Мастер и Маргарита

I Из разлуки, расставаний, пустоты Она букет несла и к сердцу прижимала. Что желтые, тревожные цветы Изменят её жизнь, она не знала. Брела по улице той, по Тверской вперед, Где тысячи людей сплетаются в толпу. И, может быть, её там кто-то ждет, Печальную, ненужную… одну? Средь тысяч лиц, десятков тысяч глаз Ему казалось, что она узнала Его лицо. Был громок её глас, Которым в переулок зазывала. Он, повинуясь желтым тем цветам И зову сердца, повернул за ней — В тот переулок, по её следам. Стучало сердце в ритм весенних дней. Они брели по разным сторонам Безмолвно. Ни души вокруг. Не верит город чувствам и слезам, Но любовь связала души вдруг. Он был пустым. Не жил — существовал. В ней теплилась огня последняя искра. Проулок свел их, он их отыскал, Там началась большой любви игра. И был там он один, она одна. Оставил их мирок бесчестный люд. Скорей стремись испить судьбу до дна — Звучит последний ваш этюд. II В пустующем дворе его уютной норки Вальс танцует связка ароматов. Насколько же они ярки и звонки, И насколько запах этот сладок? Всё символично, все здесь что-то значит. Как много смысла есть, когда влюблён. Душа поёт, летает и не плачет, Когда в мире не один, а с ней вдвоем. Источник женской ласки и уюта, Она дыханьем легким согревает сердце. Неразменная, бесценная валюта, Без которой в лютый холод не согреться. Лишь он, она. За крепостью из книг, Из узора букв на белом полотне Они ткали свой роман о временах былых. Сказкой жизнь была, всё как во сне. Но писатель каждый знает силу слова: Оно ломает горы, топит города. Слова нас ранят. Жестоко и сурово. И не оправиться, порой, нам никогда. И холод в душах разбивает судьбы На сотни колких маленьких частей. Теряет Мастер волю, опускает руки, Израненный жестокостью людей. И травит душу тяжкий смертный грех, Безумия пожаром становится тревога. Как хрупок мир, как больно видеть тех, Чья на осколки разбивается дорога. И жизнь твоя — один большой провал. Любовь уходит, замыкая пылкий ряд. И хорошо, что он тогда еще не знал, Что рукописи не горят. III Тогда с цепей сорвался будто Ад — Страницы пожирало жадно пламя. А кто-то в мире был бы очень рад, И кто-то воздвигал победе знамя. Но слёзы отравляли ей всю душу. Отчего же ты, родная, так убита? Та, кто в сумраке ночи рыданья глушит, Почему ты плачешь, Маргарита? Что сжигал твой Мастер — свой роман? Или к черту слал твои родные руки? На хрупком сердце страшный рваный шрам, На лице оскал терзания и муки. Где найти ответы на вопросы, Которых здесь никто не задавал? Ключи к ним не отыщут трусы — Дарит Сатана билет на бал. Сколько стоят души и чего желаешь… Окупит ли любовь одна душа? На параде грешников ты Королевой станешь, Мир морали и устоев сокруша. Не склони колен под тяжестью венца, Забудь про жалость — каждому по вере. Ведь достоин каждый своего конца: Сатана играл в своей манере. Ставки ставят здесь по правилам иным, Из века в век народ не учит правил. Ведь не зовётся справедливый злым — Каждому вернулось то, что он поставил. Ухмылка дьявола. Что выберет она? Честь иль бесчестье дороже королеве? Слова нам врут. Слова, но не глаза. «Каждому достанется по вере!» Желать любви, а выбирать покой. Так странно-популярна человечность, Когда остаешься наедине с собой, Последний раз вдыхаешь перед шагом в вечность. Но карты вскрыты. Пламя разыгралось. Не всё правдиво люди представляют. И за любовь любовь вернуть осталось. А если не умеют — не играют. И в чём мораль? Когда превыше сердце, Когда во что-то верил, для чего-то жил, — Тебе во все миры открыты дверцы. Покой дарован тем, кто заслужил.