***
Пробуждаясь, первое, что Киллиан увидел – Эмму, спящую мирным сном. Не сдерживая улыбки, он нежно проводит пальцем по ее щеке. Ему хотелось никуда не уходить, а просто нежится в постели, любуясь ангелом, что устроился у него под боком. Если б не одна всплывшая в голове мысль, он бы так и остался лежать с Эммой, в кровати. Аккуратно встав, чтобы не потревожить спящую девушку, он обулся и вышел из комнаты, предварительно закрыв дверь, от греха подальше. Судя по солнечным лучам, пробивавшимся сквозь окна, было еще раннее утро. Весь замок еще спал. Ну, кроме стражи, что охраняет ворота замка. Стараясь бесшумно ступать, он спускается на первый этаж и направляется в сторону кухни. Вокруг не было ни души, поэтому он спокойно вошел туда. Там было два стола, два стула и печь На удивление, дверь была не заперта, но Киллиан не сильно об этом задумывался в тот момент. А стоило бы. Он успел дойти до печки, возле которой стоял чайник, как услышал за спиной удивленный вздох. − Принц Джонс, что Вы делаете тут, да и в такую рань? – обернувшись, Киллиан увидел кухарку, которая удивленно смотрела на него, при этом ее руки продолжали вытирать ладони кухонной тряпкой. Киллиан на секунду замешкался, но быстро взяв себя в руки, начал сочинять на ходу: − Да просто проснулся с утра, ни с того ни с сего, и почувствовал, как пусто в желудке. Просто я вчера не был на ужине, вот и решил… − не успел он договорить, как женщина всплеснула руками и быстро забегала по кухне. − Что же Вы сразу не сказали? Сейчас я быстренько приготовлю вам завтрак, − засуетившись, женщина принялась быстро готовить. Джонс убеждал, что это не обязательно, но кухарка стояла на своем, аргументируя, что ему надо набираться сил, после случившегося. И Киллиан решил промолчать, понимая, что после такого стоит подкрепится, но не ему, а Эмме. Но об этом, естественно, он женщине не сказал. Когда же еда была готова и поставлена на поднос, женщина хотела предложить самой отнести ему в покои, но Киллиан заверил, что и сам справится, и обаятельно улыбнувшись, «приказал» кухарке тоже сейчас нормально поесть. От его обаятельной улыбки женщина просто растаяла и спокойно отпустила принца, даже не обратив внимание, что он взял две чашки для чая. На удивление, но он спокойно добрался до покоев, без неожиданных встреч. Эмма еще спала, поэтому поставив поднос, он присел на кровать и легонько потрепал ее за плечо. Но она лишь что-то промычала, но не проснулась, и Киллиан уже решил разбудить поцелуем. Нежно коснувшись губами, почувствовал, как, не сразу, но стали отвечать на поцелуй. С довольной улыбкой, Киллиан отстранился и посмотрел на пробудившуюся красавицу. − Проснись, красавица. Пора завтракать, − на последнем слове, она удивлено вскинула брови, глядя на Киллиана. Джонс поставил ей поднос, когда она уселась в кровати. Когда Свон неловко смотрела на блюда, он понимал, что сейчас будет. У нее это было написано на лице. − Если не будешь есть сама, то я сам буду кормить тебя с ложечки, − пригрозил он и улыбнулся, увидев удивление Эммы, словно она не верила, что он исполнит свою угрозу. Когда он наглядно уже принялся исполнять свое обещание, Свон выкрикнула, что поест, только не надо опекать ее, как младенца. Киллиан же в ответ сказал, что и не собирался обращаться с ней как с младенцем, а лишь хотел проявить заботу к девушке, которую любит. Неловко улыбнувшись, Эмма все же принялась есть, но перед этим поставила ультиматум, что и Джонс позавтракает.***
Потягивая чай, Киллиан спрашивал ее о том, что же произошло. − Да все просто: гвардейцы, что меня тогда схватили – это люди вашего принца Гастона. − Это я знаю, но зачем ему ты? − Он увидел, как я перевоплотилась из дракона в человека. И решил, что сможет спокойно заставить меня рассказать ему все, что он хочет узнать, − не допив чай, она отставляет чашку в сторону, и начинает рассматривать свои ладони. − И что ему было нужно узнать? – у него были некоторые догадки, но надеялся, что ошибается. − Он выпытывал у меня про местонахождение логова драконов, и до него никак не доходил смысл моих слов, что это просто самоубийство. Я не хотела говорить лишь потому, что хотела уберечь их от смерти. Хотя, может и зря… − Драконье логово? – Киллиан удивленно вздернул бровь, − И зачем ему это? − Этот придурок хочет попасть туда, чтобы героически расправится со всеми драконами, что там есть, − в ее голосе так и слышался сарказм, − Наивности ему точно не занимать… − Но я не могу понять: Гастон тебе не друг. Так зачем ты хотела уберечь его от смерти? Его вопрос заставил Свон нахмурится и на время задуматься. Но над ответом она раздумывала не очень долго. − Вряд ли это имеет значение: друг или враг. Пока существует милосердие… От такого неожиданного ответа, Джонс резко выдохнул, пораженно смотря на Эмму: − Для дочери Малефисенты, у тебя очень доброе сердце, − Киллиан улыбнулся, и получил ответную улыбку. Взгляд Джонса упал на кожаный браслет. − Надо попробовать снять его. − Ты не снимешь его, − возразила она, когда он потянул руку к браслету, − Его может снять тот, кто владеет магией. Или с помощью специального зелья, которое не так просто достать. − И что же нам делать? − Я не знаю… − Эмма устало вздохнула, − Но оставаться тут, с этим браслетом на руке, когда поблизости много желающий прибить меня – я не хочу. Главное – выбраться за пределы замка, а дальше я что-то придумаю. − Хорошо, − Киллиан не хотел отпускать ее, но понимал, что по-другому нельзя, − Я помогу тебе. В стенах этого замка есть много туннелей, через них ты и выберешься незаметно. Свон лишь рассеяно кивнула, но в глазах виднелась грусть, которую Киллиан не мог охарактеризовать.***
Киллиан провел ее через туннель, который ведет к конюшне. Других ходов, сразу на улицу, не было. Он выбрался первый, и оглянувшись по сторонам, убедился, что никого не было поблизости. Приобнимая Свон за плечи, они старались идти в темпе, но с ее состоянием это было затруднительно. Она старалась не показывать, как ей непросто идти, но Киллиан заметил это. − Давай я отвезу тебя на лошади? − Не надо. Я справлюсь, − но увидев его лицо, поняла, что он не верит ей. Не задавая дальнейших вопросов, он повел Эмму к своему коню. Но увы, им перегородили путь Гастон, со своими гвардейцами. − И далеко мы собрались? – на лице Гастона играла довольная ухмылка. Джонс слишком резко завел Эмму за свою спину. На лице играли желваки, а глаза застилала пелена ярости. Он не забыл, что тот сотворил с Эммой, и не забывал о своем желании отомстить. Резко выхватив из рук одного солдата меч, наставил его на Гастона. Тот лишь еще больше улыбнулся. − Наш жалкий принц решил потягаться в битве на мечах? А не струсишь, как перед драконом? − Размечтался, − процедил Джонс сквозь зубы, − Ты даже не представляешь, как я хочу прикончить тебя за то, что сотворил с ней. Гастон лишь широко улыбнулся, и в этой улыбке было полно злорадства. − Так чего ты ждешь? – не говоря больше лишнего, он нанес первый удар. От неожиданности, Киллиану еле удалось блокировать удар. По мышечной массе, Гастон был сильнее, но зато Киллиан проворнее, и поэтому он ловко уворачиваясь, наносил удары. Гастон, не ожидавший такого нападу, старался отбиваться. В его глазах блестела злость, ведь он явно считал, что легко расправится с Джонсом. Каждый сконцентрировал внимание лишь на бое. Их дуэль длилась гладко для каждого, пока одним выпадом вперед, Гастон не заставил его отступить назад и тут-же потерять равновесие. Озлобленно поднявшись на локтях, Джонс увидел, что с помощью веревки, протянутой под его ногами, солдаты заставили его споткнуться. И теперь простая злость перерастала в яростное желание повергнуть гнусного противника, который не желал драться честно. Киллиан быстро поднялся на ноги и уже хотел продолжить бой, но сдавленный стон заставил повернуть голову в сторону. Солдаты крепко удерживали Эмму, и та вырывалась, пока один не приставил к ее горлу меч. − Свон! – он хотел кинутся к ней, но не успел. Выбив из руки меч, Гастон ударил его в лицо и Джонс упал на колени, хватаясь рукой за челюсть. Уже в следующий миг, он одной рукой хватает его за волосы, принуждая поднять голову, а другой приставляет меч к горлу. − И что ты, убьешь меня? – со злостью прошипел Киллиан, − Об этом узнают, и это точно не выставит тебя в лучшем свете. Гастон, пропуская его слова мимо ушей, смотрел на Эмму, которая с испугом смотрела на Киллиана. − Зачем тебе он? – она дернулась, но тут же замерла, когда лезвие коснулось кожи, − Тебе ничего от него не нужно. − Это верно. Но я много думал над твоими словами. Ведь тебя не напугаешь смертью или пытками. Я все гадал, какой же у тебя может быть рычаг давления, − кровожадно улыбнувшись, Гастон многозначительно бросил взгляд на Джонса, − И тут я вспомнил, как ты кинулась спасать этого жалкого Джонса, который не хочет и дракона убить. И пришел к одному выводу. Приставив лезвие поближе, довольно усмехнулся, как Киллиан, поджав губы, старался, по мере возможности, отстранится от него. − Ты ей дорог, − довольно прошептал Гастон Киллиану, − И я решил использовать это. Оказывать на нее давление через тебя. Внутри Киллиана все бурлило от гнева. Ему хотелось плюнуть ему в лицо, выкрикнуть, что пусть делает, что хочет, пусть осмелится, но не успел. − Гастон, отпусти его. Я поняла твои намерения, и сделаю как ты хочешь. Только отпусти его, − дрожащим голосом выкрикнула Эмма. − Нет, − протянул тот, − Угрозы не действую, если их не воплощать, поэтому… − Стой!! – он, с довольной улыбкой посмотрел на испуганное лицо Эммы, к которой продолжали приставлять меч, − Я клянусь тебе, что сию же минуту отведу тебя к чертову драконьему логову, если ты не тронешь его! Но предупреждаю, что оно далеко отсюда, не одни сутки уйдут на то, чтоб пробраться по скалам и ущельям. Гастон внимательно смерил взглядом ее, и дернул головой, в молчаливом жесте. От нее убрали меч, но продолжали удерживать за руки. − Мы снимем с тебя браслет, и ты перенесешь нас магией туда. Но! Если ты выкинешь что-то не то, то я обещаю тебе – твой драгоценный Киллиан будет мертв прежде, чем ты успеешь до него добраться. Больше не говоря не слова, на браслет капнули зельем, и сняли с запястья Свон. Она в неверии смотрела на свою руку, но, когда посмотрела на Киллиана, нервно сглотнула. Дернув рукой, она, вместе со всеми, исчезла в сером дыме. И теперь, поднявшись на ноги, Джонс остался один в конюшне.