Отблески прошлого

Внезапно откуда-то появляется ладонь и ложится на предплечье движущейся руки. Остановить такой удар невозможно, но траектория была сбита, и вместо сокрушающего удара в челюсть любитель слухов из жизни шоу-бизнеса получает приличный импульс по корпусу. И все-же валится с ног. В яростном взгляде хищника появляется искра удивления. «Это кто посмел вмешаться?!». Повернув голову, актер встречается взглядом со спокойным взором верного служащего президента. Этот взгляд действует как ведро холодной воды, и в который раз за вечер актер пытается успокоиться. - Я вижу, тут кто-то решил с шумом и сенсацией окончить свою карьеру. – В прозвучавшем сзади мужском голосе было немного удивления и море недовольства. И капля закравшегося страха. В такой ярости глава агентства не видел парня уже давно. Очень давно. Да и за возможное избиение сотрудника полиции при исполнении по головке бы не погладили. Даже с его связями. - Знаете, а вот я думаю, - в женском голосе наоборот было море спокойствия и филосовски-отрешённого отношения к жизни, - тут кому-то жить надоело, раз осмелился ЕГО, НАСТОЛЬКО вывести из себя. Что ж такое произошло-то? Уже снова взявший себя в руки хозяин квартиры с нескрываемыми злостью и презрением посмотрел прямо в глаза полицейского, что все так и оставался на полу. - Не стоит бы вам произносить вслух непроверенные слухи. Особенно при вашей работе. Черевато. Ведь кто-то и за правду принять может. И иск за клевету – это самое меньшее из возможных последствий. За синяки извиняться не собираюсь. В следующий раз такой мелочью не отделаетесь. Развернувшись на каблуках, актер вышел из квартиры, игнорируя и тех, кто в ней был, и новоприбывших. Его целью был консьерж, к которому имелись вопросы. Но тот уже куда-то снова исчез. Стоило бы спуститься вниз, может он на рабочем месте. Задумчивый взгляд главы агентства проводил высокую фигуру, направившуюся к лестнице. В паре метров американка пересказывала только что подошедшему и присоединившемуся к компании Юкихито о произошедшем. - Яширо, - позвал президент, продолжая смотреть в след уже ушедшему актеру, - присмотри за ним. Бездейственно он сидеть не сможет, пусть крутится. Но смотри, чтобы зверь оставался в клетке. - Вы ведь образно, Такарада-сан? - Хотелось бы. Ты еще ни разу не видел настоящей его ярости. Надеюсь, он взял себя в руки – понимает ведь, что так ничем не поможет. Я подключу своих детективов, они будут работать совместно с полицией. – Слова еще не прозвучали, а Себастьян уже звонил нужным людям. - Я позвоню Майклу. В центральном отделении, наверно, уже в курсе, но все-таки его предупрежу. – Женщина уже набирала номер, отходя чуть в сторону. – Хорошо бы он тоже присоединился. Подошедший к ним один из полицейских осмелился все-таки спросить: - Вы, простите, кто все-таки такой и на каком основании находитесь на месте преступления? Демонстративно медленно развернувшийся Лорри Такарада бросили на него уничижительный взгляд: - Если вы меня не знаете, то и знать вам не зачем. Дело у вас заберут – это не районный уровень. Скоро приедут специалисты, так что не перетопчите там все. – Решив, что высказал все, что необходимо, великий и могучий отвернулся от стража правопорядка. Спецгруппа действительно была уже в пути, и не прошло и двадцати минут, как лучшие специалисты были на месте. Группу районного отделения ненавязчиво выпроводили, забрав все, что те успели наработать и уведомили, что дело это больше не в их юрисдикции. Получивший полицейский решил не строить из себя пострадавшего и все оставить как есть. К тому же, встретившись взглядами с этим парнем действительно осознал, какую глупость озвучил. И теперь он чувствовал себя виноватым, но понимал, что идти сейчас с извинениями – лишний раз дразнить злость. В это время Куон все-таки добрался до Танаки-сана. Маячивший рядом Яширо подсознательно заставлял держать себя в руках, и актер вполне вежливо (в рамках ситуации) поговорил с мужчиной. Услышав рассказ о почтальоне и получив подтверждение, что семья была дома, первое, что пришло в голову – посмотреть съемку видеокамер. Но в помещении для видеонаблюдения уже обосновались спецы из новоприбывшей группы, и актера туда никто не пустил, «чтобы не мешать работать, а то времени все займет больше, чем хотелось бы». В квартиру его также больше не пустили до окончания следственных действий. Даже успели допросить по сегодняшнему дню и частично по американской истории. Понимая, что для каких-либо действий в первую очередь необходима информация, и никто не справится с ее сбором и организацией лучше, чем специалисты Такарады, пришлось смириться с временным бездействием. Но это лишь добавляло злости, причем на самого себя. Ведь как умом ни понимай, что так нужно, но ощущение собственного бездействия просто убивало. Вернувшийся в ЛМЕ президент установил, что штаб расследования будет здесь, и вся информация будет стекаться в его кабинет. С ним вернулась и американка, ожидая своего жениха в безопасности агентства, где тот ее и оставлял утром (перед этим получив от приехавшего вместе с вызванными Такарадой и спецами центрального отделения Майкла за то, что вообще там появилась). В принудительном порядке доставленный туда же Куон хоть и осознавал, что пока приходится ждать, спокойно сидеть не мог и зло курсировал по огромной площади кабинета из угла в угол. Остановившись на стыке стены и панорамного окна, блондин с силой прислонился спиной к холодному кирпичу, словно пытался вжаться в эту стену, почувствовать мир вокруг, словно физические ощущения заглушали собой душевное состояние. Он закрыл глаза и откинул голову, приложившись затылком. Успокоиться не получалось, тело требовало движения, куда-то бежать, что-то делать. Зло скрипнув зубами, с силой приложил кулаком по стене. И еще раз. Открыв глаза, пустым взглядом смотрел в никуда, где был потолок. Яростно сжатые губы и кулаки, тело напряженное, как сжатая пружина. Менеджер, наблюдавший за ним от двери, не мог подобрать другой ассоциации, кроме как услышанной от президента: «Действительно, как зверь в клетке…»