Сборник драбблов: Одинокий волк

Ожоги всегда болят, стоит к ним прикоснуться. Болят терпимо, но мучительно и ярко, как пламя, что нанесло их. Ожоги — это неотрывная часть жизни каждого: все обжигаются на чем-то, находя этим свои рамки и пределы. Но к ним не так то быстро привыкнуть. Гардиенна все пытается не обращать внимание на боль, но безрезультатно возвращается в холодную ванну, в которой лежит часами, быстро адаптируясь к температуре и усиленно размышляя. А потом за ней приходит Икар, каждый день, в одно и то же время, для единственной цели: позвать в зал с кристаллом, где неизменно идут разговоры о человеке в маске, с тех пор, как обсидианка заработала ожоги. Бережно нанося мазь и бинтуя ноги, Гардиенна всегда пространно думает, что из произошедшего выйдет и почему гвардия Света не может оставить этого незнакомца в покое. Пожалуй теперь, каждый раз чувствуя отголоски поврежденной кожи, она будет вспоминать об этом моменте своей жизни, далеко не радужном и совершенно ужасном, страшном, что сердце порой мучительно ноет, терзаемое увиденным. Гардиенна помнит все, словно было пять минут назад. Она любит огонь только в те определенные моменты, когда ее тело коченеет от холода или дрожит от пробирающего ветра, в остальные же люто ненавидит — противные огненные языки всегда стараются укусить ее руки или лизнуть лицо. Но когда лес, через который лежит путь домой, охвачен ярким и горячим пламенем, выбирать не приходится. Бороться со стихией сложно, а еще опасно — высока вероятность сгореть заживо или мучительно умереть от ожогов, в их случае — и вовсе спечься в латных доспехах. Гардиенна уже не часть отряда, жмущегося к небольшому заболоченному озеру, теперь уже одиночка, для нее главное — выжить, потому что она понимает -- в первую очередь оставят ее: слабую, неумелую и совершенно неопытную. Гардиенна заходит по щиколотки в воду, чувствуя, как противная жидкость с хлюпаньем набирается в латные сапожки. Обсидианцы не следуют за ней, выставив массивное оружие перед собой, каждый из них словно пытается защититься от огня. Но они сами загнали себя в эту ловушку. Гардиенна осматривается: озеро утыкается в горную гряду с крутыми склонами, а ненавистное пламя все быстрее подбирается к воде по деревьям, лозняку, растущему на сером берегу. Есть одно единственное место, где пожара практически нет, и она с трудом идет туда, не обращая внимания на крики товарищей. На половине пути слышится шипение, спину обдает горячий пар. Девушка оборачивается, испуганно смотря, как ненасытный огненная стихия пытается поглотить озеро, а потом и вовсе вскрикивает -- непонятный газ, застилающий сверху водную гладь, резко вспыхивает, охватывает алым пожаром абсолютно все. Ноги обжигает нестерпимым жаром, латы сильно нагреваются. Гардиенна кривит лицо от невыносимой боли, слезы быстро испаряются, не успев скатиться по щекам, а горло и вовсе не выдерживает ужасного крика. В ее мыслях одна лишь смерть, но перед глазами не мелькают картинки прошлого, словно Элдария глумится над ней, позволяя видеть всю ужасную картину до конца: как умирает все живое, как горят и падают люди, как умирает она сама. — Главное, что она хотя бы жива, — в очередной раз повторяет Валькион, упрямо смотря в глаза Миико. Гардиенна проскальзывает в приоткрытую дверь, стараясь сильно не шипеть от боли — ходить все же больно. — Я не спорю, это действительно чудо, — устало прикрывает глаза Миико, сжимая крепче свой посох. — Но мы не знаем мотивов человека в маске и не можем оставить это без внимания. Гардиенна может быть на его стороне, даже не осознавая этого. — А на чьей стороне он? — хрипло спрашивает обсидианка, приваливаясь спиной к стене рядом с дверью. — Я уверена в том, что незнакомец был бескорыстен. — Нет, так не бывает, — качает головой Лейфтан. Гардиенна его не замечает ранее в зале и, видимо, он проскользнул в помещение уже после нее, наверняка опаздывая. — У всех живых существ есть какие-то определенные помыслы и выгоды. — Но, если человек сделал добро другому, тем более спас жизнь, значит он добр. — Порой такие решения всплывают спонтанно, — выдает Валькион, но тут же добавляет. — Все зависит от ситуации. — Он мог спасти любого другого, кто находился тогда там. Мог спасти тебя, потом того мальчишку. Ему досталось еще больше, ты же отделалась легче всех, благодаря этому… незнакомцу. Голос кицунэ звенит где-то в ушах, но Гардиенна уже не слушает ее доводы, разговоры о мальчишке, который потом же и донес столь сомнительную весть до начальства, наверняка хотя, чтобы его уважали. Что-то резко дергает тело назад, на берег, весь усыпанный пеплом сгоревших кустов, обжигающе горячий для открытых участков кожи. Человек в маске быстро отпускает ее, медленно крутит головой, смотря по сторонам. А Гардиенна сидит на земле, безумными от страха глазами смотря перед собой и совершенно ничего не замечая. Сердце готово пробить себе путь наружу через тонкую грудную клетку и его стук где-то в висках не становится тише, все так же отдает по мозгам, заставляя рассудок мутиться до такой степени, что непонятно, что вообще происходит вокруг. Чьи-то тяжелые шаги почему-то заставляют ее отвлечься. По берегу к ней бежит какой-то парнишка, цепляясь ногами за камни, поминутно спотыкаясь, падая и до крови расцарапывая кожу. Человек в маске исчезает черной дымкой, но, кажется, эти красные прорези обсидианец запомнит надолго. Гардиенна хмурится, исподлобья сверля начальство обжигающим взглядом. — Допустим, вам не известны его мотивы и цели. Тогда поговорите с ним, попытайтесь найти компромисс! — Если бы он был, — мягко улыбается Лейфтан. — Мы бы его уже давно нашли. Как не старайся, человек в маске не хочет контакта с нами. Кроме тебя. — В прошлом полугодии, когда ты как раз попала в Элдарию, он искалечил нескольких гвардейцев, пытающихся его задержать, — хмуро пробормотала Миико. — После твоей миссии и того, что этот незнакомец спас именно тебя, а не кого-то другого, все выглядит очень сомнительно, ты должна понимать. Твоя личность представляет какую-либо ценность для него, что-то помимо этого сказать трудно. Обсидианка сглатывает навязчивый ком в горле, сжимая губы в тонкую полоску. — Я не знаю, что ему нужно от меня и чего он добивается. Но человек в маске спас меня и я полностью… — “могу довериться ему” прикусывает язык Гардиенна, понимая, к каким последствиям это может привести. — Благодарна. Поэтому буду защищать его и делать все, что в моих силах, чтобы выяснить, желает ли он зла или нет. Я… могла бы поговорить с ним, если… если он пойдет на контакт со мной. Вы же говорили, что моя личность важна для него? Он обжегся в тот момент, когда полез спасать эту неугомонную девчонку, она же — беспечно относясь к происходящему вокруг нее.