***
Сегодня приезжает отец, а завтра будет долгожданное для всех торжество, в честь его двадцатилетия. Все ждали то мероприятие. Все, кроме именинника. Но придя на поляну, Киллиан отогнал эти удручающие мысли. Природа расцветала, в округе все больше зеленело. Вырастали маленькие желтые одуванчики. Как и говорила Эмма, лилии тоже тут прижились, и теперь они цвели не хуже простых одуванчиков. Каждый раз бросая взгляд на них, ему вспоминался тот день, с которого все и началось. Когда Эмма заметила его, то не сдерживая улыбку, быстрым шагом направилась к нему. − Я хочу показать тебе свое любимое место, − ее глаза весело блеснули, − И спрошу сразу: как доберемся? Полетим или перенесемся магией? − А что, это место аж так далеко? – он недоверчиво вздернул бровью. − Достаточно. − Ладно, тогда… − Джонс старался собраться с мыслями, − Ты не подумай, мне очень понравился тот полет, хоть я испугался тогда вначале, − услышав ее смешок, он и сам улыбнулся, − но можно в этот раз мы доберемся до назначенного пункта как-то иначе? − Мог и не говорить мне все это, − сквозь смешки выдавила она, − Я с самого начала знала твой ответ. Поэтому… Она, не закончив, взмахнула рукой, и их тут же окутал серый дым. Уже в считанные секунды дым развеялся и увидев, где они, Джонс потерял дар речи. Они стояли на мягком песке, сзади слышался шум волн, а впереди виднелся лес джунглей. Обернувшись назад, он увидел море. Киллиан уже и не помнил, когда в последний раз был на пляже, видел море в такой близи. − Я так понимаю, тебе нравится? – наклонившись к нему, шепотом поинтересовалась она, получив в ответ лишь молчаливый кивок. Джонс не мог оторвать взгляда от великолепия морской стихии. Но прервался, когда Эмма толкнула его, и не удержав равновесия, он упал на песок, а она, хохоча, бросилась бежать. Ей хотелось поиграть в салочки, и Джонс не стал заставлять даму ждать. Сбросив сапоги, он кинулся догонять ее. Бежать по песку было, все же, немного затруднительно, но Киллиан поставил цель: догнать белокурую красавицу. И он добьется этого. В конце концов, она запыхалась и остановилась отдышаться, а он воспользовался возможностью. Когда Джонс уже добежал до нее, то не смог затормозить, и нечаянно повалил Эмму на песок, а сам последовал за ней. Поднявшись на локтях, он увидел, как Эмма, тяжело дыша, неотрывно глядела на него. А теперь и он не отводил от нее взгляда. Прошло некоторое время, прежде чем оба поняли, в какой близи находятся, да еще и в какой позе. Дернувшись, они быстро постарались подняться, и наверняка раза три нечаянно ударили друг друга локтями. С взлохмаченными волосами и одеждой в песке, они наконец сели, смущенно отводя друг от друга взгляд. Было очень неловко, и чтобы ее скрыть, Киллиан решил отвлечь разговором. − Это действительно очень красивое место. А ты серьезно? Ну, про то, что кроме тебя тут никого не бывает? – он говорил, продолжая избегать ее глаз. − Да. Если кто тут и может быть, так это моряки, чтобы пополнить запасы воды и еды. Но они тут не частые гости, − им все еще было неловко, поэтому она тоже решила спросить: − Если судить по твоему восторгу, то такое ощущение, что ты практически не видел моря. Разве это так? − Так. Я на пляже бывал, от силы, лишь пару раз, и то, это было в детстве. А сейчас… − устало вздохнув, он не выдержал, − Я не могу больше. Слушай Эмма, то, что сейчас было… − Глупая и неловкая ситуация, − быстро выпалила она, перебив его. − На счет «глупая», я бы не сказал, − сказав тихим голосом, он посмотрел на Эмму, − Мне нужно поговорить с тобой. Поэтому будь добра, посмотри на меня. Она медлила, а когда подняла взгляд, он увидел в зеленых глазах настороженности и непонимание. Дернув уголками губ, он взял её ладонь в свою, на что Свон удивленно вздернула бровью, но промолчала. − Не буду ходить вокруг до около, − немного нервничая, он глубоко вздохнул и выпалил, на одном дыхании, − Ты мне нравишься, Эмма. Я еще не встречал девушек, которые были бы, хоть на половину, как ты. Ты непохожа на других. Необычная, веселая, у тебя совершенно иной взгляд на жизнь. Общаешься со мной, как на равных. Для тебя не существует титулов и правил. И это мне в тебе очень нравится. С тобой, я чувствую себя свободным, даже счастливым, − запнувшись, Джонс перевел дыхание, и уже спокойнее, продолжил: − Послушай, Эмма. За те дни, что мы провели вместе, я не мог понять, что со мной. Почему меня так к тебе тянет. Не сразу, но я понял, что просто влюбился. Влюбился в тебя, Эмма. Еще никто, ни разу, не вызывал у меня такого чувства. А ты… Киллиан смотрел на нее и видел, в каком она шоке, но не смог ничего с собой поделать. Выпустив ее ладонь и нежно коснувшись пальцами ее щеки, он не спеша потянулся к ней, хоть в душе царило сомнение. Эмма не отстранилась, и это придало ему больше уверенности. Наконец их губы встретились. Дыхание перехватило, его сердце бешено стучало, а ощущение её сердцебиения, пульс которого он чувствовал на ее шее своими пальцами, порождало множество других. Джонс ощутил, как Эмма, упершись ладонями ему в грудь, стиснула его рубашку. Поцелуй становился очень настойчивым, но при этом очень нежным. С радостным удивлением, он понял, что она отвечает ему на поцелуй. Проведя пальцами по чувствительной коже на шее, он уловил её сбившееся дыхание, что вызвало у него волну мурашек. Когда почувствовал легкую нехватку воздуха, то отстранившись, первое, что он увидел, был взгляд зеленых глаз, в которых шок сменился чем-то другим. Наконец, за все это время, Свон решила что-то да сказать. − Киллиан, если то, что ты сказал – правда, то… − она не договорила, потому что ее перебили. − Ты меня оскорбляешь, Эмма, − прокомментировал он, нервно усмехнувшись. И на это получил ответную усмешку. − Хорошо, − вновь начала она, − Раз все это правда, то знай, что я чувствую к тебе тоже самое. Я не знаю, как это пояснить, но ты… Ты словно дал мне увидеть мир под другим боком, в новом свете. Раньше я путешествовала по землям, не имея цели или мечты. Не знала, чего я хотела. Но с тобой, я поняла, о чем в душе мечтаю, − она увидела немой вопрос в его взгляде, − Мне хотелось найти того, кто сможет полюбить меня такой, какая я есть, или несмотря на то, что я такая, какая есть. Но видимо я уже его нашла. Ну, если быть точнее, то это ты нашел меня, − на последнем они вдвоем уже искренне засмеялись. − Сейчас я нисколько не жалею о том дне. Да я и никогда не жалел, − нежно улыбнувшись, он провел костяшками пальцев, по ее нежной щеке, от чего ее губы расплылись в улыбке, − Эмма, я тебя никогда не оставлю. Обещаю. Даже если мои родители узнают и будут против, то я сбегу из замка. Сбегу, и буду путешествовать вместе с тобой. Я последую за тобой хоть на край света, и за край. Он видел, как его слова ее растрогали, что в уголках глаз появились слезы. На это он подарил ей ласковую улыбку и нежный поцелуй.***
Хорошее, весь день, настроение быстро испарилось, когда, заглянув в его покои, ему сказали, что король с королевой желают поговорить со своим сыном. Направляясь в кабинет отца, он сильно нервничал, ведь обычно это не предвещает ничего хорошего. Вот он наконец стоит перед дверью, собираясь с духом. Глубоко вздохнув, Киллиан открывает дверь и заходит внутрь. Это был небольшой, уютный кабинет. В нём отец проводит многие часы досуга. Стол с зеленым сукном стоял ближе к окну. На столе лежало много бумаг, а также чернила и перья для письма. С правой стороны были полки с книгами, а с левой, на стене висела картина с изображением парусника. Под картиной располагался камин и стоявшее возле него кресло. Король Дэвид сидел за столом, а жена стояла возле него. Когда жестом, ему предложили сесть на стул, стоящий перед столом, Киллиан настороженно вздернул бровь, но все же пришлось подчиниться. − Вы хотели поговорить со мной? – пряча нервно сплетенные пальцы, спросил Джонс. − Мать считает, что стоит. Говорит, что ты в последнее время странно себя ведешь. − Киллиан, − Белоснежка сделала пару шагов в его сторону, − Последние дни ты какой-то странный. За обедом почти не ешь, взгляд у тебя отсутствующий, словно мыслями ты не здесь, пропадаешь днями неизвестно где. Если бы я тебя не знала, то подумала б, что ты влюбился. Стоило ей сказать это, как ее глаза расширились, словно она только сейчас все поняла. − Сынок, − Белоснежка радостно улыбнулась, − Кто она? Кто та девушка, что украла твое сердце? Не только мать, но и отец с интересом смотрели на него, ожидая ответа. − Да нет у меня никого, − попытался он соврать. Джонс не был готов к тому, чтобы рассказать им об Эмме. − Не ври матери, − Дэвид тоже улыбался, − В этом ничего страшного нет. Мы наоборот рады за тебя, Киллиан. − Не думаю, что вы сильно обрадуетесь, узнав, что она простолюдинка, − буркнул он себе под нос, и тут же мысленно дал себе оплеуху за дурость и неумение молчать. − Напрасно ты о нас так плохо думаешь, − нахмурилась мать, − Ты что, не помнишь нашу с отцом историю? − Помню, конечно. Но тогда правила Злая Королева, а бабушка с дедушкой умерли. Поэтому никто тебе не говорил за то, что негоже принцессе выходить замуж за пастуха. − Киллиан! – прикрикнул отец. Иногда Джонс совсем не умел держать язык за зубами, и за это бывало получал. − Все хорошо, Дэвид, − успокоила мужа Белоснежка, − Он ведь прав. Но Киллиан, − она вновь обратилась к нему, − мы твои родители, и если ты нашел свои избранницу, то мы будем счастливы за тебя. − Спасибо мам, − подорвавшись с кресла, он обнял ее. Киллиан знал, что его родители добрые, но он и не думал, что к нему сделают такую поблажку, как выбрать ту, кого сам сочтет. Высвободившись из объятий, Белоснежка радостно предложила: − А давай ты приведешь ее сюда? Мне очень хочется познакомится с ней! – от услышанного, Джонс аж поперхнулся воздухом.