Джим? Джим Мориарти? Шутка. Это Малфой!

      И снова погоня! О, как они любили эти последние моменты битвы, когда жертва пытается уйти от преследования, но понимает, что это бесполезно, так как силы не равны, когда она с отчаянием отбивает ваши меткие броски заклинаниями, пытаясь вклинить в этот поток Непростительное, когда она от усталости и изнеможения допускает промашку, на долю секунды опустив палочку, а в следующее мгновенье падает, связанная по рукам и ногам, без возможности двигаться и говорить. И тогда к девушке приходило это чувство блаженство и удовлетворения, что еще один враг пойман, что их чудесный волшебный мир стал чище на одного Пожирателя. Тогда она понимала, что как никто они двое нужны своему государству. А парень не мог думать ни о чем больше, кроме ее самодовольной улыбки, и старался отводить взгляд, если девушка поворачивалась. Но она все равно замечала, с каким обожанием на нее смотрят и улыбка становилась еще шире. С чувством выполненного долга она кивала своему напарнику, статному молодому человеку в черной дорогой мантии, и они трансгрессировали в Министерство, чтобы передать преступника другим аврорам.       — Мы сегодня славно поработали, не правда ли? — он всегда заговаривал первым, когда они шли по коридору, выйдя из кабинета начальника, и в его голосе всегда звучали нотки гордости на них двоих, ведь они были лучшими в этом деле снова и снова.       — Да, неплохо. Он меня чуть не убил, но зато здорово получил «Эвартестатумом», ты видел, я его хорошо отработала! Да и ты всегда же прикроешь, если что? — когда она это говорила, она всегда насмешливо улыбалась, и с надеждой смотрела в его стальные глаза.       — Я всегда буду рядом, Миона, чтобы не случилось, — отвечал он, останавливаясь, зная, что только он и эти слова способны избавить ее от всех многочисленных страхов, скрывавшихся за усмешкой и гордостью, — Всегда! — шептал мужчина, наклонившись так, что их губы почти соприкасались.       Она потянулась к нему к нему за поцелуем, но вдруг раздался противный звон из соседнего кабинета, заставляя их отстраниться и зажать уши руками. Все вокруг потеряло яркость и четкость, как будто на глаза нацепили непрозрачную пленку, и только ужасный звук липким и вязким облаком укутывал ее, не давая пошевелиться. Она звала его, но ответом ей была пустота и тишина…