Последствия Вашей ошибки
15 марта 2017 г. в 02:42
- Я совершенно не понимаю, к чему ты клонишь, Драко.
Алекто бесцельно ходила из угла в угол в кабинете директора. На лице читалось нескрываемое раздражение, губы скривились так, будто женщину заставили съесть лимон. Ее братец продолжал слежку и серию наказаний в Большом зале, поэтому не смог присутствовать при своеобразном «собрании» хогвартских Пожирателей смерти. Снейп, казавшийся бледнее чем обычно, стоял у окна, отвернувшись. Сгорбленная фигура говорила о нежелании вести разговор, который задумал самодовольный студент и совершенно безмозглая Кэрроу.
- Я знаю, кто пробрался в библиотеку и даже знаю, зачем, - отрезал Малфой с видом великосветского человека, хранившего государственную тайну, но в душе уже давно готового продать её за хорошенькую цену.
- Мы и без тебя прекрасно знаем, что это были гриффиндорцы. – Алекто не собиралась сдерживаться. Пока Амикус проучивал негодников, она зря теряла время с двумя дезертирами, не готовыми к решительным мерам. – Эта пакость разрушила Хогвартс. Школу давно пора разобрать по частям и собрать заново только со Слизерином. Чтобы великий Салазар гордился продолжателями его дела, как и Темный Лорд.
- Кажется, вы пришли сюда по-другому вопросу, - перебил ее Северус, не поворачиваясь. Его руки, сцепленные в замок за спиной, нервно вздрагивали, выдавая нетерпение директора. – Мистер Малфой, изложите свои требования, условия или претензии и все, что накопилось, и идите по своим делам. Я не намерен растягивать бессмысленные сцены.
- Поверьте, сэр, я тоже. – Блондин довольно кивнул и перевел взгляд на профессора Маггловедения. – Вы ошибаетесь. Ночью по школе бродила всего одна гриффиндорка, староста, которую Вы сами назначили на пост, - Джинни Уизли. И в библиотеку она пробралась с определенной целью, это понятно. Хотела помочь своему дражайшему Поттеру. Вы ведь сами понимаете, что Темный Лорд не случайно держит Вас с братом здесь, ему нужны сильные маги в охране. И в Хогвартсе есть, что защищать. Предательница крови знает намного больше, но ни за что не раскроет секретов, даже под пытками. – Он говорил быстро, не особо заботясь о том, чтобы Кэрроу успевала понять его. Снейп улавливал чужие мысли с первого слога, ему не требовались разжевывания, а именно бывший декан был теперь решающей фигурой в этой партии. – Я прогуливался по замку прошлой ночью. Сами понимаете, спится мне теперь не очень сладко. Хотел подняться на Астрономическую башню, подышать воздухом, но наткнулся на эту рыжую девчонку. Она со всех ног бежала по лестнице, но не заметила меня. В руках «История Хогвартса», вся исписанная, с разными пометками. Явно редкий экземпляр. Вы уже отправили слизеринцев искать ее, поэтому пришлось воспользоваться воображением. Странно, что вы не проверили Боковую комнату, но в тот момент я был счастлив, что поймал эту тварь сам. Думал, она окажется сильнее, но нет – потеряла сознание после третьего Круциатуса. В прошлый раз вышло больше, верно? Но зато я успел понять, что книга ей очень дорога. В ней есть подсказка, необходимая очкастому. Эта дура пошла на огромный риск, чтобы достать ее, ведь за книжным хранилищем сейчас следят тщательно. После заклятий, правда, пришлось самому доставлять ее до гриффиндорской башни, но это не так важно, как информация.
Малфой достал из кармана пиджака уменьшенную книгу и движением палочки вернул в первоначальный вид. Старая, зачитанная не одним поколением студентов «История школы чародейства и волшебства «Хогвартс»» перешла в руки пораженной Алекто. Та открыла первые страницы и сразу же наткнулась на дополнительные записи. Ее глаза расширились, а рот замер буквой «о». Снейп же снова читал между строк.
- Амикус допрашивал младшую Уизли, она вела себя очень запугано. Думаете, Драко, что это Ваша работа? Если и так, надеюсь, ей больше не взбредет в голову бродить по замку ночью. Но как Вы помогли ей вернуться в гостиную? У входа дежурил мистер Нотт, а он ничего о Вас не говорил.
- Пришлось наложить на него Конфундус*.
Бывший мастер зелий слегка приподнял голову, вглядываясь в тучи с другой стороны стекла. Его голос оставался непробиваемо ровным и спокойным:
- И это многое объясняет. Нотт так и не смог прийти в себя даже под утро. Не заметил, как мисс Уизли покинула башню. Значит, книга у нас и проблема устранена?
- Конечно, нет! – наконец вмешалась Пожирательница, совсем потерявшая нить разговора. Ее лицо полыхало краснотой и гневом. – Мы должны наказать всех до единого из этой шайки. Чтобы они и думать боялись о новой вылазке!
- Правильно, мисс Кэрроу. Но обвинения Вы не сможете для них даже придумать, а искать и вовсе бессмысленно. Лучше сторожите библиотеку, неизвестно, какая книга может стать привлекательной для этих психически нездоровых учеников в следующий раз. А я буду устранять последствия Вашей ошибки. – Теперь Малфой смотрел исключительно на своего декана, пусть и в спину. – Уизли – глава оппозиции, она для них маяк, направляющий к правильным берегам. В первую очередь нужно убрать ее, но без лишнего внимания. Назначьте ее старостой школы, профессор. Тогда она будет обязана жить в Башне старост, и я смогу следить за ней беспрерывно.
- Лучшее нападение - это защита? – задумчиво проговорил Снейп, возвращаюсь к собеседникам. – Неплохо придумано, но разве Вы будете рады такому обществу? Постоянное присутствие предательницы крови, наблюдение за ней, как нянька. Не каждый захочет подобного.
- Не каждый носит метку Темного Лорда у себя на предплечье в моем возрасте. Я знаю, на что иду, иначе не предлагал бы подобного. У нас одна цель – привести нашего господина к вершине власти, и моя крошечная жертва станет песчинкой по сравнению с его могущественной победой.
Драко хотел покончить со всем как можно раньше. Приподнятое настроение после удачного утра портилось с каждой секундой, проведенной рядом с омерзительной Кэрроу. Она своими вылупленными глазками продолжала недоуменно смотреть на мальчишку, взявшего на себя то, что принадлежало ей.
- Ты не можешь распоряжаться старостами, Малфой. Ты щенок среди нас, какая бы метка тебе ни была подарена судьбой. Кланяйся ей и Темному Лорду в ноги, но не считай себя равным нам, - прошипела женщина, отчего ее лицо, старое и сморщенное, напомнило червя. Червя, ничего не значащего в этой жизни, но извивающегося на асфальте после дождя. – Башня старост открывается только слизеринцам. Какая-то мерзавка не достойна жить в такой роскоши. Или ты хочешь поощрять врага? Ее нужно просто допытать до психического срыва.
- Да, и тогда три факультета пойдут на нас с маггловскими ножами. Унижения объединяют слабых людей, но вместе они становятся сильнее и опаснее. Хозяин надеется перевести этих детей на свою сторону, а не умертвить каждого ради нашей защиты. А они захотят отомстить. Да и это было твоим решением, Кэрроу. Отвечай за него молча и спи сладко, пока твою работу выполняют другие. – Северус презирал свою союзницу не меньше, чем семикурсник. Это чувство сочилось из каждого его слова, произносимого деланно елейным тоном. – Драко, сообщите мисс Уизли о повышении. Пусть переезжает сегодня же, но с этого дня Вы будете обязаны знать о каждом ее действии, разговоре и даже мыслях, если понадобится.
- Я обещаю, что буду знать это, сэр – твердо произнес молодой человек. Он был доволен, но скрывал свои эмоции, чтобы не вызвать у Алекто еще больше подозрений. Его план удался, и, не дожидаясь продолжения беседы, Малфой уважительно кивнул обоим и быстрым шагом покинул кабинет директора. Ему предстояло найти гриффиндорку и завершить начатое, пока та не сказала что-то лишнее и не разрушила легенду со своей стороны.
В это время Джинни понятия не имела, куда вести разговор, чтобы перевести с себя тему. Подозрительные лица обступили ее еще за завтраком, стоило только войти в Большой зал. Гриффиндорский стол с недовольством наблюдал за присоединившейся к трапезе Уизли, но та игнорировала их взгляды.
Часы до обеда растянулись в чересчур длинную гармошку, где каждая складка – это удар в спину. Сначала презрительные взгляды друзей, затем тяжелый разговор с МакГонагалл, а после и стычка с Амикусом в коридоре. Она бы и не возвращалась в Зал, если бы не уговор с Малфоем. По его размытому плану, рыжая обязана была находиться там, на виду у всех.
Но ни о каких договоренностях не мог знать Невилл, единственный решивший переговорить с софакультетницей с глазу на глаз. И беседа снова ушла не в то русло.
- Я же объяснила тебе, Невилл. Я не могу сказать, где была. Это очень важно. Даже не представляешь, насколько важно! – Девушка и сама с трудом представляла, выдавая вместо лжи двоякую правду. – Но мы все пострадаем, если я расколюсь.
Голос дрожал, как у запуганного ребенка на грани истерики. Глаза упрямо упирались в пол, избегая зрительного контакта. Долгопупс никогда не видел смелую гриффиндорку в таком отчаянном положении человека, загнанного в угол. Он пытался понять, что означает ее состояние, что таится в ее душе, но бывшая подруга прятала абсолютно все, страшась выдать себя малейшим движением губ или бровей.
- Мне кажется, ты врешь, Джинни. – Парень наконец сумел набраться силы, чтобы высказать все напрямик, без масок и фальши. – Тебе больше не нужно все это. Я не могу понять, почему. Как и почему ты отдалилась от нас? Почему послушно выполняешь их приказы, а не борешься за своих друзей, семью. И Гарри! Как же он? Представь его реакцию, если бы он узнал, что ты ходишь на побегушках у Кэрроу!
- Я не их марионетка! – не выдержала шестикурсница. Тяжелая ночь выпила из нее все соки. Днем она встречала так много разочарованных взглядов, что уже совершенно не боялась рисковать, но называть себя предательницей просто не могла позволить. – Как ты смеешь подозревать меня в чем-то, когда мы через столько прошли вместе? Я, ты, Полумна. Да я ради вас все это делаю. Ради Гарри Поттера! Чтобы у него было время, а вы думаете лишь о себе. Вам проще прятаться в башне и обвинять меня, пока я пытаюсь обезвредить Алекто, находясь у нее под прицелом. – Джинни сделала глубокий вдох и почувствовала, как тело содрогнулось в беззвучном рыдании. Ни слезы, ни всхлипываний – только трясущиеся руки и ноги, которые ничто не способно контролировать.
Невилл не сразу, но понял это. Он вытянул руки и неожиданно даже для себя обнял старосту, обреченную на вечную службу врагу, если они не вытащат ее оттуда. Почувствовав объятия, которых не хватало долгое время, поддержку и заботу, успевшие пропасть, рыжая возненавидела себя. Она врала, изображала невинность, выворачивала правду наизнанку, лишь бы никто не узнал правды.
- Невилл, я… - Уизли остановила себя на полуслове, давая последний шанс одуматься. Однако воспользоваться им так и не удалось: гриффиндорская натура брала свое, желая высказаться, но обида, горькая, как крепкий кофе без сахара, не позволила всплыть истине. Она была слишком дорога, слишком близка к сердцу, хоть рыжая и пыталась это всячески отрицать. – Я хотела бы все тебе рассказать, расскажу однажды, но сейчас многое стоит на кону.
Джинни никак не могла понять реакции парня. Сделав шаг назад, он избавился от ее рук, будто шестикурсница сама набросилась на него. В глазах читалось недоумение, недоверие, незаданный вопрос.
- Скажи, Джинни, а ты вообще еще с нами? Каждый принимает войну, как может, и я думал, что твоя отчужденность – это защита. Но… - Он нервно сглотнул. – Ты ведь не простила их? Можешь отсидеться, остаться в стороне, никто не будет против, но, пожалуйста, скажи, что эта шутка со старостами не забрала у нас близкого человека.
Гриффиндорка испытывала одновременно столько чувств, сколько не мог бы показать ни один великий актер даже в самой изощренной сцене. Уязвленность, разочарование, гнев, желание разрыдаться и ударить в ответ, страх потерять сознание и выпалить все в лицо тому, кто называл себя когда-то ее другом. Долгопупс не мог этого не заметить, но с таким же опечаленным видом молчал, ожидая хоть какого-то ответа.
- Никто не спрашивал, хочу ли я этой войны. Никто не призывал меня на свою сторону, я выбрала свой путь сама. И я бы с радостью отсиделась где-нибудь в Египте, но я все еще остаюсь здесь, Долгопупс. Я не сбегаю от вас, это вы оставляете меня, обвиняя в чем-то. Меня не было всю ночь, но никто и не заметил этого, а под утро вы дружно решили вскрыть во мне предателя. Тебе самому не мерзко? – Джинни боялась сказать что-то чересчур громко. Боялась, что ее услышат лишние уши, но так хотела, чтобы каждое слово долетало до остальных членов ОД.
- Уизли!
Девушка машинально обернулась. Странно, но она подумала, что это зовут кого-то из братьев, например, Рона или близнецов, и просто решила узнать, кому и зачем они понадобились.
«Их здесь нет…» - Шестикурсница сталкивалась с этим фактом каждое утро. Просыпаясь, спускаясь в общую гостиную, она раз за разом надеялась услышать смех Фреда и Джорджа, устроивших шалость, или строгий голос Гермионы, выговаривающий знакомое: «Рональд Уизли, ты же староста!» Но никого из них не было рядом. Остались Невилл, с которым отношения только ухудшались, и Полумна. С неземной подругой видеться и вовсе не получалось из-за новых правил Кэрроу, запрещающих все, до чего только могли додуматься ученики. Изредка они пересекались в Большом зале, но почти не разговаривали, лишь натянуто улыбались друг другу через столы. Никто не отдалялся, само военное время разорвало незримые нити между людьми.
Однако сзади стоял Малфой. Такой привычный и, как всегда, безупречный Малфой. Его нахождение рядом казалось совершенно нормальной вещью, которой не следовало удивляться, и именно это обманчивое чувство чуть не выдало в гриффиндорке изменницу. Сам парень, почувствовал неладную реакцию, двинулся на нее с враждебным напором:
- Какого черта, Уизли? Сюда подойди, я не собираюсь орать через весь зал. – Его до боли знакомое шипение, ленивый тон и причиняющая боль холодность в голове будто отрезвили рыжую. Она раболепно зашагала к нему навстречу, совершенно забыв про Долгопупса, который тоже успел прийти в себя и схватить подругу за плечо, отталкивая назад.
- Что ты себе позволяешь, Малфой? Это тебе не собака, а живой человек. Ты ей не начальник и не указчик, чтобы обращаться подобным образом. – Невилл мгновенно оказался нос-к-носу с блондином и с особым благородством заступника в голосе выдал свою речь. Не дожидаясь ответа, наивно полагая, что на этом разговор окончен, он повернулся к пораженной Джинни и, взяв ее под локоть, начал уводить к львиному столу. – Пойдем. Здесь не лучшее место.
Шестикурсница хотела что-то сказать, вырваться, отбиться, но слизеринец вмешался первым.
- Мне кажется, ты чего-то не понимаешь, Долгопупс. У нас с твоей любимицей разговор, касающийся школьных порядков. Про старост слышал? Вот и убирайся с дороги, раз к ним не относишься.
Драко перехватил рыжую за другую руку и потянул на себя слишком резко. Девушка полетела на него и едва не снесла. Она упала бы на пол, если бы не руки Малфоя, брезгливо удержавшие ее на весу. Невилл отреагировал мгновенно, как и остальные гриффиндорцы. Они повставали с мест, забыв прежние обиды и подозрения, чтобы защищать своих. Староста школы не ожидал подобной потасовки, потому отпустил младшую Уизли, но даже шага назад не сделал.
Все вокруг обратили на них свое внимание: студенты перестали обедать, а профессора затаили дыхание, готовые в любую секунду присоединиться к разрешению конфликта не самым мирным путем.
- Я сказал, - прошипел сквозь зубы Малфой, выходя из себя, - что она пойдет со мной.
- А я сказал… - начал напирать на него в ответ глава ОД, но неожиданный тихий, сдавленный голос заставил его замолчать:
- Все… в порядке. Мы просто поговорим, и я сразу вернусь.
Все взгляды переключились на рыжеволосую шестикурсницу, ставшую причиной ссоры, но про которую уже успели забыть. Она аккуратно убрала руку из хватки своего «врага» и молча двинулась к деревянным дверям. Драко не сразу понял ее намерение, поэтому снова поймал ее за запястье и с презрительным видом прошептал на ухо:
- Уизли, куда ты собралась?
Джинни неохотно повернулась, испуганно озираясь по сторонам, откуда на них смотрела почти сотня глаз, даже с профессорского стола. Ей даже не пришлось включаться в роль жертвы, она была ею. Однако боялась куда больше толпы, чем слизеринца.
- Здесь много лишних ушей. Нам не нужны эти зрители…
- Как раз-таки нужны. – Малфой выпрямился и с агрессией поставил девушку перед собой. Неслышащий их разговора сразу бы подумал, что парочка передумала уходить и приготовилась к суровой беседе, наплевав на всех. – Если сейчас произведем нужное впечатление, от нас отстанут. Нас обоих перестанут подозревать. А если уйдем, снова полезут слухи. Кэрроу не поверит, что я наказал тебя, как и твои дружки. А теперь кивни и нервно вздрогни.
Теперь уже Уизли не приходилось повторять дважды. Она поняла задумку парня и исполнила свою задачу на твердую пятерку. Тот лишь довольно ухмыльнулся, отчего по коже побежали мурашки:
- А в тебе пропадает актерский талант. Теперь слушай. Я все разрешил, и теперь у нас есть шанс все распутать. Ты говорила с МакГонагалл? – Кивок. – Потом расскажешь. А своим что сказала?
- Что не могу говорить, но занималась очень важным поручением, - прошептала гриффиндорка, взвизгивая на последней фразе. Любой стоявший рядом распознал бы подвох, но издалека все в ужасе наблюдали, как змея ломает кости смелому льву.
- Подходящий вариант. Когда будешь собирать вещи, вскользь скажи про меня. Что наткнулась ночью, и я пытал тебя, пытаясь что-то узнать, но не смог тебя расколоть. И что ночевала в Выручай-комнате, побоялась возвращаться в башню из-за Алекто и Амикуса, хорошо?
- Хорошо. – Рыжая недовольно кивнула, будто пересиливая себя. Она умело чередовала испуг и стойкость представителя своего факультета, но по-прежнему боялась сделать что-то не так. – Что значит «собирать вещи»?
- Ты переезжаешь, Джинни. Теперь ты староста школы и будешь жить в башне рядом со мной. – Он неожиданно прибавил громкости в голосе. – Теперь никакие фокусы не пройдут мимо, Уизли! Ты будешь под моим полным наблюдением, уяснила?
За гриффиндорским столом послышалась возня, кто-то снова поднимался с мест, но оба обернулись к Слизерину, где толпа довольно улюлюкала, едва ли не хлопая. Девушка очнулась раньше, сверкнув глазами, полными решимости, она ответила обидчику чем-то дерзким, но на самом деле дала свою команду:
- Ударь меня. Быстро, Драко.
Малфой не ожидал подобного предложения. На мгновение он растерялся, но почти сразу вернулся к гневному состоянию:
- Я. Не стану. Этого. Делать.
- Нет! – Визг послышался по всему залу, будто гриффиндорка залилась в дикой истерике, но блондин среагировал вовремя. Он схватил ее за горло и прижал к стене. Вместе с грохотом послышался топот ног ото всех сторон. Люди побежали к ним, но парень, не обращая внимания, проорал в ответ:
- МНЕ ПЛЕВАТЬ, ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ, УИЗЛИ! – Как только чьи-то руки доверительно легли ему сзади на плечи, Драко убавил пыл. – Я хочу видеть твою мерзкую рожу не чаще, чем никогда, но это приказ. И ты исполнишь его. В шесть я уже буду стоять возле вашего прохода. Не заставляй меня ждать или калечить твоих храбрецов.
Он обернулся и увидел довольную Паркинсон, буквально светящуюся от счастья. Любимый отомстил за нее! Только вот она и не догадывалась, о чем шла речь. Скинув ее руки, слизеринец двинулся к выходу, не обращая ни на кого внимания. Джинни, продолжая трястись, скатилась вниз по стене, и ее сразу попытался поднять Невилл, но та оттолкнула его.
- Марионетка, говоришь? Нет, Долгопупс, я хуже, чем игрушка. Я мяч, который пинают из угла в угол. – Рыжеволосая сама медленно поднялась на ноги и, держась за стену, направилась к выходу, но друг молча перегородил ей путь. – Как ты посмел хотя бы подумать о моем предательстве? Ты ведь даже не представляешь, что было ночью, куда я шла и как пытал меня Малфой. Вы ничего не знаете. Я была одиночкой рядом с Гарри, Роном и Гермионой, а теперь я изгой, на которого спустили чужие подозрения и опасения. Где же ваша справедливость, а, потомки Годрика?
- Джинни! Что он сказал? – Внезапно рядом оказалась Полумна. Она добралась до узкой кучки Гриффиндора раньше, чем те ушли, и ее необычайной скорости приходилось отдать должное, но не сегодня. Сегодня Уизли ненавидела всех. – Мы ведь ничего толком не поняли. О чем он говорил?
- Вас только это интересует? – оскорбленно усмехнулась «жертва всех бед». – Я получила повышение. Теперь в ваших бывших друзьях будет на одну старосты школы больше, если мы, конечно, выживем после такой войны. И мне выделили особый подарок – койку в отдельной башне для старост. Здорово, да?
Между ребятами пошли шепотки и переглядки. Теперь они боялись озвучивать мысли вслух, ведь с этого момента софакультетница не просто попадала в ловушку, а становилась своей в стане врага. У всех в глазах читался немой вопрос: «Но разве такая башня есть?» И это еще больше злило и раздражало Уизли.
- О да, такая есть. Открыли специально для Малфоя и Паркинсон, а теперь и для нас двоих. Надеюсь, теперь вам будет удобнее нас…
- Мисс Уизли! – Голос Минервы МакГонагалл стал отрезвлением, гриффиндорка мгновенно притихла, но ее декан совершенно не собирался молчать. Она мчалась навстречу, со стороны входа, что говорило об ее отсутствии во время сцены. – Я не допущу этого, Вы ведь это понимаете? Никаких башен, старост и слизеринцев! Я не дам в обиду своих студентов.
Внимательные заметили, как рука женщины потянулась за палочкой, а несколько проходящих мимо учеников в ужасе прибавило ходу. Однако шестикурсница успела успокоиться сама и взяла на себя успокоение профессора:
- Я говорила Вам, как это важно, профессор МакГонагалл. Я соглашусь на это, сделаю все, что смогу, но не сдамся, продолжая просто так сидеть. – Джинни лицемерила. Она мечтала об одном – уйти с поля боя. Прямо сейчас. И не дожидаясь ответа хоть кого-то, девушка продолжала перемещение к дверям. Ее ждал второй тяжелый день, без сна и без бодрящей настойки. Наедине с собственными мыслями-убийцами.
Завтра она обязательно проснется другим человеком, живущим в другое время и при других обстоятельствах, но сегодня гриффиндорке предстояло пережить череду ненормальных, противоестественных событий, в которые ее втолкнула бы война. «Как ты переживешь все это?» - вот чего ждала Уизли, а слышала лишь: «Может, в Больничное крыло? К мадам Помфри?» и отрицательно качала головой.
Примечания:
*Конфундус - заклинание, сбивающее с толку, путающее мысли.