Северус Снейп отец Гарри

      Дойдя до своих апартаментов, Северус понял, что выполнить сказанное профессору Дамблдору будет не так уж и сложно, ведь скоро закончатся рождественские каникулы и прибудут ученики, а значит, у него просто не будет времени на то, чтобы навещать мальчишку. Ну, а сейчас, пока каникулы не закончились, что он будет делать? Навестит ли он Гарри? Если на первый вопрос Северус и знал ответ, то на второй вопрос он ответа не знал. Что-то подсказывало ему, что он, конечно, еще навестит сына. Что-то с такой силой тянуло его к Гарри, как тянуло его тогда сердце к Лили. Может быть, и сейчас сердце тянуло его к сыну? Возможно. Северус окончательно запутался в этом. Он запутался и не знал, как ответить на самый главный для него сейчас вопрос: значит ли для него что-то Гарри? Видимо он все-таки что-то да значит, раз до сих пор все мысли его заняты Гарри, как когда-то они были заняты Лили, раз что-то, скорее всего его измученное болью сердце, тянет его к Гарри. Однако, именно этого и боится Северус. Да, он боится. Он боится того чувства, которое он испытывает при виде Гарри и такие до боли знакомые глаза Лили. Одного только взгляда Гарри хватало, чтобы вызвать дрожь в Северусе. И этот мальчишка будет учиться у него! Только сейчас Северус понял, что ему потом, когда Гарри подрастет, придется очень часто смотреть на Гарри. И не только смотреть, но и никак не выдавать самой страшной и главной тайны в его жизни. Гарри как можно дольше не должен знать, что он его сын. Это Северус уже давно для себя решил. Он решил для себя, что будет присматривать за Гарри, защищать его, и всеми силами пытаться помочь ему, но он никогда не станет ему отцом. Северус не собирался становиться отцом Гарри не потому, что мальчик ему безразличен, он уже смирился с мыслью, что мальчик ему нужен, а потому что он боится этого, боится своих чувств. Он прекрасно понимает, что характер у него не простой, даже тяжелый, но это только для всех, ведь он никому не раскрывает свою душу. Он боится, что если раскроет свою душу, свое сердце кому-то еще, ему снова причинят боль. А с его характером мальчику вряд ли будет у него лучше, чем у его родственников. Он не боялся покалечить мальчика, нет, он прекрасно держит в руках свои чувства, эмоции и самого себя, он боится травмировать мальчика еще больше своей холодностью и своим безразличием, ведь он вряд ли сможет открыться ему. Пусть уж будет все так как есть. Да, жизнь у Гарри и так не проста, его ненавидят, отравляют ему жизнь, но это лучше равнодушия отца, его характера, правил и нестерпимой боли на сердце при одном только взгляде на Гарри.       Северус тихо опустился в мягкое кресло у камина в своей комнате и погрузился в свои воспоминания. Он вспоминал еще маленькую Лили, то, как он рассказывал ей о Хогвартсе, а она восхищалась и улыбалась. Вспоминал все проведенные вместе вечера. Вспоминал, то с какой радостью она сообщала ему о его скором отцовстве, а потом ее грусть при его отказе. Потом пошли те воспоминания, которые причиняли ему невероятную боль и заставляющие его сердце сжиматься при виде мертвой Лили, при мысли, что он никогда не увидит ее улыбку, счастье в глазах и любовь. Он с ужасом вспоминал ту роковую ночь, ту ночь, что отняла у него ее. Однако, эти плохие воспоминания лишь больно резанули по его измученному и, для всех кроме Лили, жестокому и ледяному, сердцу и прошли, оставив о себе в напоминание лишь невидимый кровоточащий рубец на сердце. И вот уже пошли новые воспоминания, те которые он не мог отнести ни к счастливым воспоминаниям, ни к причиняющим ему сильнейшую боль. Это были воспоминания о Гарри. О плохом отношении к нему со стороны родственников, об улыбке на лице Гарри от его подарка, о глазах Гарри таких же, как и у Лили. О глазах, которые отражают всю душу своего хозяина, и позволяющие наблюдательному увидеть всю его душу, всю душу этого маленького существа, этой последней оставшейся от Лили частицы, частицы Лили и его самого. С этими мыслями Северус так и заснул, прямо в своем кресле у камина.