Град на острове доктора Моро

О, Пушкин… сколько загадок таят в себе его шедевры – даже самые простые на первый взгляд! Взять хотя бы «Сказку о царе Салтане» – даже эта скоморошья небылица далеко не так проста, как кажется, причем вопросы без ответов начинаются с самого начала, и чем дальше, тем их больше. Начнем с того, как царь выбирает себе невесту? Мог бы, как уважающий себя монарх, жениться по дипломатическим соображениям на заморской принцессе, или устроить смотрины, как Василий III или Иван Грозный, или – на худой конец – присмотреть себе красотку при дворе, как Генрих VIII – так нет же, тайно ходит по селениям и даже не высматривает себе девку покрасивее, а подслушивает разговоры, причем для принятия решения хватило одной фразы. Такое впечатление, что он прекрасно знает, кого ищет – какую-то совершенно особенную девушку, безошибочно определяемую по конкретному признаку. Присмотримся теперь к избраннице Салтана – и убедимся, что она действительно особенная: две ее сестры явно ориентированы на профессиональную самореализацию («приготовила б я пир», «наткала бы полотна»), а она – даже не на создание семьи, а откровенно на размножение, на воспроизводство. Как-то не верится, чтобы в царстве славного Салтана это было такой редкостью, чтобы можно было на такую девушку кинуться не глядя, едва услышав заветную фразу! Но интересно другое: откуда у девушки взялись такие ценностные ориентации в семье, где дочерям явно давали противоположные установки? Определенно, она чужая в этой семье! Но ни она, ни другие две девицы этого не знают – они воспринимают друг друга как сестер и не задумываются, что одна из них не родная. Это значит, что девочка попала в эту семью, когда все трое были совсем маленькими – следовательно, росла она в той же социальной среде, получала такое же воспитание – а установки у нее принципиально иные. Объяснение может быть только одно: это генетически заданная программа! Сразу оговоримся: вопреки распространенному заблуждению, ценностные ориентации не передаются по наследству, и если у какого-то человека это происходит – да так, что никакое воспитание неспособно эту генетическую программу перешибить, это уже повод присмотреться к этому человеку повнимательней. Запомним это, равно как и интерес царя к этому аномальному существу с преформированным (изначально заданным) психическим развитием! Далее на горизонте появляется еще одна фигура – сватья баба Бабариха. Если кто не знает, сватья – это родственница одного из супругов по отношению к другому. Т.е. перед нами тетушка (а может, двоюродная бабушка) Салтана, которая недовольна браком племянника и не остановится ни перед чем – даже перед сотрудничеством с прислугой – чтобы избавиться от новоявленной свояченицы. Мотивация ткачихи и поварихи понятна – они завидуют более удачливой сестре (и не просто более удачливой: они ведь, наверное, чувствовали себя дамами прогрессивными (чуть не сказала – эмансипированными) – а царь выбрал тупую «домашнюю курицу», которая ни о чем, кроме деторождения, не думает и думать не хочет!), но что беспокоит Бабариху – только ли женитьба монарха на простолюдинке? Так могла бы отравить – как принято при дворе… но стоп! Может, у Бабарихи есть основания полагать, что яд на эту особу не подействует? Еще более странным кажется клевета Бабарихи и сестер на царицу – неужели они сами думали, что царь поверит в чепуху про «неведому зверушку»? Но ведь поверил же – причем с легкостью… видимо, рождение «неведомой зверушки» было в это время и в этой стране не таким уж невероятным событием (для царя это известие – горе, но в его правдивости он ни на минуту не усомнился). Да и бояре не сомневались, что царь мог приказать утопить любимую жену и новорожденного сына – видимо, в расправе над родильницами и новорожденными тоже ничего невероятного не было… Между тем, царский сын действительно оказался «неведомой зверушкой» с ускоренным физическим развитием (растет «не по дням, а по часам»), и – как и у его матери – преформированным психическим: через считанные сутки после рождения он не только достигает физической зрелости, но умеет говорить и владеет такими сложными навыками, как стрельба из лука и даже изготовление оружия из подручных средств... Теперь переведем дух и зададимся вопросом: что за всем этим стоит? Что знают – и о чем испуганно молчат герои сказки? Ответ может быть только один: в царстве Салтана (может быть, еще в правление его отца) в недавнем прошлом проводились эксперименты в области генной инженерии. Как всегда, что-то пошло не так, эксперименты пришлось свернуть, их результаты уничтожить – но видимо, это было сделано не так тщательно, как хотелось бы прежнему царю. Нам не рассказывают, кто был отец тех девиц из светлицы – возможно, палач, в чьи обязанности входила ликвидация результатов генетических экспериментов – он вполне мог пожалеть маленькую девочку, спрятать у себя и вырастить, как родную дочь (может быть, поэтому девочек растили такими «эмансипированными», чтобы несчастная – не приведи судьба! – не выдала свою «программу», но все усилия приемных родителей оказались напрасными). Затем престол занял молодой Салтан. Он знает об эксперименте, свернутом по приказу отца, и догадывается, что где-то ходят его «недобитые» результаты. И вот молодой царь задается целью разыскать такого сверхчеловека женского пола и заполучить в жены… прямо скажем, план амбициозный – но и рискованный. Царь понимает, что это не понравится его приближенным, с коими он – по молодости лет и неопытности – пока еще не может не считаться, поэтому поиски ведет самолично и тайно. К этому дому он, вероятно, пришел не случайно – наверняка верные люди раскопали информацию, где может находиться девочка, избегнувшая уничтожения семнадцать лет назад – а разговоры, которые она вела, стали последним доказательством того, что он нашел то, что искал… Но засекретил он свои планы плохо – Бабариха догадывается, чем занимался племянник, почему взял в жены простолюдинку – и кем она может быть в действительности. Ну, а то, что уцелевшие «сверхлюди» еще ходят по стране – видимо, ни для кого не секрет: вслух об этом не говорят, но рождения «неведомых зверушек» опасаются, и такие дети безоговорочно подлежат уничтожению вместе с родителями (в данном случае отец был вне подозрений – но расправа над матерью и ребенком воспринималась как нечто само собой разумеющееся). Но вопросы только начинаются. Кто руководил этими экспериментами, куда делся этот ученый (определенно гениальный!) после их запрета и чем занимался в изгнании, что стал венцом его научной деятельности и как сложилась его судьба? Об этом мы еще поговорим.