Я не хочу, чтобы ты умирал,V...

***

Кровь. Маска. Простреленные органы, хриплость, проскальзывающая в его мягком баритоне… Иви помнит всё, будто произошло это только вчера. Будто всего один день назад она держала V на своих дрожащих руках, испытывая то, что выбить он из неё всё-таки к себе не смог никакими пытками. — V, я не хочу, чтобы ты умирал… — её голос вылетает из рта искалеченной птицей и опадает сразу же около его маски, разбиваясь о проклятую стену жестокой реальности. Чего ты хотела, Иви? Он ведь и раньше давал тебе прямые намёки, что ему осталось недолго. Вот теперь и пожинай плоды своей треклятой любви к этому сумасшедшему террористу. Но Иви не слушает проснувшийся голос разума. Затыкает ему рот мыслями о лежащем у неё на руках V, подавляя рвущиеся наружу всхлипы, граничащие с криками. — Я не хочу, чтобы ты умирал… Пожалуйста. Пожалуйста.Пожалуйста. Но Иви знает, что она просит невозможного. И чувствует, как V улыбается сквозь маску на её слова, так грустно и так понимающе. Он знал, и тоже до последнего не хотел такого исхода. Но они, опять же, просят слишком многого. Идея не может любить. Идея не может страдать. Однако всё это сейчас слилось в ровном голосе водевильного ветерана последними иссохшими словами: — Это…самое прекрасное…что ты смогла мне подарить… Иви чувствует, как V обмяк в её руках и принимается трясти его. Только не сейчас. Только не когда они подошли вплотную к финишной черте, вдыхая полной грудью запах пороха и на редкость прекрасных роз. Без него сия симфония запахов отравляет, удушая наперевес со слезами. — V, V, V! — она повторяет его имя, как священную мантру, уже не надеясь ни на Бога, ни на Дьявола, а на нечто другое, более неуловимое, но в то же время более досягаемое. Глупо надеяться на судьбу, когда его грудь перестала подниматься ещё минуту назад. Из карих глаз фарфором об пол срываются капли, встречая холодный пластик и остывшее под ним некогда тёплое лицо. Иви прижимается губами к внешней стороне поддельных губ, упрекая себя за задержку около хладного трупа V. Но ноги, как и руки, протестуют против смены положения, не желая давать их хозяйке подняться и перетащить тело погибшего водевильного ветерана в поезд. Ещё немного. Чуть-чуть. Хотя бы лишнюю минуту.        Некогда пышноволосая шатенка прижимается обритой головой к парику лежащего у неё на руках мужчины, повторяя заветные три слова: — Я тебя люблю, я тебя люблю, люблю тебя, вернись, прошу… Ей стоит огромного труда, в который раз, проткнуть своё сердце «одним из его метательных ножей», принимая важное, для дальнейшей истории, решение. Всё уже заранее было взвешено и просчитано. Ради V и ради свободы этой страны Иви пойдёт на любые жертвы. Ведь это всё, что у неё осталось от него. Перетаскивание трупа заняло чуть больше времени, чем предполагалось. Время поджимало, подхлестывая под ребрами так не вовремя быстро забившимся сердцем. — «Не страх, лишь восторг и предвкушение…» — утешает себя мисс Хэммонд, обкладывая V со всех сторон розами. На секунду она позволяет себе помечтать о том, что они могли сидеть в каком-нибудь укромном саду, вот так, среди роз, будто всей этой революции и не было, держась за руки и оживлённо беседуя о графе Монте-Кристо. Её рука ни разу не дрогнула, когда время припёрло стене к нажатию рычага. И даже внезапно, но так ожидаемо появившийся детектив не смог сорвать лёгкую, победную улыбку с её лица. — Нашей стране нужны не мёртвые символы, а надежда. Мы победили, V. Эта война закончена.