Почему я рассталась с ним?

Наверное, я бы никогда не подумала, что в 16 лет я испытаю настолько болезненное событие. Со стороны всем кажется, что это бред. Что все маленькие школьницы, которые убиваются по парню не больше, чем био-мусором. Да мне насрать. Пусть считают, это – моя история. В начале октября холод между нами крепчал, словно была какая-то преграда, которая мешала мне увидеть его. Словами не передать, как я тогда переживала, пытаясь снова поймать его теплый взгляд на мне. Любимый смотрел на меня так, будто я больше ничего не значу. Он никогда не был романтичен, по отношению ко мне, но и не был так груб. Ваня позволял себе сказать гадость в мой адрес. Ему это прощалась, на то были причины, к которым я не хочу возвращаться. Иногда мы по дням молчали друг с другом. Он – в своей работе с головой, я – все то же самое, но еще и учеба. Учеба никак не отвлекала и в какой-то степени я потеряла смысл куда-то идти. Но я продолжала и боролась за то, что осталось. «Я не сдамся» - повторяла я день ото дня себе, потому что этого больше мне никто сказать не мог. Родители были против наших отношений изначально, а друзья…Друзья у меня есть, и они поистине невероятные, но тогда мне не хотелось ничего говорить. Всё внутри сжималась, я не могла спокойно думать и иногда даже спать. Ночью разрывало заживо, то ли от музыки, то ли от гадких мыслей, которые населяли пространство в моей черепной коробке. И только кутаясь в одеяло, я могла найти утешение во сне. Наверное, Я бы давно поняла, что все сломано, если бы мы не ругались. В этих руганях я находила утешение самой себе. Не часто, но мы мирились. Очень громко мирились. Нежно и чисто. Мирились так, как умел только Ваня. И он вновь дарил мне теплоту своих зеленовато-серых глаз. Мы зажигались и потухали, как бенгальские огни. 3-х недельный холод и снова мы горим для друг друга. Больно становилось, когда я не могла понять, о чем он думает? Позже я понимала все в этих громких сценах и скандалах с его стороны. Я продолжала ластиться к его рукам и говорить как сильно я его… Пока от этих самых рук я не получила удар. Достаточно сильный, что мог бы остаться неплохой синяк. Мы тогда оба резко замолчали, оценивая ситуацию. Я уже осела на пол, схватившись за красную от удара щеку, и не могла ничего понять. Мысли в голове перемешались, и полный ступор. Больше ничего. Ваня тоже непривычно удивился. Немного придя в себя, я подняла взгляд на Рудского, и, стало быть, мы встретились лицом к лицу. Он выглядел непривычно бледным и немым, но казалось, что он хотел извиниться и прижаться ко мне, показать, что все это вышло на эмоциях, нечаянно. Губы тревожно тряслись, сглатывая нервно и пытаясь выдать хоть пару звуков. Промолчал. Сегодня мы потеряли последнюю каплю всей своей искренности друг к другу. За окном кромешная тьма. Кажется, я выплакала все глаза. Мне не было больно от удара, мне было очень больно в душе. Все так нахлынуло на меня, что я не знала, куда мне деться? Кому я нужна? Родителям? Да, родителям. К ним ехать совершенно не хотелось, они начнут злорадно отпускать смешки в мою сторону, это ли родители? Папа ещё может быть, но мама… Родители никогда не относились серьёзно к моей любви к Рудскому, они считали, что он во мне ничего не видит кроме как убить время. На их слова я никак не отвечала, крепко стоя на своем и всячески пресекая на корню даже мысли об этом. Они считали меня ребенком до тех пор, пока в один из прекрасных дней я не съехала от них вместе с Ваней в другую страну и никак не контактировала с ними. Возможно, что если бы мы тогда спокойно поговорили обо всем, было бы проще. Проще приехать и сказать, как я скучаю по своим маме и сестре. Как скучаю по папиным рассказам и шуткам. Как я скучаю по Японии. Скучаю по тихим маленьким улочкам между домами и теплой, достаточно облачной погоде. По языку, который я привыкла слышать с уст своих друзей… Друзей? Когда я последний раз с ними общалась или виделась? Это было в июне. Черт возьми. Что стало не так и в какой момент? Честно говоря, я очень жалею, но когда не вернусь к прежнему ритму жизни. Забавное противоречие, как вы могли заметить. Мои рассуждения стали уж слишком пессимистичны, я дала волю эмоциям вновь. Ваня давно покинул меня, уйдя в свою рабочую зону. Последнее время он спит только там. Туда же мне входить категорически запрещается. Я не понимала его. Настолько не понимала, что запуталась и дала охолодеть к себе. На тот момент я и вовсе не понимала, что происходило в его голове, а стоило бы. Пока с моих глаз катились солёные слезы, я рассуждала, что же мне делать дальше? Сидеть, смотря в одну точку и мыслить о бренности своей жизни? Попробовать снова помириться? И тут меня как током ударило. «Нет, Марьяна» - отозвалось эхом в моей голове. На что я с ним быстро согласилась. Хватит с меня. Казалось, что я впервые приняла такое серьёзное решение в своей жизни. Я собиралась уйти от Рудского. Жизнь с ним так же бессмысленно обрывается, как и без него. Честно говоря, самой до конца непонятно, что же я творю. Я почти во всем до конца не уверена. Уверенность в своих действиях я находила в Ване, а он находил во мне заботливого человека, способствующий поддержать его случись чего. Я не была подстилкой. Я была человеком, который искренне любил и был любим. Был любим безумной и страстной любовью. Рудской не любил об этом говорить, но я чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Я сходила с ума от этой любви и сводила с ума его. Всё самое нужное, я неаккуратно утрамбовала в чемодан и была готова уйти. Я окинула взглядом свою комнату. Полупрозрачные голубые шторы пропускали лунный свет внутрь комнаты, создавая игру теней на стенах. Сама комната была наполнена кучей разных напоминаний о счастливом – о нас. Маленькие светлые рамки с фотографиями, еще не завявшие коралловые розы, которые он подарил мне совсем недавно. Рабочий стол, за которым я убивала, как мне кажется большее время своей жизни. Оказавшись в прихожей, я заметила приоткрытую дверь в Ванин рабочий кабинет. Темно и тихо. Он спит. В голове начала снова мелькать мысли, что завтра будет лучше, и мы помиримся. Но… нет. Я решила, так пусть моё решение хоть когда-то будет твердым и правильным!