже не придерживается этих традиций. И у них есть много родственников, связавших жизнь с магглами — хотя для нашей семьи это ничего не значит, мы терпимо относимся к ним, — заверил парень, кивнув для пущей убедительности. — Еще, вроде, она писала Гринграссам, но там сказали, что место занято… Вроде как, — Эрни пожал плечами.       Чувствуя, что на уровне солнечного сплетения у него ворочается какое-то существо — маленький злобный монстр, выгрызающий своими острыми зубками черную всепоглощающую дырочку, — Гарри бросил непонимающий взгляд на Дафну, словно пытался найти подтверждение словам соседа. Но та сидела на стуле, держа спину прямо, с сосредоточенным видом читала книгу, придерживая ее руками. — Все равно про них в последнее время ходят разные слухи, поэтому для мамы это был, так, запасной вариант, — добавил Эрни, понизив голос. — Но мне вся эта традиционно-брачная ерунда не интересна: зачем мне кто-то из этих холеных чистокровок, когда есть… Ну, в общем, есть кое-кто гораздо лучше, умнее и красивее. — Кто же? — растянув губы в ехидной улыбке, поинтересовался Рон. — Неужто Аббот?       Эрни неловко потер покрасневшую от смущения шею. — Не твое дело!       Профессор Слизнорт прокашлялся, кресло под ним слегка скрипнуло, и разговоры моментально стихли. — Прежде чем приступить к повторению и усиленной подготовке к предстоящим вам выпускным экзаменам, думаю, нам с вами, мои дорогие студенты, стоит как следует разобрать зелья колдомедицинской направленности, — Слизнорт обвел класс дружелюбным взглядом, неспешно накручивая длинный моржовый ус на палец. — Так как вы сдаете Зельеварение на ЖАБА, смею предположить, что многим из вас для ваших будущих профессий понадобятся знания именно их — зелий, поддерживающих нормальное функционирование и жизнедеятельность организма. Колдомедицина или что-то иное — подобные знание при любом раскладе будут полезны, верно? — профессор вопросительно посмотрел на ребят, но ответа решил не дожидаться. — Открывайте учебники — сегодня у нас Крововосполняющее зелье.       Профессор взмахнул волшебной палочкой, и на доске высветилось название зелья и чуть ниже — список ингредиентов, аккуратно следовавших друг за другом. — Кто может сказать, какие травы из входящих в состав зелья имеют целенаправленно кровоостанавливающий эффект?       Как и стоило ожидать, первой в воздух взвилась рука Гермионы. — Кровохлебка, листья крапивы, тысячелистник, — перечисляла Гермиона, когда профессор, улыбнувшись, кивнул ей. — Спорыш…       Гарри ненароком поморщился — воспоминания о спорыше и о кое-как вымученном эссе об этом чудесном лекарственном растении отзывались крайне неприятным чувством. — Бадьян, — продолжала девушка, чеканя буквы. — Также, бадьян хорошо снимает воспаления. И медуница лекарственная, — закончила Гермиона и моргнула. — Она тоже оказывает антисептическое действие. — Спасибо, мисс Грейнджер, — кивнул профессор. — Десять баллов Гриффиндору. — Молодец! — шепнул Рон, склонившись к девушке. — Спасибо, — смущенно ответила Гермиона и опустила взгляд в стол.       Профессор Слизнорт неспешно поднялся из кресла и обошел стол, оказавшись у края черной школьной доски. — Думаю, эффект этого зелья предельно ясен из его названия. Останавливает сильные кровотечения, положительно влияет на содержание крови в организме, а также оказывает антисептический и противовоспалительный эффект — это его побочные действия. А теперь можете приступать к самостоятельной работе, — с широкой улыбкой заявил профессор. — Зелье должно настаиваться несколько суток, поэтому вторую часть работы вы выполните на следующем занятии.       Гарри с неохотой уткнулся в учебник. За витиеватым жирным заголовком на посеревшей странице шел список необходимых ингредиентов, и далее описывался процесс приготовления — в целом, наверное, не очень сложный, но больно долгий и тягомотный. Для начала необходимо было мелко нарезать корень кровохлебки, затем, когда вода закипит, надо забросить туда листья крапивы… Нет, сначала все-таки поставить котел на огонь, и пока вода греется, нарезать кровохлебку, а потом в кипящую воду забросить листья крапивы…       Мысли Гарри скакали с одной на другую и были слишком далеки от учебника, зелья, кабинета и урока в целом. Он совершенно механически перетирал в ступке сухие, пожелтевшие от времени цветки тысячелистника, а сам то и дело бросал взгляды на Дафну.       Девушка выглядела крайне сосредоточенно, и даже прядь волос, выбившаяся из наспех собранного хвоста и спадавшая на лоб, всем своим видом показывала, насколько ее хозяйка занята нарезанием спорыша, что не обращает внимание на такую отвлекающую деталь, как пушистая прядь волос, от которой неизменно чешется лоб и обычно появляется желание смахнуть эту самую надоедливую прядь или даже переделать прическу. Дафна стояла, склонившись к столу, нарезала на деревянной доске острым ножичком зеленое растение — неспешно, стараясь делать кусочки как можно меньше и аккуратнее, как сказано в учебнике. Затем она обратилась к учебнику, лежавшему справа от котла в раскрытом виде. Видимо, страницы самовольно перевернулись, и Дафне пришлось заново искать нужную. Потом Нотт зачем-то позвал ее — сам он помешивал варево в котле. Девушка выпрямилась, шепнула что-то с вопросительным взглядом, а затем озадаченно нахмурила светлые брови. Нотт пальцем указал на разделочную доску Дафны, потом — на учебник, и все время что-то тихо говорил — Гарри не слышал, что именно, поскольку вокруг все булькало, шуршало и скрипело, а слизеринцы переговаривались довольно тихо — так, чтобы старый профессор их не услышал. Выслушав товарища, Дафна что-то спросила, бросив взгляд в сторону учебника, а затем кивнула и благодарно улыбнулась, а Гарри прочитал на ее губах «спасибо», чувствуя при этом нарастающее недовольство — с какой это стати она так тепло и дружелюбно улыбается этому слизеринцу?       Гарри почувствовал, как кто-то пихнул его в спину — довольно сильно и жестоко, между прочим, — и обернулся с озадаченным и самую малость возмущенным выражением лица. — Гарри, — строго прошептала Гермиона, испепеляя друга осуждающим взглядом. — Что? — парень вопросительно приподнял брови. — Ты знаешь, что, — сердито прошипела девушка. — Хватит на нее пялиться! — Я не… — начал оправдываться парень. — Поверь, приятель, это видно, — с кивком подтвердил Рон, склонившись к друзьям. — Не удивлюсь, если даже Эрни заметил.       Ребята дружно уставились на соседа Гарри. Эрни сгорбился над котлом, высунув кончик языка от напряжения, и что-то бормотал себе под нос, помешивая дымящееся легкой зеленоватой струйкой кипящее зелье. Он точно не интересовался загадочным поведением своего соседа по столу. — Как думаете, — тихонько заговорил Гарри, склоняясь поближе к друзьям. — Дафна действительно может быть… ну, обручена?       Гермиона поджала губы и бросила быстрый взгляд в сторону слизеринцев, а Рон озадаченно пожал плечами. — Если бы это было так, в газетах уже давно раструбили бы мельчайшие подробности на всю магическую Великобританию, — пробормотал Рон. — А вдруг они пока скрывают? — Гарри, — Гермиона посмотрела на друга требовательным взглядом. — Если тебя это так интересует, спроси у нее сам. И вообще, — девушка вопросительно выгнула брови. — Ты надумал наконец поговорить с ней? — Нет, — сознался Гарри, виновато потупившись. — Так я и думала… — прошептала Гермиона и поспешно вернулась к своему котлу — Слизнорт решил прогуляться между рядами столов и уже приближался к ним.       Гарри уставился в учебник, раздумывая над словами друзей. Рон прав: если бы Дафна была помолвлена, об этом бы обязательно написали в газетах, как написали о брачном контракте Паркинсон. Но вдруг Гринграссы действительно пока решили не объявлять на весь мир о столь важном событии? А когда придет нужное время, сделают громогласное объявление, да такое, чтобы это новость была самой главной за месяц. Вдруг?.. Нет, это все неважно и его определенно не касается. — Неплохо-неплохо, — похвалил Слизнорт варево в котле Гермионы. Котел Рона же удостоился краткого снисходительного взгляда.       Гарри мрачно высыпал измельченные цветки тысячелистника в котел, и зелье тут же приобрело ярко-желтый оттенок. — Гарри! — охнул Слизнорт, объявившийся рядом с Гарри совершенно неожиданно для последнего. — По-моему, вы перебрали с тысячелистником!       Гарри опустил задумчивый взгляд в котел, затем в учебник. Согласно инструкции к приготовлению зелья, на данном этапе содержимое котла должно быть светло-желтым, а никак не ядовито-желтым, как у него. Гарри на всякий случай еще раз посмотрел в свой котел и сверился с учебником. — Попробуйте добавить еще несколько листьев крапивы — она должна разбавить едкость тысячелистника, — посоветовал Слизнорт и, вздохнув, пошел дальше.       Гарри склонился поближе к учебнику, но, к сожалению, Принц-Полукровка хоть и давал чудесные рекомендации к приготовлению зелий, но советов от излишних размышлений и посторонних мыслей он не писал, а потому Гарри лишь вздохнул и кинул в бурлящий котел два листочка крапивы. Зелье слегка побледнело, но все еще было достаточно желтым, как яичный желток. — Меньше отвлекайся, — прошептала Гермиона ему в спину. В ее голосе едва проскальзывали нотки самодовольства — у нее-то зелье было светло-желтого оттенка, как по учебнику, и без всяких подсказок предыдущих владельцев.       Гарри мотнул головой, будто пытаясь выбросить лишние — а это практически все — мысли и наконец поймать волну сосредоточенности, чтобы доварить зелье без особых потерь.       Когда Гарри помешал зелье в самый последний раз и взмахнул палочкой, убирая огонь, Слизнорт взмахнул рукой, объявляя урок завершенным. — И вот так оставляем ваши заготовки Крововосполняющего зелья до следующего занятия, — сказал профессор. — Мистер Поттер, мисс Грейнджер, — обратился к ребятам Слизнорт. Гарри, укладывающий пожитки в сумку, едва не уронил чернильницу. — На следующей неделе, в пятницу после ужина состоится собрание клуба Слизней. Очень жду вас там, дорогие мои! О, и, конечно, вы, мистер Забини, и вы, мисс Гринграсс, — кивнул профессор, переведя взгляд на слизеринцев. Гарри показалось, что Слизнорт чуть дольше задержал взгляд на Дафне, но, судя по его следующим словам, смотрел он отнюдь не на девушку. — Мистер Нотт, вы, пожалуй, тоже присоединяйтесь к нам! Как поживает ваша тетушка Иоганна Баумгартнер?       Гарри вдруг понял, что по спине его побежал холодок, а на руках появились мурашки. — Неплохо, — неловко пробормотал Ноттт, опустив взгляд.       Слизнорт довольно кивнул и стал накручивать свой моржовый ус. — Да-а, помню, было дело несколько десятков лет назад… — задумчиво протянул профессор, глядя куда-то вперед. — Мы с ней пересеклись на приеме у Кингсли, и я имел честь танцевать с ней заключительный танец. Вот времена-то были! Таких приемов, увы, больше не устраивают.       Нотт снова что-то невнятно пробормотал в ответ, а профессор продолжил размышлять вслух и вспоминать былое, но Гарри уже не слушал. Все, что стояло у него в ушах, как оглушительный гром, — это «тетушка Иоганна», фамилию которой Гарри при всем желании не смог бы выговорить с первого раза (а уж тем более воспроизвести в мыслях), а перед глазами мелькали газетные листы и статья, с которой его познакомила Джинни. Мыслительные шестеренки в его голове вертелись, шарики — вращались, мысли — думались.       Гарри небрежно кинул учебник в сумку поверх всего остального — содержимое сумки возмущенно звякнуло — и шагнул к друзьям. Гермиона дочищала разделочную доску от остатков растений, а Рон терпеливо стоял рядом, разглядывая царапину на деревянной поверхности стола и дожидаясь подругу. — Гермиона, — отчаянно зашептал Гарри, то и дело бросая взгляд на слизеринцев, а точнее — на Дафну и Нотта, о чем-то дружелюбно беседующих и двигающихся по проходу в сторону двери. — А если Нотт — тот самый племянник, которого эта тетка с веером хочет женить на… «прекрасной юной леди из его окружения», — поморщившись, припомнил Гарри отрывок из статьи. — Не может ли случайно этой прекрасной леди оказаться Дафна? — Гарри… — начала Гермиона, вздохнув.       Гарри нетерпеливо поправил сумку на плече, следя взглядом за уходящей Дафной. — Знаю-знаю, — торопливо закивал он. — Я должен с ней поговорить.       И дальше, не раздумывая, Гарри бросился к выходу.       Дафна неспешно шла по коридору и, как ни странно, совершенно одна. Видимо, Забини, которого частенько можно было увидеть в ее компании, и Нотт, который, собственно, стал частью ее постоянного окружения совсем недавно (эта мысль и идущие за ней рассуждения еще сильнее подгоняли Гарри), решили пойти в противоположную сторону — вероятно, в гостиную Слизерина.       Дафна обернулась на шум шагов (нечто среднее между бегом и широким, размашистым шагом) и удивленно приподняла брови. Гарри замедлился и вскоре поравнялся с девушкой, неуверенно улыбаясь. — Привет, Гарри, — сказала Дафна, все еще удивленная. Она неотрывно следила своими большими глазами за каждым его движением. — Привет, — кивнул Гарри, неловко запустив руку в и без того растрепанные волосы. И замолк, вконец растерявшись.       Пока Гарри собирался с мыслями, Дафна нетерпеливо перекатилась с пятки на носок, опустив взгляд в пол, а затем вновь посмотрела на парня в упор. — Ты что-то хотел сказать? — спросила она.       Гарри сглотнул. — Да я… не то чтобы я… в общем… Да, — наконец кивнул он. — И что же? — уголки губ Дафны дрогнули, а в глазах засветилось плохо скрываемое любопытство. — Вообще, — начал Гарри, лихорадочно шаря взглядом вокруг себя и пытаясь хоть что-нибудь придумать. На помощь пришел учебник по Защите от Темных Искусств, кокетливо выглядывающий из приоткрытой сумки Дафны. — Я хотел предложить тебе… Хотел попросить тебя… — О чем же? — Дафна неотрывно следила за ним, заставляя Гарри то бросаться в жар, то в холод. — Позанимаешься со мной заклинаниями, как в прошлом году, — выпалил Гарри, а потом, подумав, добавил, — пожалуйста?       Дафна тихо охнула, ошарашенная столь неожиданной просьбой и удивленная еще больше. Она сделала маленький шажочек назад, словно пошатнулась, и прикусила губу. — Ну, что думаешь? — взволнованно спросил Гарри. Почему-то ему начинало весьма отчетливо казаться, что он ведет себя в корне неправильно — или только начинает себя так вести, но где именно он дает промах, оставалось неясным. Когда же Дафна наконец кивнула, у Гарри моментально полегчало на душе. — Хорошо, — сказала девушка и снова прикусила губу. — Сегодня после ужина в кабинете, где мы занимались в прошлом году? — Идет, — кивнул Гарри, после чего неловко махнул рукой в прощальном жесте.       Дафна продолжила путь вперед, а Гарри вернулся к друзьям, стоящим в дверях и молчаливо наблюдающим развернувшееся представление. Рон укоризненно закачал головой и одними губами прошептал: «Двенадцать безотказных способов…». Гарри даже на мгновение призадумался: может, все-таки стоит прочитать подарок Рона? Или хотя бы пробежаться глазами… Гермиона же выглядела непроницаемой, и Гарри все никак не мог понять по ее виду, что именно она думает о его таком спонтанном поступке. Возможно, Гермиона и сама пока не пришла к умозаключению, рассматривает ли она предложение Гарри как хороший шаг или все-таки как плохой. — Было бы больше толку, если бы ты просто сказал Дафне, что вам нужно поговорить, — наконец поделилась мыслями Гермиона.       В мыслях Гарри фраза «нам нужно поговорить» звучала жутковато и весьма пугающе. Согласно статистике, следом за этой темномагической (о, она точно-преточно несет в себе столько темного волшебства, что одним своим появлением в мыслях может лишить человека душевного равновесия) фразой всегда следует что-то плохое: родители отчитывают детей за случайно обнаруженную провинность, друзья выясняют, что не такие уж они и друзья, а любящие друг друга люди непременно останавливают действие своего романтического статуса. А если приставить к этой фразе слово «серьезно», то получится что-то очень-очень страшное — Гарри бы ни капли не удивился, если бы выяснил, что этой чудодейственной фразы боится даже сам Волан-Де-Морт. Одним словом, Гарри старательно пытался ее избежать, особенно в разговоре с девушкой, которая по совершенно неизвестной ему причине до сих пор — чего таить? — оставалась ему небезразлична. — Нет, это не вариант, — заключил Гарри, мотнув головой. — Ты все равно уже позвал ее заниматься… Зачем, кстати? — спросила Гермиона, бросив на друга полный любопытства взгляд.       Гарри пожал плечами. — Это само собой случилось. — Ну да, — фыркнул Рон. — Да я, не я, ну я, не то чтобы я, — передразнил он Гарри. — Блеял, как овечка, честное слово! — Она же не василиск, в конце концов, взглядом не убивает, — поддержала Гермиона. Рон опасливо покосился на подругу. — Ну с этим я бы поспорил.       Вечера Гарри дожидался очень напряженно и упорно. Он с трудом мог сосредоточиться на домашних заданиях, которых было до нелепости много (как будто учителя дружно решили, что если студенты испишут мили пергамента и истратят галлоны чернил, то отлично подготовятся к проводящимся в конце года выпускным экзаменам). Все его мысли крутились вокруг предстоящей встречи с Дафной. Что он ей скажет? Что она ответит? Что он вообще хочет от предстоящего разговора?       Иногда Гарри казалось, что того случая в прошлом году не было вовсе: что он не видел Дафну и Малфоя за… сами-знаете-чем. Словно это был всего лишь бред его уставшего мозга. И ему снова и снова приходилось самому себе напоминать, что все было на самом деле, что Дафна и он больше не вместе (но и не расставались, что загоняло его в еще больший ступор). В конце концов он просто устал от всего этого: обида и боль словно стерлись, как старая разметка на асфальте, выцвели, как фотографии на солнце, и казались лишь отголоском воспоминаний. Так ли он прав, что позволяет тому, что превратилось в отголосок, одну лишь тень, управлять его решениями и строить его будущее?       И еще была Дафна. Она была причиной прошлого, настоящего и даже в какой-то степени будущего. С одной стороны, ему мстительно и эгоистично хотелось, чтобы Дафна переживала: чтобы страдала, плакала, тосковала. Все-таки она была виновата во всем, что произошло и происходит между ними. Но с другой, более запутанной стороны, он искренне боялся, что ей больно — он очень не хотел причинять ей эту боль. А еще сильнее он боялся, что она эту боль уже пережила и оставила в прошлом. И стала двигаться дальше.       Гермиона не уставала дергать его и призывать к работе, ведь «эссе по Трансфигурации на два свитка само себя не напишет, Гарри!». Но что он мог поделать, когда в его голове сами собой возникали мысли, слишком далекие от Трансфигурации и любых других школьных дисциплин. Поэтому когда стрелки часов всем своим видом (в очень прямом и красноречивом виде, конечно) показали, что наступил очень подходящий момент, чтобы отложить учебники в сторону и отправиться в Большой зал на вкусный ужин, Гарри очень обрадовался.       Однако чем быстрее исчезала еда из тарелке, тем сильнее Гарри охватывало волнение. Не помогали и друзья, которые закидали его вопросами о том, как именно он хочет поговорить с Дафной и что собирается ей сказать. «Буду импровизировать», — заявил он с напускной уверенностью, а мысленно попросил Мерлина, чтобы ему это удалось.       Когда Гарри пришел к кабинету, в котором они отрабатывали невербальные заклинания год назад, Дафна уже была там. Она сидела на подоконнике и с встревоженным и напряженным видом читала какое-то письмо — видимо, она пришла на ужин одна из первых и быстро закончила прием пищи. Да и Гарри ее не видел на ужине — Астория, младшая сестра Дафны, сидела в окружении своих однокурсниц и премило о чем-то с ними болтала, а Паркинсон ужинала в компании Нотта, Дэвис и Забини и эмоционально спорила с последним. — Привет, — окликнул девушку Гарри, аккуратно прикрывая за собой дверь.       Дафна свернула письмо напополам и двумя пальцами запихнула меж страниц книги, лежавшей рядом с ней на подоконнике. — Здравствуй, Гарри, — кивнула она.       Дафна поднялась на ноги и сделала несколько небольших шагов навстречу, перебирая в руках волшебную палочку. Она и сама осторожничала и то и дело нервно покусывала губу, хоть и силилась оставаться бесстрастной и непроницаемой. Только Гарри едва ли все это замечал: обуреваемый переживаниями, он едва ли мог думать о чем-то другом, кроме того, как нелепо он выглядит и глупо звучит. — Так… — тихо сказала Дафна, а затем прокашлялась, и голос ее зазвучал несколько громче (и на пару тонов выше, что Гарри опять-таки не заметил). — Предлагаю начать. Я до ужина составила список… — Начать что? — не понял Гарри. — Отрабатывать заклинания, что же еще? — сказала Дафна, вскинув бровь. Гарри почувствовал, как к щекам непроизвольно приливает кровь, но Дафна, кажется, этого не заметила. — Я составила список боевых заклинаний, над которыми нам стоит поработать в первую очередь, — девушка вытащила свернутый лист пергамента и протянула Гарри. — И защитные заклинания, они идут чуть ниже. Думаю, их тоже будет очень полезно повторить. — Конечно, — пробормотал Гарри, с нескрываемым удивлением просматривая список заклинаний, аккуратно выписанных рукой Дафны. — И когда же ты только успела?       Дафна повела плечами, на мгновение опустив взгляд в пол, словно была смущена, но затем ответила непроницаемым голосом: — До ужина — времени было полно. А все домашние задания я успела сделать чуть раньше, поэтому я и решила, что… В общем, да, я выписала заклинания до ужина. — Понятно, — протянул Гарри. — Ну что, приступим? — оживившись, спросила Дафна и переложила палочку поудобнее, поскольку Гарри кивнул и даже отошел в другой конец кабинета, занимая позицию напротив Дафны и готовясь к колдовству.       Вопреки всем вариантам, что раз за разом прокручивал в своей голове Гарри до этой встречи, они просто занимались отработкой заклинания. Даже не перебрасывались безобидными фразами на отвлеченные темы, как это бывало раньше — просто молча отправляли друг в друга разноцветные лучи.       Дафна несколько раз пропустила заклинания: одно пролетело мимо, ударив в нескольких дюймах от правой ноги девушки, а второе попало в цель — Дафна, замерев на месте, упала навзничь, и Гарри пришлось ее срочно расколдовывать, искренне надеясь, что она не нашлет на него какой-нибудь редкий и сложно расколдовываемый сглаз в ответ, но Дафна лишь кивнула, благодаря за помощь, и, поднявшись на ноги, продолжила действовать по списку заклинаний, необходимых, по ее мнению, для отработки.       Гарри же ловко отправлял в Дафну заклинания, без особых усилий наколдовывая стойкие и четкие лучи, и так же отражал заклинания, которые посылала в него девушка.       Наконец Дафна опустила палочку и приставила ногу к ноге, выпрямляясь, после чего одарила Гарри озадаченным взглядом. — Не понимаю, зачем тебе отрабатывать заклинания со мной, когда у тебя и без того все отлично получается.       Гарри неловко переступил с ноги на ногу. — Ну… — неуверенно протянул он. Дафна смотрела на него во все глаза и терпеливо ждала ответ. — Ты же сама видела, что сегодня на Защите от Темных Искусств я пропустил заклинание Гермионы. — Ты же отвлекся, насколько мне известно, — возразила девушка. — А на что, если не секрет?       Гарри смущенно запустил руку в волосы. Не будешь же говорить девчонке, что схлопотал Ступефай просто потому, что пялился на нее. Это звучало бы странновато. — Я, м-м-м… Я просто задумался, — ответил Гарри. — О мракоборческом центре. Они должны со дня на день прислать письмо с отказом или согласием на предоставление стажировки. — О-о, — понимающе протянула Дафна. — А как у тебя там с этим? Ну, с Мунго.       Дафна вздохнула и шагнула к стене, опираясь спиной о холодный камень. — Меня приняли, — сказала она, обхватив себя руками.       Гарри широко улыбнулся. — Так это же замечательно, поздравляю!       Дафна приподняла уголки губ и сдержанно кивнула. — Не думаю, что долго продержусь на этом месте. — Почему это? — удивился Гарри.       Дафна вздохнула. — Из-за моей семьи, — тихо ответила девушка. — Одно дело моего отца рухнуло, и… А впрочем, это неважно, — она прикусила губу и уставилась на Гарри. — Но я до сих пор не понимаю, зачем тебе дополнительные занятия со мной. Тогда уж мне надо просить тебя со мной позаниматься, а не наоборот.       Гарри неловко отвел взгляд. Дафна была слишком умна и проницательна, и вообще это одни из тех ее качеств, которые ему всегда нравились в ней, но сейчас он бы предпочел, чтобы Дафна ими не обладала.       «Хватит тянуть!» — потребовал внутренний голос с интонацией, свойственной одной лишь Гермионе, и Гарри со вздохом понял, что внутренний голос, как и лучшая подруга, в общем-то, были правы: дальше откладывать этот разговор попросту некуда. Он и без того со всеми своими отмазками и предлогами выглядел перед Дафной круглым идиотом — не хватало усугубить ситуацию и перейти в ее глазах в разряд несообразительных ослов-тугодумов.       Гарри сдался и, сделав глубокий вдох, подошел поближе и присел на подоконник, на котором ранее сидела Дафна, после чего вытянул длинные ноги вперед, уперся спиной о прохладное оконное стекло и неуверенно посмотрел на Дафну. — Думаю, нам стоит поговорить.       Вот, он наконец-то сказал эти ужасные слова. Пусть немного поменял формулировку, пусть говорил нерешительно, однако фраза моментально возымела эффект: Дафна поджала губы и заметно напряглась, но кивнула, показывая, что готова. — Даже не знаю, с чего начать… — пробормотал Гарри, неловко потирая шею. — Полагаю, ты хочешь поговорить про Драко и тот поцелуй, — звенящим, словно металлическим голосом сказала Дафна. Гарри не ответил. — Не знаю, насколько это актуально сейчас, — выдохнула девушка. Гарри напряженно отстранился от окна, выпрямляя спину. — Время идет и… — Ну да, для тебя, видимо, это уже неактуально, — едко процедил Гарри, чувствуя, как сердце пропускает гулкие удары один за другим. Неужели худшие его опасения оказались правдой, и Дафна просто забыла его?       Дафна поджала губы, непонимающе выгнув брови. — Что ты хочешь этим сказать? — холодно осведомилась она. — Да брось, — фыркнул Гарри, тяжело дыша. Он даже вскочил на ноги от возмущения: как она может после всего так просто стоять, смотреть ему в глаза и спрашивать такие очевидные вещи? — Как будто я не знаю, что ты помолвлена! — выпалил Гарри. — Скажи честно, это Нотт, да? Тебя уже можно называть его фамилией? Миссис Дафна Нотт… А тебя, как я вижу, так и тянет на сыновей Пожирателей Смерти! — Да как ты!.. — Дафна буквально захлебнулась возмущением. Она оттолкнулась от стены и расправила плечи. — Не знаю, откуда у тебя такая информация. В любом случае, какое тебе дело до меня и моей личной жизни?       Гарри сделал широкий шаг вперед, к Дафне, почти нависая над ней. — Может, как думаешь, все дело в том, что я почему-то упорно считал, что твоя личная жизнь ограничивается на мне?! — Мы расстались, Гарри! — вспыхнула Дафна. — Ты уверена? — с вызовом спросил он, испепеляя девушку взглядом.       Дафна ошарашенно замолчала, а затем неуверенно кивнула и тихо ответила дрогнувшим на мгновение голосом: — Да.       Гарри не нашелся, что ответить. Оказывается, в мирочке Дафны все было гораздо проще, чем ему казалось; чем ему рисовала Гермиона.       Дафна, растерявшаяся еще больше, затараторила, продолжая перебирать в руках палочку: — Я за тобой бежала, пыталась догнать, но ты не захотел меня слушать. Я написала тебе в дневнике, но ты так и не ответил. Ты не захотел говорить со мной, и я поняла, что все кончено. — Ты не поняла, Дафна, — мрачно сказал Гарри. — Ты решила, что все кончено. Сама решила. И как ты можешь говорить, что я не захотел тебя слушать, когда сама трусливо сбежала из Хогвартса, как крыса с тонущего корабля… Да что там из Хогвартса? Ты сбежала из Англии!       Дафна с силой сжала палочку так, что костяшки пальцев побелели, и сузила глаза, после чего вкрадчиво сказала: — До того, как я «сбежала» из Хогвартса, у тебя было две недели, чтобы поговорить со мной. Хочешь назвать меня трусливой крысой? Что же, скажи мне, в каком месте ты оказался лучше меня?       Дафна метнулась мимо Гарри к своим вещам, лежавшим на подоконнике, а Гарри продолжал сверлить девушку взглядом, чувствуя, как внутри него все бурлит, кипит и покрывается густой черной пеной. — Я не целовался с другими девушками, пока мы встречались, — процедил он сквозь зубы. — И уж точно не заключал брачных договоров!       Дафна закинула сумку на плечо и, не глядя на Гарри, пошла к двери. — Эй, ты куда? — окликнул ее Гарри, удивленно выгнув брови.       Дафна обернулась. — Пойду поцелуюсь с Малфоем и заключу помолвку с Ноттом. Может, тогда я смогу соответствовать твоим ожиданиям.       Девушка горько усмехнулась и оставила Гарри одного, громко хлопнув дверью. Гарри еще долго с пустым взглядом смотрел на закрытую дверь и все силился понять, в какой момент же он оступился, размозжив, в дребезги разбив те крохи надежды, что у них оставались.

Знаешь, я теряю свободу, когда теряю тебя. И я теряю голос. Пропадаю в небе и снова рождаюсь после дождя В поисках белых полос. Для тебя никто я и что я вообще могу изменить, Я для тебя не первый. Чтобы между нами осталась эта нелепая нить, Я разрываю нервы…