***
— Тебе никогда не стать простым мудлом, несмотря на все твои технические штучки! Оставь меня наконец в покое! Крик дался Мерги с трудом. Раньше она никогда ни на кого не кричала, особенно так зло и зря. Она ошибалась. Она поступила отвратительно и наверняка потеряла сейчас друга. Понимание пришло, когда за Гаттером захлопнулась дверь палаты. Мергиона тупо смотрела на неё и по идиотской привычке накручивала на палец прядь волос. Они поблекли так, будто их облили ржавой водой. Всё из-за этого. Всё. Мерги встала с постели и прошла к выходу из палаты. Прижала ладони к двери и коснулась её лбом. — Порри… — прошептала она, не веря, впрочем, что Гаттер ещё здесь. Она вернулась к кровати и уткнулась взглядом в прикреплённую табличку. Wizardus anemia. Внутри что-то снова перевернулось, к глазам подступили слёзы. Мерги бросилась на кровать и с головой накрылась одеялом. В детстве она всегда так делала, когда боялась, — накрывалась и бормотала детсадовское заклинание Врёшь-не-найдёшь или ещё более детсадовское Мама-за-стенкой. И становилось спокойно, можно было засыпать, обняв любимого плюшевого крокодила с тикающими внутри часами — подарок чудаковатого английского дяди, который однажды случайно заколдовал собственную руку и превратил её в крюк. Но теперь у неё не было даже глупых заклинаний, работающих без палочки. Не было дяди, мамы, ничего. И спала она совсем плохо, вообще почти не спала, а только думала и боялась. Куда она теперь пойдёт? В школе её не оставят, домой нельзя — ни в коем случае, никогда-никогда, ведь друзья со двора засмеют. В Безмозглон? Только в Безмозглон. Туда, где не будет совсем ничего. И, самое главное, где не будет Порри. Сена тоже не будет, но почему-то это не настолько главное. Мерги просунула руку под подушку и нащупала там маленький металлический предмет. Гайка, одна из множества валявшихся у Гаттера в комнате. Порри их всё время разбрасывал, забывал о них, терял и, ругаясь, вынимал то из-под кровати, то из кроссовок, а один раз даже выковыривал из собственной бамбуковой волшебной палочки. Он был очень забавным в такие минуты. Именно мило-забавным, а не нелепо-смешным. Однажды Мерги не удержалась и зачем-то взяла одну гайку себе. Просто так, захотелось, подумаешь. Так и сказала бы, если бы кому-то стало интересно, если бы кто-то спросил, зачем ведьма носит с собой мудловскую гайку. Теперь никто не спросит. Она ведь больше не ведьма. Мерги уткнулась лицом в подушку и заплакала.***
Отец Браунинг стоял у окна и перебирал чётки. Кажется, он молился, или как называется мудловское колдовство? Мудлы вообще любят потрепаться, не только между собой, но и с кем-то невидимым. Порри, надеясь, что следователь-священник увлечён своей беседой, попытался проскользнуть мимо. Не для того он обошёл три патруля ментодеров, чтобы попасться странному типу с пронзительными светлыми глазами и неприязнью ко всему волшебному. Этот тип подозревает его, и… — Куда спешите, мистер Гаттер? …И этот тип его только что замёл. Хоть кричи заклинание Шухер-вожатка! и обрушивай на следователя две тонны зубной пасты. Порри со вздохом остановился и, мысленно пожелав вредному священнику быть съеденным драконом или хотя бы парочкой голодных росянок, поздоровался: — Добрый вечер. А я тут… гуляю… — Бегом? Браунинг говорил, не поворачивая головы. Он медленно убрал чётки в карман одеяния и заложил руки за спину, как делали все сыщики в мудловских фильмах. Только в мудловских фильмах это как-то не впечатляло. А тут Гаттер буквально прирос к месту, где стоял, и сдержанно ответил: — Вроде того. Сыщик наконец развернулся к нему, и неожиданно Порри увидел улыбку. Понимающую. Жалостливую. — Пейджер или Аесли? — К Мергионе, — тихо признался Гаттер и, предупреждая новый вопрос, резко прибавил: — Не добивать. Спасать. Мадам Камфри не пускает. Браунинг удовлетворённо кивнул. «Завернёт», — вяло подумал Порри. «Не завернёт!» — ободрило озарение. Кажется, то самое, которое заставляло нести глупости за картофелеуборочным драконом. Давно это было. — Беги. Только тихо. И священник отвернулся к окну, продолжая свой прерванный разговор. — Спасибо! — крикнул Гаттер и снова набрал скорость. Мадам Камфри давно видела десятый проспиртованный сон — или о неземной любви, или о неземных цивилизациях. По крайней мере, она не услышала, как Порри покорял башню магпункта с помощью чертыхания, металлических кошек, любимого отцовского заклинания Держи-меня-соломинка-держи и ботинок на реактивной тяге. Добравшись до нужного окна, Порри потянул рассохшуюся раму. Она подалась неожиданно легко и даже на радостях от встречи ударила его по лбу, но герой Первертса удержался на стене и наконец перевалился через подоконник. Свет в палате не горел, кровати по-прежнему пустовали. Все, кроме одной, но на ней вместо Мергионы сидело привидение. Только присмотревшись, Гаттер понял, что подруга накрылась с головой одеялом. Привидение не среагировало на шаги, и, подойдя, Порри задумался над важным вопросом: стянуть это одеяло, рискнув получить пяткой в нос, или нет. Всё-таки по старшей сестре Гаттер помнил, что девчонки всегда ревностно охраняют свою территорию. И неважно, где эта территория находится, в комнате или под одеялом. К моменту окончательного приближения Порри нашёл компромисс: легонько подёргал ткань за край и шёпотом позвал: — Мерги! Одеяло зашевелилось, и подруга высунула нос: — Уходи. И снова спряталась. Гаттер ещё раз подёргал одеяло, на этот раз его вяло попытались лягнуть — больно, но даже это было хорошим симптомом. Порри не умел уговаривать девчонок и договариваться с девчонками. У него вообще было не так много знакомых девчонок. А Мергиона была ещё и очень необычной, по крайней мере, сам Гаттер именно так и считал. С первой встречи. Вздохнув, Порри опустился на край кровати и спросил: — Почему ты прячешься? Молчание. Гаттер предпринял новую попытку: — Тебе там темно. Я фонарик принёс. Мудловский, но я сам сделал. Хочешь? — Мне всё равно, — буркнула подруга. Порри мысленно завыл. В кого превратилась его Мерги? Как её вернуть? Хотя бы выманить из-под одеяла? А вдруг это вообще невозможно? Он никогда не видел обитателей отделения Дорога к Свету в Безмозглоне, но… может, они все становятся такими? Угасшими. Блеклыми. Мертвыми. Встряхнув головой, Гаттер отогнал мысль. Привидение в одеяле начало покачиваться из стороны в сторону. В темноте это выглядело довольно жутко. И Гаттер заговорил снова: — Мерги… я знаю, что тебе плохо. Правда, знаю. И я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Всё-всё. Мергиона перестала качаться и глухо спросила: — Что ты можешь сделать? Гаттер задумался и твёрдо ответил: — Изобрету антитрубу антимордевольта. Чтобы она магию отдавала. В конце концов, это вполне возможно, если правильно рассчитать квантование энергии, не верю я, что Мордевольт был настолько умным, что один смог такое выдумать. Я что, глупее? Мерги неожиданно засмеялась. Совсем тихо, но как будто благодарно. Гаттера это ободрило, и он продолжил: — Я уже там, пока расследую с Браунингом и Ассом, черчу… рассчитываю… но никак пока, ты прости. Поэтому у меня для тебя только фонарик. Если тебе… ну… страшно. Некоторое время Мерги молчала и наконец позвала: — Лезь сюда. Гаттер немного удивился такому предложению. Его пускали на территорию и подпускали близко. Наверно, это было хорошим знаком. Он послушно накрылся одеялом с головой. Сидевшая рядом Мерги молчала — её присутствие угадывалось только по слабому апельсиновому запаху от волос и по неровному дыханию. Порри вынул из кармана фонарик — совсем маленький, наспех спаянный из нескольких зигзагов металлической проволоки. В нём поблёскивал огонёк довольно хитрого и длинного заклинания — Свеча-ничего-не-теряет-зажигая-другую-свечу. Как только Мерги взяла фонарик, огонь вспыхнул ярче и осветил её лицо. Порри специально настроил заклинание именно так и сейчас невольно улыбнулся: — Как я давно тебя не видел. Подруга посмотрела на фонарик. — Лучше отвернись. Я ненакрашенная. И вообще… — А Лужж правда любит Канарейку, — вдруг сказал Порри. Только ради того, чтобы попытаться вызвать в глазах знакомый огонёк любопытства. И ему удалось — Мерги подняла взгляд: — Откуда знаешь? — Асс тут про них с Бублем всякие… ну, похабности говорил. И Югорус ему чуть было не… — Врезал? — восторженно выдохнула Мерги. Гаттер не удержался от улыбки. На миг ему показалось, что рядом прежняя Мерги. В свете фонарика даже волосы снова напоминали копну огня. И он кивнул: — Еле удержали. Мергиона вздохнула: — Мисс Сьюзи — дура всё-таки. И с этим Гаттер готов был согласиться.