Много вариантов

Пара нечетких образов – вот все, что Шерлок помнил об отце. Осенний вечер, запах туалетной воды «Фаренгейт», популярной в том году, мокрая кожаная куртка, брошенная на диван. - Шерлок, иди сюда. Первые мандарины! – веселый голос и размытое лицо с, кажется, светлыми серыми глазами. Шерлок потом не раз смотрел немногочисленные фотографии, он мог бы дорисовать аккуратно подстриженные усы, темные, зачесанные назад волосы; предположить, какого кроя был на отце костюм, но он этого намеренно не делает, чтобы оставить воспоминание настоящим. Ведь это все, что у него осталось, если не считать врезавшегося в память хлопка входной двери на следующий день после Рождества и плачущей на кухне матери. Это был единственный раз, когда он видел её, всегда собранную и уверенную, в слезах. Шерлок знал, что к полудню вернулся от подруги Майкрофт, что они долго говорили с матерью, плотно закрыв дверь и понизив голос почти до шепота, чтобы не расстроить его. Он не помнил ничего из этого, но мозг добросовестно собрал паззл из разрозненных деталей, создал поддельное воспоминание, в котором старший брат пришел в его комнату, сел на кровать рядом, долго гладил по голове и рассказывал, что теперь ни в коем случае нельзя сердить маму и влипать в неприятности в школе. - Хорошо, что ты не отдал ей вызов к директору. Я сам схожу, - Майкрофт вытащил конверт, спрятанный под отклеившейся стороной обоев. Настоящие воспоминания, поддельные воспоминания – никто бы не поверил, что консультирующий детектив может быть таким сентиментальным. К счастью, никто и не знал. Догадаться мог бы, пожалуй, только Майкрофт, но пропасть между братьями за несколько недель после ухода отца сделалась бездонной, и они больше ни разу не говорили по душам. История, каких тысячи. Кризис среднего возраста: работа, жена и дети становятся клеткой, петлей, которая душит, не дает вдохнуть. Когда кажется, что жизнь так и закончится, что больше не будет ничего стоящего, появляется новая коллега. Разница в пятнадцать лет не смущает. Ей нужен кто-то надежный, ему – та, что все еще видит в мире яркие краски. По статистике семьдесят-восемьдесят процентов таких романов распадаются в первые полгода. По статистике около шестидесяти процентов мужей возвращаются в старую семью. Чарльз Холмс не попал в большинство. *** - Шерлок! – Джон раскладывал вытащенные из ящика письма. Большую часть составляли счета и рекламные проспекты. Но одно письмо пришло в пухлом конверте, почти на треть заклеенном яркими марками. Имя отправителя было подписано от руки: «Чарльз Н. Холмс» - Это тебе. У тебя еще есть родственники? Или просто однофамилец? – весело спросил доктор. - Дай сюда, - грубо потребовал детектив, выхватил конверт и, резко развернувшись, ушел к себе в комнату. *** В конверте оказалось девять листков, вырванных из молескина. Модель прошлого года, ограниченный тираж, заказ RATP для подарков руководству в честь дня рождения компании – определил Шерлок, сделав пару запросов в поисковике. Много лет назад он вычеркнул отца из списка того, что может быть интересно или полезно для дела, поэтому его связь с компанией, управляющей парижским общественным транспортом, не удивила, а была просто принята к сведению. Содержание письма вызывало куда больше вопросов. Это не было послание, полное раскаяния, просьба помочь в трудной ситуации или стать донором почки. На девяти листках были записи из личного дневника мужчины, руководящего проектом по улучшению систем безопасности. Двенадцать дней, один за другим, с третьего по четырнадцатое августа: расписание встреч, краткие комментарии о них, несколько карикатур – мужчина в очках с ирокезом и женщина с огромными ресницами и шестеренками вместо зрачков. Шестого августа автор дневника летал в командировку в Барселону. В этот день был записан адрес гостиницы, телефон службы такси и цитата Оскара Уайльда: «Выбирать врагов нужно так же тщательно, как и друзей». Внизу последней страницы карандашом было написано: «3 ноября, 17-00, мост Архиепархии». Человек очень торопился: грифель сломался после даты, и остальную часть он дописывал, держа его в пальцах. На бумаге остались едва заметные следы от ногтей и смазанный отпечаток. Шерлок еще раз тщательно изучил конверт: и дневник, и адрес, несомненно, писал один и тот же человек. Дата отправки – 30 октября. Если предположить, что письмо послал действительно отец, и что он хотел встретиться, то оставалось – детектив посмотрел на часы – полчаса. Слишком мало времени, чтобы попасть из Лондона в Париж. И всё же у него должен был быть повод, чтобы искать сына, спустя столько лет. И причина делать это в столь странной форме. Через пару минут Шерлок стал обладателем авиабилета на ближайший рейс в Париж. Через двадцать, он, сложив в сумку необходимый минимум вещей для поездки, вышел в прихожую. - Джон! Я лечу в Париж на пару дней. Скажи Лестрейду, когда позвонит, чтобы проверил духи. Доктор удивленно уставился на детектива. - Один? - Да, семейные дела. Щелкнул замок двери. Таксист попал, должно быть, во все возможные пробки, и до Хитроу Шерлок доехал, едва успев к концу регистрации. В голове хронометр отсчитывал время со знаком «минус». Он опаздывал уже на три часа. Возможно, если случилось, что-то из ряда вон выходящее, его дождутся. Или оставят какой-то знак, сообщение, которое нельзя было передать почтой. Надежды рассыпались, когда из-за бури вылет задержали. В Шарль-де-Голль Шерлок приземлился, когда на часах было за полночь. Таксист удивился, что мужчина, говорящий на французском с сильным британским акцентом, хочет ехать не в гостиницу и даже не к кому-то домой, а к мосту Архиепархии. Он даже переспросил, не ошибся ли мсье, и не нужно ли подсказать ему хороший отель. - Я ясно сказал, куда мне нужно. Я уверен, что достаточно хорошо говорю на французском, чтобы донести такую простую информацию, - резко ответил он. Таксист пожал плечами и ввел адрес в навигатор. *** Горели фонари. Деревья отбрасывали сложные кружевные тени. Немногочисленные прохожие не задерживались на мосту, увешанном замками любви. Только одна парочка увлеченно целовалась, будто обещанный в декабре конец света должен был наступить утром. Никто не выглядел так, будто провел в ожидании несколько часов, никто не окликнул Шерлока, не нарисовал на асфальте мелом стрелку «Par ici»*. Он дважды перешел с правого берега Сены на левый и обратно, потом нашел адрес ближайшей гостиницы и направился туда. Детектив наизусть знал, чем занимался отправитель письма летом, мог в общих чертах описать его самого (светлые короткие волосы, курит сигары, но делает это редко, страдает бессонницей), ознакомился с докладами конференции в Барселоне, которых не было в открытом доступе, составил план действий, чтобы встреча все же состоялась, но все это было бесполезно в два часа ночи. Утром, выпив чашку эспрессо и поморщившись от вида яичницы с беконом, предложенной на завтрак, Шерлок поехал на улицу Рике. Возле дома номер тридцать пять стоял фольксфаген с эмблемой RATP на двери. Квартира Чарльза Холмса находилась на втором этаже. Шерлок поднялся по лестнице и столкнулся с бегущей вниз заплаканной женщиной. - Катрин! – крикнул полноватый седой мужчина, выходя на площадку. Это был явно не Чарльз Холмс. – Катрин, подожди меня в машине! - Я ищу Чарльза Холмса, - начал Шерлок. - Это очень печально, - мужчина хотел похлопать детектива по плечу, но тот сделал шаг в сторону. – Простите. Чарльз умер, ночью в больнице. Авария… У него не было родственников, но мы его очень любили на работе. Столько лет! Помогаем организовать похороны… А вы ему кто? - Никто. У нас была назначена встреча, по работе, на которой я не смог быть. Хотел извиниться лично. Вижу, поздно. - Да уж. Простите, мсье, мне нужно взять некоторые вещи. Обратитесь в наш офис. Дела Чарльза передадут… Мужчина скрылся в квартире, а Шерлоку не оставалось ничего, кроме как уйти. Он не чувствовал грусти или сожаления – отец давно перестал быть частью его жизни – только досаду, что тот умер так неудачно и усложнил все. Впрочем, это не помешало Шерлоку дозвониться Лестрейду и рассказать, что не сможет быть спокоен, пока не узнает все об обстоятельствах смерти родителя. Шерлок умел быть очень убедительным, когда это требовалось для дела, а инспектор, от природы общительный человек, обладал хорошими связями. Через полчаса у Шерлока были все материалы расследования, не представляющие, однако, никакого интереса. Все было слишком просто: пьяный водитель не справился с управлением, сам же вызвал полицию и скорую, но травмы, полученные мистером Холмсом, оказались несовместимыми с жизнью. Детектив закрыл файл. Еще одна ниточка оборвалась. *Сюда (фр.) Искать в огромном городе следы, которые оставил человек, - занятие, обреченное на неудачу. Количество случайных факторов и возможных вариантов так велико, что сделать сколько-нибудь обоснованное предположение невозможно. Но мост Архиепархии все же отличался от оживленной площади или пригородного вокзала: люди оставляли знаки, отметки о своем присутствии, которые сохранялись долго. Вместе с замками любви с выгравированными или подписанными маркером или лаком именами перила украшали шнурки, ленты, обрывки пакетов. Кто-то - заметил Шерлок - даже привязал черный чехол от зонтика. Мысль о том, что Чарльз оставил послание на мосту, была безумна: человек, делающий так, или сентиментален, или в отчаянии. Оснований так думать у Шерлока не было, но вероятность все равно существовала, и проверить ее было легче всего. Детектив шел по мосту, рассматривая все, что прикрепили к нему за несколько лет суеверные романтики. Взгляд скользил, задерживаясь лишь, когда очередной замок выглядел новым и провисел не больше нескольких дней. На ленты и пакеты Шерлок тоже обращал внимание: вдруг окажется написан адрес или номер телефона? Алекса беременна, и свадьбу устроили на два месяца раньше. Рауль злоупотребляет спиртным, возможно принимает легкие наркотики, и скрывает это от Вероники. А вот Серж с Анной-Марией без ума друг от друга, не расстаются ни на минуту - даже работают вместе. Имена, истории - Шерлок читал мост, будто книгу. Темный простой замок отличался от остальных: никаких надписей, примерно в полтора раза больше, чем соседние. Он выглядел, как кукушонок в гнезде малиновки. Совсем новый. Детектив задумчиво провел по нему пальцем. Замочная скважина была чем-то забита. Он перевернул замок - записка? Но в отверстии было черное блестящее ребро карты памяти. Кто-то очень постарался, чтобы засунуть ее в узкую скважину, и сделал это так хорошо, что не только извлечь, но и сдвинуть ее было невозможно. Шерлок попробовал поддеть карту ногтем, достал перочинный нож и, сравнив толщину лезвия с шириной щели, убрал его снова в карман. Оставить все, как есть, теперь было совершенно невозможно. Никто не прячет карты памяти в замках на мосту без причины. Убедившись, что на него никто не смотрит, детектив быстро пошел к магазину. Вернулся он, спустя четверть часа, с вытащенным из одноразовой бритвы лезвием. Распилить пластик оказалось не так просто, и Шерлок дважды порезал пальцы прежде, чем у него в руках оказалась карта памяти с разломанным корпусом. Путь до гостиницы, где остался ноутбук, казалось, длился вечность. В такси Шерлок рассмотрел свою находку: куплена она была недавно, эту модель выпускали всего два месяца, но по потертым сторонам и царапинам было видно, что ее носили в кошельке, в отделении с монетами. Детектив мысленно дал себе обещание покупать продукцию только фирмы, которая изготовила карту памяти, потому что после всего она каким-то чудом работала. Чтобы не рисковать, Шерлок скопировал информацию на диск. Открыл один файл, второй, рассмотрел иллюстрации... У него было подробнейшее описание системы безопасности RATP. Возможности, открывающиеся перед человеком, способным использовать эти данные, впечатляли. Можно было остановить работу метро, изменить расписание поездов, направить их по другой линии, устроить аварию. Шерлок шумно втянул воздух и мечтательно поднял взгляд, как школьник, пытавшийся неделю пройти сложную компьютерную игру и теперь получивший список кодов, чтобы попасть на следующий уровень. Зачем отец хотел передать ему карту памяти, было непонятно. Шерлок просмотрел новости за последние недели, перечитал дневник Чарльза Холмса, но не было ничего, что говорило бы о какой-то тайне или преступлении. Разумеется, то, что засекреченная информация была фактически украдена, нельзя было назвать законными действиями, но никаких заметных последствий они не имели. Возможно, смерть Чарльза заставила кого-то отказаться от своих планов, если они когда-либо существовали. Решив, что управление RATP в любом случае знает то, что было записано на карте памяти, Шерлок отправил файлы Майкрофту, указав в теме сообщения: "К будущему дню рождения". Оставаться во Франции дальше было незачем. Не успел детектив оплатить обратный билет, как значок почтового клиента мигнул оповещением. "Спасибо. Это очень вовремя", - кратко ответил Майкрофт. *** Квартира на Бейкер-стрит встретила Шерлока траурной тишиной, выключенным телевизором, приглушенным светом и полным сочувствия взглядом Джона. Казалось, еще немного и доктор завернет его в одеяло, принесет тапочки с кроличьими ушами, чашку какао и будет гладить по голове или напевать колыбельные. Не ясно, что еще хуже! Шерлок помотал головой, отгоняя возникшие в голове образы. - Шерлок, Лестрейд рассказал, что случилось, - нерешительно начал Джон, - тебе не нужно оставаться с горем самому, и я… - Нет, Джон! – оборвал детектив. – Не случилось ничего особенного. Отцу много лет не было дела до меня, и то, что он больше не ходит по какой-то части этой планеты, меня ничуть не расстраивает. И нет, я не хочу об этом поговорить. Шерлок раздраженно развернулся и ушел к себе, закрыв дверь перед Джоном с воображаемыми одеялом, тапочками и чашкой какао. «Полет шмеля», безупречно исполненный на скрипке, отлично заменил неспетые колыбельные. Зашла Миссис Хадсон с картонной коробкой в руках и неодобрительно посмотрела на дверь детектива. - А еще хочет показать, что не переживает! – подмигнула она Джону, поставив коробку перед ним на стол. В ней оказалось превосходное домашнее печенье с изюмом и пряностями, которое пахло так, что почувствовал и Шерлок. Домовладелица была права, он переживал. Но отнюдь не из-за смерти отца, а потому что так и не смог понять, зачем было нужно передавать информацию RATP. *** Шерлок вышел на кухню, когда показывали утренний выпуск новостей. Сквозь шум кофеварки слышался голос ведущей: - И снова о взрыве в парижском метро. Наш репортер Ник Ричардс сейчас на месте происшествия. В правом верхнем углу экрана появилась красная надпись: «Прямое включение – Нантер-Университе». Рыжеволосый мужчина держал микрофон с логотипом канала перед раскрасневшейся от волнения девушкой лет двадцати. На заднем плане ходили полицейские и проехала скорая помощь. - Что вы можете сказать о случившемся? – спросил репортер. - Это случай… удача, - быстро заговорила девушка, добавляя французские слова к английским. – Я могла быть там, езжу в университет каждое утро. Но хорошо, что этот ремонт… реконструкцию вчера начали между Сартрувилем и Пуасси. Они объявили, пересесть на автобус. Я только вышла, когда случился взрыв! Столько людей… Дальше детектив не слушал. Все было слишком аккуратно, чтобы оказаться совпадением. Оставался лишь один вопрос – зачем? *** - Я скажу мистеру Холмсу, что Вы пришли, - начала, вставая, секретарша, но Шерлок только отмахнулся от нее и дернул на себя дверь кабинета. Майкрофт был один. Он стоял спиной к окну одетый в черный строгий костюм и смотрел на вошедших. Его лицо не выражало ни раздражения, ни удивления, ни волнения. - Мистер Холмс, простите! – за спиной Шерлока стояла секретарша. - Ничего страшного, мисс Теренсон, - успокаивающе кивнул ей Майкрофт. – Вы можете идти. Проследите, чтобы нам не мешали. Когда дверь закрылась, Шерлок вкрадчиво спросил: - Уже и траур по своим жертвам надел? Какое лицемерие! Старший брат остался невозмутим. - У меня три дня назад умер отец, Шерлок, - коротко ответил он. - Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты не причастен к взрыву в Париже и носишь траур по человеку, которого не видел двадцать два года?! – он торжествующе посмотрел на Майкрофта – с такими доводами спорить, казалось, было невозможно. - Четыре месяца, - глухо сказал Майкрофт, - мы виделись в августе. Оба были по делам в Барселоне. Я думал, ты это выяснишь. Это ты не хотел видеть Чарльза, а мы поговорили… через год после того, как он ушел. Это было не таким уж плохим решением, а отец был прекрасным человеком. Жаль, что ты так и не перестал его ненавидеть. - Поэтому помогал тебе заниматься терроризмом? – резко спросил Шерлок. - Нет, поэтому был готов рискнуть всем, чтобы передать мне информацию, которая спасла тысячи жизней. В ряде европейских столиц, включая Лондон, готовилась серия терактов. Карим Горн, который был мозгом операции, спланировал все, ездит исключительно на метро. Мы получили достоверные сведения о датах, о его распорядке дня, но пока Карим не сделал ничего противозаконного, мы были бессильны. Арестовать его за какое-то другое правонарушение или организовать нападение было бессмысленно - террористы бы все равно осуществили свой замысел, еще бы сделали его местью за организатора. Нужно было убить двух зайцев сразу: избавиться от Горна и показать, что нам известно об их планах. Мы с Чарльзом не могли встретиться, не вызвав подозрений, доверять кому-то было нельзя, поэтому в Париж полетел ты. Со стороны все выглядело бы безобидно: сентиментальный отец решил встретиться с покинутым сыном. Тем временем я устроил так, чтобы на ближайших станциях начали ремонт, и пострадало как можно меньше людей… меньшее зло, - Майкрофт грустно улыбнулся. - Когда я узнал, что встреча не состоялась, а он умер, то думал, что все кончено. Молодец, что нашел карту с файлами и догадался переслать мне. Мы едва успели. Теперь будет просто предотвратить теракты – полная информация была только у Карима, и теперь в изменившихся условиях они не смогут ничего сделать. Шерлок не находил, что ответить. Его использовали: заставили действовать, согласно чужому замыслу, а он ничего не заметил. Детектив молча развернулся и вышел из кабинета. *** Шерлок стоял на мосту и смотрел на темную воду Темзы. Он проигнорировал три смс от Джона. Говорить не хотелось, идти куда-то тоже, а стоять так можно было еще долго – ноябрь радовал теплой погодой. О том, что доктор его нашел сам, детектив догадался, узнав его по шагам за спиной и такому знакомому вздоху. - Шерлок? - Майкрофт сказал, где я? – мрачно поинтересовался он. Джон пожал плечами – какая разница – и неожиданно обнял Шерлока. - Давай возвращаться домой. Майкрофт хотел прийти вечером с альбомом. Тебе ведь интересно?.. Джон говорил что-то еще, и Шерлок позволил себя увести. *** Они просидели до позднего вечера, слушая рассказы Майкрофта и перебирая фотографии. Шерлоку, как и предсказывал доктор, было интересно. Нет, он не достал из шкафа черный костюм, не пересмотрел всю свою жизнь, но теперь появилось что-то, о чем нужно было подумать. Шерлок думал, что не сможет заснуть этой ночью: новую информацию нужно было разложить на места, но глаза сами закрылись, едва только он лег на кровать. …Во сне Шерлок шел по освещенной яркой луной дороге. Рядом шагал отец, мягко улыбающийся, как на фотографиях и в смутных, настоящих, детских воспоминаниях. Теперь у них было все время мира, чтобы наконец поговорить.