Под стягом войны

      До базы оставалось восемь кликов.       Дерек наконец сдался, остановился, сипло и зло выругался сквозь стиснутые зубы. Рывком сдернул с головы шлем, едва не задохнувшись от плеснувшегося в лицо жара; они уже успели достаточно отойти от лавовой реки, но воздух все равно был раскален так, что, казалось, выжигал на коже клейма.       Встроенный навигатор, темно-синяя сетка на визоре, равнодушно указывал точку назначения, тонкие линии маршрута и расчетное время прибытия.       Вот только час назад там тоже было восемь кликов.       И три часа назад.       Дерек с силой зажмурился, заставляя себя дышать ровно; кровь туго пульсировала в висках. Орикон своей бесконечной ржавчиной давил на нервы; система охлаждения едва справлялась с нагрузкой, и дурманяще-едкий запах гари, кажется, пробивался даже сквозь многочисленные фильтры.       – Сэр?       Тви'лек Анрави, полевой техник отряда, прихрамывая, подошел ближе. Броня его была вся исцарапанной и потемневшей от копоти; вчера они до последнего надеялись вернуть двигатели к жизни.       – Все то же дерьмо, – сухо бросил Дерек. – Ни хрена не работает.       Дышать становилось тяжело, он раздраженно натянул шлем обратно, рывком перезащелкнул крепления. Датчик жизненных показателей в верхнем правом углу визора танцевал с зеленого на предупредительный рыжий, но пока что оставался в пределах нормы. Дерек решил еще несколько часов обойтись без стимов – при всей их неоспоримой эффективности, дозу надо было соблюдать неукоснительно, чтобы не остаться пускающим слюни придурком.       В его нагрудном кармане лежала тонкая опечатанная пластина, бесценная запись последних минут крушения: сводка показаний приборов шаттла, геотермальные данные, электромагнитные поля. Где-то там – спрятанный среди символов и графиков ответ на то, почему отлаженная, проверенная десятками планет техника внезапно перестала работать.       Солдаты на базе шептались, что и машины, и люди сходят здесь с ума.       Чума Орикона, от которой не спасают никакие защитные фильтры.       …чума Орикона.       – Кажется, мы обошли ту гору справа, – негромко сказал Анрави; его лекку, обтянутые антирадиационным серебристым материалом, отражали рыже-огненные блики. Вдохи сквозь респиратор были рваными, восьмичасовая дорога далась ему нелегко. – Шли на бреющем, я помню. Сэр, после привала мы могли бы...       – Нет, – резко оборвал его Дерек. – Нельзя останавливаться.       Техник промолчал, лишь взглянул исподлобья, и Дерек ощутил новую вспышку раздражения, острую и холодную, как игла.       – За нами следят, – сухо сказал он. – Я чувствую.       За ними все время наблюдала тень.       Скалилась насмешливо, неторопливо и уверенно скользила следом – все ближе, ближе, бли...       Анрави все так же молчал, не двигаясь, выражение его глаз было скрыто мутным стеклом шлема. Там, в стекле, вдруг отразился другой, искореженный и неестественно вытянутый – отвратительное существо в измаранном гарью и кровью доспехе республиканского солдата.       Дерек дернувшись и встряхнув головой, почти с усилием заставил себя разжать пальцы на рукояти бластера.       И вернуть на место предохранитель.       – Идем, – буркнул он.       Раз-два-вдох, три-четыре-выдох – если сосредоточиться на счете шагов, можно было отвлечься от бесконечной лезущей в глаза ржавчины. Шагать вперед, шагать, гора по левую руку, лавовый рукав по правую. Шагать; бесстрастный таймер на визоре отщелкивал секунду за секундой, те складывались, наползали одна на другую бессвязными гусеницами...       Индикатор напарника взвизгнул тонко и тревожно, на мгновение потеряв контакт; Дерек от неожиданности сбился с шага, обернулся.       Анрави неподвижно лежал на земле в сотне метров позади него.       – Дерьмо, – прошептал штурман. Торопливо, спотыкаясь, побежал обратно, на ходу выхватывая бластер; сердце застучало быстро и нервно, разгоняя кислород и адреналин. – Анрави! Вот же дерьмо... Анрави!       Добежал, рухнул рядом на одно колено, почти вслепую шаря бластером по воздуху. За темным валуном ему померещилась мелькнувшая тень, он выстрелил, не целясь. На мгновение Дереку показалось, что он попал, в наушниках внешнего приема тихо хрустнуло – так обычно ломалась застывшая лавовая корка.       Или кость.       Наступившая следом тишина была почти абсолютной, лишь где-то с глухим причмокиванием лопались пузыри. Дерек судорожно крутанулся еще раз на всякий случай, до рези в глазах вглядываясь в каждую трещину; потом торопливо сунул бластер в кобуру, склонился над Анрави, непослушными пальцами пытаясь отстегнуть его шлем.       Крепление щелкнуло с третьей попытки, Дерек поспешно высвободил зажимы рядом с основаниями лекку – в физиологии тви'леков он разбирался плохо, но про основные нервные точки помнил. А если не они, то, наверное, сдох фильтр...       Сдернул шлем и едва не отшатнулся.       Анрави смотрел на него совершенно спокойным взглядом. Как, ну, если бы они не на этой раскаленном дерьме были, а где-нибудь в столичной библиотеке.       И не шевелился.       – Какого… – яростно прошипел Дерек. Скрипнул зубами, бегло оглянулся, стиснув бластер. – Хрена какого ты делаешь?! Вставай, сваливаем отсюда!       Глаза у Анрави были какие-то не то белесые, не то прозрачные. Неприятные, словно рыбьи.       Отчего-то захотелось их выдавить.       – Не могу, – голос его тоже был ровный и спокойный и оттого резанул по нервам острее виброножа. – У меня нет ног.       Дерек за свою жизнь успел побывать во многих переделках и даже как-то видел заключенных, освобожденных из имперской тюрьмы – то, что от них осталось. Обезумевшие, они бились в истерике, рыдали и пускали слюни, утратив какие-либо признаки человечности.       Но даже тогда он не чувствовал такого.       Животный страх липкими холодными пальцами взобрался по позвоночнику.       – Да что за хрень ты несешь, – сипло выдохнул Дерек. Голос не слушался. – Вот же твои ноги, вот, при тебе! Все с тобой в порядке, вставай.       Анрави молча смотрел на него.       Дерек оскалился и потянулся к его горлу. Может, хоть так получится расшевелить этого ублюдка – в конце концов, какое собачье право у него есть не подчиниться приказу, когда старший по званию отдал команду немедленно оторвать свою задницу от земли и на сверхсветовой нестись до базы…       Он опомнился лишь когда Анрави захрипел и задергался, беспомощно царапая пальцами бронированые пластины брони.       – Твою мать, – омертвевшими губами прошептал Дерек. Разжал руки, отшатнулся. – Твою мать, я же чуть не убил тебя…       Его датчик жизнедеятельности переключился на уверенный рыжий и навязчиво намекал, что стоит каким-то образом успокоить сердцебиение и снизить давление. Совет был так себе, учитывая, что все стимы, что только могли найтись в медпаке, уже плавали в его крови.       Еще его сошедший с ума компьютер упорно не хотел замечать тень.       Тень ехидно засмеялась и придвинулась ближе. Жадно выскалилась прямо в лицо из темно-ржавой, растрескавшейся земли.       – Сдохни уже, а, – устало попросил ее Дерек.       И разрядил в нее всю батарею.       Анрави все еще не двигался, лишь слепо моргал своими рыбьими глазами. Дерек даже не был уверен, жив ли он еще или нет. Но оставить его здесь, рядом с мертвой тенью, было как-то не по-товарищески.       – Я сейчас, – сказал Дерек.       Оглянулся торопливо, сам толком не зная, что именно он надеется найти в этой гребаной пустоши с лавовыми реками. Что-то, из чего можно было бы сделать костыли или хотя бы носилки – судя по навигатору, до базы осталось уже не так и много, он мог бы добраться даже с таким грузом.       Тем более, вряд ли тви'лек будет очень тяжелым, если у него нет ног.       – Сейчас, – повторил Дерек.       Склонился над Анрави и вытащил вибронож.       Самым сложным делом оказались пластины брони, их пришлось ковырять почти минуту. Потом лезвие с тихим хлюпаньем вошло в плоть, чуть ниже правого бедра.       Анрави закричал.       Он кричал все время, пока Дерек возился с его ногами – первый раз вибронож глубоко завяз в кости и никак не проходил до конца, разбрызгивая во все стороны кровавые ошметки. Второй раз он резал наискось, получилось лучше. Отвлекал лишь маячащий где-то на периферии сигнал второго датчика, почти сразу же сменивший цвет на пульсирующий красный.       Наверное, потому что много крови, подумал Дерек. Поднялся, вытер лицо; на перчатке остались грязные ало-багровые разводы.       Датчик наконец-то погас. Анрави лежал неподвижно, широко открытыми глазами глядя в ржавое небо.       Дерек посмотрел на вибронож и засмеялся.       Мертвая тень засмеялась в ответ и прыгнула на него.