Я помню

Сильный шторм, после которого у меня еще долго болела голова, наконец прекратился. Я вышел в море и, порыбачив до вечера, стал возвращаться к берегу. Солнце уже опустилось к горизонту, и вода, словно сотни алмазов, переливалась в его последних лучах. И тут я увидел тебя. Ты стояла у самой воды; я издалека тебя заметил… Я откинулся на спинку стула. В голову лезло множество мыслей, но ни одна из них не была продолжением моей памяти — цепочка событий будто обрывалась. Нужно было изложить мысль на бумаге, описать мои воспоминания, но слова просто не связывались между собой. Я начал впадать в отчаяние — дописанную работу нужно сдать уже через два дня, а я все никак не мог её закончить. Я понадеялся на то, что Люси сможет помочь мне, но нет — любимая ушла в магазин, и теперь неизвестно, когда она вернется. Все это до того странно, что мне вдруг показалось, что все воспоминания — плод моих фантазий. И мне захотелось рассказать об этом Люси. Встав из-за стола, я прошел к окну, в надежде на то, что моя возлюбленная уже подходит к дому с несколькими пакетами в руках. Если бы это было так, я бы непременно вышел ей навстречу, чтобы помочь с сумками. Но Люси не было. Как и надежды на ее скорое возвращение. Я отвернулся от окна и обвел комнату взглядом. Повсюду были книги. Они стояли в стеллажах, лежали на моем столе, теснясь с исписанными бумагами, некоторые даже лежали на полу, но я знал, что Люси, ворча на меня, будет поднимать их. «Нечего оставлять книги на полу», — вновь скажет она, осуждающе взглянув на меня. Но я знал, что улыбнусь в этот момент. Не зная, что написать, я переходил из одной части комнаты в другую, останавливался, почти постоянно смотрел в окно, а на душе было так тяжело. Подошел к столу, но не решился убрать листки в шкафчик, будто чувствуя, что если остановлюсь сейчас — продолжить потом не смогу точно. Я вновь сел на свой стул. Вновь откинулся на его деревянную, обшитую бархатом спинку. И закрыл глаза. В тишине дома я слышал только мирное посапывание Хеппи. Я невольно улыбнулся. Но напряжение не отступало, в голове звучало столько голосов. Я почувствовал, как боль зарождается среди этого гула и, стараясь унять её заранее, решил увлечься книгой, но не смог. Открыв глаза, я не в силах даже выпрямиться и приподняться, уставился в белый потолок. Люси пришла не скоро. Она сразу же, не разуваясь, прошла на кухню — я услышал это потому, что каблуки ее зимних сапог застучали по ламинату. Затем услышал, как пакеты с шуршанием оказались на стуле. Любимая прошла в прихожую, по пути, вероятно, снимая с себя шарф и шапку: она всегда так делала, когда приходила домой. И я знал, что она, раздевшись, посмотрится в зеркало и поправит волосы. Все это произошло в молчании. Она знала, что я здесь, может быть, даже подумала, что я сплю. А я ведь действительно чуть не уснул! Закрыв глаза, я оставался в одном положении, но постепенно начинал чувствовать, как затекает моя спина. На столе стояли часы, я должен был посмотреть на время, но не смог. Да и не хотел особо. Я начал ощущать сон. Он медленно пробрался в комнату, не торопясь окружил меня. Я хотел было прогнать его, но не смог — слишком поздно… — Нацу, просыпайся, — ласковый голос, разбудивший меня, звучал откуда-то сверху. И когда я открыл глаза, то увидел над собой Люси. Она стояла совсем рядом, положив свои ладони на мои плечи. — Ты задержалась сегодня…. Мне нужна была твоя помощь. Люси, я не могу дописать книгу… Она не дослушала меня. Слегка сжала пальцами мои плечи и, помассировав их немного, от чего по моему телу побежали табуны мурашек, слегка улыбнулась. Она знала, что это нравится мне. И часто так делала, когда я работал. — Чем я могу тебе помочь? — она прошла и села напротив меня, — опять предложения не вяжутся? — Да, — с легкой ноткой огорчения в голосе сказал я, глядя в ее карие глаза, как всегда излучающие доброту и понимание. — Рассказывай, — вздохнув, сказала она и, не отрывая от меня взгляда, облокотилась на стол. Я прочитал ей то, что написал сегодня. С выражением, периодически делая паузы и иногда поднимая взгляд на Люси, чтобы удостовериться в том, что она слушает меня. Закончив, я взглянул на нее, в ожидании того, что она скажет мне. — Вспомни нашу встречу, — она улыбнулась, а после продолжила: — помнишь, ты рыбачил в тот день? Хотя да, конечно же помнишь! Нет, не так…. Расскажи мне еще раз. Расскажи мне, Нацу, как мы встретились. Я тяжело вздохнул. Я хотел попросить ее, чтобы она мне это рассказала, но Люси поняла, что я сам должен сделать это. Сам восстановить цепочку событий. Я вновь вздохнул и начал говорить: — В то утро я пошел рыбачить в море, и вернулся только вечером, когда солнце уже опустилось к горизонту. Я подплывал на лодке к берегу и тогда заметил тебя. Ты стояла спиной к морю, спиной ко мне, и я издалека наблюдал, как последние лучи солнца играют с тенями на твоем легком платье. Ты стояла так близко у воды, что волны касались твоих ног. Как мне захотелось прикоснуться к тебе. Захотелось ощутить тепло твоего тела, мягкость и гладкость кожи. Это было так странно, что мне тогда показалось, что ты, Люси, лишь прекрасное видение в моей жизни. Знаешь, мне порой и сейчас так кажется. Ведь я уже и не помню, был ли тот вечер, была ли ты, Люси. Я ничего не помню, кроме чувств, переполняющих меня тогда, — я сделал короткую паузу и, вздохнув, заглянул в ее глаза и сказал: — Я побоялся, что мы больше не встретимся. Но на следующий день ты пришла вновь. Люси, знала бы ты, как был я счастлив, увидев тебя вновь! Я не понимаю…. До сих пор не понимаю, почему ты тогда стояла спиной к морю, спиной к закату? Не понимаю… Я смотрел на Люси. Она слушала, не пропуская ни единого слова, и я поймал себя на мысли, что впервые говорю ей подобное. Впервые признаюсь в любви, говорю о своих чувствах, даже не смотря на то, что уже больше года нас связывает совместная жизнь и… взаимные чувства. — Почему ты не любовалась красотами уходящего дня?.. — Потому что боялась не увидеть тебя в наступающем, Нацу. Я резко привстал и быстро наклонился к Люси. Нежно прикоснувшись своими губами до ее губ, я почувствовал приятный запах духов, который заставил меня улыбнуться в поцелуй. Ее любимые духи. И мои тоже. Когда я вернулся на место, то подумал: «Пора». Сердце бешено заколотилось в груди, а рука потянулась к дверце шкафчика. Все глядя на свою возлюбленную, я достал небольшую коробочку и, открыв ее второй рукой, протянул Люси, наблюдая за ее реакцией. — Ты…. Выйдешь за меня? Она улыбнулась, и я увидел в ее глазах столько счастья… Люси, кивая головой в знак согласия, подала мне левую руку, правой зажимая рот. Надевая на ее палец кольцо, я видел, как слезы счастья текут из ее глаз. Именно в тот момент я поклялся себе, что только слезы счастья будут течь по ее щекам. Только счастья. Люси, встав, подошла ко мне и, сев на мои колени, крепко обняла, все повторяя одно и то же: «Да, да, да». И я обнял ее. Уже ночью, при свете свечи я дописал на листке бумаги: «Ты стояла у самой воды, я издалека тебя заметил. Помню, меня сразу к тебе потянуло. Я подумал: надо же, как странно — человек стоит спиной, а меня к нему тянет». Сложив листки в порядке повествования, я отложил толстую стопку бумаги в шкаф и вернулся в постель, крепко обняв Люси и уткнувшись носом в ее светловолосую макушку. Глубоко вздохнув, я улыбнулся и прошептал: «Я люблю тебя». Люси сильнее сжала мою руку в своей ладони, и я буквально почувствовал, что она улыбается.