Leap from the Fire into the Flame

      Прауф был мертв. Эта мысль крутилась у него в голове. Прауф был мертв. Прауф был мертв, и его обнаружили. Кэл прислонился к переборке машинного отделения, он не смог бы заплакать, даже если бы захотел. Его бок горел с каждым вдохом, руки дрожали, ноги, казалось, вот-вот подкосятся, не было ни дюйма его тела, который не был бы в синяках, крови или ожогах. Он не мог разжать руку, сжимавшую клинок мастера Тапала.       Кто эти спасители?       Женщина, Цере, назвала их Инквизиторами. Они охотились на джедаев.       Он слышал предупреждения, голограммы, выпущенные Империей. Он спрятал световой меч мастера Тапала, держал голову опущенной и скрывал, кем он был. Но потом, как идиот, каким он и был, ему пришлось изображать героя, спасая Прауфа из пасти Ибдиса. И для чего, чтобы тот получил клинком в грудь? Он резко замотал головой. Кровь запачкала его волосы, и от этого движения комната опасно накренилась.       Нет, нет, он не потеряет сознание на чужом корабле.       Прауф был мертв.       Он все еще не мог плакать. Ему хотелось провалиться сквозь пол, растаять в небытие, в какой-то смутной надежде, что все это окажется каким-то больным сном. Это должно было быть так. Это был сон, кошмар. Если бы он мог просто проснуться, он бы вернулся в свою квартиру, как будто ничего не было! Сама мысль была невыносимой. Он опустился на маленькую койку и подтянул колени к подбородку, обхватив себя руками, все еще сжимая рукоять. Рука болела и дрожала. Его трясло. Верь только в Силу. Приказ, казалось, был дан целую вечность назад. Держи оборону. Инквизиторы за ним не вернутся. Стук в дверной косяк вывел его из задумчивости. Он поднял глаза и пожалел об этом, комната вращалась вокруг него вокруг своей оси. Это была та самая женщина. Цере. Она стояла в дверном проеме с аптечкой в одной руке и свертком в другой. Под мышкой у неё был зажат мешок. — Я подумала, что тебе может, что-то нужно, — голос был мягким, и он чувствовал ее беспокойство. — Я знаю, что падение вряд ли было удачным…       Он подавил желание покачать головой. Он знал, что пожалеет об этом, если сделает. — Я в порядке ‒ или, по крайней мере, ‒ должен быть. — Если это было не так, что ж, то аптечки будет недостаточно. Во всяком случае, он не думал, что что-то сломано. И сделал глубокий вдох, сразу пожалев об этом, так как это было больно, но все равно выдохнул. Кто они? Конечно, была фраза, которую она сказала, что хочет восстановить Орден – и она звучала так правдиво – она была так убедительна в этом, что именно сейчас Сила решила сказать ему, о подлинности намерений.       Он не был уверен, чего ему хотелось - кричать, рыдать или смеяться. Только после того, как инквизиция нашла его – о чем он думал? Он не герой – он пытался спасти, и посмотрите, что из этого вышло. Неужели его связь с Силой не смогла дать ему что-то больше, чем самые смутные предчувствия? Она не спасла его пять лет назад, и не спасет сейчас, всё, что ему было доступно - несколько моментов предупреждения. Замедление падения Прауфа было самым трудным, что он сделал за последние пять лет. Все остальное исчезло в бездне разбитых воспоминаний, прошлое и настоящее сливались воедино во снах. Кроме эха.       Которое никогда не покидало его.       Он не рассчитывал, что она ему поверила. — Вполне справедливо. — Она положила аптечку на маленькую полку рядом с койкой, сверток с рядом с ним. — Запасное одеяло и смена одежды, — она кивнула на сложенную стопку, — мне пришлось немного покопаться чтобы найти хоть что-то, что, надеюсь, подойдет, — она криво улыбнулась, — во всяком случае, пока мы не найдём замену. — Я... э-э... — было трудно думать, трудно подбирать слова. — У меня нет с собой никаких кредитов.       У него не было никаких кредитов, и точка. Гильдия производила выплаты по окончании работы. Они подумают, что он сбежал. Нет, не думать об этом, это проблема, с которой нужно разобраться позже. — Не беспокойся об этом. — Тихо сказала она, проводя рукой по своим коротко остриженным черным волосам. Как он может не беспокоиться об этом? — Я заплатила капитану столько, сколько было необходимо. — И откуда у тебя такие деньги? — с подозрением поинтересовался Кэл. Сила настаивала, что она имела в виду то, что сказала, но это могло означать что угодно. Он нахмурился, пытаясь собраться с разбегающимися мыслями. — Освежитель там, внизу, — она указала на коридор, ведущий к камбузу и остальной части корабля, — воды достаточно. Гриз готовит прямо сейчас, корабль не такой уж большой, ты в состоянии найти камбуз. Но ты мог бы просто поспать…       И вот в чем загвоздка. — Технически я также медик здесь, на "Богомоле", и меня беспокоит тот факт, что у тебя в волосах кровь. Я бы хотела осмотреть тебя, прежде чем ты заснешь – ты серьёзно пострадал. — Менее заманчивое предложение, чем я думал. — Слова слетели с его губ прежде, чем он успел себя одёрнуть. Карабаст!       Она тихо усмехнулась. — Тоже верно. У тебя, наверное, много вопросов. Ты не против? Я не стану форсировать события, если ты хочешь, но о ранах следует позаботиться.       Он оторвал колени от груди и быстро кивнул. Что ещё плохого может случиться? Она накачивает его наркотиками, и меня утаскивают за вознаграждение? Его рука сжалась на рукояти меча. Он у них, он понятия не имеет, где Богано, и даже никогда о нем не слышал. С другой стороны, это мало что значило – существовало множество планет, о которых люди, возможно, никогда не слышали. Он почти хочет сказать, что хуже уже быть не может. Конечно, могло бы быть, но не намного. Его руки дрожали, когда он убирал их с колен, а ноги болели, когда он убирал их с края койки, когда она открыла аптечку. — Ну, — она присела на край койки рядом с ним. — Ты бодр и разговариваешь – что, честно говоря, впечатляет, учитывая, через что ты только что прошел. Обычно я бы спросила, знаешь ли ты, где находишься, но, — она замолчала, слабо улыбнувшись. — Я помню, ты говорила капитану, что мы направляемся в Богано? — Он просто хотел поскорее с этим покончить. — Так и есть, — кивнула она, как будто проверяя что-то в мысленном списке. — И он сказал, что корабль назывался "Богомол". — Хорошо. Ты запомнил его имя? — Гриз. Гриз Дритус. — Это было незнакомо, но так было много имен. Он никогда раньше не встречал латеронцев. — А ты Цере. — Его голова болела еще сильнее, и он все еще дрожал. Он просто хотел, чтобы с этим было покончено, а потом он мог бы немного поспать. Она подняла палец и заставила его проследить за этим взглядом. — Ладно, похоже, у тебя все будет хорошо. Я не собираюсь утруждать себя расспросами, учитывая, что ты все равно не смог бы мне толком сказать. — Она взяла пластыри с бактой. — Можно мне? — Нет, — пробормотал он, — я сделаю это после того, как приведу себя в порядок.       Она улыбнулась. — Вот. — Она вытащила металлическую фляжку и маленький прозрачный мешочек, положив их оба на койку. — Что это? — Он настороженно оглядел кожистые темно-красные квадраты. — Сушеные фрукты. — Сказала она. — Во фляжке чай Джеру, поможет тебе уснуть. — Спасибо. — У него не было намерения пить чай. Как будто он хотел, чтобы его накачали наркотиками в незнакомом месте. — Располагайся. — С этими словами она встала, немного порылась в аптечке, прежде чем достала несколько обезболивающих и еще несколько пластырей с бактой. — Если они тебе понадобятся, — сказала она, — Дай нам знать, если понадобится что-нибудь еще.       Она начала выходить и… — Подожди! — позвал он, протягивая к ней руку. Он не хотел, чтобы она уходила. Она напомнила ему Прауфа. Совсем немного. Кто-то, кто мог бы взглянуть на брошенную крысу, осиротевшего ребенка, и увидеть там что-то большее, чем просто еще одно тело, или просто другого работника, чтобы получить больше кредитов.       Прауф теперь мертв. Эта мысль крутилась вокруг да около. — Что теперь? — Она остановилась в дверном проеме. Он опустил дрожащую руку, которую не помнил, как поднимал, приказал крутящимся в его голове мыслям заткнуться на десять секунд и сумел найти слова для своего вопроса. — Совет. Ты сказала, что их нет, ты нашла кого-нибудь?       Она опустила глаза. — Нет. — Ее голос был призрачным; печаль и потеря пульсировали по краям ментальных щитов. — Нет, ты первый, кого я нашла.        Если он позволит. Если бы он доверился. Он снова вздохнул, болезненно пожал плечами. — Как бы то ни было, мне жаль. — Она извиняется за то, в чем даже не было ее вины. Она не заставляла клонов повернуться против них.       Нет, не погружаться в эти мысли. Он прижал ладонь одной руки к голове. Он не будет плакать. Другая рука все еще сжимала испорченную рукоять клинка его мастера. — Я оставлю тебя ненадолго, — ласково сказала она, — найди нас, если хочешь, или мы можем разбудить тебя, когда будем на Богано.       Он все еще не знал, где оно было. — Спасибо. — Не за что. — Она повернулась и направилась к выходу из комнаты. Он не собирался плакать. Каким–то образом он убрал пальцы от рукояти и прикрепил его к поясу, а не к обычному месту, спрятанному под пончо. Они уже знали, кто он такой, и ему не было смысла это скрывать. Его пончо промокло не только от кислотного дождя Бракки, но и от крови, масляных разводов и еще чего-то, о чем он даже не знал. Выстрелы из бластера также проделали дыры в подоле. Он снял его и бросил на палубу мокрой кучей. Его руки возились с пряжками и ремнями.       Он стянул одежду и поморщился. Пожалуйста, скажите, что он не сломал ни одного ребра. Хотя он так не думал – сломанные ребра, как правило, болели еще сильнее. Он хотел просто упасть обратно на койку и уснуть, но он не хотел просто отключиться. Нужно узнать, что они готовы предложить и насколько это притворство. Цере казалась достаточно искренней. Сверток оказался тяжелым темно-синим одеялом и сменной одеждой. Они были сухими, и на данный момент их вполне хватало.       Он снял ботинки и засунул их под койку. Он ведь не вернутся на Бракку, не так ли? Как он мог, даже если бы захотел? Прауф мёртв, и Инквизиция будет его искать. Его руки не переставали дрожать. Дверь освежителя была открыта, и он вошел, закрыв за собой дверь. Это было просто, но все же намного приятнее, чем на Бракке. Он увеличил температуру настолько, насколько мог выдержать, и вода унесла с собой то, что казалось целой жизнью грязи, пота и крови. Когда он в последний раз был под горячей водой? Наверное, снова на "Храбром".       Эта мысль абсолютно ничем не помогла его трясущимся рукам. Дрожа, он опустился на пол освежителя и прислонил ноющую голову к стене, наблюдая, как стекают кровь и грязь. Это была не кровь Прауфа. Раны от светового меча не кровоточат. Если бы раздалось несколько тихих всхлипываний, что ж, никто бы их не услышал из-за шума воды.