Отблески прошлого

Тишина давила на нервы тяжким грузом, нарушаясь лишь редкими всхлипами детей. Девушка сидела на диване в глубокой задумчивости, обняв пристроившихся с двух сторон малышей и механическими движениями ладоней поглаживая их по головам. Почему-то только увидев перед собой появившуюся в открытой двери недружелюбно настроенную огромную фигуру, она вспомнила, что в ее нынешнем положении геройствовать нежелательно. Вообще чрезмерная активность противопоказана. И излишние стрессы в общем-то тоже. А когда ей напомнили, что лишний раз дергаться вообще не в ее интересах (хорошо хоть без членовредительства напомнили!), то в полный рост встал вопрос: а что она вообще может сделать в сложившейся ситуации?! Что может сделать по сути слабая беременная женщина с двоими детьми на руках? Если бы она была одна, то обязательно бы рискнула, но рисковать детьми она не имеет права. Успокаивала лишь одна мысль – со слов гориллы (то есть громилы), они пока нужны целыми и невредимыми (чем и объяснялось отсутствие рукоприкладства), а потом так и вообще не нужны – валите на все четыре стороны, никому не интересно, лишь бы сейчас сидели смирно. Кёко, несмотря на всю свою сказочность и наивность, всегда была довольно неглупой и сообразительной девушкой. Понятно, что никто их никуда потом не отпустит. Но по крайней мере пока они могут не опасаться чего-то действительного необратимого. Понять бы еще, сколько это «пока» продлится и что будет потом. И оставался еще один немаловажный вопрос. Весьма немаловажный вопрос! Амбал обмолвился, что им выделена роль приманки. Догадаться для кого – не сложно. Непонятно только почему. И к чему готовиться. И съедал страх. Дикий страх. За детей. За мужа. Ведь он не будет искать причин, готовить обходные пути. Это все – трата времени. А когда они в опасности – и она это знала – любимый мужчина бросится их спасать. Несмотря ни на что, и чего бы ему это ни стоило. Вот это «чего бы ни стоило» и пугало больше всего. Пугало до дрожи. Но сейчас все, что она может – ждать. Ждать дальнейшего развития событий и попробовать подстроиться в процессе. А пока – сосредоточиться на детях. Успокоить, накормить, чем-то занять и отвлечь от действительности. Нельзя постоянно сидеть сжавшись и трястись, прокручивая в голове всю эту ситуацию. Нельзя, особенно детям. Неизвестно сколько времени придется здесь провести. Может, несколько дней. И если культивировать страх и панику, для малышей это станет сильнейшим ударом по психике. Все случившееся и так большой шок, не стоит превращать его в психологические болезни. Так, за заботами незаметно закончился остаток дня. Дети, уставшие от потрясений и напряжения, уснули быстро. Хоть их сон и был неспокойным, это был сон, а значит отдых. Незаметно отпускало паническое напряжение, сменяясь нервной напряженностью. И неуловимым чувством внутренней готовности к чему-то, которое скорее можно назвать ожиданием. Ожиданием чуда. Когда не знаешь что и как, не уверена когда, но точно знаешь кто, и точно знаешь что сбудется. Это как ждать подарка на Рождество. И она знала, что и сейчас чудо будет! Обязательно будет! И знала имя волшебника. А чтобы за чудесное волшебство не пришлось платить невыносимую цену, ей тоже нужно быть готовой. Готовой это волшебство понять, принять и поддержать его творящего. Посидев еще немного и понаблюдав за сном близнецов, рыжевласка тоже собралась ложиться. Что бы и как бы ни было, силы ей еще понадобятся.