Вторая жизнь....

Заглянув в знакомый номер на следующий день, Сергей обнаружил ожидаемо картину маслом: на кровати, в позе пятиконечной звезды, распласталась его любовница, с пустой бутылкой в руке, флегматично свисающей с кровати. Впрочем, стоило ему переступить порог, как девушка с великим трудом, но подняла голову, встретив его вполне радостным взглядом. — О, Сережа… Ты пришел. Присоединяйся! Отметим мои последние деньки! У меня тут, вроде, немного осталось, — изящно и мучительно повернув голову, она бросила на бутылку взгляд, в одночасье приобретший разочарованные нотки, — Ой… Нет. Ну ладно. Потом выпьешь. На могилках. Будет время, — нервно, уже по привычке, усмехнулась блондинка. Не став более слушать ее полупьяный бред, и, тем более, церемониться, Сафронов в один миг оказался рядом, резким движением бросив на тумбочку пакет с заветной зеленью. Вызвавший у Джулии неописуемый шок. — Это что? — Деньги на лечение. — На лечение, — капризно скривила губы блондинка, не сочтя нужным даже поблагодарить, девушка сгребла их в охапку. — На это можно столько бухла купить. До самой смерти хватит. — Причем, до моей, — Сергей предпринял попытку перетянуть сбережения на сторону добра — то бишь, на свою. — Я дал эти деньги, чтобы вылечиться, а не окончательно свести в могилу. — В могилу я так и так сойду, — невесело вздохнула она, резко отпуская пакет. — Тогда нет. Не нужны мне деньги! — Почему? Почему нет? Почему ты согласна взять их на пьянку, но не на лечение? — Во-первых, я шутила. Во-вторых, потому, что я гордая девушка и, во всяком случае, не собиралась бы их брать. В-третьих, я все уже решила… Она не собиралась останавливаться. Возможно, могло быть в-четвертых и даже в-пятых. Если бы не пистолет, неожиданно появившийся в руке мужчины, в одночасье приставленный к блондинистому виску. Немаленькие глаза девушки, кажется, достигли немыслимых размеров. — Что? Хочешь умереть? Или уже меньше? Блондинка невыразительно мычала в ответ. — Откуда у тебя это? — От верблюда. Злого и коварного верблюда. Которого, кстати, убил я и украл пистолет. — За что? — ее голос, наверное, никогда не звучал так хрипло. По щекам вот-вот покатятся слезы. — Что я тебе сделала? — Не мне. А всему миру. От которого ты готова так просто отказаться. — И поэтому ты хочешь отправить меня туда прямым рейсом? — отчаянная ухмылка свидетельствовала о провальности очередной попытки. — Ну, давай. Кишка-то тонка. Если ты еще не забыл — я немного, но все-таки ведьма. И я вижу, что ты и мухи не обидишь. Сергей очень надеялся, что его лицо не отражает всю степень его же глубокого разочарования. Что ж, в таком случае, у него не остается иного выхода. Потаив безрадостный вздох, мужчина также резко и безапелляционно подставил дуло к собственному виску. — Ну что ж. Тогда придется умирать мне. Не очень хотелось. Я ж такой молодой. Даже моложе, чем ты. Глаза блондинки налились гневом. — Не смей! — неизвестно, что расстроило ее больше — его шаг или упоминание о возрасте. — Ты с ума сошел?! Зачем тебе это?! Чего ты хочешь?! — чуть ли ни с надрывом кричала она, в отчаянных попытках отнять у него пистолет. — Я уже озвучил свои требования. Я. Хочу. Чтоб. Ты. Взяла. Деньги. И. Сделала. Операцию! — Я. Поняла, — также отрывисто проговорила Юлия. — Я. Хочу. Понять. Зачем. Тебе. Это. Нужно? — Первый вариант: я хочу, чтобы ты была здорова. Второй: ты же смотрела Титаник? Девушка криво усмехнулась. — Думаешь, я поверю в вечную любовь? По крайней мере, в ту, которую хотели показать там. Может когда-то и верила. А сейчас можешь не сотрясать воздух пустыми, хоть и красивыми, клятвами. — В том-то и беда, Юленька, — лучезарно улыбнулся Сафронов. — К несчастью я не умею говорить красивых слов. Поэтому решил выразить свои чувства в денежном эквиваленте. Надеюсь, сумма скажет многое. — Я надеюсь, ты за нее никого не убил? — Нет. Только себя. Собираюсь. — Правда, Сереж, зачем тебе это? — взмолилась женщина. — Тебе гораздо нужнее. У тебя семья, дети. Лучше бы потратил деньги на них. А я… В самом деле, неизвестно получиться что из этого или нет. Я даже, если что, не смогу их тебе вернуть, — девушка опустила ресницы. В ее голосе было столько горечи и непонятного чувства вины, что у Сергея невольно сжалось сердце. — Юлька, Юлька, — тихо произнес он, прижимая ее к себе крепко и, по возможности, нежно. — Если ты будешь так думать, я тебя лично из-под земли оттуда, где закопали, достану и…на ноги поставлю, вот. Девушка ничего не ответила. Сергей почти чувствовал, как она размякает и тает в его руках. И, возможно, даже улыбается. Все-таки годы общения с экстрасенсами сделали свое дело. — Ладно. Может и попробую. Но только ради тебя. И ради твоих денег. Учти, я просто не смогу спокойно умереть зная, что они ушли впустую. — Ни в какую ни впустую, — улыбнулся он, обнимая девушку еще крепче. — Ты будешь жить! Мои инвестиции всегда окупаются! — Надо это отметить, — подняла палец вверх блондинка, потянувшись к бутылке. — Не надо, — ее запястье оказалось ловко перехвачено сильной мужской рукой. — Мы же договорились. Лечение прежде всего! — Может, немного подлечиться? — невинно заморгала Юля. — Если только мне, — улыбнулся мужчина, допивая последние капли из горла. — Алкоголик! — обиженно скривила губки любовница, скрестив руки на груди. — Сама такая! — усмехнулся скептик, окинув взглядом пистолет. Надо будет не брать его в самолет. Он хоть и игрушечные, но все же… *** Как бы там ни было, совсем скоро они благополучно отчалили из Доминиканы (где, собственно, и отдыхали). Все-таки Сафронов был безумно рад, что ему удалось уговорить девушку, которая, казалось, забыла о своей болезни. Весь полет она была такой веселой и зажигательной, как и в день их знакомства. Это радовало и одновременно вселяло чувство странной, необъяснимой тревоги, почему-то, тем не менее, не отпускающей сердце. Однако, вопреки опасениям, все проходило вполне благополучно. Ему удалось связаться со старым приятелем — ведущим специалистом одной из самых лучших клиник. Правда лишь в России, но Сергей точно знал — если в дело включился он, дело обязательно пойдет в гору. О чем он неоднократно повторял взволнованной до безумия Джулии. — Ты, главное, не переживай. Борька он сделает все как надо. Правда, операцию будет делать не он, но он дал мне слово. И обязан его сдержать… Но Юля, казалось, не слышала его, пребывая где-то далеко отсюда. И это тревожило еще сильнее. — Юль. Что такое. Ты мне не веришь? — Верю… — однако, безликость и неуверенность в ее голосе свидетельствовала о том, что слова не соответствуют действительности. — Юленька, — миг — девушка оказалась в его крепких, надежных объятиях. — Мы же столько раз это обсуждали! Все будет хорошо. Ты справишься. Мы справимся… — приятное тепло разлилось по телу. Он точно знал, что она чувствует. Она верит. Она знает. — Спасибо, — тихо и беззащитно ответила блондинка, неохотно отрываясь от мужчины. — Не за что. Пока — не за что. Да и вообще, — он опустил взгляд, неожиданно упавший на часы. Время выходило. Их время выходило. — Мне пора. Хирурги ждать не будут, — он еще старался развеять напряжение неуместной шуткой. — Да, — опустила глаза Юля, неожиданно окликнув Сафронов. — Сереж. Подожди! — Что такое? — обеспокоенный скептик приземлилась обратно на кровать. Девушка молчала, нервно кусая губы. — Я люблю тебя… Сергей опешил. Но времени на шок не было. Только на мимолетный взгляд. Больше любых слов. Сильнее любых признаний. — Я тебя тоже. *** Сергей битый час ждал у операционной. Хоть каких-то новостей. Но их не было. Ничего не было. Никого не было. Только безупречная стерильная белизна. И ужас дурных предчувствий, сдавливающих горло диким удушьем. И долгожданный человек в белом. С таким же мертвенно-бледным лицом. Не надо слов. Но они были. И они убили. — Примите наши соболезнования…