Уровни Глубины

      В большом кабинете, давно и безнадежно пропахшем табачным дымом, и с окнами, до половины прикрытыми жалюзи, было светло и даже прохладно. Шелестящий на полной мощности кондиционер с трудом, но все же справлялся с наваливающейся с улицы влажной, горячей духотой, столь характерной для Восточной Азии.       За столом в форме буквы "Т" сидели несколько человек, одетых в светлую военно-морскую форму с различным количеством звезд и полос на погонах, положив на блестящую древесину столешницы папки, блокноты, электронные планшеты, фуражки и летние кепи. Также среди военных присутствовал и один гражданский средних лет в легкой одежде, который, откинувшись на спинку стула, откровенно блаженствовал, остывая после пребывания на жаре.       Во главе же стола сидел пожилой, но еще крепкий наголо бритый мужчина восточной внешности с коричневой от загара кожей, изрезанным морщинами лицом и погонами вице-адмирала.       За его спиной почти во всю стену располагалась составленная из нескольких жидкокристаллических панелей карта Юго-Восточного региона — от южной части японского острова Кюсю до Китая и Индонезии. Суша на ней носила лишь общие топографические обозначения, а вот побережье и море просто пестрели многочисленными пометками и маркерами. Да и сами океанские просторы были четко разделены на разноцветные зоны: зеленая прибрежная — где-то толстая, как между материком и Тайванем или вокруг Филиппин, а где-то отходящая от берега совсем немного. Еще имелась желтая зона, окантовывающая зеленую неравномерным поясом в несколько десятков миль, которая вдавалась в Филиппинское море широким, длинным языком, доходящим до островов Сайпан и Тиниан. Но основной цвет, заливающий море на карте, был красный.       Адмирал проводил взглядом последних зашедших — капитана 1-ранга и довольно молодую, коротко стриженую девушку в светло-сером «цифровом» камуфляже, которые, козырнув, тоже уселись за стол, кашлянул и заговорил:       — Итак, давайте подведем итоги. Капитан Абэ, Симмс-сан, докладывайте.       Офицер коротко кивнул и положил руки со сплетенными пальцами на стол.       — Ситуация такова — чуть более, чем трое суток назад передовая оперативная база Объединенного Флота ООН на острове Тиниан подверглась массированному нападению Глубинных.       Противник силами стаи около сорока особей типа «крейсер» и «эсминец», очень убедительно обозначил атаку на юго-западную его часть, дождался, когда дежурная эскадра и поднятые по тревоге канмусу оттянутся для ее отражения, и только тогда на востоке нанесли удар основные силы — более пятидесяти единиц «крейсеров» и «эсминцев» при поддержке минимум пяти высокоуровневых Глубинных класса «линкор».       — Нас зажали, как между молотом и наковальней, сэр, — присоединилась к докладу «Невада». — Находящаяся возле восточной оконечности острова группа «Ямаширо» сразу же потеряла троих, а сама Акамацу получила серьезные повреждения. Если бы не пришедшая им на помощь «Фусо», то отряд был бы полностью уничтожен. Затем эта группа Глубинных на некоторое время сосредоточили огонь на самой базе, расстреливая ее практически в упор, а потом навалились уже на нас.       — Скоординированное нападение двух стай, или одной большой, разделившейся на группы… Да еще и с элементом отвлечения… — воспользовавшись паузой, отметил один из присутствующих офицеров в чине капитана 2-го ранга. — Значит, там наверняка не обошлось без Химе. Но вот потом, судя по информации из ваших донесений, что-то в планах противника пошло не так.       — Продолжайте, — произнес вице-адмирал. — Разведку всегда стоит выслушать.       — В отчетах капитана 1-ранга Абэ и канмусу «Невады» Симмс о нападении Глубинных отдельно отмечается момент, когда стаи оттянули часть своих сил, как будто отвлеченные новой целью. И в том числе это позволило эскадре Дев Флота и прикрываемым ими транспортам гарнизона базы нарастить дистанцию и разорвать с противником огневой контакт. И еще в трех рапортах канмусу сообщается, что они отчетливо слышали в море далекую стрельбу, причем обычных автоматических корабельных артсистем. У нас был кто-нибудь в том районе?       Все лишь отрицательно покачали головами.       — И это еще одна странность в копилку. Но больше всего меня интересует следующая несостыковка. Если целью Химе был Тиниан — то тактически эта задача была достигнута, причем с мизерными для Глубинных потерями. Однако пусть инфраструктура базы и была разрушена, но сам остров не был захвачен, разведка это подтвердила. Что же, выходит: Химе отступила, фактически победив? Не поверю. Вероятно, с ней что-то произошло... Ведь даже преследовали отходящую эскадру, по сути, небольшие разрозненные группы.       — Причем Химе ни разу не проявила себя в сражении, сэр, — вскинула глаза «Невада». — Мы совершенно не ощутили ее присутствия, а в бой она не вступала, что тоже странно. Однако Химе — всегда сильнейшая Глубинная в стае, и не в их привычках отсиживаться в тылу.       — И что же могло произойти? — спросил Абэ у представителя разведотдела. — Полагаете, Амагири-сан, оставшаяся прикрывать отход, смогла уничтожить Химе?       — Не исключено, что и смогла, — в задумчивости опустил подбородок разведчик. — Или хотя бы нанесла ей критические повреждения. Иначе объяснить такое странное бездействие со стороны высшей особи Глубинных я не могу. И не стоит забывать о донесении с Палау.       Как только от вас поступило сообщение о захвате Тиниана, командиру его гарнизона был отдан приказ силами патрульной эскадры и временно находящейся там авианосной группы провести разведку северного, северо-восточного и восточного направлений. Также о сложившейся ситуации был оповещено соединение ОФ в Новой Гвинее, выдвинувшее свой отряд из Джаяпуры.       Но именно от канмусу авианосцев «Хэнкок» и «Рэндальф», поднявших свои самолеты, пришло сообщение, что они обе зафиксировали далекий, но четкий энергетический всплеск Х-типа, который сами Девы Флота называют «Темным светом». И триангуляция предсказуемо указала на Тиниан.       — Они почувствовали раскрытие ауры Химе. Только хоть эти твари и смелы - но достаточно осторожны и предпочитают не светиться, — произнес Абэ, переглянувшись с молчавшей «Невадой». — Похоже, «Фусо» как минимум основательно ее потрепала.       — Понимаете, в чем дело… — подал голос молчавший до сих пор гражданский. — Пик сигнатуры Х-типа… Очень жаль, что у авианосцев не было при себе необходимой аппаратуры, чтобы получить больше точных данных. Потому, что имеющаяся у нас информация касаемо высших Глубинных довольно скудна. Тем более, что большую часть времени они держат свою ауру свернутой, почти не отличаясь по сигнатурам от тех же глубинных линкоров.       Представитель научного отдела прервался, налил себе воды из одной стоящих на столе бутылок, отпил пару глотков и продолжил:       — По сути, мы имеем для анализа только несколько десятков свидетельств со стороны канмусу о случаях, когда Химе полностью «засвечивали» свою ауру. Во-первых, это само рождение — всегда самый мощный и легко засекаемый всплеск. Во-вторых — в тяжелом или затяжном бою; существует мнение, что в пределах собственной активной ауры Химе многократно улучшает управляемость своей стаей. Ну, и в-третьих — да, тяжелые ранения или гибель. Так что предположение капитана Абэ вполне вероятно.       — Может, тогда стоит добить ее, собрав все наличные силы и запросив помощи из Японии? — подал голос офицер-европеец, судя по разложенным бумагам, принадлежавший к штабистам.       — Я бы не рекомендовал, — ответил представитель разведки. — Если Химе выжила — а то, что «всплеск» был зафиксирован спустя трое суток после сражения, говорит именно об этом, — то наверняка она уже отступила вглубь «красного» сектора, а преследовать ее на таком удалении от берега… Слишком велик риск.       — Но мы в любом случае не должны терять времени, — зашуршал картами штабист. — Оперативная база на Тиниане была важным узлом в обеспечении тихоокеанских конвоев и точкой наблюдения за Марианской зоной генезиса Глубинных. Ее потеря сильно усложнит проводку судов, мониторинг погоды на маршрутах конвоев и общее отслеживание активности противника в нашем секторе. Необходимо как можно скорее начать формирование экспедиционного флота и запросить подкрепление и ресурсы у Объединенного командования ООН.       — Да, именно так, — подтвердил вице-адмирал. — Причем планируемое начало операции — не позднее, чем через месяц. Максимум полтора. А пока приказываю усилить патрульные группы базы Боронгана и эскадру на Палау из числа канмусу, прибывших с Тиниана. И довести изменение оперативной обстановки до баз в Новой Гвинее, Австралии и Японии. И да, Шигеру — обновите карту.       Сидящий сбоку от адмирала лейтенант коротко кивнул, раздался перестук клавиш — и на настенной карте все Филиппинское море, кроме неровной желтой прибрежной зоны, залило красным. Большинство Глубинных, мигрирующих из Тихого океана, что раньше сдерживались на границе Марианского разлома, теперь могли беспрепятственно проходить в здешние воды.       — А как быть с тем эскортным отрядом, что оказался заперт на Тиниане? — задал вопрос Абэ. — Связь с ними пока невозможна, станция на острове была уничтожена.       — Дайте-ка взглянуть на их состав… Мммм… — и закуривший сигарету вице-адмирал мазнул пальцем по сенсорной поверхности планшета. — Насколько я помню, две трети всех сооружений и резервных хранилищ базы расположены под землей. Думаю, им будет вполне по силам продержаться до подхода флота. А командиром у них кто? «Атланта»?       — Так точно.       — Ну, тогда наверняка не пропадут, — адмирал едва заметно обозначил морщинами улыбку. — Но изучите возможность доставки им по воздуху мощной радиостанции. Во время операции по возвращению Тиниана нам обязательно понадобится координация действий с этим отрядом.       — Есть!       — Добро. Тогда все свободны.              

***

             Не сказал бы, что я — увлекающийся человек. Скорее наоборот, я не люблю излишний риск, стараюсь думать о последствиях, прикидывать действия на пару ходов вперед и плохо поддаюсь азарту. По результатам психологических тестов на приемной комисии мне настойчиво советовали поступать в «Ленком» — питерское военно-морское училище подводного плавания, но служба на субмаринах никогда меня особо не прельщала, так что я отказался, пойдя учиться на офицера надводного флота. Однако судьба настояла на своем, все же загнав меня под воду — пусть и весьма экзотически-фантастическим образом.       Но устойчивость к азарту, увы, в этот раз не сработала.       Потому что нестись ярким, солнечным днем по волнам спокойного моря, распахивая водную гладь с шумом ветра в ушах и летящими из-под ног вспененными потоками оказалось сродни впрыску в кровь, какой бы она у меня теперь ни была, хорошей такой дозы адреналина пополам с эндорфинами.       Встав на разгон, я ощутил, что каждая моя ступня, обутая в «ледоруб», стала куда более чуткой и послушной к маневрам, чем во время моих первых проб освоиться по воде. Та самая неведомая сила, что отныне держала меня на морской поверхности и несла вперед, словно пристегнула к моим ногам пару мощных лодочных моторов, а эти «водные коньки» настолько заметно увеличивали скорость и улучшали управляемость, что Сэнди постоянно приходилось меня одергивать — моя максимальная скорость оказалась немного повыше, чем у нее, да и ее оружейные модули тоже имели свой вес, влияя на ходовые характеристики.       К слову о скорости.       Из ответов Спартмайер и Хелен я узнал, что быстроходность всех канмусу в общем и целом совпадала с кораблями, аватарами которых они являлись. То есть самыми шустрыми предсказуемо были эсминцы, носящиеся по волнам со скоростями до сорока и более узлов. Потом шли крейсера и авианосцы, бегающие в среднем на тридцати трех — тридцати пяти, и замыкали таблицу линкоры и суда обеспечения, чья скорость крайне редко превышала тридцать узлов.       Главным же отличием в этом параметре между кораблями и Девами Флота была динамика. Реальные корабли очень редко ходили на своих максимальных расчетных скоростях, в большинстве случаев предпочитая экономный или крейсерский ход. Ну и набор скорости происходил у них, скажем так, не быстро. Канмусу же разгонялись за буквально десяток секунд, и поддержание максимальной скорости не доставляло им заметных неудобств, кроме немного повышенной утомляемости и волчьего аппетита по окончанию «забегов».       Что же касалось маневренности, то и в этом вопросе, как оказалось, Девы Флота тоже ничуть не походили на свои исторические «альтер эго». Нет, разумеется, увешанная броней и башнями главного калибра канмусу-линкор не могла крутиться на воде волчком, как балерина, или скакать акселями и тройными тулупами, как фигуристка. Но и для разворота на 180 градусов ей вовсе не требовалось пятнадцать или более минут. Тяга реального корабля, «упакованная» в человеческое тело и помноженная на в порядки меньшее сопротивление водной среды, уверенно делали свое дело.       Крейсера еще не догоняли эсминцы по верткости, но уже уверенно оставляли позади линкоры, а уж сами эскадренные миноносцы и их старшие сестры — легкие крейсера… Вот эти мадемуазели как раз таки и были похожи на мастериц фигурного катания, способные разве что не прыгать по гребням волн и выписывать на воде хитрые узоры на полном ходу.       Идущая вместе с нами «Хьюстон» была канмусу типичного американского тяжелого артиллерийского крейсера «вашингтонского» проекта — крепкая, ходкая и с девятью солидными пушками, хоть и не имеющая торпед.       «Атланта» же, изначально создававшаяся «в железе» как легкий крейсер разведки, лидер эсминцев, а позже — как крейсер ПВО, стояла слегка особняком. Не слишком скоростная для своего типа — всего тридцать три узла максимального хода; не сильно дальнобойная, но зато верткая, маневренная и за счет шестнадцати стволов своего универсального калибра способная просто поливать врага снарядами. А еще у нее были торпеды, чтобы больно огрызнуться в ближнем бою, ну и защитить себя и других при нападении с воздуха она, разумеется, вполне так могла.       Я же на их фоне пока смотрелся как непонятно кто, особенно не будучи воплощением какого-либо корабля. Скорость я набирал достаточно быстро и разгонялся до тридцати шести узлов — и это вовсе не рвя жилы, напрягаясь изо всех сил. Устойчивость «гидрослайдинга» за счет подаренной обувки изрядно повысилась, но все равно, в моменты ускорения и маневров приходилось быть осторожным, словно появившаяся в моем теле загадочная сила была где-то на одну пятую выше расчетной.       Причем эти тридцать шесть узлов — или около 67 км/ч, — воспринимались совершенно иначе, чем с палубы корабля. Близость водной поверхности сильно обостряла чувство скорости, даря восторженное ощущение настоящего полета над морем.       Покинув причал, потом вернувшись за Хелен, тоже захотевшей размяться, мы отошли от берега ровно на одну милю — скорость, расстояние и пространственные координаты теперь воспринимались мной на море точно и интуитивно, — и направились на юго-восток. Параллельными курсами с небольшой дистанцией шли я, «Хьюстон» и «Атланта», метров на сто мористее — группа из обоих глубинных крейсеров и трех эсминцев кильватерной колонной, а впереди нас резали воду два самых шустрых эсминца Ро-класса, которых я пустил, как передовой дозор.       Командовать Глубинными оказалось достаточно несложно — можно было по привычке отдавать команды голосом, а можно было и просто акцентировано мыслить, в голове перемещая их фигурки по морю, как шахматы в воображаемой партии. Эта любопытная круговая область моего нового восприятия, исполняющая роль смеси радара и эхолота, исправно интерпретировала мои приказы, и все исполнялось мгновенно и без задержек.       Для начала я задался самым животрепещущим вопросом — как реагируют «мои» Глубинные на канмусу? Я хорошо помнил про упомянутые Сэнди безусловные инстинкты, заставляющие их атаковать все, что несло хоть малейший отпечаток человека. Но оказалось, что это не совсем так.       Идущие рядом со мной «Атланта» и «Хьюстон» воспринимались ими… как такие же члены стаи. Я сначала не поверил и, предупредив девушек, вырвался вперед, обогнав даже эсминцев. Но крейсеры Чи и Нэ, идущие в боевом порядке и простреливающие океан впереди и по правому борту своими «глубинными радарами», игнорировали сектор сзади и по левому борту, где шли Сэнди и Хелен, оставляя им контроль своего тыла и фланга.       Выходило, что инстинкты — инстинктами, но главным императивом для Глубинных является все же то, что исходит от флагмана, Они или Химе. Их отношение к каждой конкретной особи и, разумеется, прямые приказы. Хотелось это проверить, но давать команду даже просто обозначить атаку на девушек было бы изрядной дуростью. Но вот приказать сблизиться с ними на курсах…       К моей идее обе американки отнеслись слегка настороженно, и я их вполне понимал — Глубинные все же были их давними врагами. В итоге, после кратких переговоров по связи — а мое ухо снова украшала гарнитура — мы сошлись на варианте, что «питомцы» не подходят к ним ближе тридцати метров, а канмусу будут держать оружие на боевом взводе. На том и порешили, и следующие полчаса я гонял свою небольшую группу Глубинных в разных вариациях ордера с канмусу, внимательно наблюдая и готовый вмешаться, если что-то пойдет не так.       Совершая пробные эволюции, мы сами не заметили, как дошли до северо-восточного мыса острова, откуда уже был виден в легкой дымке расположившийся неподалеку Сайпан, и я остановился, развернув Глубинных сторожевой завесой. Вскоре ко мне присоединились и девушки-крейсеры.       — Вы скорей всего мне не поверите, но эта стая не считает вас врагами, — начал я разговор, наклонившись и упершись руками в колени. Усталости не было совершенно, но человеческая память считала, что утомление просто должно быть, и тело привычно приняло позу отдыха на ногах. — Я более чем уверен, что даже если я сейчас уйду за мыс, оставив вас с ними здесь одних, они не нападут.       — Но мы не будем сейчас с этим экспериментировать, хорошо? — кисло улыбнулась Хелен и слегка повела своими орудийными башнями, «в жизни» имеющие калибр в 203мм. — Для опытов вон, бери Мэг — и кидай ее на арену со львами, как христиан в Древнем Риме. Она еще и рада будет.       — Без сомнения, — со смешком ответил я. — Она это веселье точно не пропустит, но пока я понял одно. Глубинные в стае целиком и полностью ориентируются на флагмана. Вожака. Я считаю вас своими — они считают вас своими. И будут, если что воевать вместе с вами. И, скорей всего, даже защищать вас.       — Охренеть… — кратко подвела итог Сэнди. — Вот всю жизнь об этом мечтала.       — А что? Было бы лучше, если бы мне приходилось их постоянно сдерживать, как рвущихся с поводка овчарок? Тогда действительно, проще бы было их всех перебить, — пожал я плечами. — Да и если мы планируем через какое-то время выбраться отсюда на Филиппины или еще куда, поближе к людям, то ударная сила нам ничуть не помешает. А они — сила, и я вообще-то не прочь ее еще увеличить.       — Ты это о чем, Рэм?       — Неподалеку есть еще две небольшие группы бесхозных Глубинных — эсминцы и легкий крейсер, — и я махнул рукой через плечо в сторону открытого океана. — Думаю попробовать добавить их к себе в свиту. Пойдете со мной?       — Однако… — потерла переносицу Хелен. — Тиллерсон прямо как чувствовала, что ты что-нибудь, да учудишь. Держи.       И достала из глубин своего снаряжения уже знакомую мне портативную камеру с головным креплением.       — Надевай — и вперед. Если что, мы тебя прикроем, — кивнула «Атланта». — Ты прав, если этих твоих можно будет пустить первыми, собирать на себя противника, то пусть их будет побольше.              

***

             Первыми, на ком я решил проверить свои способности, стала группа из трех эсминцев и легкого крейсера, находящихся в двух милях к югу.       Подойдя поближе и разглядев их, я отметил, что Глубинные, ложась в дрейф, поступали, в принципе, одинаково: человекоподобные особи погружались по плечи в воду, видимо из соображений маскировки, а может и терморегуляции — солнце припекало уже знатно, — а эсминцы лениво циркулировали вокруг под самой поверхностью.       Вот и сейчас, три глубинных Ха-класса не спеша нарезали среди зыби широкие круги, а в центре чернела голова легкого крейсера. И разглядеть Глубинную Цу-класса вода мне совершенно не мешала. Эта особа напоминала еще не оформившуюся девочку-подростка, где-то ровесницу канмусу-эсминцев, с телом, как будто затянутым в расползающийся дырами закрытый черный купальник. Вот только ее ноги, словно облитые блестящей смолой, не имели ступней, заканчиваясь плоскими и удлиненными «килями», а голову до самой верхней губы небольшого рта, закрывало что-то, смахивающее на приплюснутый глухой шлем, напоминающий «детеныша» шляпы авианосца Во-класса, разве что без глаз, пасти и щупалец. Ну, и как напоминание, что это — все же боевая особь, по ее бокам имелись несколько двухпушечных орудийных башен и торпедных аппаратов, выглядящих, как и все оружие Глубинных, неким сплавом биологии и технологии.       Честно говоря, я опасался, что наличие в нашем отряде канмусу спугнет или вызовет агрессию у этих, еще не прирученных особей, но, похоже, включенные в общий контур группы девушки даже «дикими» Глубинными уже не воспринимались, как безусловный враг.       Приблизившись, я четко ощутил направленное на нашу группу внимание — и опять же, ближайшая параллель, что возникла у меня в голове после восприятия отклика от этих четырех созданий, была связана с четвероногими друзьями человека. Но что поделать, если три эсминца и легкий крейсер поразительно напоминали потерявшихся, но еще не одичавших собак, что выжидали, не зная, чего ждать от незнакомца — то ли злобного крика и броска камнем, то ли короткого посвиста и приглашающего похлопывания по ноге.       И я, разумеется, «посвистел», машинально повторив то же, что сделал при первом контакте со своими нынешними «вассалами». Круговая зона вокруг меня словно расширилась и уплотнилась, обретя почти визуально видимую, мерцающую фактуру, и в восприятии которой каждая «моя» глубинная особь вспыхнула сине-зеленым факелом, которых через секунду стало на четыре больше. Новая группа послушно влилась в стаю.       — Рэм, завязывай, а? — раздался сзади голос Сэнди. Я обернулся, выпадая из этого странного состояния, и увидел мелко моргающую Спартмайер и Хелен, что, морщась, слегка терла виски.       — А что такое?       — Ты что: не понимаешь, что творишь? — и девушка поглядела на меня слегка исподлобья. — Твоя аура лупит по нам, как тазиком по затылку!       — Аура? — недоуменно нахмурился я, и «Атланта» закатила глаза:       — Боже… И когда же я запомню, что ты у нас сущий младенец… Более подробно мучай вопросами Мэг, а если вкратце…       И Спартмайер наморщила лоб, начиная объяснять:       — Любая Химе — а ты у нас сейчас как бы «прынц» и есть, — обладает аурой. Это как раз та самая «странная зона восприятия», о которой тебя так долго и вдумчиво пытала «Вестал». Но отличие Химе от прочих Глубинных в том, что у них эта аура может работать в двух режимах, так же, как и обычная гидролокация — в активном и пассивном. И если Химе держит, так сказать, крылышки сложенными, то для нас, канмусу, она ничем не отличается от старшей особи Глубинных — линкора там, или еще какого флагмана. Но когда Химе разворачивает свою активную ауру — она, конечно, засвечивается на всю округу, как фейерверк на четвертое июля, но одновременно и ломает любую нашу маскировку. И подчиненные ей твари в поле этой ауры начинают шевелиться куда как активнее, так что если Химе врубила свою шарманку, то гляди в оба — это значит, что она настроена серьезно. Ну и еще — эта аура изрядно бьет нам всем по мозгам.       — Так значит, я и тогда, и сейчас…       — Ага. Надел всем нам на голову по ведру и шарахнул по ним палкой, — насмешливо скривилась Сэнди.       — Извини, я не знал, — чисто машинально я протянул руку к ее голове, коснувшись горячего лба. — Сильно больно?       «Атланта» на миг замерла с непонятным выражением лица, а потом с усмешкой шутливо боднула мою ладонь.       — Да брось… Неприятно — да, но не смертельно. Да и как-то уже не так и сильно… А еще кого ты приручать будешь?       — В полутора милях еще два эсминца. Но я попробую сделать это быстрее. Или давайте я пойду один?       — Нет уж, — отрицательно покачала головой канмусу. — Вместе начали — вместе и закончим. Вперед.       Оставшуюся парочку Глубинных мы подхватили буквально на ходу — проходя мимо, я сбросил скорость, и уже осознанно «выстрелил» в их сторону коротким импульсом, в ответ на который Сэнди и Хелен лишь поморщились. И обратно, к полуразрушенной пристани, откуда «Вестал» уже эвакуировала свой передвижной исследовательский комплекс, мы подошли с прибавлением в шесть боевых единиц.       Итого вокруг меня собиралась уже настоящая небольшая эскадра из торпедного и тяжелого крейсеров, еще одного легкого и целого десятка эсминцев. Которые, судя по исходящим от них сигналам, снова были весьма не прочь перекусить - особенно те, кто недавно присоединились к компании.       — Ну что, водоплавающие? Снова жрать хотите? Ладно, ужин вы заслужили, — похлопал я по спинам эсминцы и, проводив взглядом канмусу, направившихся в доки, снял «ледорубы» и пошел к все еще возвышающейся на пирсе горе металлолома, которого я натаскал с хорошим запасом, и коробке со спецпайками, где оставалось с полтора десятка брикетов.       Где-то через полчаса, перекидав в воду около тонны железа и скормив крейсерам по три рациона, я сидел на пирсе, жевал свой паек и глядел на клонящееся к закату солнце. За всеми этими хлопотами день прошел быстро и незаметно. Подводя его итоги, я удовлетворенно заметил, что чисто фрагментарный костяк моих теоретических сведений о мире «Канколле» понемногу начинал обрастать плотью вполне реальных умений, знаний и фактов. А так как серьезных надежд на возвращение в свой родной мир я как-то не питал, то это не могло не радовать. Ну и увеличение количества послушных мне порождений морской бездны, тоже немного придавало уверенности.       Приближающуюся ко мне «Атланту» я почувствовал задолго до того, как услышал звук ее шагов. В моем восприятии она светила, как плотный сгусток красновато-золотистого огня, теплый и знакомый.       Подошедшая девушка протянула мне небольшую непрозрачную бутылку и молча встала рядом, тоже глядя на море и порой бросая косые взгляды на неторопливо перемещающихся эсминцев.       Прочитав на этикетке бутылки состав содержимого — сплошь соли металлов и минералов, — я сделал пробный глоток. Оказалось не так уж и плохо, по крайней мере, не хуже какой дешевой газировки кислотных расцветок и со вкусом несуществующих фруктов.       — Сэн, скажи, а как ты сейчас воспринимаешь конкретно этих Глубинных? — отпив половину, задал я интересующий меня вопрос.       — Этих? — Спартмайер сдвинула брови и поджала губы. — Нууу… Даже и не знаю. С одной стороны, именно эти послушны, как овечки, по твоему щелчку пальцев разве что не танцуют вальс и без приказа даже куска ржавой арматуры не откусили. Но с другой стороны…       Канмусу немного помедлила и продолжила:       — Я не ученый, как Мэг, и слишком долго смотрела на этих тварей исключительно через прицел, чтобы спокойно воспринимать их на расстоянии вытянутой руки. Хотя сейчас… уже лучше. Это вчера я просто давила в себе рефлексы и желание их прибить, и в том числе и поэтому не взяла с собой «Кинугасу».       И «Атланта» усмехнулась.       — Но оказываться вместе с ними на воде безоружной я по-прежнему совершенно не хочу. И поворачиваться спиной к твоему выводку желания у меня нет, уж извини.       — Да ничего, — махнул я рукой. — Спасибо и за это.       — Но ты тоже не расслабляйся, Рэм, — и в грудь мне уперся ее палец. — Я в курсе, что своими новыми способностями ты вроде как надежно держишь их в узде, но черт его знает… Всякое может случиться. Знаешь, считай, что я окончательно поверила, что ты попал к нам откуда-то… извне. Из мира, где и слыхом не слыхивали о подобных тварях. Это заметно, стоит побыть с тобой какое-то время. И особенно заметно потому, что ты не видишь в Глубинных врагов.       — Ну, вообще-то, попав сюда, к вам, наш корабль угодил Глубинным прямо на стол, став праздничным обедом. Так что я бы не сказал, что думаю о них, как просто о занятных морских зверушках.       — Все верно. Но твой корабль разорвали на куски низшие Глубинные. А вот эти, похожие на людей… Не очеловечивай их, не считай сказочными сиренами или русалками только за красивые мордашки. Они гораздо опаснее низших, и ты просто не знаешь и не видел, на что они могут быть способны.       И девушка вздохнула.       — Тот, кто первый раз в жизни видит тигра, может подумать, что это просто большая, красивая кошка. Опасная, конечно, но все же… А вот тот, кто видел, как эта «киска» рвет в клочья добычу или человека, уже будет смотреть на нее совсем по-другому.       — Я понял, Сэн. Спасибо за предупреждение.       — Ладно, Рэм, я — спать. Ты заночуешь на складе или снова тут, на коврике?       — Не знаю, я пока еще посижу. Как-то совсем не хочется сейчас уходить от моря.       — Ага. И от них, — чуть прищурилась «Атланта».       — Да, и от них, — кивнул я.       — Знаешь Рэм, ты славный парень и я… Я очень хочу, чтобы ты остался им, — и девушка опустила очки со лба на нос. — В смысле — человеком. Пусть даже вот таким, со странностями размером с Аризонский кратер… Потому что мне совсем не улыбается смотреть через прицел уже на тебя.       Сэнди подняла голову, посмотрев на меня, но из-за очков я не смог разобрать ее выражение.       — Так что если ты почувствуешь… Ну, сам понимаешь, что… То просто уходи. Забирай своих питомцев и плыви подальше от земли. Мировой Океан и раньше был толком не исследован, а сейчас так и вообще стал одним большим «черным ящиком». И в нем наверняка хватит места, чтобы нам никогда больше не встретиться.       От такого я слегка опешил, но все же смог улыбнуться и спросить:       — Но пока я считаю себя человеком, я могу оставаться с вами? И держать неподалеку этих приблудышей?       — Конечно, — тоже в ответ улыбнулась Спартмайер. — Даже если все-таки отрастишь щупальца. Хелен, Мэг и я уже привыкли к тебе, а остальные просто осторожничают, хотя и пялятся издалека во все глаза и дальномеры. Так что поживем — увидим. Но помни, что я сказала.       — Хорошо, Сэнди. Спокойной ночи.       — Ага, спокойной.       Я смотрел в спину удаляющейся девушке, а на ум мне приходили достаточно противоречивые мысли:       «Не очеловечивай их… А уверена ли ты, что сама не выглядишь в глазах кого-то из обычных людей чудовищем, лишь немногим лучше Глубинных, которое они вынуждены терпеть, чтобы не быть беззащитными перед непонятными врагами? Уверена, что они не попытаются избавиться от тебя и твоих подруг, как только у них появится возможность обойтись без вас? Или если что-то напугает их куда больше, чем Глубинные и захват ими океанов?»              

***

             Ночь в тропиках вступает в свои права очень быстро. Вот и сейчас, не прошло и получаса, как от роскошного заката осталась лишь темно-красная тускнеющая полоска на западе. Зажигая звезды на небе, ночь вступала в свои права, а совсем рядом, только протяни руку, мерно дышал теплый океан, накатываясь на сравнительно небольшой клочок суши своими волнами. И от которого совершенно не хотелось удаляться, словно он так прозрачно намекал, что отныне изрядная моя часть неразрывно связана с ним. И с теми неведомыми созданиями, что с недавних пор обитают в его глубинах.       Зайдя в воду рядом с разрушенным пирсом, я уселся на полого уходящей под воду большой железобетонной плите, и позвал свою небольшую, но уже увеличившуюся свиту.       Первыми ко мне подлетели два эсминца Ро-класса. Я уже научился выделять из общего числа эту парочку — не сказать чтобы самые крупные, но зато самые активные и быстрые, они всегда старались крутиться как можно ближе ко мне, разве что не заглядывая в глаза, как настоящие собаки.       — Ну что, шустрики, неужели опять оголодали? — касаясь их гладких носов, я прислушался к ощущениям, исходящим от них. — Нет, железяк много схомячили. Ну, побудьте рядом, я не против…       Шесть «новеньких» — еще эсминцы и легкий крейсер, тоже расположились вблизи, сформировав полукруглый оборонительный рубеж, а крейсера Чи и Нэ, подплыв, как-то неуверенно встали на воде прямо возле меня.       — А вы что? На суше вам наверняка будет неуютно, но тут-то… Садитесь давайте.       Не знаю, понимают ли Глубинные речь: скорей всего они просто способны воспринимать желания своего флагмана напрямую. Но оба крейсера послушно ступили на плиту и устроились рядышком — Чи опустив ноги в воду, а Нэ слегка подтянув их к себе.       А я, не отрываясь, смотрел на глубинниц. Нет, я уже видел их вблизи, но внимательно их рассматривать под взглядами канмусу отчего-то не стал. Ну а сейчас — почему бы и нет?       Права была Сэн — сирены и русалки. Они обе действительно были красивы, но какой-то своей, иррациональной и жутковатой красотой — человеческой и нечеловеческой одновременно. Лица, словно выточенные резцом некоего гениального скульптора, густые волосы, на которых не задерживалась влага, отсвечивающие в темноте оттенками синего и голубого глаза с фиолетовыми зрачками и жемчужно-белая кожа.       Но девушек, выглядящих, как немного грустные морские феи из древних легенд — особенно Нэ, — как контраст покрывала черная фрагментарная броня, напоминающая хитин или еще что-то биологического происхождения. И, как ни странно, на этом фоне их оружейные системы не смотрелись чем-то чужеродным, достаточно органично дополняя их внешний вид.       Или это уже мне так казалось?       Разумны ли они? А если да, то насколько? Своим новоприобретенным восприятием, я ощущал их, как достаточно сложные живые существа, соединенных со мной невидимой, но прочной связью. Чувствовал их голод, усталость и даже что-то похожее на возбуждение, когда мы с «Атлантой», «Хьюстон» и всей стаей рванули вокруг Тиниана.       — Дай мне свою руку, — внезапно обратился я к сидящей совсем рядом Нэ, и та немедленно исполнила просимое.       Ее прохладная, белая рука ничем не отличалась от человеческой, разве что на предплечье начинались складывающиеся в ассиметричный орнамент пластины черной брони, чуть выступающие над кожей. Но изящная кисть, пальцы, ровные и округлые ногти, складки на суставах… Все было точно такое же.       Я перевернул ее руку ладонью вверх и, едва касаясь, провел по ее середине. Оп! И ее пальцы рефлекторно дрогнули, как и у любого человека, среагировавшего на легкую щекотку. А я в это время не отрываясь смотрел в ее глаза, стараясь заметить в их глубине хоть что-то. Но нет, там лишь клубилась и перетекала из оттенка в оттенок лазурная синева.       «Это все, пик их развития? Или они все же способны стать кем-то большим, эволюционировав до уровня элитных и флагманских особей, демонов или Химе? По реалиям той, игровой вселенной — да, способны. А здесь? И что будет дальше? Обретут ли они настоящий разум? Потому что в глазах той Химе, чьей руки я коснулся, однозначно что-то такое было…»       Спать по-прежнему не хотелось совершенно, и я улегся на облизываемую морскими волнами бетонную плиту, и закрыл глаза, уже с удовольствием погружаясь в круговерть необычных ощущений, накатывающих на меня со всех сторон, как радиоэфир. Засветки дозора из канмусу — двух эсминцев на удалении полумили, знакомая россыпь огоньков своих подчиненных, мерный, низкий гул самого «голоса» океана и искрящийся на его фоне калейдоскоп морской жизни, что лишь активизировался с наступлением темноты.       И опять, в который раз, я вернулся к тому непонятному сигналу, исходящему из предполагаемого района гибели «Ямала». Сейчас он едва ощущался, заметно усиливаясь лишь при нахождении в море, и который, как ни странно, совершенно не воспринимался канмусу, хотя те были способны засекать даже слабые сигнатуры обычных Глубинных.       Этот мерцающий на границе зоны чувствительности маленький, густо-синий огонек, не давал мне покоя, слегка притягивая и буквально не позволяя о себе надолго забывать. По мне так игнорировать подобные намеки было просто нельзя. Так что с утра точно стоило послать туда эсминцы на осторожную разведку, а после — поговорить с Сэнди насчет небольшой совместной экспедиции.